Часть 27 (1/2)
Салон кареты наполнялся гнетущим молчанием и сладким сопением девушки. Она долго плакала, что-то бурчала под нос и пыталась петь, для собственного успокоения, а затем уснула, прильнув мокрой щекой к холодному стеклу окна. Разиэль томно выдохнул, не отрывая взгляда от изможденного лица: тёмные ресницы слиплись в одну непонятную субстанцию, макияж глаз соскользнул до щек, а тонкие губы чуть приоткрыты, оставляя с каждым выдохом пятнышко конденсата на окне. За свою жизнь мужчина видел, как люди сходят с ума, лишаясь способности рационально мыслить. Такой была его мать: красивая девушка, верующая в любовь, а позже сама загнала свой рассудок в острые когти бывшего герцога, которого стыдно назвать отцом. Виолетта нахмурила брови, недовольно ткнув рукой стенку, о которую упиралась. Только недавно Разиэль стал ощущать стыд за смерть обычного животного, точнее за то, что убил кота на глазах у этой девушки, может это подтолкнуло её разум и теперь она тоже сойдёт с ума? Он уже носит подобный грех, наносящий ему дискомфорт.
–Что вас тревожит? – Поинтересовалась девушка, сидевшая напротив.
–Аннет, ты ведь была рабыней семнадцать лет, почти с рождения, почему не сошла с ума? – Разиэль запрокинул голову назад, дабы волосы не лезли в глаза, и перевёл взгляд на Аннет.
–Вас интересует только это? – Девушка улыбнулась, опустила чистые глаза в пол и запустила руку в волосы, в поисках выбившейся пряди, что можно покрутить пальцами. –Грей говорит, что моё мышление отличается из-за условий, в которых жила, но это не значит, что я ничего не боюсь.
–И чего ты боишься? – Он прекрасно знает ответ, ведь если бы она была настолько бесстрашной, то не залезала к нему в кровать по ночам, как ребёнок, прижимаясь к мужчине.
–Других аристократов, снова стать рабом, темноты и вас. – Загибала пальцы Аннет, перечисляя самые потаенные страхи.
–Когда в твоём списке оказался я? – В этом разговоре нет ничего веселого, но Разиэль улыбнулся, тепло и ласково, вызывая доверие.
–А вдруг вам, как и всем другим мужчинам, я надоем? Выкинете меня, или воспользуетесь телом. – Девушка убрала руку от волос, загладив прядь в голове.
Всех женщин рабов используют одинаково: подстилка в постели и только. Сколько извращенцев успело побывать в графе «хозяин» в документах на Аннет. С детства, которое она осознано помнит и не пытается забыть, её обучали ублажению мужчин, закладывали в голову кучу правил о послушании и покладистости. «Слушайся и никогда не перечь, тогда жизнь зацветёт, как одуванчики в мае» – говорила одна женщина, что отпечаталось в сознании ребёнка. Только вот, сколько бы эти ласки не продолжались, её всегда возвращали обратно в холодную клетку. Разиэль был иным человеком. Аннет без зазрения совести могла назвать его странным, ведь после освобождения из клетки он предоставил медицинскую помощь нуждающимся и каждому нашел работу в той или иной сфере деятельности, а самой девушке дал имя и выбор как жить дальше. Все звали её «эй ты» с самого рождения, покупатели величали сукой или шлюхой, что она в принципе не понимала, так как языку её никто не учил, даже человек, которого она зовёт отцом, не давал ей имени.
–Я уже говорил, что в твоём теле не нуждаюсь. – Томно выдохнул мужчина, устав повторять эту фразу.
–Потому что влюбились? – Захохотав, как дурочка, спросила Аннет.
–Почему так думаешь? – Разиэль скрестил руки на груди, показывая недовольство.
–Прогоняете молодых девушек из борделей, повысили цены на опасные яды, перестали скидывать работу герцога на Эдварда, а ещё я видела, как вы косились на того рыжего человека, пока танцевали. – Девушка довольно растянула уголки губ. –К тому же Эдвард сказал, что он был бы не прочь влюбиться в леди, только ему не позволяет возраст, а сердце уже занято.
–Это ты всё от Эдварда слышала? – Теперь мужчина был зол на единственного лучшего друга, как он посмел так нагло развязывать свой язык?
