Дополнение: отвержение розовосиропного гуманизма — кого положительный персонаж может убивать. (2/2)
— Ну хорошо! — оценил Эйджиро, никто из его коллег не расстроился. — Нам разрешили потерять до десяти, а тут… только одна.
— Да, считай — хорошо отделались, — согласился Шото, окидывая деловым взглядом труп. Все решили, что это скорее позитивная новость, чем негативная. Начальство решило также — новостям было приказано сообщить, что вообще никто не погиб, кроме террористов, а всем, кто участвовал в освобождении заложников, выдали премию.
• Убивать можно военных (даже уже военнопленных), диверсантов и предателей во время боевых действий. Здесь надо разделить их на две категории: 1) члены вражеской стаи; 2) члены своей стаи, которые перешли на сторону врага — то есть предатели и изменники. 1 категория обычно, как принято считать, заслуживает более гуманного отношения, в то время как 2 категория судится по законам военного времени — короче, говоря уничтожается. В современных государствах потрачено очень много бумаг по вопросам правового положения военнопленных, однако — это всегда международное право, а оно всегда имеет меньший вес, чем право национальное [3]. По меркам военного времени к пленным 1 категории отношение не столь плохо, чем ко 2 — так как от солдата вражеской стороны по определению не ожидают ничего хорошего, а от своего ожидают верности. Я отмечу, что само по себе предательство на индивидуальном уровне может рассматриваться как действие сугубо положительное или заслуживающее сочувствие и понимание — скажем, житель СССР, чьих родственников по произволу уничтожил сталинский режим, имел полное моральное право перейти на сторону Германии, чтобы отомстить: он был предан своей стаей — и она ему больше не Родина, у него больше нет перед ней никаких политических обязательств. Разумеется, и его теперь имеют такое же моральное право расстрелять все жители СССР, как обычного врага.
Раньше, до возникновения современной инфраструктуры, единственный способ получить провиант для армии — это грабить поселения и города вражеской стороны. В принципе это и в наши дни актуально для страны, которая не может обеспечить снабжение своей армии. Так что тут положительному персонажу надо будет заниматься грабежом. Но не убийствами и изнасилованиями же! Вот здесь кто-то, кто является отрицательным персонажем или не является особенно положительным персонажем, может отвести душу, что называется — благо убивают и насилуют солдаты обычно группой, а когда что-то такое делает коллектив, это всегда весело и проще и тебе даже как-то неудобно стоять в стороне. Я должен сказать, что в некоторых случаях, когда у мирных жителей отнимают всю еду и пополнить её негде, то есть великая вероятность, что они просто умрут с голоду от того, что у них отняли всё — то куда гуманнее их будет просит убить, чем оставлять в живых умирать дольше и мучительно. От положительного персонажа требуется положить вражеских женщин и детей быстро и как можно более безболезненно, так как это будет для них менее мучительно, чем потом, в муках голода, самим себе петли вить. Аналогично — вражеские пленные: если их нечем кормить, обменять их нельзя, то их гуманнее быстро всех убить, чем мучить голодной смертью. К слову, все эти меры даже не только на войне делаются и не только по отношению к чужим — скажем, когда была Первая Мировая, то Российская Империя гребла народ из деревень, тогда некоторые мужики, понимая, что без кормильца дети и жёны не выживут, просто брали топоры и рубили свои семьи, ну, чтобы побыстрее — раз в любом случае им на тот свет: между быстрой смертью и мучительной смертью надо выбирать первое — да, читатель, структура нашей какоцентричной вселенной настолько ужасна, что даже такие поступки могут рассматриваться как положительные.
• Как уже сказано выше, убить можно того, кто обречён на мучительную смерть, но это всегда экстремальные случаи, здесь надо всегда рассматривать их в отдельности. В первую очередь роль играет само желание умирающего — если он согласен, то содействие в эвтаназии является положительным поступком. Также содействие в эвтаназии может быть оказано лицу, которое не обладает адекватностью, скажем, является ребёнком или уже потеряло рассудок. Можно добить того, кто ранен, но не имеет перспектив выживания (персонажи — где-то, где неоткуда получить помощь). Однако такая ситуация уже требует обсуждения и индивидуального решения, я лишь говорю о том, что такое решение в принципе может рассматривать как положительное. Вспоминаем Карла/Каору из манги [4]
Вообще, обожаю такие сюжеты, где надо принять подобные решения. Скажем, один герой тащит другого через лес, тайгу, понимает, что не сможет вытащить, потому убивает его, чтобы сам мог выжить и чтобы тот не мучился — и сам плачет, а тот, кого убьют, тоже плачет — и просит его не бросать. Прямо дико обожаю такие сюжеты. Так как у меня очень развита эмпатия, я прямо одинаково ощущаю себя что на месте первого, что на месте второго — и у меня прямо происходит всплеск эмоций. Это всегда будоражит мои нейроны.
• Убивать можно мирных жителей и даже своих людей ради неких принципиально глобальных и важных и при этом необходимых целей. Например, чтобы обезопасить себя от геополитических оппонентов, можно нанести по ним ядерный удар, а то и вообще экстерминатус, который уничтожает население целой планеты, если у нас космоопера. Сюда же относятся разнообразные методы уничтожения нескольких планет на пути Роя тиранидов.
