Глава 1. Часть 1 (1/2)

День первый</p>

Неизвестное пространство</p>

Последнее, что я помнила, как невесомость окутала мое тело, я слышала крики людей, как они зовут на помощь, после, я чувствовала, как мокрая бездна охватывала меня полностью, с головы до ног, потом дышать стало нечем. В ушах стоял гул, голову ударило о твердое. Я ощущала себя так отдаленно, как будто это вовсе не я. Мне становилось страшно, невыносимо тоскливо. На мои крики никто не отзывался, все становилось давящим, а еще мне было ужасно холодно. Как бы я не потирала руки, теплее мне не становилось. Внезапно появилась вспышка. Она была такая яркая, что мне пришлось закрыть лицо руками, ужасно жгло глаза, а потом, снова темнота. И вот, я лежу на мягком полу. Меня тошнило, но мне было не до этого. Когда я открыла глаза, ничего не изменилось. Что случилось? Я почувствовала, как сжала руку, шевелю пальцами. В горле повис кислый комок, и я проглотила его, но он снова рвался наружу, как бы, ни пыталась его игнорировать, это не получалось. Кашель внезапно заполнил черное пространство, а со рта потекло, теплое, немного вязкое. Когда стало немного легче, чернота вокруг не рассеялась, я услышала чьи-то шаги внизу. Меня смутило то, что я была обнаженная и попыталась быстро прикрыться, а шаги усиливались. Боже, неужели меня заботит то, что меня найдут совершенно голой?! Мои пальцы зарылись во что-то мягкое, как будто пух и я чувствую мягкостью свои пальцы. Сжав руку, я резко дернула ею, стало больно и мне пришлось пискнуть. В это время слабый свет осветил того, чего я касалась и я увидела, как блестящая пыль покрывала мои руки. Оно было на моих пальцах, а так же я увидела перья. Я держала их сжатым в кулаке. Звук шагов прекратился, и мне пришлось обернуться на свет. Он обжег мои глаза, я резко прикрылась руками, как будто была в темноте всю свою жизнь, и мне пришлось вылезти из своей пещеры. Я увидела красное сияние и блеклый свет лица, это был мужчина лет сорока. Он смотрел на меня, и я увидела, как его усы приподнялись, он улыбнулся:

— Какая красавица — у него был очень низкий голос.

Яркий светлячок подлетел ко мне, и пыль на моих руках стала блестеть белым, вперемешку с синим цветом.

— Кто вы? — Мне не внушало доверие его лицо, я совершенно не знала, кто это.

— Я твой хозяин. Меня зовут Айру.

Мой хозяин? Что? Я прикрывала себя руками и совершенно позабыла о том, что мою спину окутывали огромные крылья, которые были на удивление очень теплыми. Пыль на моих руках медленно осыпалась на светлую простынь. В комнате оставалось так же темно.

Светлячок кружил над моим телом, я всячески прикрывалась, пыталась отмахнуться от него, чувствовала себя зверем в каком-то зоопарке.

Господин, представившийся Айру, сел рядом и протянул ко мне руку. Она была белой, костлявой и я увидела блеск длинных, черных когтей. Невольно сжалась, и господин продолжал улыбаться.

— Какие чудные у тебя крылья — Пожалуй, мне не показалось, и там действительно были крылья. Он встал с кровати и отошел. Рядом со мной упала мантия. Он вышел из комнаты, оставляя меня одну.

Светлячок остался летать рядом, но уже не бесил своим светом так. Долго мне не пришлось сидеть, пока к горлу не подкатил еще один приступ. Я почувствовала привкус воды и с моих губ снова потекло. Мне стало дурно, и я осталась сидеть еще на кровати.

Мои глаза притягивал свет светлячка, но когда такое освещение было привычно, я поняла, что это не светлячок, а огонь. Он был белым, хотя его языки отдавались теперь красноватым оттенком. Я продолжала смотреть на него, пока не заболели глаза.

