Глава четвëртая. (2/2)

Разговор сам по себе прекратился и всё внимание перешло к Чану, которой присел перед началом развёртки и приложил руки к земле, вливая силу. Линии постепенно стали светиться. Чонин зашёл в лес, чтобы посмотреть на итог заклинания, Чанбин двинулся вслед за ним. Просто чтобы на всякий случай. Они стояли впритык к месту, где должен появиться след. Заставив жнецов сделать массив, они телепортировались в конечную точку следа. Каково было удивление, когда там они нашли ровным счётом ничего.

— Так, погодите, не может быть всё так просто! — Возмутился Чонин, дуя губы. Чанбин его мысли разделял, впрочем, как и Минхо. Подняв руки, он зачитал заклинание и рявкнул:

— Развейся! — Окружение пошло рябью и на поляне появились палатки. Найдя в одной из них карту — какая удача — с пометками, они решили остановиться в этом лагере. И будет просто прекрасно, если владельцы вернутся. Ещё во время обыска они нашли мешок с награбленным, судя по всему. Он не был большим, но перебирали долго, кольца Чанбина там не оказалось, что немало его расстроило. Скинув всё в зачарованную сумку Феликса, которая была бездонной, они развели костёр. Ночь вступила в силу.

— А может, страшилки? — Вдруг предложил Джисон, смотря стеклянным взглядом на огонь.

— Избавь меня от этого, не хватало ещё, чтобы особо впечатлительные личности потом ссались от каждого шороха, — Минхо закатил глаза и пихнул Джисона в бок.

— А расскажи, Джисон-хён, — отозвался Сынмин с противоположной стороны костра.

— И правда, рассказывай, мне тоже интересно. Нам всё равно делать нечего до утра. — Чанбин поддержал эту идею.

А вот Феликс явно напрягся, но против большинства не попрёшь, и нет не скажешь, к сожалению. Джисон, получив поддержку, стащил у Чана плащ и накинул его себе на голову, придавая образу больше жути.

— Дело было в старой деревне Покрова. Юная дева бессонницей болела, да потому ночью по дому блуждала. Заметила она на окне свою кошку, — Джисон сделал драматическую паузу, голос его по мере рассказа стихал, потому Сынмин как ребёнок наклонился ближе, чтобы услышать всё. Чанбина пока мало проняло, а Чан так и вовсе читал какой-то учебник по астрономии. — А кошка на неё не смотрит, следит за кем-то на улице. И заметила дева, что в направлении бани и уличного туалета скрылся кто-то, чей-то тёмный силуэт… — Джисон мрачно улыбнулся, смотря в глаза Сынмина, а тот в ответ тоже смотрит, будто между ними какой-то контакт возник. — Неспокойно стало, дверь надо закрыть, но одной к двери идти боязно, потому она брата старшего и разбудила. Пойдём со мной, говорит, дверь закрыть надо, а я боюсь одна, — его голос в какой-то момент сменился, он подражал голосу девушки, и хотя подражание было кривым, антуражу это добавляло. Сынмин, словно загипнотизированный, смотрел и смотрел. А у Феликса по затылку бегали мурашки, будто на него смотрит внимательно кто-то. Даже Чонин мурашками покрылся, вникнув в историю. Минхо подкидывал хворост в костёр. Чанбин поглядывал на Чана, что давно уже не обращал ни на кого внимания. Кудрявые волосы, на которые постоянно и больше всего бурчал Бин, в свете костра напоминали облачко или барашка. Хотя если рассуждать, то Чан скорее какой-то большой пёс. Огромная кудрявая серая такая псина. Волк, наверное.

— А дальше? — С придыханием спросил Сынмин, прикрыв рот ладонями.

— Они пошли закрывать дверь. Но от страха деве захотелось в туалет и попросила она брата подождать её на скамье у избы. Он вышел, сидит ждёт, а на улице холодно. Зашёл он на минутку в дом накинуть чего потеплее на плечи… А дверь за спиной возьми и закройся, снаружи защёлку кто-то закрыл. Брат её давай ломиться, стучать в дверь, кричать, а на улице тишина… — прохладный ветер заполз под одежду. Чанбин поёжился и руки к костру протянул.

— А сестра как же? — Не унимался Сынмин, превратившись окончательно в ребёнка.

— А дева из туалета вышла и пошла к дому. Да вот только почуяла взгляд затылком.

В этот момент ощущение в затылке стало столь невыносимым, что Феликс со своим чутьём не выдержал и обернулся ровно в тот момент, когда Джисон подошёл к кульминации истории.

— Обернулась и увидела существо без кожи, в тряпки обёрнутое, и стало ей столь страшно, что она упала в обморок.

Феликс нахмурился, вглядываясь в темноту, будто пытаясь столкнуться с кем-то взглядом. Никто особо не обращал внимание, потому что Феликс натура чувствительная.

— На утро брата открыла соседка, услышав его крики. Она всю ночь не спала, но шума не слышала. А сестру они нашли рядом с домом. Седую, с красными глазами от слёз и лопнувших капилляров. Так и ходила она седая с семнадцати лет.

Чонина передёрнуло, потому что ему тоже сейчас семнадцать.

— Парни, там кто-то есть… — тихо произнёс Феликс, наконец отыскав это самое чувство зрительного контакта. Он медленно поднялся, уже вцепившись одной рукой в лук. Сидящий рядом с Чаном Минхо толкнул его, и Чан пришёл в себя, убирая моментально книгу и смотря на старшего, который кивнул в сторону, куда напряжённо двигался Феликс. Чем ближе подходил жнец, тем чётче становились золотые глаза в темноте. Все поднялись на ноги.

Спустя какой-то промежуток времени они оказались окружены стаей волков. Мёртвых волков.

— Сынмин, Джисон, Чанбин, найдите артефакт, он активировался примерно в полукилометре, а мы займёмся ими, — Минхо вызвал фамильяров, трёх котов с преобладающим атрибутом тьмы, и отправил их вперёд. — Дори, ищи! — Кот побежал куда-то в лес, названные побежали за ним. Два оставшихся кота пошли в атаку. Чонин пустил в ход косу, Минхо шёл врукопашную, его руки объяло очищающее пламя, Чан не мог кастовать, пока на поле боя так много активных лиц. Феликс теперь стоял рядом и отстреливал первых попавшихся. Чану оставалось только… Найти вожака.