Интерлюдия. Коты, котята, котёнки. (1/2)

Я совсем не ожидала, что меня это вообще коснётся — в конце концов, у меня с Котом отношения были явно в зелёной полосе, если судить по меркам моего любимого The Sims. А может и немного в розовой. Но вот поглядите, где я: вокруг куча бело-голубого света и дырок в иные измерения.

Рядом стояла Аликс версия 2.0. В смысле, взрослая, улучшенная и проапгрейженная. Её голубой с белым костюм облеплял ладную фигурку, а маска искажала черты лица, как и у всех героев. Интересно, зачем Банникс такая предосторожность, если она практически не вылезает из своей кроличьей норы.

Аликс выглядела… ну, так себе. Как-то по сериалу я её помнила получше, сейчас же Кюбдель впилась пальцами в свои красные волосы и тянула пряди в сторону. Как бы не вырвала.

— Так что делать-то надо? — спросила я, поняв, что молчание затягивается.

У меня на сегодня ещё был запланирован поход к психотерапевту и обязательные обнимашки с Нуаром после. Психологиня нифига мне не помогала, но ходить я к ней не переставала ради спокойствия Томаса и Сабины. Эх, привязанность. А ведь мне уже не четырнадцать!

— Ничего, — с неожиданной злостью отозвалась Аликс. — Тебе — ничего!

Её экспрессия меня ничуть не впечатлила. Ну перенервничал человек на работе, с кем не бывает. Покричит, успокоится, тогда и поговорим.

Аликс села на корточки и тоненько… не знаю, как описать. Застонала? Завизжала? Звук был высоким, но очень тихим — как у кролика, попавшего в капкан и плачущего от боли.

Я осторожно подошла поближе к девушке, — да серьёзно, она была младше меня, никакого уважения к старости! — и присела рядышком. Вой прекратился, стали слышны причитания:

— Промахнулась, промахнулась! Три градуса сбитых координат, и я зашла в запрещённый мир! Процент искажений… о-о, что же мне делать?!

— Может, выдернешь другую Ледибаг, раз я тебе не подхожу?

Она подняла голову и посмотрела на меня. Взгляд у Аликс из растерянно-плаксивого стал расчётливым — и такое отношение напрягало меня намного больше, чем обзывательства и агрессия.

— Времени нет! Придётся работать с тем, что у нас есть, — сказала Аликс, поднимаясь.

Я встала следом.

— Так меня ещё никто не называл.

Аликс скривилась и, взяв меня за предплечье, подвела к одной из дыр. В ней я увидела белое ничто: отсутствие красок резануло по глазам, как взгляд на снежные сугробы в солнечный день.

— Блан?

— Да.

Я потёрла шею. О Блане я знала практически ничего — не смотрела эту серию, чтобы не травмировать и без того нервную душу. Зря не смотрела, как оказалось.

Что я там помнила… после этой серии Маринетт уверилась, что ей нельзя раскрываться. Габриэль спалился перед моим… нет, не моим, у моего всё хорошо… перед Котом, короче. И Маринетт из изначального мира Блана тоже спалилась. Они повстречались, а потом Габрикинс решил сделать из сына оружие последнего шанса.

И, как всегда, проеб… да что такое! Перестарался! В моём мире, к примеру, такое было сплошь и рядом: от Непогоды, снёсшей особняк Агрестов при второй одержимости до Кукловода, которого, как мне казалось, сам Бражник побаивался. И слава всем богам, потому что одержимая Манон не вселяла мне никакого позитива.

Маринетт из мира Блана была мертва, потому что Кот её жахнул белым не-Катаклизмом. Луна там ещё была раздербанена… или это фанатское? В окошке мира я реально видела огрызок спутника, окружённый осколками.

— Что делать-то?

— Нужно очистить акуму, — хмуро сказала мне Аликс. — Потому что она дестабилизирует соседние струны<span class="footnote" id="fn_31949116_0"></span> и миры в них.

Бедный не мой котёнок.

— Ясно, — сказала я, прежде чем крольчиха открыла мне вход в постапокалипсис.

Тут всё реально было белым, словно Блан решил сделать мир под себя. Кот сидел на крыше, куда я спрыгнула, и на моё появление никак не отреагировал — слишком был увлечён песней.

Маленький котёнок. Один, без своей Леди…

Я подошла к одержимому на расстояние шага и замерла. Блан повернулся ко мне.

— Что же твоя Леди с тобой натворила, — пробормотала я, опускаясь рядом с Бланом на колени.

— Всего лишь показала, насколько больно любить.

— И что нельзя доверять, — эхом отозвалась я.

Будешь предан — будешь предан.

Блан неожиданно расхохотался, схватившись руками за голову. Глаза он не закрывал, и голубые безумные блюдца сверкали от белизны вокруг. Я на свой страх и риск потянулась к запястьям Кота и отвела руки от его головы.

У меня было преимущество — я знала, что акума в бубенце.