13. Кровь (1/2)

К обеду Мэтт мог бы считать рабочий день скучным, если бы не два эпизода.

Для начала мертвая девочка, которая наведалась еще до ланча. Умерла она явно до Гражданской войны, опознать в ней призрака оказалось проще простого. Отчасти по старомодному платью чуть ниже колен и выглядывающим из-под него панталонам. Отчасти, конечно, по отсутствующей половине лица.

Мэтту иногда казалось, что некоторые призраки попросту не понимают, что они мертвы. Продолжают бродить по тем же местам, даже если их сотню лет как нет. Застрявшие в ткани мира осколки мертвецов.

Девочка побродила между стеллажами книг, и Мэтт искоса поглядывал на нее, но старался не обращать внимания, потому что и она к нему интереса не проявляла. Ушла через стену за стендом с любовными романами. Половина головы, видимо, снесенная несчастным случаем, как раз прошла через «Принцессу для кровавого графа».

Старушка-призрак оказалась общительнее. Хотя сегодня не стала мешать клиентам, помахала Мэтту и вернулась к изучению обложек по домоводству и устройству садов. Вчера в книжном почти никого не было, так что Мэтт даже пообщался с ней. Оказалось, она умерла на соседней улице, но при жизни обожала этот книжный.

Она ничего не хотела от Мэтта, как и большинство призраков. Только чтобы он ее выслушал.

В целом, Мэтт решил, что девочка без головы станет самым примечательным событием дня — по крайней мере до вечера, когда обещал зайти Генри с какими-то хитрыми штуками для призраков.

Но потом случилась вторая примечательная вещь — телефон зазвонил, высвечивая номер Айвори.

До этого Мэтт никогда не говорил с Айвори по телефону. Когда после заброшенного парка аттракционов, тот предложил всем обменяться номерами, Мэтт не думал, что это пригодится.

Айвори казался немного не от мира сего, и Мэтт брал трубку почти с опасением. Но клиентов в магазине не было, даже призраки исчезли, ну никаких отмазок!

— Да, — осторожно сказал Мэтт.

— Вам нужно быть в доме.

— Что, прости?

Айвори замолчал, как будто собирался с мыслями или думал, как понятнее сформулировать. На заднем плане у него играла негромкая рок-музыка и что-то жужжало. Мэтт не сразу понял, что это, похоже, тату-машинка.

— Тебе и Даниэлю нужно в особняк Эшей.

— Зачем это?

— Там безопасно.

— А что, есть опасность?

Мэтт насторожился. Он доверял чутью Айвори, если тот что-то говорил, значит, был уверен в этом. Но неплохо бы понять, в чем именно.

— Нет, — наконец, сказал Айвори. Его вздох звучал хрипло. — Не знаю. Помимо проклятия? Ваш дом надежно защищен. Там только семейные призраки и родовые лоа. Никто со стороны не достанет.

— А почему сейчас?

— Я… просто знаю. И не прошу сразу ехать, но запомни это. В нужный момент, ты сам поймешь когда, езжайте в дом. Je vous prie<span class="footnote" id="fn_32465227_0"></span>.

От таких разговоров становилось не по себе, и Мэтт невольно поежился. Он, конечно, доверял виденью Айвори. Но вроде бы в последнее время всё шло не так плохо, чтобы где бы то ни было прятаться. Он даже с призраками начал неплохо управляться!

— Подожди, — внезапно сказал Мэтт. — А почему ты звонишь с этим мне, а не Дану?

На том конце снова раздался хрипловатый вздох. Айвори кашлянул и ответил:

— Ты знаешь своего брата. У него притуплен инстинкт самосохранения. Он меня не послушает.

Неужели Мэтт и правда слышит в голосе Айвори ноты иронии? Хотя он был, конечно, прав. Даниэль и раньше не особенно обращал внимания на какие-то внешние обстоятельства, если хотел что-то узнать или к чему-то стремился. Но после того как умер, он… ну, и правда немного недооценивал опасность, если она касалась его самого. Точно ненамеренно, просто искренне заблуждался.

Не настолько, конечно, чтобы он совсем лез на рожон. Но Даниэль вполне может не осознать, что вот наступит тот момент, когда и правда безопаснее отойти в особняк, как говорит Айвори.

— Хорошо, — сказал Мэтт. — Я запомню это. Если что, в дом. И не буду слушать Дана, который упрется.

Айвори тихонько рассмеялся, и это звучало так, будто несколько листов пергамента шелестят друг об друга. Не то чтобы Мэтт слышал подобное, но именно так представлял. А потом Айвори молча повесил трубку, и Мэтт подумал, что они с Даниэлем определенно стоят друг друга.

Вздохнув, он невольно потянулся к груди, где раньше висел мешочек гри-гри. После видений тот превратился в пыль, защитив, но с ним Мэтт как будто чувствовал себя увереннее. Правда, вместо подобного талисмана Даниэль вчера невозмутимо вручил Мэтту косточку, подозрительно похожую на позвонок небольшого животного вроде овцы или козы.

