26-а. Поттер (1/2)

Джеймс смотрел, как Эванс обнимает Макдональд, и не мог отвести взгляд.

Она улыбалась так, как никогда не улыбалась ему.

У нее была открытая улыбка, как будто весь мир казался ей охренительно прекрасным.

Эванс увернулась от щекотки Макдональд и спряталась за Фоссета.

— Перестань пялиться на Эванс, — шепнул ему Бродяга. — Ты в ней дырку проглядишь, а у нее в организме дырок от природы достаточно.

— Завали. Хочу и пялюсь.

— Да забудь ты, что Эванс утром сказала, ясно же, что она хотела позлить Фьорд.

Перед первым уроком сегодня Джеймс спорил с Бродягой, обозначать ли на карте привидений, и не заметил, как в класс сразу следом за ними впорхнула Скарлетт.

— Кажется, кто-то ошибся кабинетом, — пропел Сириус, швыряя сумку на стол.

— Я вообще-то не к тебе, Блэк, — прощебетала Фьорд, присаживаясь на край передней парты так, чтобы сиськи были прямо на уровне лица Джеймса.

— Да куда уж мне, — хмыкнул тот, поднимая руки.

— Джеймс, — жеманно протянула Скарлетт, — у меня сегодня день рождения, и я собираю в нашей гостиной только самых близких друзей, — последние слова она произнесла таинственным шепотом. — Ты же придешь?

За ее спиной раздалось покашливание.

— Это мое место, Фьорд.

Джеймс не видел Эванс из-за высокой Скарлетт, но мог представить, как та скривилась. Эта мысль вызвала невольную улыбку.

Флаффи нехотя встала на ноги и оперлась руками на стол перед Джеймсом. Эванс обошла стол с другой стороны, села, достала пергамент и принялась строчить.

— Боюсь, сегодня я занят, Скарлетт. Но — с днем рождения, — Джеймс пожал плечами.

— Куча дел, — по-девчачьи хихикнул Сириус, отлично знавший, что никаких таких дел у него нет.

— Чем же это? — она наклонилась так низко, что в вырезе рубашки показалась голая грудь.

— Поттер, убери от меня свою поклонницу, пожалуйста, — не поднимая головы, попросила Эванс, подвинувшись вместе со стулом в сторону.

Джеймсу стало любопытно, о чем сейчас думает Эванс. Он на ее месте уже бы порвал Флаффи в клочья. Но Эванс казалась незаинтересованной, словно действительно была увлечена эссе.

— Так чем же ты занят, Джеймс, раз не можешь сделать для меня исключение? — нудила Фьорд, взбивая свою кучу волос руками.

— О боже, — раздраженно взвыла Эванс, которую Скарлетт практически вжала в стол своей задницей, и повернулась. — Да со мной он сегодня трахается, поэтому и занят.

Скарлетт возмущенно раскрыла рот, Джеймс, прищурившись, уставился на Эванс, а та просто наслаждалась эффектом.

— Это означает, что ты придешь, Эванс? — тихо уточнил он, забыв про Флаффи.

— С тобо-ой? — та брезгливо наморщила нос, как будто Эванс была домовиком в лохмотьях, и набрала воздуха, чтобы продолжить, но ее прервал удар колокола, и Скарлетт пришлось влить всю свою желчь в одно предложение: — Надеюсь, это шутка, Джеймс, ведь у тебя, кажется, есть вкус. Я буду ждать тебя сегодня, — она покрутила жопой туда-сюда, кинула еще один презрительный взгляд на Эванс и была такова.

— Так куда там Эванс должна прийти? — поинтересовался Бродяга, целую сдвоенную трансфигурации вытерпев ерзанье Джеймса на стуле.

— Я позвал ее в раздевалку, чтобы трахнуть. Не понятно? — прорычал тот.

— Ну ты даешь, — развеселился Сириус, на ходу отнимая у кого-то из мелких шоколадную лягушку и откусывая ей голову. — Она же не придет.

— Я догадываюсь. Если не придет, выебу ее в другом месте.

— Э-э, а ты уверен, что это законно? — кривляясь, нахмурился Бродяга. — Кажется, за изнасилование сажают. Или нет?

— Я не собираюсь ее насиловать, — раздраженно отмахнулся Джеймс. — Эванс сама сказала, что хочет.

— О, боюсь, у девчонок это не всегда означает, что они действительно хотят.

Джеймс подумал, что Эванс выразилась достаточно ясно, но спорить не стал.

После ужина он переоделся в спортивную форму, нацепил капитанскую повязку, схватил метлу и сунул в карман пару презервативов.

На улице заметно похолодало, дожди начали сменяться редким снегом.

Джеймс с удовольствием потянулся и быстро зашагал по полю. Команда в почти полном составе уже ждала под кольцами.

Томен выглядел уставшим, и Поттер подумал, что его, должно быть, утомила его новая подружка Маккинон. Она утомила уже половину Хогвартса. Казалось, даже Минерва успела пожалеть о своем решении.

— Прюитт еще в больнице? — уточнил Джеймс.

— В пятницу должны выписать, — подала голос Макдональд, подкладывая в карман Боунсу какую-то липкую гадость.

— Ты когда метлу заменишь?

— Тоже к пятнице, — отчиталась та.

— Отлично. Взлетаем.

Тренировка по ощущениям длилась целую вечность.