Я не знаю, сколько я сидела на кровати, но когда мой страх поутих, а вода на руках высохла, я встала и пошатнулась. Моя спина ужасно разболелась и я еще раз убедилась, что это действительно огромные крылья, которые ужасно тянули вниз. Их размер превышал моей головы, и подметали пол. Синяя, блестящая пыль полетела и осталась лежать на полу. Я нагнулась, чтобы рассмотреть ее лучше, но что-то зацепила своим крылом, и оно рухнуло вниз. Стук был твердым, но не так, чтобы разбиться. Внезапно снова раздались шаги внизу, и я схватила мантию. Я не успела ее надеть, как господин резко забежал в комнату, а мне пришлось хоть как то прикрыться, чтобы его глаза не бегали по мне. Мало ли что у него на уме, но трогать он не стал, он слегка ухмыльнулся, покачал головой и спустился вниз.

Ноги были ватными, я с трудом ими передвигала. Было тяжело ходить, как будто совсем разучилась это делать. Лестница оказалась мне непреодолимым препятствием, я споткнулась и полетела носом вниз, но полностью упасть не успела, меня поймал тот самый господин и сейчас, когда комната внизу была светлее, я смогла разглядеть его лицо, и он мне показался очень привлекательным. Первое, что бросается в глаза, это поразительно длинные волосы, они были седыми, господин был с усами и бородкой, она была ухожена. Морщин можно было пересчитать по пальцам, а так бы не сказала, что он был слишком староват.

Он поставил меня на пол и приблизился, я почувствовала запах горячей стали, так пахло его окружение и дыхание, а еще он немного сопел носом. Его глаза были красными, как кровь, они светились и заставляли рассматривать оттенок, с таким глубоким цветом я неожиданно погрузилась в свои мысли, но очнулась, когда он отстранился от меня. Господин был достаточно высоким, мой рост доходил ему до предплечья, хотя не сказать, что я была маленькой.

Господин прошел по коридору и завернул за угол. В первую очередь я поняла, что это какая-то квартира. Коридор был узким, прошла по нему и заглянула туда, куда заглянул длинноволосый мужчина. Это оказалось что-то похожее на кухню. Он сел за стол и открыл книгу. Когда ему показалось, что я стою в проеме слишком долго, он обернулся на меня серьезным взглядом, но как встретился с моими глазами, сразу потеплел

— Что стоишь? Ты наверняка без сил, пока пыталась очнуться. Иди, садись, поешь хоть.

Я не поняла, что он имел в виду, но послушно прошла по кухне и села за стол. Стул оказался высоким, и мне пришлось прыгнуть, чтобы залезть на него. Передо мной стояла тарелка. На ней было пожарено мясо и картошка. Обычный завтрак, я бы сказала, но за окном явно не светит солнце. Я не чувствовала голода или что-то вроде, но седовласый господин настоял на том, чтобы я начала кушать.

Вкус был немного затуплен, но мясо легко разделывалось во рту, как будто мои зубы приобрели остроту. Я жевала через силу, кусок в горло совсем не лез. Господин отложил книгу и потер глаза. Он взглянул на меня и от его лица у меня побежали мурашки по спине.

— И так, как тебя зовут?

До меня дошло, что я даже своего имени не помню. Я вообще ничего не помню о себе. Я даже не знаю, как выгляжу. Как звучит мой голос?

— Я не знаю

Так, ну с голосом разобрались. Он бы слишком нежный по сравнению с голосом этого господина, он в это время потер переносицу, как будто его что-то беспокоило, но когда снова взглянул на меня, его лицо сделалось снова добрым.

— Тебе нравится имя «Хафу»?

Вообще, звучит странно, но мне ли выбирать?

— Я не знаю. — Мне почему-то не хочется его разочаровывать.

— Значит, пусть тебя будут звать Хафу. — Я снова погрузила вилку в рот, но за все время, что кушаю, ничего не изменилось во мне. По крайней мере, я не почувствовала. Мои крылья тянуло вниз, поясница разболелась, и мне пришлось отложить вилку в сторону. Я покривилась, прижала ладонь к поясу, ткань мантии потерлась о больное место. Господин улыбнулся

— Что ты вообще помнишь?