— Она заговорена на защиту. Носи с собой.

Что скорее всего означало, что Даниэль привязал к кости одного из мелких лоа, которые постоянно вились вокруг него. Как мотыльки на огонь, они слетались на его силу и околачивались рядом.

И в этом был весь Даниэль. Мэтт приехал к нему вчера, чтобы узнать подробнее о полиции, а Даниэль вручил ему талисман на защиту. Про полицию тоже рассказал, но без деталей. Они с Амалией еще сегодня собирались доехать в отделение для пары каких-то официальных вещей.

Мэтт полагал, что остаток дня вряд ли сможет его чем-то удивить, раз даже Айвори позвонил со своими туманными словами. Когда телефон снова заверещал, Мэтт с раздражением подумал, что стал слишком популярен сегодня, и почему бы им всем не писать? Тем более Ли.

— Привет, братец, — жизнерадостно заявила она. — Ты только не волнуйся, Дан попал в небольшую аварию.

Мэтт стоял около прилавка, там и сел, благо рядом оказался стул. В памяти тут же возник окровавленный Даниэль и то, что одну аварию он уже не пережил.

— Всё в порядке! Он не особо пострадал, только недовольный теперь, — тараторила Ли. — Мы встретились около участка, потом поехали из полиции, мы с мамой были прямо за ним, когда мотоцикл вильнул. Дан и не ударился толком, так, немного…

Послышался какой-то шорох, шебуршание, а потом в трубке раздался голос самого Даниэля. Определенно недовольного, но явно живого.

— Нашей сестре нужно писать романы, — сухо сказал Даниэль. — Полные зашкаливающего драматизма.

Только услышав голос брата, Мэтт наконец-то выдохнул. И понял, что всё время, пока говорила Ли, ощущал себя лишенным кислорода. В трубке снова послышался шум, а потом он стих, как будто Даниэль отошел в сторону или в какую-то комнату.

— Где ты? — выдавил Мэтт.

— Амалия и Ли настояли, чтобы поехать в больницу. Кто я такой, чтобы спорить с двумя женщинами? Когда одна из них Амалия, а вторая ее дочь.

— Не то чтобы у них не было оснований. Ты в порядке?

— В полном. Пара синяков. Я просил Ли не звонить тебе, но она, конечно, не послушала. Это даже это не авария, всего лишь мотоцикл завалился.

— Вы были в полиции?

— О, долгая история. Слушай.

И Даниэль спокойно и очень обстоятельно рассказал о том, как они отправились в участок, как Даниэль подписал показания, и как теперь полицейским пришлось говорить с ними совсем иначе, а Амалия поставила всех на место.

— Ты бы ее видел, — по голосу Даниэля было понятно, что он улыбнулся. — Она заявила, что подаст на них иск за незаконное задержание.

Мэтт хмыкнул и с удивлением подумал, что его и правда отпустило. Возможно, если бы Даниэль рассказывал всё, сидя перед ним, в тихой обстановке, Мэтт бы даже ровно реагировал. Ли не понимала, но сделала только хуже.

А так, оказывается, с Даниэлем и правда всё в порядке. Не любая опасность заканчивается смертью. Это было неожиданное… и очень приятное откровение.

К тому же Даниэль пообещал, что сегодня за руль не сядет, Амалия подвезет домой.

— Может, в особняк? — буркнул Мэтт, помня совет Айвори.

Даниэль искренне удивился:

— Зачем? Я хотел дома кое-что сделать. У меня появилась идея насчет проклятия.

— Когда ты долбанулся с мотоцикла?

— Вчера в полиции у меня было время подумать.

— И кто теперь стал бедовым братцем?

Даниэль усмехнулся, но потом серьезно добавил:

— Всё правда в порядке, Мэтт, а вот Ли я надаю по ушам за то, что разводит панику.

— И от меня тоже.

Мэтт и сам слышал, что в его голосе звучит нервозность. Поэтому он глубоко вздохнул, почти с удивлением понимая, что не паникует так, как мог бы. Возможно, сработал спокойный тон Даниэля и то, как обстоятельно он всё поведал. Его голос успокаивал.

— Я заеду вечером, — заявил Мэтт. — Расскажешь, что там надумал о проклятье.

— Конечно. До вечера.

Уже повесив трубку и повернувшись к вошедшей в магазин клиентке, Мэтт запоздало подумал, что так и не спросил, а с чего Даниэля вообще занесло на дороге. Он всегда водил аккуратно и не попадал в аварии будучи за рулем.

Когда Даниэль наконец-то остался дома один, он первым делом закурил.

Вторым начал искать нужную книгу, очень стараясь, чтобы пепел не упал на другие. У него даже неплохо получилось — по крайней мере, что касалось пепла. Дед всегда хмыкал, что Даниэль может аккуратно скурить всю сигарету, оставив нетронутый четкий столбик. Правда, привычек внука не одобрял.