–Нет, много кто видит ваши странности. – Разиэль не поверил чистой правде, в его голове уже был план по обезглавливанию и самые страшные пытки, которые ему известны.
Виолетта обняла себя руками, задрожав всем телом, очевидно, ей снился кошмар, к тому же накидки не было, дабы укрыть голые плечи. В окне мелькали деревья, и ни одного огонька, помогшего понять, сколько ещё предстоит пути. Мужчина снял тёмный фрак, продвигаясь по сидению, и накрыл им девушку. Светлые глазки неотрывно следили за каждым действием, Аннет нравилось наблюдать за обычными людьми, их привычными и не очень действиями. Белые перчатки слезли с рук, оголяя оливковую кожу мужчины, он осторожно отодвинул голову Виолетты от окна, словно её шейные позвонки сломаются от иных движений, и уложил на своё плечо. Её кожа бледная, холоднее льда, будто девушка не человек, а обычный труп, только сопение и поднимающаяся грудь делали её живой.
–Вы такой заботливый, думаю, она скажет вам «спасибо», если согреете её в объятьях. – Сладко пролепетала Аннет, беспокоясь, что потревожит чужой сон.
–Нет, скорее она раскричится, что я к ней пристаю. – Несмотря на собственные слова, Разиэль приобнял Виолетту за озябшие плечи.
–Что будете делать, как приедем? – Поинтересовалась девушка, рыская в своей небольшой кожаной сумке через плечо в поисках платка.
–Разбужу её, пусть приведёт себя в порядок и ложится спать, дождусь Его Сиятельство, и отправимся домой. – Простой план не внушал доверия.
Возникали мелкие, но важные вопросы: что, если граф прибудет только поздней ночью; или Виолетта не захочет просыпаться? Мужчина неуверенно взглянул на спящее лицо рядом. Волосы прилипли к щекам, несколько к приоткрытым губам, а аккуратная заколка держится на соплях. Ему множество раз доводилось видеть её спящей, и казалось, что узнав, сколько раз Разиэль переступал порог её спальни, граф без промедлений убьёт его, не забыв поиздеваться перед смертью. Однако от того, как девушка морщит нос во сне, то закрывает губы, прикусывая нижнюю передним рядом зубов, то вновь открывает, то хмурит тонкие брови; сердце вытворяло странные вещи. Он и сам не понял, в каокй момент ему стало так невыносимо следить за чьим-то горем. Мужчина молча закрыл лицо крупной ладонью. Девушка, не обращая внимания на бредни господина, лёгкими движениями стала вытирать лицо Виолетты своим платком, с помощью магии убрала волосы назад, дабы те не лезли в лицо, и открепила заколку. Карета медленно остановилась, за окном показались огни уличных фонарей.
–Вилетта. – Нежно позвала Аннет, веки затрепетали и ресницы отлипли друг от друга, открывая изумрудные глаза.
–Мы уже приехали? – Сухо спросила Виолетта, чувствуя вязкость во рту.
–Да, идём. – Разиэль поднялся с места, выходя из экипажа.
Для только проснувшегося человека девушка выглядела вполне бодро, не подтягивалась, разминая кости, ни тёрла глаза, уверенно встала и свалилась обратно на сидение. Аннет недолго раздумывала, что делать, и поспешила поднять Виолетту на руки, та оказала сопротивление, начав ерзать.
–Не стоит, я сама. – Она не могла себе позволить кататься на руках другой девушки, даже если её вес меньше, чем у других.
На пороге стоила Мелисса. Служанка не отправилась с ними в качестве сопровождения, ведь в этом не было необходимости, а теперь встречала людей, прибывших в поместье. Виолетта неуклюже ковыляла ногами, словно не чувствует их, туфли натирали пятки сзади, она куталась в чужой фрак, от которого разило табачным дымом. Родная комната встретила девушку теплотой, в камине трещали поленья, огонь охотно трапезничал. Разиэль сел в кресло, покрутив шеей по кругу, аккуратно сложенный фрак опустился к нему на колени.
–Недавно грели воду, так что ванна не заставит долго ждать. – Улыбнулась Мелисса, связывая волосы хозяйки с помощью ленты в косу.
–Аннет может помочь. – Девушка обняла Виолетту за руку, прижимаясь пышной грудью.