7. Эванс (2/2)

— «Конфетка, я заждался», — с издевкой прочитал он и одним движением смял птичку. — Похоже, Колдуэллу не терпится потрахаться.

— Похоже, кому-то не терпится остаться без пальцев, — я прищурилась и протянула руку за пергаментом, но Поттер быстро отдернул свою.

— Ути-пути, — заржал Поттер, — ну давай, Эванс, подрывательница туалетов, оставь меня безруким.

Он встал из-за стола и поднял руку повыше. Даже встав на носочки, я не дотянусь, а Экспеллиармус и Акцио - слишком топорное решение. Но это стало бы проблемой только в том случае, если б я собиралась сражаться за эту дурацкую записку. Она не настолько мне дорога.

— Положи себе под подушку, Поттер, — посоветовала я, подворачивая юбку у всех на виду — я и без того опаздывала и заскочить на шестой этаж не могла.

— Как знаешь, — он пожал плечами, опустил руку, разжал ладонь — и в ту же секунду кусок пергамента вспыхнул и превратился в пепел.

Я раскрыла рот и, должно быть, смотрелась дура дурой. Поттер не доставал палочку из кармана, а еще он не произнес ни слова, но от птички остались жалкие хлопья.

Я слышала, как вокруг хлопают, видела, как Поттер стряхивает пепел в пустую тарелку, и ловила себя на мысли, что меня пугают такие фокусы. От них воняло неизвестностью и превосходством.

— И что это сейчас было? — воскликнула Шмэри, когда мы вышли в холл. Она обернулась, будто надеялась, что Поттер продолжит и сожжет весь Большой зал.

— Ты же вроде ходила на все уроки? Ну хотя бы Флитвика ты должна была слушать.

Шмэри обладала удивительным свойством делать заинтересованное лицо, отключившись от действительности. Она утверждала, что это обязательное условие выживания с тремя братьями, что-то вроде сна с открытыми глазами. Не удивлюсь, если когда-нибудь все подумают, что старушка Шмэри померла, а она встанет и пойдет наливать себе чай.

—Ты знаешь, Эванс, я правда слушала Флитвика, но… нихрена не поняла, прикинь.

Дело плохо: если Шмэри слушает и не понимает, значит, придется ей завязывать с прогулами.

— Флитвик, а следом за ним — Гораций, Минерва и этот новенький, как его…

— Себастьян, — подсказала Шмэри.

— Себастьян? А обращаться к нему как?.. Так вот, они как попугаи твердили, что к выпускным экзаменам мы все должны овладеть невербальной магией.

— Это когда колдуешь и не пиздишь?

— В яблочко. У меня пока не получается, кстати. А Гораций еще добавил, что есть следующий уровень невербальной магии — колдовство без палочки.

— А-а-а, — протянула Шмэри, — это его сейчас вытворил Поттер?

Я рассеянно кивнула. Однокурсники всегда представлялись мне примерно одинаковыми, ведь мы все учили одни и те же заклятия, читали одни и те же учебники, ходили на одни и те же уроки. Даже ели одинаковую еду и спали в одинаковых кроватях. И только когда Снейп в прошлом году показал мне пару изобретенных им заклятий, я начала понимать, почему одни взрослые волшебники становятся выдающимися, а другие — нет. Северус, хоть он и оказался говнюком еще тем, далеко пойдет. Станет каким-нибудь шишкой, когда нам будет сорок, например.

Когда-то мне казалось, что раз у тебя есть палочка, ты автоматически становишься всемогущим. На самом деле, большинство так и остаются у мятого котла с полусырым Уменьшающим раствором.

— Эванс! — крикнула мне в ухо Шмэри, и я опомнилась. Мы стояли у нашего туалета. — Хочешь кой-чего скажу?

— Хочу, наверное.

— Ты забыла про Колдуэлла.

Я чертыхнулась. И правда забыла, во второй раз за полчаса.

— Я ж тебе говорю — одни плюсы, — закудахтала Шмэри, как хозяйка лавки, нахваливающая свой товар, — гостиные разные, курсы разные, скоро ты вообще сможешь пройти мимо и не узнать его. А самое забавное знаешь что?

— Интересно, что же здесь может быть забавного? — процедила я, глядя на часы и собираясь бежать вниз.

Шмэри сунула резинку для волос в рот, собрала на башке хвост и наконец прошамкала, как старуха:

— Что Поффер на сафом дефе... — она вынула резинку и раздельно закончила: — О-ху-ен-ный.