— Лучше б пил, как настоящий ирландец.

— Я не ирландец.

— Ну, явно больше, чем я.

С этим было трудно не согласиться. Всё-таки это у Даниэля и Мэтта бабка-ирландка, но Даниэль полагал, что одного мятежного на поколение более чем достаточно. Курить он тоже не особо любил, но это успокаивало.

Книгу Даниэль нашел. Уселся на полу, скрестив босые ноги, и начал листать.

Амалия и Ли только уехали. Они не просто подвезли, но еще и отправились пообедать, и Даниэль вовсе не был против. Не то чтобы он был голоден, но больницы терпеть не мог и хотелось сменить обстановку. Амалия поддержала дочь с выбором кафе, а за обедом успела выспросить по второму кругу подробности о полиции, попутно с поглощением джамбалайи делая заметки в телефоне. Ее острые ногти, выкрашенные в бордовый, стучали по экрану, как до этого ее каблуки.

Причем всё это было намеренным образом. Даниэль прекрасно знал, что дома Амалия расслаблялась и ходила в растянутой футболке. А в машине сменила каблуки на практичные мокасины.

Ли хотела остаться с Даниэлем, но Амалия напомнила ей об уроке рисования, завезла Даниэля домой и уехала дальше. Мэтт сегодня допоздна в книжном, так что оставался целый вечер, чтобы воплотить задуманное.

Солнце уже садилось, сгущались сумерки. Даниэль внимательно изучил нужные страницы, потом начал подготавливать всё к ритуалу.

Когда он ехал из полиции, то чувствовал себя уставшим. Сегодня всё было прилично, но визит напомнил о вчерашних фотографиях мертвого Бена. Ужасные кадры плохо сохранившегося тела. Тогда затылка Даниэля и коснулся нереальный ветерок лоа.

Впусти меня.

А потом он будто метнулся назад, в ту сторону, где ехали Амалия вместе с Ли в машине. Даниэль подумал, что может сделать лоа в чьей-то машине, и этого оказалось достаточно, чтобы потерять концентрацию и управление.

Даниэль даже обрадовался тому, что завалился к обочине. Потому что когда он поднялся, снимая шлем, Амалия остановила машину рядом с ним, и оттуда выскочила взволнованная Ли. По крайней мере, лоа точно не тронул их, Даниэль мог увидеть, что всё с ними в порядке.

Вообще-то он понимал, что беспокоится зря. Лоа не пытался угрожать, а причинить вред не так-то просто. Нужно либо согласиться, либо вот огрести проклятие.

Даниэль считал, что Бен удачно попался. Если кто-то его надоумил, воспользовавшись эмоциями, то угрожали всей семье. Просто выпал шанс проклясть Даниэля — почему бы и нет. Но после него могли перейти к остальным.

Даниэль не знал, мог ли что-то сделать тогда, с Анаис. Наверное, мог. Если бы понял раньше, если бы расспросил. Если бы не растерялся в машине, в конце концов! Или у него хватило сил приказать тому, что уничтожило Анаис.

Он мог сделать больше для Анаис, но не сделал. Зато может сейчас.

На свободном месте около дивана Даниэль старательно рассыпал муку и аккуратно изобразил нужные веве. Вызовы лоа он проделывал сотни раз, так что с этим проблем не возникало. Но тут ему требовался разговор с конкретным лоа, имени которого он не знал, а такое Даниэль видел только в книгах. Так что требуемые знаки перенес, постоянно сверяясь со страницей.

Дальше проще, это Даниэль мог проделывать с закрытыми глазами. У него не было специального алтаря. У Эшей имелся один такой, в особняке, и мать мирилась с ним только из-за того, что жертвенные вещи лоа и их знаки перемежались со статуей Девы Марии в причудливом луизианском вуду. Наверняка у отца тоже имелся где-то собственный небольшой алтарь. Может, у тети. А вот дед их не терпел, но и с лоа тоже общался напрямую.

Даниэль насыпал в мисочку рис, положил монету, хотя сомневался, что тому лоа, который к нему привязался, нужны такие жертвы. Зато Даниэль уважал простых лоа, что вились вокруг него, и никогда не пренебрегал возможностью дать что-то взамен на их благословения.

Даниэль достал с полки ароматическое масло и растер меж пальцами несколько капель. В воздухе разнесся бальзамический запах ладана и теплый землистый курительного табака. Зажег свечи, как раз совсем стемнело. Положил между ними нож и уселся, скрестив ноги.

Айвори предлагал обратиться к сильному вудуисту и попробовать снять проклятие, но Даниэль знал, что так это не сработает. Только не то, что вызвано человеческой жертвой. Да и силу прицепившегося лоа Даниэль хорошо ощущал. Не было никого настолько мощного, кто бы мог снять подобное.

А вот если узнать имя лоа, всё будет гораздо проще.