— Помню темноту, вспышку. И в моем рту было много воды, — и, кажется, осталась еще в теле, потому что как я вспомнила, что был этот привкус, у меня поднялся хлюпающий кашель. Я пыталась глотать воду сразу, как она подступала, но она полилась с носа. Господин встал со стула и протянул мне салфетки. Я сразу взяла их и дала себе прокашляться.

После завтрака, или ужина, не знаю, что это было, господин поставил передо мной чай и сел обратно за стол.

— Ты умерла

И после этих слов вместо воды в моих легких оказался чай. Я подавилась чаем. Господин немного хихикнул, я снова взяла салфетки

— Да, я не шучу, но ты мертва и сейчас находишься в другой жизни.

Не знаю, что мне делать, радоваться или плакать, но появилась грусть, будто в моей прошлой жизни было все, а сейчас, ничего.

— Я совсем не помню, что было раньше. Кто я? Что я тут делаю? Кто вы?

Господин продолжал меня рассматривать, он поджал губы

— Теперь ты новое, что у тебя есть. Просто, живи, как знаешь. Я по ходу буду твоим проводником и буду рассказывать и объяснять то, что ты успеешь обнаружить. В этом мире много чего, за один разговор я тебе все не расскажу, это надо много дней.

Я внимательно слушала его. Мне стало интересно.

— Что самое основное? — я хотела зайти с другой стороны

— Ты не просто человек, ты — осколок своей души. Мир этот отличается от того, в котором ты была. — Я внимательно слушала господина и пила чай. Он говорил для меня тайнами и загадками — ты можешь иметь магию, способности не только физические, но и духовные. Двигать предметы с помощью силы мысли. Сила природы.

Он протянул мне руку и в его ладони вспыхнул огонь

Я, как ребенок протянула к нему руку, но почувствовала тепло и отстранила. Господин улыбнулся. Огонь исчез в руках и он сложил руки перед собой

— Значит, твоя способность это не огонь. В таком случае, смею предположить, что ты обладаешь водой, раз у тебя была во рту вода.

Его слова звучат логично. Я про себя хмыкнула и снова эта боль в пояснице, медленно легла на стол

— Спина болит — жалобно простонала я.

Господин встал, обошел стол и встал сзади. Он взял за крыло, и только сейчас я удивилась своим ощущениям. Я чувствую ими, как он касается перьев, давит их на стол. Я слушала его прикосновения и пыталась двигать крыльями. Когда меня прижали к столу, стало намного легче. Я вздохнула.

Господин убрал тарелку и встал у раковины

— твоя комната наверху. Я помогу тебе подняться.

Лестница была еще сложнее, когда мы стали подниматься. Господин держал меня под локоть и шагал вместе со мной. Я не могла оторвать от него взгляда, но он говорил, чтобы я смотрела себе под ноги. Когда мы вошли в комнату, снова было темно. Даже темнее, чем прежде. Господин вытянул руку, и свечи зажглись. Стало светлее, и я теперь могла разглядеть, какая мебель тут стоит.

Комната была обычной. Кровать, на которой были кровавые пятна, смею предположить, что мои. Блестящая пыль, она была и на постели, и на полу. Стол рядом, где лежал блокнот, пару книг, шкаф с книгами был впритык к столу. Кресло, и шкаф для одежды. Остальное пространство было свободно. Комната не была большой, для второго стола больше тут есть место.

— Это твоя комната, где ты родилась заново. В шкафу я приготовил для тебя одежду, я не знаю, что ты любишь носить, но все необходимое я купил.

Я кивнула и прошла к столу. Там стояли еще свечи. Присев за стол, я взяла блокнот. Рядом лежало перо. Я помню навыки письма, помню, как говорить и, кажется, даже имела увлечение, которое было связано с блокнотом. По крайней мере, это вызывало во мне какие-то чувства, когда я смотрела на перо.

