Шафер (2/2)

— Закажем.

— Проходи, — она вытягивает меня из коридора и ведет в спальную комнату. Сколько вечеров мы провели здесь. Я знаю ее с начала карьеры. Мы начинали в одно время. Часто делились своими переживаниями. Ладно, ныл в основном я. А она терпеливо слушала и подбадривала. Она не знала и десятой части моего пиздеца, но даже крупиц откровений было достаточно. Она всегда находила подход ко мне, но сейчас я даже с ней не могу быть откровенным. — Не понимаю, как человек с твоим образом жизни умудряется быть Номером два? Гребанная рок-звезда.

— Не всем суждено быть зожниками.

— Я не позволю тебе открыть эту чертову бутылку, пока мы не поговорим.

— Работа. Ничего личного.

— Опять прижали?

— Ага.

— Эх, Хоукс, — многозначительно выдыхает она и откидывается на кровать. Ее волосы укрывают добрую половину кинг-сайз. Всегда пышные, всегда идеально-холодного оттенка (не натурального, между нами девочками). Заходящее солнце нежно подсвечивает ее кожу, а майка удачно подчеркивает женственные формы. — Что? Скучаешь по временам, когда мы могли пошалить? Но теперь ты женатый парень…

Это странно, но впервые в жизни я даже не думаю об этом. Я смотрю на нее, как на красивую женщину с обложки — чистое эстетическое удовольствие. Но я не хочу схватить ее грудь и целовать низ живота. Со мной явно что-то не так, и дело не в выпитом или вынюханном.

— Как там по интимной части? У него большой?

— Честно, не успел заметить, — усмехаюсь я и присоединяюсь к ней. Так уютно. Все заботы на мгновение покидают мою голову. Мягкий матрас, волосы, по которым я провожу пальцами, звонкий голос и тепло рук. Она обнимает меня и улыбается.

— Не говори мне, что Старатель предпочитает быть снизу.

— Не буду говорить, потому что ты сама это сказала.

— Иди ты! — восклицает она и толкает меня в бок. — Обожаю слом ожиданий.

— Не жизнь, а сплошная комедия, — она усмехается и проводит рукой сквозь мои волосы. От нее пахнет персиком и свежескошенной травой. Никогда не мог определить, где заканчивается ее парфюм и начинается естественный аромат.

— Во всех каналах, пабликах и по TV только и трубят о вашей свадьбе. И на фото с ним вы выглядите… такими счастливыми.

— Ревнуешь?

— Радуюсь, придурок. А еще удивляюсь, почему великая любовь не исцелила тебя. Все такой же саморазрушительный болван.

Как же хочется рассказать ей все от и до, но она никогда не поймет и не примет. Мируко — одна из людей, которые до ужаса хорошие. Стереотипная — в хорошем смысле — героиня. Никакой грязи (не считая пошлых шуток), никаких темных секретов. Просто желание сделать мир лучше.

— Я слышала, что произошло. Чьи это были дроны?

— Лиги Злодеев, очевидно.

— Разве у них были такие ресурсы? Ну знаешь, они больше по гмо-злодеям, чем по высокоточному оружию, — проницательная, как и всегда.

— Я пытаюсь докопаться до истины. Глухо.

— Ладно-ладно. Может, ГК привлечет меня к этому делу. Должен же кто-то прикрыть твою костлявую задницу.

— Старатель считает, что у меня шикарный зад.

— Если под задом ты понимаешь стол, а под шикарным — лакированное покрытие…

— Иди к черту.

Мы лежим так еще несколько минут, а после она поднимается и следует на кухню. Неужто позволит мне выпить?

— Какой дресс-код?

— А?

— Свадьба, Хоукс. В каком цвете должен быть мой костюм?

— Я уточню у Энджи.

— Вы еще не все согласовали?

— Если честно, вылетело из моей головы, — я делаю вид, что стреляю в висок из пушки, и она закатывает глаза.

— Ты уж поторопись. Иначе я приду на свадьбу голышом. Чтоб уж наверняка.

— О, я только за. Устроим церемонию нудистов? Фанаты будут в восторге.

— Кстати, к чему такая публичность? Это не в духе Старателя, да и ты… Мне всегда казалось, ты хотел что-то тихое, подальше от папарацци.

— А почему нет? — на это она не отвечает. Мы молчим с минуту, и она решает сменить тему.

— Какой же ты бестолковый иногда, — она выдыхает и ставит на стол бутылку водки. — Ты взрослый мальчик, Хоукс, но я настаиваю на том, чтобы ты притормозил. Давай лучше закажем бургеры и картошку.

— А как же ЗОЖ?

— Уж лучше так, чем видеть тебя в стельку пьяным.

— Ладно, — почему-то соглашаюсь я. Меня будет ломать, но бутылка может подождать до завтра. А вот Мируко… совершенно не хотелось ее расстраивать. Кто знает, когда еще мы сможем устроить пижамную вечеринку?