49. Прюитт (1/2)

Царапины снова начали кровоточить.

Кажется, Фабиан стал сильнее, и магия, которую он использовал, чтобы вспороть кожу — тоже. В четырнадцать кровь к утру останавливалась, а сейчас приходилось бинтовать руку чуть ли не до локтя.

Царапин теперь было больше, они стали длиннее и складывались уже не в схематичный цветок, а в раскрытую лилию с длинным стеблем и листьями.

Так же, как Лили за эти годы проникла к нему в душу. Глубже и сильнее.

Фабиан сказал правду — ему не на что было обижаться. Он и не собирался.

Но в тот момент, когда он коснулся ее губ, все мосты, ведущие обратно — туда, где еще можно было спастись — вспыхнули.

Деревни за его спиной загорались, словно игрушечные, а он наблюдал за пожарами с холма.

«Как ты выжил?» — любимая ведьма, спасенная ценой одной из его жизней, спряталась за него.

Я колдун. Настоящий, а не из этих, которые правда горят. Было больно. Но не смертельно.

«Я сама такая, — грустно улыбнулась она. — Ненастоящая».

Но ее все равно пытались сжечь. За красоту и за то, что никому из этой вонючей толпы не позволяла к себе прикоснуться.

Пути назад уже не было.

Фабиан знал, что должен оставить ее здесь и идти дальше — туда, где никто не знал казненного колдуна и не мог обвинить его в том, что он жив.

«Я сама найду тебя», — шепнула его живая девочка.

И стало полегче.

Теперь Лили все знала, и это освобождало Фабиана от необходимости притворяться равнодушным.

Когда он будет целовать Лили по утрам — как обычно, едва касаясь губами щеки,— можно шепнуть, как сильно любит ее.

А еще у них впереди его последний школьный танец.

Фабиан пока не понимал, как поступит с отчаянным желанием быть с Лили каждый день, но какой-то выход наверняка есть.

У него достаточно не исполосованной кожи.

Вдвоем они аппарировали в тот же тупик, откуда перемещались в декабре. Фабиан заставил себя отпустить руку Лили и отдать ей сумку.

— Ты первая. Давай, осталось всего десять минут. Я скоро приду.

— Увидимся в поезде, Феб.

Она быстро зашагала ко входу в вокзал.

Фабиан выждал несколько минут и двинулся следом.

Большинства его однокурсников на платформе девять и три четверти не было и быть не могло. Семикурсникам вообще-то никто не запрещал ездить со всеми, но большинство предпочитали аппарацию — за исключением тех, кто хотел прокатиться с кем-то из младших. Боунса, например, родители всегда просили присматривать за сестрой.

Но старостам школы положено следить за порядком, поэтому они с Изабеллой обязательно ехали и в Лондон, и обратно поездом.

В вагоне старост Фабиан поздоровался за руку с Найджелом, Фоссетом и Крессвеллом, кивнул Кэндис, Маккинон, Уитл и быстро повторил инструкции, которые все и без того знали.

— Словом, следите, чтобы количество мелкоты на платформе девять и три четверти было равно количеству мелкоты по прибытии в Хогсмид, — завершил Фабиан речь, и все заулыбались. — Иначе Макгонагалл нам головы оторвет.

Он дождался, пока все шестеро покинут купе, и неспешно двинулся по коридору, открывая по очереди двери и заглядывая внутрь.

Четверокурсники играли в плюй-камни леденцами Берти-Боттс — просто швыряли в проигравшего каким-нибудь противным вкусом, и тот должен был сожрать.

А молодежь знает толк в извращениях, подумал он.

Пятикурсницы из Хаффлпаффа хором уговаривали его посидеть с ними, но Фабиан, сделав каждой комплимент, захлопнул створку с таким чувством, будто изловил и запер в клетке парочку пикси.

Лили он нашел в четвертом вагоне, она сидела в джинсах и свитере, вытянув ногу на противоположное сиденье, подперев голову рукой и глядя в окно.

Ее распущенные волосы спадали на спину и на грудь.

Фабиану она казалась нарисованной акварелью.

Лили услышала его, повернула голову и похвасталась:

— Заходила Марлин и даже вышла обратно живой. Ты на меня плохо влияешь, — она шутливо ткнула в него пальцем.

— Я еще не так умею, — поиграл бровями Фабиан, поднял ее сумку и запихал на верхнюю полку.

Рукава свитера сползли до локтей, и Лили увидела повязку, которую он успешно скрывал целую неделю.

— Что у тебя с рукой, Феб? — она убрала ногу с сиденья и быстро оказалась рядом с ним.

Он ругнулся про себя — не стоило лезть так высоко, совсем забыл про бинт.

Лили не нужно было знать, чем он занимается по ночам и почему.

— Да так, попробовал новые чары Сокращения, когда собирал вещи, но, как видишь, сократили они мне только количество крови в организме.

Лили встревоженно разглядывала бурые пятна на белой ткани.

Фабиан позволил ей не отпускать его руку, пока не насмотрелась.

— Выглядит скверно, — резюмировала она.— Ты ведь сходишь к Помфри, когда приедем?

— Да ну, обычная царапина, — поморщился Фабиан. — Смажу растопырником и через пару дней буду как новенький.

В дверь формально постучали, и она сразу скользнула в сторону.

На пороге появилась Изабелла, уже переодетая в школьную мантию. Она удовлетворенно хмыкнула и протиснулась внутрь.

— Привет, Прюитт, — Стеббинс отработанным движением притянула Фабиана за ворот свитера, не обращая внимания на присутствие Лили, и прижалась к его губам. Это был долгий поцелуй, как будто она действительно скучала.

После поцелуев с Эванс он показался пресным.

— Встретимся в вагоне старост? — шепнула Изабелла на ухо. — Я буду ждать в нашем купе.

Она высокомерно взглянула на Лили — которая, кстати, даже не подумала отвернуться или сделать вид, что увлечена видом за окном, — и скрылась в коридоре.

— Хм, по последним сведениям Медоуз, Стеббинс встречается со Стивенсом. Или моя информация безнадежно устарела? — невозмутимо поинтересовалась Лили, усаживаясь обратно на скамью и принимая ту же позу.

— Вообще я не слышал, чтобы они расставались, — пожал плечами Фабиан. — Стало быть, до сих пор встречаются.

— По Стеббинс не скажешь, что у нее есть парень.

— Ну, у тебя тоже есть парень, и ты несколько ночей провела в моей кровати. — Он посмотрел Лили в глаза, но она и не думала смущаться.

— Мы были одеты, Феб.

Почти одеты. Фабиан старался не вспоминать, как Лили выглядит без трусов.

А ей видимо удалось убедить себя, что он просто целовал ее, и совесть их чиста.

Он сам подсказал ей так думать.