Часть 15 (1/2)

Не помню, сколько прошло дней после того рокового поцелуя на парковке у клуба. Десять, двадцать, тридцать? Неважно. Послезавтра состоится суд по делу матери, а убийца всё ещё не найден. Даже подозреваемых нет. Марина ясно и понятно объяснила мне, что не следует ждать какого-то решения от судьи. Скорее всего дело просто закроют. Но разве смерть человека может остаться безнаказанной? Как бы грустно это не звучало: оказывается, может.

— Ты где вообще находишься? — Хмурое лицо Глеба предстало перед моими глазами, заставляя вынырнуть из размышлений.

— Я здесь. — поправляю его беспорядок на голове, мягко проводя рукой по шелковистым, блондинистым волосам.

— По твоему виду так не скажешь. Думал, что связь со спутником ловишь. — Голубин смеётся, заставляя меня впервые улыбнуться за последние сутки.

— Ты знал, что с тобой невозможно спать? — Спрашиваю у него, заранее понимая, что сейчас по-любому будет очередная шутка.

— Вчера ты была довольна. А что случилось сейчас?

— О Боже, — закатываю глаза, а Глеб опять начинает смеяться, — я не про это.

— Да? Ну ладно, — пожимает плечами, ставя передо мной чашку чая, — можешь не благодарить.

— Ничего себе, — наигранно вздыхаю, когда понимаю, что Глеб наконец-то запомнил какой чай я люблю, — ты наконец-то запомнил!

— На самом деле я давно запомнил, — неуверенно улыбается он, потирая свой лоб, — только не убивай меня.

— Ты мерзавец, Голубин. — Кидаю в него кухонное полотенце, от которого он ловко уворачивается.

— За две недели в моём доме ты успела разбить четыре кружки, испортить чайник и забыть полить этот несчастный цветок, который просто умер от засухи. Вот ты настоящая мерзавка, Левицкая. — Глеб падает на соседний стул, задевая рукой кота, нагло расположившегося у моих ног.

— Если бы я не умирала от усталости, — поднимаю с пола бедное животное, — я бы точно тебя убила.

— Жестокая ты женщина, Лиора. — Тяжело вздыхает он, забирая из моих рук кота.

— Ты ему не нравишься. — Констатирую очевидный факт, ибо маленькое животное во всю вырывается из рук блондина, нагло исследовавших шерсть моего пушистого друга.

— Быть такого не может, — хмурится Глеб, — он кстати похож на тебя, не зря подобрала.

— И чем же он похож на меня?

— Спрашиваешь ещё, — смеётся Глеб, — у него такие же большие глаза, как у тебя. И пахнет карамелью, прямо как ты.

— Он пахнет карамелью из-за того, что ты искупал его моим гелем, Голубин. Я тут совсем не причём!

— Ты стояла рядом в этот момент, вообще-то, — животное предательски мяукает, якобы подтверждая слова Глеба, — ты тоже так считаешь, пушистый?

— Предатели вы конечно, — фыркаю я, вставая из-за стола, — нам через два часа выезжать, ты помнишь?

— Блять. — Громко произносит он, а я закатываю глаза. Забыл, как всегда.

— Мы конечно можем не идти, — протягиваю ему сигарету, — но Макс обидится.

— Слушай, ты же не обижаешься, когда он всякую хуйню в твой адрес говорит, — отталкивает мою ладонь и встаёт из-за стола, — поэтому и он пусть не обижается.

— Глеб, — кричу ему вслед, — твоя ревность тут вообще не к чему!

— Когда дело касается тебя, — разворачивается и тычет мне пальцем в грудь, — она всегда будет уместна.

— Я за столько лет дружбы ни разу не трахалась с ним! А в твою постель, — не замечаю того, как начинаю нести полнейший бред, казалось бы в своё оправдание, — прыгнула в первый же день знакомства!

— Ты действительно сравниваешь эти ситуации, Левицкая?

— Нет, — уже у входа в ванную оборачиваюсь на него, оглядывая с ног до головы, — это ты сравниваешь, Глеб.

Возможно мы действительно поторопились с отношениями. Каждый день — новая ссора. Ревность Глеба сводит меня с ума, ибо я не привыкла к такому. Он не желает выслушивать меня, а я в свою очередь, психую из-за этого. Вечные подозрения насчёт Макса начинают надоедать, и я срываюсь на Голубина. Всего лишь полтора месяца понадобилось для того, чтобы мы успели начать отношения, съехаться вместе и завести, блять, кота. Но моя нерешительность и неосознанность в некоторых ситуациях портит абсолютно всё. И всё же, какие бы условия не выдвигал Голубин, я не собираюсь выбирать между ним и Максом. Вот только если Лазин мой лучший друг, то Глеб, как бы хуёво это не звучало, является моим мужчиной. Всё это время они общаются с неким отвращением к друг другу, и если верить словам других парней, то раньше такого не было. По сути, я стала причиной разрыва возможной дружбы между Глебом и Максом. Всё навалилось слишком быстро, порой я просто не успеваю жить. Этот проклятый шарф, который не принёс никакой информации, эта опека, которая буквально заставляет меня отказаться от собственного брата и два парня, которое разгребают это дерьмо ради меня. Зачем? Сама не знаю.

— Лиора, — раздаётся голос Голубина за дверью, — твой телефон звонит.

— Сейчас, — вытираю скопившуюся влагу у глаз, направляясь к дверному проёму, — кто звонит?

— Без понятия, — протягивает мне его, но внезапно замирает в движении, — ты плакала?

— Нет, — улыбаюсь, перехватывая одной рукой мобильник, а другой закрываю дверь прямо перед носом Глеба, — вовсе нет.

Десять цифр незнакомого номера телефона уже в который раз вводят меня в ступор, но поднимать трубку всякий раз, когда тебе звонят — это по моей части.

— Слушаю. — Присаживаюсь на бортик ванной, рассматривая все полки в доме Глеба, как будто впервые. И плевать, что я здесь две недели уже живу.

— Здравствуй, Лиора. Совсем про меня забыла? — Разносится старческий голос по ту сторону телефонной трубки и кажется, что я забываю как дышать. — Молчишь? Значит не забыла.

— Не забыла, Михаил. — Сглатываю накопившийся ком в горле, заодно вспоминая все молитвы, которые когда-то могла знать.

— А то что пятница — это крайний срок, ты тоже не забыла? Часы тикают, милая Лиора. А с часами вырастает и сумма, которую ты должна. Помни об этом.

— Мы же договаривались… — Не успеваю договорить, как собеседник кладёт трубку, даже не выслушав меня. Замечательно, я опять по уши в дерьме.

Уже и не помню, как одевалась, выходила из подъезда, но спустя около часа, мы с Глебом уже подъезжали к арендованному Максом дому. Всю дорогу не промолвив ни слова, в абсолютной тишине. Даже полюбившейся мне плейлист Глеба не разбавлял всю ситуацию, а наоборот нервировал ещё сильнее. Голубин стучал пальцем о руль, якобы делая вид, что не замечает меня. И ведь так оно и было. Ни разу не посмотрел даже мельком.

Фигуру Лазина я увидела ещё вдалеке. Макс, словно верный пёс, стоял у самых ворот и ждал нас. Только нас, наверное. Как только автомобиль замер на месте, я кинулась бежать в объятия друга, чьё присутствие могло согреть и успокоить в любой момент. Вот только жаль, что в последнее время такое случается всё реже и реже. Мы расходимся, как в море корабли.

— Что за внезапный порыв любви? — Смеётся Лазин, крепче прижимая меня к себе.