Алая линия горизонта, под цвет их формы, успела потемнеть и превратиться в равенкловскую. Когда Дик закинул восемнадцатый по счету матч, Джеймс дал финальный свисток и сделал круговое движение рукой, приказывая спускаться.

Раздевалка продувалась насквозь, и он, снимая наколенники, невольно окинул ее взглядом. Объективно здесь негде трахаться, кроме как на столе. В его каморке не повернешься, в душе нет никаких горизонтальных поверхностей, кроме узкой лавки, а здесь куча стульев и ящиков. Разве что у стены.

Так вот для чего надо было учить трансфигурацию, я понял, усмехнулся про себя Джеймс, пока Макдональд пулей пронеслась в душ — ее всегда пропускали первую, чтобы не задерживать остальных. Мылась она так быстро, что у Поттера создавалось впечатление, будто Мэри выросла в жутко многодетной семье.

— Так, я все, — громко объявила она, появляясь с намотанным на голову полотенцем.

— Я даже раздеться не успел, — в который раз удивился Боунс.

— Ну а ты будь расторопнее, — посоветовал ему Малкольм в одних брюках, и все поржали.

Вообще все это, конечно, было условностью. Макдональд повидала за свои неполные семнадцать лет столько голых парней, что ни один из членов команды не смог бы ее поразить. У Джеймса складывалось впечатление, что она слегка гордится этим.

Пока Мэри сушила волосы, он взял чистую футболку, брюки и, не торопясь, пошел в душ, взглянув мимоходом на часы. Они показывали без пяти десять.

Когда парни один за другим выключили воду, Джеймс, напротив, встал под мощную струю и с противоестественным удовлетворением добыл со дна души воспоминания о том, как Эванс смотрела на него на этом самом месте. Как вода стекала по сизым отметинам на ее спине, и как она коснулась его пальцами, уходя.

Он чувствовал, что у него иссякают силы сопротивляться — как песок в часах. Рука потянулась к члену, но Джеймс вовремя опомнился. Сюда могли войти в любой момент, к тому же вчера он уже дрочил, и это помогло заснуть прошлой ночью.

Когда Поттер, полностью одетый, вышел из душа, Эванс сидела по-турецки на лавке рядом с Макдональд, и вдвоем они донимали Гарольда.

— Томен, ну трахни ее уже, а. Низкий поклон тебе будет от всего Гриффиндора.

— От всей школы, — вставила Эванс.

— И от меня лично, — добавила Макдональд. — Ну не вижу я других причин, почему Маккинон такая заноза в заднице.

— Да трахаю я ее, — оправдывался Томен, разозлившись, — так что ищите другую причину.

— А ты точно правильно трахаешь? — докопалась Макдональд, пока Эванс откровенно ржала над ними. — Сдается мне, ты не стараешься. Слушай, Боунс, вот ты как старший товарищ, ну расскажи молодому поколению, как надо, а.

— Может, Маккинон просто эта… как ее… — Гамильтон пощелкал пальцами.

— Дура? — каркнула Макдональд.

— Перфекционистка? — сказала Эванс.

— Да! Точно! Перфекционистка, слово забыл.

— Это что-то на умном, да? — прищурилась Макдональд, досушив волосы и убрав палочку в карман.

Джеймс почему-то думал, что Эванс, если и объявится, то только когда все разойдутся.

Или сделает вид, что пришла к подружке.

Но Эванс заявилась как к себе домой, никого не стремаясь, и продолжала сидеть на лавке, когда Макдональд увязалась за бедолагой Гарольдом, продолжая проедать тому плешь. Боунс свалил сразу за ними, Дик и Гамильтон как обычно ушли вместе.

Джеймс медленно вытер волосы, пока она непринужденно болтала с Кутом о ближайшей вечеринке у Слагхорна. Освальд уверял, что старик позовет пару вампиров, и многозначительно поглядывал то на нее, то на Джеймса.

Наконец, Кут накинул мантию и закрыл за собой дверь, ехидно бросив на ходу:

— Ну, не буду вам мешать.

Поттер не сомневался, что завтра весь седьмой курс будет знать, что к нему приходила Эванс, и они вдвоем закрылись в раздевалке. Эта мысль его ничуть не волновала, скорее наоборот.

Эванс и в его жизнь заявилась как к себе домой.

Она не двинулась с места, когда Джеймс поднял палочку и щелкнул замком.

Он молча подошел к скамейке и, почти не раздумывая, с размаху опустился на колени, чтобы сравняться с Эванс ростом.

— Я думал, Кут никогда не свалит.

— Выгнал бы его, — ухмыльнулась та, спуская ноги на пол.

Джеймс плюнул на приличия и, подавшись вперед, поцеловал ее. Ему нравилось, что Эванс ни разу не пыталась проявить инициативу и обслюнявить его. Она медленно посасывала его губы, и иногда Джеймс чувствовал аккуратные движения ее языка.

Колени начинали болеть, и он подумал, как это девчонки на них стоят, когда берут в рот. Джеймс нехотя оторвался от нее и, оперевшись на скамью ладонями, рывком поднялся на ноги.

Желание без лишних предисловий опрокинуть Эванс на лавку и отыметь становилось нестерпимым. Но Джеймс вспомнил синяки на ее спине и достал палочку. Минерва на уроках почему-то не рассказывала, как трудно соотнести размер исходного предмета с требуемым результатом, когда ты возбужден.

— Эванс, напомни формулу экспликации. Я теорию не учу.