Глава 12. Гниль и вишня. (1/2)
«Он пил этот запах, утопал в нем, напитывался им до самой последней внутренней поры.»
© Патрик Зюскинд, «Парфюмер. История одного убийцы»</p>
Тело липкое от пота, а тяжелое дыхание сперто. Воздух вокруг плотный, тягучий, душный, перед глазами — одна темнота. Через некоторое время в неясной мгле стали проявляться очертания леса, стал слышен шепот высоких крон. Джефф сильно нахмурился, вскинув голову к небу, подставляя свое искалеченное лицо под прохладные дуновения ветра.
Совсем немного так постояв и понаблюдав за светящимися звездами, он двинулся вперед, наслаждаясь шуршащей под ногами травой. Так спокойно парень себя давно не чувствовал, в голове образовался вакуум, и в сознании почти что не проскальзывало никаких мыслей. Вековые высокие деревья немного поскрипывали, нарушая тишину. В горячем воздухе чувствовался аромат свежей травы и полевых цветов, где-то вдалеке даже было слышно уханье совы.
Убийца выдохнул, засовывая руки в карманы одежды, и тут же вдруг вздрагивая, начиная озираться по сторонам. Ладонью в кармане он не нащупал ножа. С ножами Джефф предпочитал не расставаться вообще, оружие было у него всегда наготове. И без него Вудс чувствовал себя некомфортно, хотя прекрасно осознавал, что может убить человека просто голыми руками или даже самой обычной шариковой ручкой.
Не найдя ножа ни в своей одежде, ни за поясом джинсов, ни подле себя на земле, он начал вспоминать, где он мог так безалаберно его оставить. Последнее место, где он был — квартира Марты. Джефф оставил свой нож в ванной рядом со своей грязной одеждой прямо на стиральной машине, потом пошел в гостиную, поцапался с очкастой, поел бутербродов…
«Стоп, » — вдруг осенило маньяка, и он замер на месте. Бледное лицо, покрытое старыми огрубевшими ожогами, чуть сморщилось от недопонимания и раздумий. Голубые глаза, горя нездоровым огоньком, заметались в разные стороны, — «а как я вообще здесь оказался?»
До этого живой, наполненный звуками природы лес в миг затих. Повисла звенящая тишина, и даже листья не шелестели. Джефф повел плечами, озираясь по сторонам, пытаясь зацепиться взглядом хоть за что-то, но вокруг только темнота и бескрайний лес. Прямо промеж своих лопаток он почувствовал свербящее чувство, как будто на него кто-то в упор смотрит. Парень, немедля ни секунды, уверенно обернулся, готовясь наброситься на кого угодно и растерзать.
Холодный лунный свет отчетливо освещал знакомую горбатую фигуру и старое морщинистое лицо. Джефф сглотнул, узнавая ведьму. Цветок на ключице пульсировал, разнося по всему телу жар. Лицо ведьмы было бледным, даже желтоватым, в некоторых местах виднелась потемневшая гниль, а в ней — копошащиеся личинки. Один глаз висел на ниточке нерва, вывалившись из глазницы, вокруг седой головы кружились жужжащие мухи. Хоть она и находилась в нескольких метрах от него, смрад стоял невыносимый. Сладковатый запах разложившегося тела, казалось, впитывался в кожу и одежду, от него просто было некуда деться. И ведьма стояла, абсолютно ничего не говоря и не делая. Но взгляд мертвого безжизненного глаза, мутного как у несвежей рыбы, говорил сам за себя. Одна только злоба и ненависть.
Сердце Вудса произвело глухой удар в грудной клетке, упало куда-то вниз, а затем оглушительно подпрыгнуло до самого горла. Он видел многое, видел изуродованные трупы, которые были именно его творением, видел прогнившие тела, видел человеческие органы, но никогда не видел перед собой оживших мертвецов, которые стояли перед ним, как ни в чем не бывало. И он не знал, как сейчас правильно действовать. Убить ее? А можно ли убить то, что уже мертво?
Джефф не помнил, когда испытывал такое леденящее и липкое чувство с своей груди в последний раз. Наверное, когда был еще ребенком, до того, когда в нем что-то сломалось и он стал тем, кем является сейчас. Убийца помнил, что такой мандраж он испытывал, когда родители выключали свет в его комнате на ночь, а потом он пристально смотрел в сторону своего шкафа, в полной уверенности, что там сидит чудовище. Но в итоге чудовищем оказался он сам.
— Чего тебе? — маньяк чуть удивился, услышав свой голос. Какой-то слишком ослабевший и тихий, чуть срывающийся. Покойница так же молча стояла, и только ее иссохшие губы поползли в противной улыбке, а по подбородку стали скатываться загустевшие струйки крови. — Мразь, — он сделал резкий шаг в ее сторону на ватных ногах, издав утробное рычание, словно зверь, который вот-вот готовится атаковать. Ведьма не шелохнулась, все также стоя с застывшей недоброй улыбкой на своем прогнившем лице.
