Глава 11. Бок о бок. (2/2)
Кареглазая на секунду оцепенела, вспоминая, как сама лет в десять своими детскими маленькими ладошками сжимала мамины руки, когда ей прокалывали ушки. Тогда было по-настоящему счастливое время, тогда мама была все еще рядом. От таких воспоминаний ее даже помутило. Родригерс вновь глянула на открывшуюся взору колотую рану, из которой с новой силой полилась густая кровь. Ярко-красные струйки и разводы смотрелись очень контрастно и эффектно на бледной коже убийцы.
Марта чуть дрожащими руками вновь схватила бутылек с перекисью, щедро выливая содержимое на грудь Вудса. Рана по краям запенилась. После она достала нить и иглу, облила их. Подняв дрожащие руки на уровне своего лица, девушка пыталась вставить медицинскую нить в ушко острой и длинной иглы.
— Врач бы из тебя дерьмовый вышел, — устало сказал Джефф, наблюдая за неудачными попытками девушки. Чувствовать он себя стал еще хуже, в глазах стало темнеть.
— Знаешь, я тоже так думаю, — хмуро отозвалась Марта, после чего у нее наконец получилось продеть нить в ушко. Тут она заметила, что рука Джеффа на ее колене ослабила хватку, а его голова упала на грудь. — Эй! Не вздумай отключаться! — она похлопала его по щекам и потрепала за здоровое плечо. Вудс вздрогнул и его взгляд прояснился. — Я еще штопать даже тебя не начала.
— Поэтому давай быстрее, мне сейчас пиздец, как плохо! — не выдержав рявкнул парень. Крови он потерял достаточно, да и сам весь измотанный, а эта курица возится со всем непозволительно долго, как будто назло.
Марта глубоко сглотнула и наконец сделала первый прокол с самого края раны, протягивая нитку прямо через плоть. Пальцы Джеффа с силой впились в ее колено, на что девушка старалась не обращать никакого внимания. Опять подступил рвотный позыв, и блондинка стиснула челюсти. Дальше она вообще на знала, как зашивать рану. Благо, она была небольшая в длину. Решив все зашивать по наитию, Марта проткнула противоположный край раны. Родригерс просто старалась не думать, что работает по живому. Она же зашивала в детстве куклам платья? Тут почти то же самое.
Через некоторое время шов был полностью готов, и девушка перерезала нить ножом Джеффа. После этого она смочила вату в зеленке и прошлась по краям. За время этой мучительной процедуры ее чуть не стошнило пару раз, а Вудс настолько сильно сжимал ее ногу, что, кажется, на месте его длинных пальцев останутся синяки.
— Святое ты говно, наконец-то! — вымученно выдохнул Джефф и стал медленно вставать на ватных ногах, то и дело придерживаясь о шершавый косяк двери. Все самое тяжелое позади, осталось только найти, что поесть и где отоспаться. Желательно найти местечко потише и почище, ему крайне не хотелось, чтобы в какую-нибудь заброшку забрел бомж и начал его расталкивать, как это было несколько раз на его памяти. Но сил на это не было на столько, что он готов был вырубиться прямо здесь. Все тело ныло от усталости и боли, а в глазах иногда начинало темнеть.
— Ага, — безучастно отозвалась Марта, вставая вслед за ним. Кровь на ее руках стала засыхать, образовывая неприятное стягивающее чувство на коже. Сильно хотелось отмыться от всей этой грязи. Она заметила, как вырезанная улыбка на щеках Джеффа надломилась из-за того, что он сильно сжал челюсти. — Надо было с Ирмой и отцом на море ехать, ей-богу, чем оставаться в этом дурдоме одной, — пробубнила себе под нос она, на что Вудс медленно повернул голову в ее сторону, смотря на девушку сверну вниз. Девушке его взгляд вообще не понравился, и она прикусила себе щеку с внутренней стороны. — Что? Только не говори мне, что ты задумал что-то, что мне не понравится!
***</p>
Джефф не помнил, когда в последний раз нормально принимал душ. Он мылся по надобности, чаще всего летом, в реках, озерах, а в холодное время года дела обстояли намного хуже. Теплые струи воды приятно расслабляли уставшие мышцы, он запрокинул назад голову, смывая с жестких отросших волос пену от шампуня. Душ в комфортной ванне его чуть взбодрил, стало даже полегче, но спать хотелось так же сильно.
