ГЛАВА_10 (2/2)

— Я сниму их. Ведь тебе будет неудобно, — понял Чонгук, о чем думал старший, и достал ключ из кармана. Наручники с цепью упали громко на пол. — Ты ведь не будешь снова сбегать, хён? — Чон, осознав, что старший теперь свободен, крепко сжал его руку, где остались красные следы. Юнги, игнорируя боль, покачал головой. Он больше не думал о побеге.

— Нет, я сыграю. Ведь у тебя день рождения, Чонгука, — когда Чон все же его отпустил, Юнги сел за пианино и открыл крышку.

— Спасибо, — младший встал с другой стороны пианино, глядя на застывшие над клавишами руки хёна.

Юнги думал, чтобы ему сыграть. Черно-белые клавиши начинали расплываться перед глазами, а в голове — пустота, но нажав и услышав знакомый звук, внутри все затрепетало и сердце само подсказало мелодию, тянущуюся из глубины его души. Сквозь пальцы полился мягкий звук одной из мелодий, которую написал Юнги для Чимина еще во время обучения. Она была очень важна для него самого. Юнги немного ошибался в начале, так как пальцы сводило от непривычки, но разыгравшись, его звучание становилось уверенней. Он заулыбался, ускоряясь и добавляя страсть, и в конце, словно нашептывая, завершил последней нотой своё признание в любви.

«Люблю. Я так сильно люблю тебя! Я всегда буду любить тебя.»

— Это же… — недовольным тоном заговорил Чонгук, от чего Юнги не двигался. — …не то, что ты играл раньше, хён. Не то звучание.

Юнги убрал руки от пианино и поднял голову. Чонгук пристально наблюдал за ним свысока и, цокнув языком, поднял наручники с цепью.

— Я не… — приподнялся Мин, мотая головой. Чонгук схватил его за волосы и прижал лицом к пианино.

— Ты опять думал о нём? — разрезая воздух стальным голосом, Чонгук заковал руки Мина и повернул лицом к себе.

— Чонгук, стой. Я не думал о нём.

— Ты лжешь. Эта твоя улыбка. Ты никогда не улыбался так мне, — Чонгук сжал челюсть Мина и попытался сделать эту улыбку. — Я же знаю. Я всё видел. Как же жестоко, — вздохнул младший и, отпустив старшего, надул губы. — Сегодня ведь мой день рождения. Ты мог бы притвориться, что в твоих мыслях только я, хён. Я ведь не такой наивный, как ты думаешь. Всё это время я сдерживал себя. Думал, что однажды настанет тот самый день, когда хён примет меня. Ведь только хён мог понять мои чувства одиночества.

— Прекрати, — вывернулся Юнги и ударил Чонгука лбом по лицу. - Это ведь ложь. Ты просто выдумал, что я нужен тебе, Чонгука. На самом деле тебе просто нужен был кто-то, чтобы использовать свои эгоистичные желания. Я попросил тебя о помощи, и ты решил использовать этот шанс.

— Ты действительно хорошо знаешь меня, хён, — рассмеялся оглушительно Чонгук.

Юнги почти не дышал перед ним, боясь, что Чона опять переклинит. Его всего колотило, нога тряслась в нервном тике.

— Но всё совсем не так, — продолжал он, натягивая грустную маску на лицо. — Хён, правда, единственный, кому я могу доверять. Ты мне нужен, Юнги-хён, — посмотрел он жалобным взглядом и прижал к себе старшего. — Пожалуйста, будь со мной. Если хочешь, я буду делать приятно, как ты это делал с Чимином. Даже прямо сейчас я могу сделать это ради тебя, — горячие ладони Чона поползли по спине Мина и стянули низ до коленей. Чонгук посмотрел вниз, притронувшись к старшему.

— Погодите что… Нет, Чонгука. Прекрати! Я не хочу…

— Сегодня ведь мой день рождения, хён. В этот день ты должен думать только обо мне. Я сделаю так, что ты забудешь обо всем остальном, — расстегнул младший свои штаны и, развернув Юнги, прикоснулся к его заднему проходу. Юнги весь сжался, вытянувшись вперед, пытаясь забраться на пианино, нажимая на клавиши.

— Нет, Чонгука, не делай этого. Ты не должен…

— Разве это не то, что тебе нравится, хён? Ты ведь занимался уже этим. Это место грязное, но если это ты, мне без разницы, — Чонгук повернул лицо старшего к себе и прижался к губам. Юнги вертел головой, пытаясь оторваться от него, но сильная боль пронзила внизу живота слишком неожиданно и слезы брызнули из глаз. Он задыхался от невыносимой боли, не в силах даже пошевелиться.

— Ха-а-а Чонгука вытащи...

— Тебе ведь приятно. Таким как ты ведь очень нравится делать это в таком месте. М-нх. Так хм?.. Узко, — Чонгук пытался понять, что на самом деле чувствовал, впервые делая это с мужчиной.

Внутри оказалось теплее, чем он думал. Кожа старшего стягивалась внутрь, а стенки ануса сжимались вокруг органа.

— Думаю, я могу привыкнуть к этому. Ох, — Чонгук, плюнув слюну на свой орган, задвигался быстрее и хаотичнее, несмотря на сопротивление.

— АХ... НЕТ! Стой! Мннгх… — кричал Юнги, но Чонгук продолжал двигаться в нем и проникать еще глубже. — Прошу, остановись. Чонгука… По-жалуйста… Мне боль-но ха…

— Если это так, почему же тебе нравилось делать это с Чимином. Не лги мне, хён. Тебе ведь на самом деле нравится. Я уверен, ты привыкнешь ко мне. Если так продолжать, то я могу и кончить в тебя. Хён? Юнги?..

Чонгук оцепенел, когда тело старшего обмякло и свалилось на пианино. Юнги потерял сознание. Кровь медленно стекала из входа по ноге. Чонгук растерянно вышел из него.

— Хён? Очнись! Ну же. Прости, хён. Я всего лишь хотел, чтобы ты был счастлив со мной. Я не хотел причинять тебе боль. Прости, — прижал он старшего к груди, пытаясь привести его в сознание. — Только с тобой я не чувствую себя одиноко, хён. Как же так. Лекарства сработало только один раз, если бы я знал… Ты должен был просто слушаться меня. Дерьмо-о! — закричал Чонгук, сжимая Мина. Он поднялся с Юнги на руках, но тут послышался дверной звонок.

Чонгук вышел медленно в коридор. Звонок повторялся несколько раз. Оставив Юнги в ванной и натянув брюки, Чон подошел к входной двери. Через маленький экран он увидел у ворот высокого незнакомца, который ходил туда-сюда, осматриваясь по сторонам. Он уже был готов уйти, когда Чон всё-таки ответил.

— Что вам нужно?

Мужчина дернулся, повернувшись к камере.

— Могу я поговорить с Чон Чонгуком, — послышался отчетливый бас из динамика.

— Кто спрашивает?

Незнакомец достал документ и показал на камеру.

— Ким Намджун, офицер полиции. Я хочу поговорить с вами об этом человеке, — мужчина протянул фотографию, на котором было знакомое лицо. — О Мин Юнги.