Глава 8 (2/2)

Девушкам было нечего ответить, но Мона выдохнула с облегчением от того, что в глазах подруг не выглядит предательницей, хотя ей и грозит исключение.

— Дорогие коллеги, вы согласны, что этих троих девушек необходимо исключить из нашего учебного заведения? Если есть какие-то возражения, то прошу их высказать.

Со своего места поднялся Сяо.

— С вашего позволения, Чжун Ли. Я считаю, что исключить необходимо только Розарию и Фишль, поскольку они и до этого подвергались наказаниям, которые никак не повлияли на их безобразное поведение. Но я категорически против исключения Моны, она прекрасная ученица и сама признала свою вину, значит, она понимает свою ошибку и раскаивается. Это очень важная черта характера. Также мною было замечено, что Мона катается быстрее всех на коньках, и нашей ошибкой будет, если мы потеряем такую талантливую, примерную и ответственную студентку, какой Мона себя показала до данного инцидента, — закончил свою длинную речь фигурист, а затем так, чтобы слышал только директор, шепнул:

— Отец, пожалуйста, не надо.

— Еще у кого-то есть, что сказать? — спросил Чжун Ли, и, видя, что больше никто не поднялся, произнес: — Что ж, я прислушаюсь к словам Сяо. Мона, вы не будете исключены, но понесете наказание. О нем я вам сообщу чуть позже.

Мона улыбнулась, поняв, что Сяо выступил перед директором ради нее, он сдержал обещание, и ей грозит лишь наказание. Сейчас девушка была рада, что решила во всем сознаться

— А для вас, дамы, — Чжун Ли посмотрела на Фишль и Розарию. — Вход в это учебное заведение теперь закрыт. Всего хорошего.

— Вы… — прошипела Розария, но не нашла, что ответить и замолчала, скрестив руки на груди.

— Я не понял, вы что-то хотите мне сказать? — директор посмотрел на девушек таким убийственным взглядом, что всегда уверенная в себе Розария даже растерялась. — Прошу сейчас же покинуть это место. Вы больше не числитесь в студентах этой Академии.

Он дождался, когда девушки выйдут из кабинета, и сказал:

— Дорогие коллеги, вы можете возвращаться к своим занятиям. Мона, а вы останьтесь, я озвучу ваше наказание.

Все преподаватели тут же поднялись со своего места и отправились по своим делам.

— Итак, — начал Чжун Ли. — Вашим наказанием будет участие в соревновании по конькобежному спорту.

— Но почему я? У нас же есть отдельный конькобежный факультет в Академии, почему бы не набрать из их числа? В чем подвох? — удивилась девушка.

— Дело в том, что соревнования будут проходить как среди парней, так и среди девушек. От нашего учебного заведения попросили прислать по трое человек каждого пола. А у нас на Конькобежном факультете учатся всего две девушки. Поэтому было принято решение взять кого-то с факультета Фигурного Катания. Так уж совпало, что вы провинились и быстро катаетесь, поэтому каждый день после занятий вы будете ходить в корпус другого факультета на тренировки, — объяснил Чжун Ли.

— А если я покажу плохой результат? — спросила девушка и нервно сглотнула.

— Слышали выражение: главное не победа, а участие? — уголки губ директора слегка дрогнули. — Мы обязаны прислать столько людей, сколько попросили, иначе рейтинг лучшей Академии Зимнего Спорта упадет.

— Я вас поняла, хорошо, я приму участие в соревновании. Защищать достоинство этой Академии — честь для меня.

— Хорошо, я рад, что вы согласились. Хотя… у вас не было выбора. Возьмите, — Чжун Ли протянул девушке листок, на котором была написана информация о месте проведения тренировок, а именно: корпус, кабинет и имя тренера.

***</p>

Люмин на телефон пришло сообщение от Итэра о том, что он приезжает на выходных, то есть завтрашним днем, также он предлагал сходить в парк аттракционов. У блондинки в голове возникла идея.

Люмин</p>

Я хочу взять с собой Ноэлль, ты же не будешь против?</p>Итэр

Я как раз-таки буду против. Можно без нее, я ее на дух не переношу!

Люмин</p>

Лжец, а кто кричал в больнице, что Ноэлль только твоя?)</p>Итэр

Это так… помутнение рассудка, я же головой тогда ударился.