В условиях архаичного общества, особенно в условиях войны между кочевниками, положительный персонаж может вырезать всё взрослое население вражеского племени, вплоть до полного уничтожения, кроме детей выше колеса телеги (их можно забрать себе) — это по сути полный аналог нанесения ядерного удара в плане воздейсвия на население. Такое было нормой среди кочевых племён, а так как персонаж, что отрицательный, что положительный, живёт по законам своего времени и общества, то они будут отражаться на том, что мы будем считать положительностью, а что отрицательностью. Положительный персонаж тут скорее проявляет себя не тем, что он делает, а тем, что он сожалеет, что он вынужден так делать и расценивает это, как превратность бытия. В тех же условиях в ходу кровная месть и казни за нарушения всяких нелепых, с нашей точки зрения, ритуальных табу.
• Убивать можно разносчиков опасных болезней, если нет иного способа обезопасить общество от них — так что Очищение Стратхольма было полностью оправдано, а поведение Джайны и Утера — это типичный пример розового гуманизма, когда с одной стороны отвергается страшное решение, но ничего взамен не предлагается. Как не трудно заметить, Джайна и Утер совершенно безответственно умыли руки.
• Убивать можно заведомо недоговороспособных или просто опасных разумных существ, если они не интегрированы в общество (но потенциально могут) — сверхлюдей, гулей, вампиров, орков, чужеродных чудовищ, драконов, демонов, ангелов, богов и т.д. Хотя, конечно, тут надо смотреть по ситуации.
Убийство таких существ просто от совсем уж нечего делать, таки, надо думать, следует порицать (вспоминаем Салавата Юлаева) — скажем, если где-то достаточно далеко от людей проживает дракон, который, во-первых, разумен, во-вторых, никогда не показывал признаков агрессии по отношению к людям, то покушение на его жизнь из соображений «ну это ж дракон» является злодеянием, пусть даже этот дракон не заключал никаких договоров с людьми и не является членом людского общества.
• Можно убивать ради спасения своей жизни и своего здоровья, если клятва общества не требует от тебя рискнуть ими ради своей стаи — в благодарность за то, что эта самая стая обеспечивает тебе механизм наиболее приятного выживания. То есть расстрелять комиссара, который посылает тебя в атаку, и сбежать с поля боя — это харам, а вот охотиться на разумных единорогов, чтобы пить их кровь, дарующую бессмертие — это уже халяль.
Да, в историях про разумных/антропоморфных животных хищник в своём праве, если они там живут по законам дикой природы. Особенно мне понравился мультик «Отважная Лифи». Очень советую если не посмотреть, то послушать пересказ [5].
С сочувствием может быть понята ситуация, когда персонаж, например, был трансформирован в вампира, который может есть только людские жизни, или можно вспомнить «Dies Irae» — Касуми Аясэ, чтобы спасти своего возлюбленного, убивала случайных прохожих для зарядки их душами единственного оружия, которое могло бы его сейчас защитить. Правда, она не до конца могла себя контролировать, так как была одержима богом Меркурием — я уже говорил о том, что нахожу этот момент неудачным: надо, чтобы Касуми сама приняла решение принести в жертву несколько совершенно незнакомых ей людей, чтобы спасти того, кто ей дорог. Вот это была бы драма! Обожаю такие трагедии. К слову, если Касуми убила бы моих близких, я бы ей это, скорее всего, простил — во всяком случае у меня слишком сильная эмпатия, чтобы я мог её винить или ненавидеть. Я ненавидел бы мироздание и в данном случае Меркурия, который придумал всё это, но не саму Касуми. Она милая девушка, её хочется обнять и плакать.
• В целом можно убивать «чужих» ради политических интересов «своих» — но ограниченно, так как есть поступки, которые нивелируют положительность, вроде неоправданного убийства детей, женщин, вообще непричастных, а также вообще причинения излишних мучений. Тут надо смотреть индивидуально. Я тут только хочу отметить, что большинство персонажей и реальных людей входят в некую стаю — в племя, в страну, в корпорацию, короче — в команду, которая реализует свои коллективные интересы, так что положительному персонажу надо будет убивать за их общие интересы, даже если лично он не согласен с политическим решением, которое повлекло вражду и убийства. В свою очередь в этой группе едва ли все будут положительными, в том числе коллективные интересы одной группы (племени, страны, аристократического рода/дома/клана) как пить дать войдут в противостояние с интересами точно такой же группы — и надо будет убивать уже ради интересов своей стаи (в свою очередь сама его стая может быть возглавляема кем-то, кто особого сочувствия сам по себе не вызывает, как и его политика).
Тем не менее иногда встречаются персонажи, которые не выражают ни чью стаю и представляют собой исключительно самостоятельные единицы. Возможно, он — последний в своём роде, в своей стране, в своём государстве, последний на своей планете, либо это изначально представители вида, которые не являются социальными существами, ну, там разного рода боги, драконы, демоны, живые небесные тела и т.д. — такие существа, в отличие от людей, возможно, не образуют социумов, а живут поодиночке.