Господин покинул комнату, и я осталась со своими мыслями наедине.

К шкафу с одеждой было прикреплено зеркало, и я быстро рванула к нему. То, что я увидела, заставило меня влюбиться.

У меня были блондинистые, короткие волосы. Они забавно торчали в разные стороны, мои глаза слабо светились, их свет отражался на скулах. Я обернулась на дверной проем и поджала губы. Хочу посмотреть, что у меня под одеждой, но вдруг он опять зайдет?

Мантия упала на пол. Она могла бы остаться повешенной на крыльях, но там на такой случай оказались специальные дырки, с помощью которых крылья проходили легко.

Мое тело не вызывало удивления во мне. Оно было обычным. У меня была грудь среднего размера, талия не сильно узкая, бедра тоже не выпирали. Все держалось на линии. Когда я перестала рассматривать себя, снова натянула мантию, завяла пояс и подошла к постели. Капли уже засохли, и брезгливость позволила мне лечь на мягкую подушку. С крыльями лежать легко. Они как будто повторяли или изгибы тела. Были пушистыми, комфортными.

Еще долго я рассматривала потолок и иногда заглядывала на свечи. Их свет иногда приносил мне дискомфорт. Я потерла глаза и медленно повернулась к стене. Обои были скучного узора. Серые. Господин совсем не волновался над обстановкой этого помещения, я бы даже сказала, что мне не нравится, но разве буду ли я ему возражать? Он представился мне моим хозяином, значит, он имеет власть надо мной.

Эти мысли долго плутали в моей голове, пока я не почувствовала, что вокруг снова стало темно.

День второй</p>

Моя комната</p>

</p>

Когда я проснулась, сначала не поняла, где нахожусь, но потом вчерашний день пришел на ум сам. Поднялась с кровати и коснулась ногами пола, он был такой холодный, что мне пришлось снова закутаться в одеяло. За окном было светло. Потерев глаза, я с колебаниями вылезла из постели и мантия, которую мне вчера дали, съехала с плеч, обнажая меня полностью. Спина снова начала ныть, но я старательно не обращала внимания. Свет в комнате был не такой, как вчера от свечей. Здесь было намного ярче. Брать мантию обратно не стала. Я же вчера так и не посмотрела, какая одежда висит в шкафу, и поэтому шмыгнула к дверцам.

Шкаф был богат нарядами разного рода. Господин повесил туда пару платьев, немного обуви и что-то похожее на удобную одежду, которую я как раз и взяла. Цвета были черные, но мне даже лучше. Выглядела я в одежде более чем привлекательно. По крайней мере, мне это нравилось.

Снова эта лестница. Мне пришлось крепко схватиться за перила и уже самой спускаться вниз. Острые кончики крыльев упирались в пол и мне нужно нагибаться, чтобы ненароком не зацепить цветы у перил. По дому было много растений, и цветов, жаль, я плохо их знаю, но по моему, это розы. Господина дома не оказалось, на столе пусто, хотя я бы не сказала, что была голодна, поэтому просто вышла из кухни. Главная дверь была слегка приоткрыта, дернула ее и показалась веранда. Когда вид на огромный двор открылся, я очень удивилась. Вокруг была белизна. Все было покрыто белым одеялом и сверкало на солнце. Холод проник в меня, но я старательно его игнорировала. По краям двора был поставлен большой забор, сделанный из толстого камня. Во дворе росли некоторые деревья, они были так же покрыты белой шубой. Воздух здесь был каким-то мятным, острым, мои щеки начало щипать.

Среди всего этого полотна я не заметила господина. Он стоял возле забора с штукой и отбрасывал куски белого одеяла. Мне хотелось подойти к нему.