Люмин</p>

А вот знаешь что! Я без нее никуда не пойду, мы ни разу с ней никуда не ходили. Так что либо идем с Ноэлль, либо не идем вообще!</p>Итэр

Вот же упрямая! Ладно, твоя взяла, зови свою Ноэлль.

Девушка тут же пригласила подругу в парк аттракционов, не упомянув, что там будет Итэр. У Люмин план был следующий: когда они встретятся в парке, у нее появятся какие-нибудь «срочные» дела, что ей придется уйти и оставить этих двоих наедине. Они, хотят этого или нет, наконец поговорят и выяснят свои отношения. Она же обещала помочь Ноэлль.

Весь этот план она придумывала, когда стояла около двери, которая вела в помещение с ледяным полем. Выключив мобильник, Люмин решительно вошла внутрь и увидела там Сяо. Тренировка начинается…

— Итак, я примерно накидал нам программу нашего выступления. Из сложных элементов тут есть выброс лутц и поддержки пятой группы, подкрутки для вас тоже будут впервые… Вы же знаете, что это такое, Люмин?

— Знаю, партнер подбрасывает партнершу в воздух и она, благодаря его усилиям и собственной группировки совершает вращения в воздухе, затем партнер ловит ее и ставит. Достаточно сложный элемент.

— Хорошо, значит, мне не придется углубляться в теоретический материал. Это радует. Нам необходимо отработать выход, синхронность шагов и прыжков. После этого мы подъезжаем друг к другу и становимся в пару… Люмин, вы меня слушаете?

Девушка «зависла», когда поняла, что Сяо чуть ранее упомянул, что в их программе присутствует выброс лутц.

— А мы не можем кое-какой элемент заменить? Я обычный-то лутц с трудом выполняю, а тут с выбросом.

— Я уверен, что вы справитесь, — без нотки сомнения заявил фигурист. — На самом деле, было бы неплохо, если бы вы отработали свой четверной лутц, который у вас недавно почти получился. Но не буду настаивать, вам и так придется нелегко.

— Даже если я его отработаю, то вы не сможете его выполнить, — сказала девушки, а потом резко замолчала, поняв, что этой фразой могла обидеть парня.

Но тому, кажется, эта фраза показалась обыденной, и он даже бровью не повел. Сяо взял со стола листок и подал Люмин. На нем была расписана вся их программа выступления.

— Смотрите, у нас есть промежуток, где мы будем двигаться и совершать прыжки независимо друг от друга, то есть без синхронности. В этот момент как раз-таки вы можете сделать четверной лутц. Но если вам будет трудно это отработать, то будет риттбергер.

— Риттбергер, конечно, проще. Мне, вообще, реберные прыжки проще даются, чем зубцовые. Я попробую отработать лутц, но если не получится, то можете не сомневаться, любой реберный прыжок я идеально исполню.

— Хорошо, начнем тренировку? Синхронные движения в начале пока опустим, начнем от становление в пару до подкрутки. Подкрутку пока не делаем.

Люмин кивнула, и они разъехались по разным сторонам катка. По сигналу Сяо они поехали в середину навстречу друг другу. На конце своего пути девушка элегантно развернулась, готовясь встать в позицию «Килиан». Она почувствовала теплую руку Сяо на своей талии, от чего щеки ее мгновенно вспыхнули, поднимая и так высокую температуру тела еще выше.

Сяо же думал, в какой момент ему лучше всего извиниться за грубый тон после ситуации у него дома, и решил, что посреди тренировки не самое лучшее время. Он обязательно извинится. Но потом…

Сейчас они выполняли самые обычные элементы, но получалось у них это очень слажено, будто они были созданы для выступления на льду в паре. Или может потому, что Сяо всегда был партнером Люмин на занятиях, и они успели друг друга прочувствовать?

— Получилось отлично! Вы хотите попробовать выучить первую в жизни подкрутку? — загадочно спросил Сяо.

— Да, — тихо ответила блондинка.

— Но сначала о технике. Сначала мы разгоняемся, вы должна оттолкнуться ото льда и, пока я вас поднимаю за талию вверх, вы должны успеть сделать шпагат в воздухе, а когда я вас подбрасываю, сгруппироваться и закрутиться, как в прыжке. Далее я вас ловлю и ставлю на лед.

— Сразу я, конечно, это не выполню…

— Это понятное дело, значит, пора тренироваться, — решительно сказал Сяо.

Они начали тренировать, в какой момент Люмин должна исполнить шпагат в воздухе. Руки Сяо то поднимали, то опускали хрупкое тело девушки.

