Глава 13. Огонь в ее глазах. (1/2)
«Перезаряжай, выстрели в спину,
За то, что я любил тебя лишь наполовину.
Сожги меня, пока я сплю в пустой квартире,
Когда в твоих глазах огонь, ты настолько красивая»
© «Перезаряжай», Три дня дождя</p>
Марта с силой захлопнула дверь в свою комнату, и тяжело дыша, плюхнулась на мягкую широкую постель. Ее сердце отбивало глухой и быстрый ритм, пульсацией отдаваясь в висках, а на коже до сих пор чувствовались грубые прикосновения холодных и сильных рук Джеффа. Взгляд карих глаз уперся в потолок, пальцы девушки с силой сжали пушистое фиолетовое покрывало. На себе она до сих пор ощущала чужой взгляд холодных голубых глаз, в которых поблескивала угроза и желание убивать. Такой взгляд может быть только у настоящего хищника.
С каждой минутой паника и обида накатывали все сильнее, к горлу подступал противный ком слез. Но пересилив себя, блондинка выдохнула, пытаясь как-то заглушить желание расплакаться. Если она будет только и делать, что сопли на кулак наматывать, то ничего хорошего не выйдет. Казалось даже, что если так будет продолжаться дальше, то Джефф просто ее морально подавит и сломает.
Что можно было еще ожидать от такого неуравновешенного человека, как этот маньяк? Любое слово поперек вызывало в нем всплеск агрессии. Пока они оба связаны проклятием, от этого никуда просто не деться, и придется приспосабливаться. Но и по струнке строиться перед Вудсом не хотелось совсем, ибо чувство собственного достоинства пока что не опускалось ниже плинтуса.
Девушка прикоснулась пальцами к изнывающему от боли затылку и поморщилась. В груди появилось язвящие раздражения. Почти каждый раз страдают именно ее волосы.
— Ублюдок… — Родригерс рывком села на постели и стала расплетать косу.
Девушка почувствовала, как болезненно сжалось ее сердце. Обида только нарастала и разъедала душу изнутри, безумно хотелось поставить этого ненормального на место и дать понять, что с ней так поступать нельзя. Хотя, логично ли это желание, учитывая, какой Джефф? Вряд ли маньяк будет относиться к кому-то хотя бы сдержанно, ведь он чувствует свою полную безнаказанность и превосходство над другими. Да и качать права у убийцы, который после снятия проклятия сможет просто свернуть тебе шею, было достаточно глупой идеей.
Хрупкое девичье тело пробила дрожь, от осознания того, что девушка находится практически в безвыходной ситуации. Не снимет проклятие — и оно ее окончательно изведет, и Джеффа с ней же. Снимет — скорее всего маньяк ее тут же прирежет, но зато не тронет отца и маленькую Ирму. Голова Марты загудела, и она вновь легла на мягкую поверхность свежепостиранной постели. Пальцы девушки коснулись черного цветка на острой ключице.
В любом случае, нужно искать способ как можно скорее избавиться от этой ереси, а после всеми правдами и неправдами посадить Вудса за решетку. Как бы в глубине души ей и не было жалко искалеченного и морально, и физически Джеффа, но его место либо в тюрьме, либо в психбольнице. Он опасен для общества, его психика травмирована, а душа абсолютно уродлива.
Наверное, ему можно было бы помочь, когда ростки зла и жестокости стали только прорастать в нем. Но он уже много лет живет в вареве из собственной агрессии, садизма, и жестокости, захлебываясь в чужой крови. Его просто не поменять, и помогать ему бесполезно. Марта зажмурилась, вспоминая тот пронизывающий холод, который излучали иногда глаза Джеффа, и его крепкие руки, которыми он творил свои бесчисленные преступления.
«Почему ты стал таким?»
Девушка отдернула себя. Пора перестать думать о маньяке в таком ключе. Фантазировать о его травмах и гадать, что так повлияло на него она может бесконечно. Родригерс привстала, и ее рука потянулась к прикроватной тумбочке.
Она достала из одного из ящичков уже знакомую небольшую стеклянную колбочку, в которой переливалась мутная полупрозрачная жидкость. От терпкого запаха трав по спине пробежался табун мурашек. Сразу вспомнился дом ведьмы, пропитанный запахом затхлости, лесных растений, плесени и мертвого человеческого тела. Марта не до конца понимала, что именно в тот день она унесла из дома ведьмы с собой, но почему-то ей казалось, именно эта ничем не примечательная колбочка связана с проклятием.
Оставалось только узнать, что эта мутная травяная жидкость из себя представляет, и кто сможет ей помочь избавиться от черного цветка на ее теле, несущего неприятности, которые напрямую угрожают девушки жизни. Родригерс глубоко задумалась. Раз в всемирной сети искать помощи в этом деле бесполезно, то логично было бы разузнавать через всех своих знакомых. Кто потенциально может быть связан с магией, которая в один момент перестала быть нереальной сказкой? Марта напряженно сжала зубы, а ее брови медленно поползли на переносицу. На ум приходили одни сатанисты, которые однажды чуть не принесли ее в жертву.
***</p>
Джефф слабо выдохнул и поправил потрепанную с торчащими нитками маску для сна на своем лице. Он проворочался на диване в гостиной с включенным телевизором почти полтора часа, но так и не смог уснуть. Время близилось к двенадцати ночи.
Состояние было подвешенным, в воздухе витало звенящее беспокойство. Чувство, что должно случиться что-то неприятное только усиливалось с каждым часом. Покоя не давал недавний сон с участием ведьмы. Маньяка этот сон отнюдь не пугал, но он прекрасно понимал, что это скорее всего происки покойницы. Но чем она руководствовалась на том свете, когда решила, что пора бы напомнить парню о себе? Хотела припугнуть? Если это так, то у нее совсем не получилось. Решила держать в курсе, что проклятие рано или поздно сведет его в могилу? Он об этом не забывал ни на минуту.
Масло в огонь подливала Марта, только одним своим видом вымораживая. Стоило Вудсу только завидеть знакомую копну светлых волос, ее карие глаза, худощавую фигурку, облаченную в помятую домашнюю одежду, и почувствовать запах вишни, исходящий от нее, его тут же начинало потрясывать. Все ее тонкое бледное тело хотелось искромсать и изрезать, на запястьях оставить глубокие укусы. Весь вид девушки вызывал в груди противоречивые чувства, от резко возникшей потребности просто прикоснуться к ней, до неудержимого желания ее избить и вырезать на ее лице широкую улыбку. Чем больше времени он с ней проводит на одной территории, тем страннее его порывы. Хотя прошло пару дней.
Да и в самой квартире было не очень привычно и комфортно. Джефф привык к улице и постоянным скитаниям, а сейчас, когда под боком вкусная домашняя еда, сухое и теплое место для сна, и все удобства, ему все чаще вспоминался его дом и семья. Каждый раз, когда Марта что-то сосредоточенно готовила у плиты, Джефф сразу вспоминать именно свою мать. Маньяк поморщил лицо, от чего огрубевшая от ожогов кожа больно натянулась, затем нервно поерзал на месте. Он не любил думать о своей семье, которую сам и зарезал.