Я присела вниз и коснулась этого белого чего-то рукой и меня обожгло. Больно не было, но оно щипалось холодом. Я зарыла туда руку. Все было такое новое для меня, какие-то вещи я понимала, как работают, но совершенно не знала, что это, а такое, как это пушистое одеяло, не знала. Это полотно было очень рассыпчатым, рыхлым, но липло к рукам. Мне пришла в голову идея. Я встала со ступеньки и коснулась рукой сзади пуха, чтобы почувствовать его, потом, я подняла крылья, они в распахнутом состоянии оказались еще больше, и махнула ими с такой силой, что меня оторвало от земли. Потеряв равновесие, я упала на спину и на секунду уснула. Хруст рядом быстро приблизился, и меня схватили за руки, поднимая на ноги.

— Ты не ушиблась? Я тебя совсем не заметил — его руки, не смотря на белую кожу, были красноваты, а острые когти больно впивались в руку, но не царапали. Крылья я сложила обратно и взглянула на то, что было идеей в моей голове. Вокруг нас этот белый, липкий порошок встал в полу круг, некоторые капли падали очень медленно и красиво переливались на солнце. Под белым нечто виднелись желтые полосы травы. Когда господин еще раз повторил вопрос, я посмотрела на него.

— Нет, я в порядке. Просто, — я снова перевела взгляд на двор — Что это такое красивое?

— Это снег. — Господин завел меня домой и провел на кухню. — вообще, тебе следовало одеться. Здесь есть такая вещь, как «иммунитет к холоду»

— Иммунитет к холоду? — я села за стол

— Да, вообще, этот снег здесь очень редко бывает. Там, где ты жила раньше, он регулярный и длится целый сезон, — господин мешал что-то в кружке — всего сезонов четыре и период по три месяца. И так круглый год

Господин поставил передо мной кружку с чем-то дымящим. Оно пахло очень вкусно. На кухне мы были одни. Я не ощущала кого-то еще, кроме этого господина. Тишина так резала мне уши, и это ощущение, оно такое знакомое из-за этого «снега». Я взглянула в окно и отпила от кружки. За стеклом снова деревья и все в этом белом одеяле. Господин сел рядом и стал рассматривать меня

— Красивая — я повернула голову к нему — То, что ты сделала вот недавно, когда стояла на веранде. Что это было?

— Я не знаю, мне просто пришла в голову идея, что будет, если я, ну, — не знала, как это выразить — махну ими

— Что ты почувствовала?

В моей голове снова всплыли те действия. Я пыталась вспомнить, что ощущала

— Это было немного больно, а с какой-то стороны свободно. Мне понравилось.

Господин улыбнулся мне, мне захотелось повторить.

— Что-то хозяйка зимы разбушевалась вчера, когда ты появилась — прошептал господин

— Что? — горячее и вкусное укололо меня в горле, я зажмурилась

— Здесь мир делится на две территории. Теплый биом и ледяной. Ты понимаешь, что такое «биом»? — Я положительно кивнула, так как догадывалась, что это местность, которая чем-то отличается от других таких же — И вот, в ледяном биоме есть хозяйка, которая делит этот мир пополам. У нее иногда бывает такие глюки, что она применяет свою силу и снег покрывает часть территории. Мы попадаем под эту часть — он перевел взгляд за окно — вообще, за такое мы должны наказывать, но иногда от теплоты так устаешь, что хочется и холода

— Она злая?

Хозяин задумался, он перекинул свои волосы на свое плечо, стал чесать их руками

— Ну, я не могу тебе сказать, но вот наш хозяин биома имел с ней дело.

— А наш хозяин может как-то убрать этот снег?

— Может, но не делает этого.

Мне хотелось задать еще вопросов, но господин встал, сказал, что у него много работы и ушел.

Когда в кружке вкусности не было, я встала со стула и ушла гулять по дому.

Дом был не сильно большой. На первом этаже я нашла прихожую, ванную комнату, где еще раз увидела свое отражение, зал и кухню. На втором исключительно моя и господина комнаты. Комната хозяина была несколько отличительна от моей. Он спал на большой кровати и имел много разных железяк, о которых я успела порезаться. Было так же много шкафов с книгами, которые меня не интересовали. А еще повсюду эти цветы. Они росли, казалось, из стен. В его комнате так же пахло этими цветами. Они были красного и черного цвета, больно кололись, и я уже успела залезть в них крылом. Мне хотелось провести больше времени на улице, тогда в своем шкафу и нашла толстую, белую кофту и подобающую обувь. Когда я вышла, двор был расчищен, а господин стоял у кучи. Он вытянул руки перед собой и с ладоней вырвались языки пламени. Куча стала таять и превращаться в белое, полупрозрачное. Оно улетало в воздух. Я продолжала смотреть на это, пока огонь не утих.