— Я, вроде как поняла. Я как бы отталкиваюсь ото льда, и потом, как бы по инерции, делаю шпагат.

— Примерно так, — согласился фигурист. — Если вы поняли, отрепетируем еще раз с момента становления в пару до захода в подкрутку.

Они разъехались по разным сторонам льда, а через пару секунд, уже исполняя красивые шаги, приближались друг к другу.

И снова Люмин чувствует его ладони на талии, эта часть тела уже горит от мужских рук. Хотя, не только талия. Она чувствует, как она вся горит. Как плохо… темнеет в глазах… Не время отвлекаться! Сейчас она отталкивается от земли, а затем за талию снова подхватывает фигурист, и девушка из последних сил разводит ноги в шпагате.

Сяо ставит ее на землю и разворачивает к себе. Ноги не слушаются. Перед глазами все плывет и через несколько мгновений ничего… только темнота.

Люмин теряет сознание и обмякает руках Сяо.

Она слишком безответственно относилась к запасам сил собственного организма. В то время, как ему надо было бороться с болезнью, она потратила всю энергию на тренировки, и в итоге ее хрупкое тело не выдержало.

— Люмин, что с тобой?! — от испуга за девушку Сяо даже забыл о вежливости и случайно перешел на «ты».

Он приложил руку к ее щекам, а затем ко лбу.

— Ты вся горишь! У тебя температура. Черт… медсестра уже ушла! Придется везти тебя к себе домой.

Фигурист, не медля ни секунды, подхватывает ослабевшую девушку на руки, хватает ее сумку, забегает в раздевалку и забирает ее вещи. Он несет ее в машину и пулей садится на водительское сиденье.

— Люмин, держись… — бормочет Сяо и через минут семь уже приезжает к дому.

Когда он занес ее и положил на кровать в собственной комнате, побежал за нашатырным спиртом.

Это средство помогло, ведь девушка медленно открывает помутневшие глаза.

— Люмин, как ты меня напугала! Ты вся горячая! Тебе надо померить температуру! — с этими словами фигурист убежал за градусником и через минуту вернулся обратно. — Держи.

Блондинка пыталась подняться, но руки ослабли и не слушались. Она падает обратно на подушку.

— Лёжа меряй температуру, — посоветовал Сяо, подавая ей в руки термометр.

Люмин оголяет свое плечо, чтобы вставить градусник, открывая глазам парня белоснежную кожу. Он заставляет себя отвести взгляд. Он не должен смотреть на это столько манящее зрелище.

— Я… Я сделаю вам чай, — голос чуть дрогнул, и преподаватель удалился на кухню.

«Она теперь подумает, что я без уважительной к ней отношусь, как можно было несколько раз обратиться на «ты»?! Идиот!» — ругал себя фигурист, ожидая, пока вода в чайнике вскипит. Долго ждать не пришлось.

Но… когда Сяо возвратился в комнату, то обнаружил, что Люмин уснула с градусником в подмышке. Он аккуратно взял термометр и посмотрел на показатель.

«39.7. Серьезно… Если поднимется еще больше, ее надо будет в больницу. Ей нужно таблетку от температуры…»

Фигурист снова побежал к аптечке и вернулся с нужным лекарством.

Он склонился над девушкой, поставив одну руку на кровать и слегка начал трясти ее за плечо, чтобы та проснулась.

— Выпейте таблетку, вам это необ…

Фраза оборвалась, поскольку Люмин, пребывающая то ли во сне, то ли в бреде, схватила Сяо за руку и потянула к себе, от этого парень повалился рядом с ней на расстоянии нескольких сантиметров. Он даже мог чувствовать на своей коже жар, исходящий от нее. Он мог в деталях рассмотреть ее пухлые приоткрытые губы, пышные ресницы, аккуратный носик. Одна золотая прядь ее волос упала на лицо и щекотала нос.

Сяо потянулся пальцами к лицу Люмин и аккуратными движениями заправил выбившуюся прядку за ухо, но тут же отдернул руку, понимая, что он позволяет себе слишком многое, и что он не должен ее касаться, не должен с ней лежать на кровати, не должен находиться настолько близко...

Фигурист хотел встать, но девушка держала его руку крепко. Тогда он решил попытаться разомкнуть ее пальцы, но его рука застыла в одном положении, когда Люмин сквозь полусон-полубред произнесла:

— Сяо… Не уходи…