Убедить Марту пустить его к себе в квартиру было легче, чем отнять конфету у ребенка. Стоило Вудсу только заикнуться о семье девушка, и она становилась шелковой, выполняя сквозь стиснутые зубы все его прихоти. Было не сложно найти у нее слабое место, и просто на него давить в нужный момент. А она и сделать ничего не может. Они с убийцей и общей проблемой в лице проклятия связаны, и страх за сестренку и отца слишком велик. Но и убийца понимал, что здесь он остаётся на небольшой срок, до приезда семьи блондинки.
Выключив воду, парень вылез из ванны и аккуратно лицом уткнулся в мягкое полотенце. Кожу лица все еще пощипывало, рана на груди отзывалась болью. Главное, кровь остановилась, и он ее не очень много потерял. Заживет, с ним и не такое было. Он выдохнул, подходя к зеркалу и ладонью проводя по запотевшей поверхности. Джефф устало рассматривал свое отражение, свою бледную изуродованную кожу, и прилипшие к ней влажные темные волосы, свою вырезанную улыбку. Кровавая корочка на ней разбухла и размякла от влаги. Он приложил широкую ладонь к своей щеке. Парня чуть передернуло, когда он вспомнил, как почти десять лет назад так же стоял в своей собственной ванной комнате перед зеркалом и разрезал свой рот. Испытывая смешанные чувства от подобных воспоминаний, маньяк попытался переключить свое внимание на что-то другое.
Одежда, которую ему дала Марта, была маньяку велика из-за его худобы. Когда живешь на улице и при этом почти постоянно где-то ходишь, вес набрать достаточно сложно. Но зато ткань была приятная, выстиранная и пахла свежестью.
Джефф вышел из ванной, сразу направляясь в гостиную и на ходу вытирая полотенцем волосы. Там уже сидела на диване перед телевизором уставшая Марта, ее все еще влажные волосы были замотаны в пучок. Взгляд девушки был устремлен в телевизор, в руке покоился пульт, а рядом на кофейном столике тарелка бутербродов с сыром. В холодильнике мышь повесилась, поэтому особо не попируешь.
Заметив хоть какую-то еду, Вудс прытко присел рядом с блондинкой, отбирая у нее пульт и придвигая тарелку бутербродов к себе. Маньяк откусил сразу половину бутерброда, одновременно начиная щелкать каналы. Марта от такой наглости чуть воздухом не подавилась, она недовольно и удивленно глянула на убийцу, который пожирал ее бутерброды со скоростью света. Девушка никогда в жизни не видела, чтобы люди ели так быстро, почти не жуя, моментально заглатывая в себя. По парню было видно, что он крайне изголодавшийся.
— Ты офигел? Я их себе сделала! — воскликнула Родригерс и попыталась отнять тарелку, но Джефф оттолкнул ее руки.
— Пошла на хуй, — коротко кинул он, все еще переключая каналы. По ящику, как всегда, крутили одну ерунду, но просто так сидеть и в стену пялиться было хуже. — Иди и еще, значит, сделай. И себе, и мне, я этими не наемся, — с двумя бутербродами он уже справился и принялся за третий, последний.
— Было бы славно… Но это была последняя еда, которая вообще была в доме, — кареглазая устало поправила очки и подтянула ноги к своей груди. Она потупила взгляд, осознавая, что в магазин не хочет идти вообще, она просто хочет поспать. А лучше, после того, как поспит, осознать, что все, что с ней случилось — просто дурной сон, и никакого маньяка в ее жизни нет.
Джефф после слов девушки перестал жевать, явно расстраиваясь. Если очкастая не поест, у нее разболится желудок, а, следовательно, и у парня тоже. Он не хотел вдруг проснуться от режущей боли в животе. Тяжелые надбровные дуги Джеффа сошлись вместе, он раздраженно поиграл желваками на искалеченном лице. Парень протянул последний надкусанный бутерброд с сыром в сторону Марты, на что та удивленно вскинула брови.
— На, возьми, только не беси меня!
Марта вымученно выдохнула, но все же бутерброд приняла, тут же откусывая. Ну, а чего она ожидала? Сразу было понятно, что существовать на одной жилплощади с этим психопатом и грубияном будет делом не простым. Но уживаться с ним придется, теперь они почти постоянно в непосредственной близости, как бы Марте этого не хотелось. Бок о бок. А впереди еще неделя.