— А что вы делаете?

Он обернулся

— Я топлю снег, чтобы его убрать

Куча, где он лежал, превратилась в лужу, с нее шли белые языки.

— А как вы это делаете?

Господин поднял брови и подошел ко мне.

— Силой мысли. Может, давай ты сначала узнаешь, что это, а потом и сама будешь практиковаться.

Он положил на мое плечо руку и с теплотой посмотрел. Мне ничего не оставалось делать, как вернуться к себе в комнату и все-таки взглянуть на книги, которые я нашла в шкафу.

Моя комната, вечер того же дня.</p>

День пролетел так быстро, что я даже не заметила. Обнаружила в себе такой забавный факт, как я плохо читаю. Половину книг были здесь на другом языке и я не знала, что это за язык. Хозяин дал мне еще стопку книг по изучению, и я весь вечер провела за письменным столом. Господин иногда приходил ко мне, чтобы проверить, чем я занимаюсь, но постоянно застукивал меня, как я пишу на Старшем Футарке. Алфавит от моего, родного языка мало чем отличался, поэтому мне просто надо было запомнить, какая буква имеет какое значение. В итоге я писала до того момента, когда моя рука уже начала болеть и я посмотрела на свою тетрадь. Половины даже не было и я примерно рассчитала свой масштаб учений и мучений.

Последний раз господин пришел ко мне и заявил, что я могу отложить письмена и пойти принять ванну. Когда я зашла в комнату, меня смутило, что господин не вышел и приказал раздеваться. Сначала я противилась, но когда глаза загорелись, его голос стал еще ниже. Он нахмурил брови, начал рычать и сказал: «ты немедленно снимешь с себя всю одежду и перестанешь меня стесняться» и вот я уже сижу в приятной воде и совсем не хочу вылезать. Хозяин сидел рядом и чесал щёткой мои крылья. Пух летел с них, словно тот снег. Вода стала иметь голубой блеск, видимо та пыль осталась на крыльях и везде, где только можно. Выглядело красиво и я не могла оторвать глаз от блеска, пока опять силой меня не вытащили из воды. Мои крылья стали в два раза тяжелее и мне кажется, что я сейчас сломаюсь пополам. В зале господин дал мне одежду и вручил книгу. Сказал, чтобы я читала вслух. В книге говорилось о магии, как ее использовать, как правильно держать руки, чтобы «уцепиться уверенней за нить, которую ты тянешь». Хозяин сам сел в кресло и внимательно слушал меня. Сначала мое чтение было ужасным. Я читала по слогам и не правильно. Он поправлял меня, ругался и злился, когда мой язык заплетался, но ни разу не сказал, что я неумеха, потому что на десятой попытке я уже сама себе призналась, что я отвратительно произношу слова, но мои мучения были не долгими. Хозяин со злостью сказал, чтобы я шла спать. Отобрал у меня книгу и помог подняться по лестнице, все так же держа меня под локоть.

Когда моя голова коснулась подушки, я долго смотрела в потолок, пока мир не затемнился полностью. Вытянула руку и сделала пальцами плавные движения. Сначала это было похоже на танец. В мыслях всплывали строки, которые я успела прочесть. Там было написано, что магия подобна переключателю, который надо представить не головой, а сердцем, но это было тяжело. Мои усердия были напрасны, и я с обидой повернулась на бок, вытянув крыло за кровать. Мои мысли были слишком монотонными, но я все еще не понимаю, что я и зачем я здесь. Голова начала болеть, думать стало тяжело, и я медленно провалилась в сон.