— Думаешь, сможешь уберечь и себя, и девчонку? — ее голос был скрипучим, тихим, как будто разлагающиеся голосовые связки из последних сил издавали звуки. Крепкое тело Джеффа оцепенело, его взгляд не отрывался от ее посиневших губ, которые еле шевелились. — Я изведу тебя, щенок.
В груди молодого маньяка заклокотали эмоции, от ярости и до банальнейшей тревоги. Он оскалился, от чего травмированная кожа больно стянулась, обугленные потемневшие веки сузились. Мало того, что старая карга принесла в его жизнь миллион проблем, которые он уже устал разгребать, так еще и после своей смерти пытается ему угрожать. Черный цветок на ключице зажгло еще сильнее, и Джефф, не выдерживая своих эмоций, сорвался с места, целясь своими пальцами в глотку старухи. Сейчас он просто разорвет прогнившую плоть и открутит ее голову, кишащую белыми личинками.
Но Вудс даже не успел коснуться покойницы, как его вновь поглотила беспроглядная тьма.
***</p>
Джефф, жадно глотая ртом воздух, тут же принял вертикальное положение. Все его тело вспотело, в комнате было невероятно душно, а из-за этой духоты начинало мутить. Несколько секунд он рассматривал знакомые очертания гостиной в квартире Марты, а потом парень рухнул обратно на промокшую под ним подушку. Сердце заходилось в быстром ритме и никак не могло успокоиться. Давно ему не снились кошмары.
Джефф зачастую спал мало, и либо вообще не видел снов, либо ни в какую их не запоминал. Но сейчас сон был через чур ярким, он помнил каждую деталь. Помнил, как под его поношенными кроссовками проминалась свежая лесная трава. Помнил шум леса, и лунный свет, озаряющий разложившиеся лицо ведьмы. И даже казалось, что запах гнили, исходящий от нее, до сих пор витал вокруг него.
Маньяк совсем не боялся мертвецов. Что тебе может сделать безвольное холодное мясо? Правильно, ничего. Он не брезговал крови, не брезговал человеческой плоти, покрытой трупными пятнами, не брезговал и пустых остекленевших человеческих глаз. Ему ни разу в жизни не снились люди, которых он убил, даже собственная семья. Он не испытывал угрызения совести и не чувствовал никакого груза на своей душе. Как только его истерзанная жертва переставала подавать признаки жизни, он тут же терял интерес.
Но сейчас в капкане из ребер клокотали эмоции, совершенно беспокойные, не совсем понятные. Джеффу было совсем не по себе, тем более, эта покойница реально его прокляла и могла представлять угрозу. Она, как в дурацких фильмах ужасов является ему во снах, чтобы запугать и напомнить о проклятии? Бабка на том свете совсем поехала и решила примерить на себя роль Фредди Крюгера. Вот идиотизм ведь.
Парень сел на мягком и широком диване, устало и явно недовольно морща уродливое от ожогов и порезов лицо. За окном совсем светло и, судя по оживленным звукам за ним, день был в самом разгаре. Вудс прислушался к звукам в квартире. Со стороны кухни слышалось, как гремела посуда. Марта, должно быть, уже успела сходить в магазин и готовит поесть. Желудок уже привычно свело от голода и, не теряя ни секунды, Джефф встал, направляясь прямо на кухню.
Родригерс тихо напевала себе под нос какой-то приставучий мотив и аккуратно переворачивала печеночные оладьи на раскаленной и шипящей сковороде. Кухня вся наполнилась манящим запахом домашней еды.
Пришлось закупаться продуктами вдоволь, ведь Марта знала, на сколько прожорлив маньяк и, если зазеваться, то он в один момент сметет всю еду. Оно и неудивительно. Если бы она жила в таких же ужасных условиях на улице, постоянно не доедая, тоже бы так бросалась на еду. Блондинку передернуло от осознания того, что Джеффу, скорее всего, нравится его образ жизни. Интересно, а до этого у него был нормальный дом, семья, учеба, может быть, даже работа? Как долго он вот так скитается на своих двух и кромсает людей, живя при этом на улице?
«Это же надо, чтоб человека так переклинило…» — она закусила губу, складывая уже готовые печеночные оладьи в контейнер для хранения еды. — «У него само собой так чердак протек, или его довели?» — сердце Марты дрогнуло от жалости к этому ужасному человеку. Как нужно изломать человеческую психику, чтоб он стал таким монстром? Через что ему нужно было пройти, чтобы он стал таким? Как считала девушка, человек изначально не может быть плохим или хорошим. На протяжении всей жизни на него влияют различные факторы, которые и вылепливают его личность.
Перед глазами встало лицо Джеффа. Уродливые ожоги на бледной и грубой коже, разрезанный рот и этот жуткий взгляд широко распахнутых голубых глаз. Марта сомневалась на счет того, что человек сам с собой может это сделать. Хотя, она ведь до конца не знает, что у Джеффа там в голове. Может, это уродство на его лице как раз его рук дело. Ей был правда интересен этот факт, но не было никакого желание спрашивать об этом у маньяка. Неизвестно, как он на это может отреагировать. Хоть его и могло захлестывать безумство, но парень определенно был холодным психопатом с очень высоким интеллектом.