Часть 80. Подготовка рабочих кадров (2/2)

— Разве? Я могу придумать и другие, неучтенные способы, например, оглушить и аппарировать Гарри, перейдя границы оберегов, — сказал Северус с обманчивой мягкостью. — Он останется в этой комнате.

— Как скажешь, — согласилась Минерва, ее губы дрогнули от мысли, что Гарри, без сомнения, позабавился за счет этой сценки.

— Хорошо, — сказал Северус, прежде чем развернуться и уйти. Он не мог задерживаться, так как через несколько минут должен был начаться урок.

— Тебе следует выбирать сражения с умом, — ухмыльнулся Гарри.

— А это было неразумно? — поинтересовалась Минерва.

— Не совсем, когда дело доходит до моей безопасности, он не прогибается, только если прошу не я, — криво усмехнулся Гарри.

— Тебе удавалось переубедить Северуса? — спросила Минерва, не зная, гордиться ей или удивляться. Она знала Северуса очень давно, и было просто невозможно изменить его решение, когда оно было принято.

— Несколько раз, — пожал плечами Гарри, не видя в этом ничего особенного.

— Должна признаться, я впечатлена, — сказала Минерва. — Присаживайся, — добавила она, указывая на стул по другую сторону стола.

— Почему ты так удивлена? Из-за того, в каких отношениях мы находимся? Ты знаешь, это не очень отличается, и ты была бы удивлена количеством людей, которые имеют или хотят отношений Д/С, — Гарри добавил спокойным и собранным голосом.

— Вы были очень молоды, я бы сказала, слишком молоды, особенно если рассматривать Д/С, когда вступили в отношения, — раскрылась Минерва. — Не поймите меня неправильно, я рада за вас обоих и не говорю, что вы не должны были этого делать. Я просто комментирую тот факт, что вы были слишком молоды.

— Наверное, — фыркнул Гарри. — Мне было одиннадцать. Но отношения очень помогли мне в то время.

— Каким образом? — спросила Минерва.

— Я пошел по кривой дорожке, — мрачно пробормотал Гарри, его лицо исказилось от горечи. — Ввязывался во все новые и новые драки только для того, чтобы почувствовать себя важным, состоявшимся… просто чтобы люди знали, что я есть. И просто чтобы ощутить что-то, кроме оцепенения, — ну, и чтобы защищать младших беспризорников от старших и агрессивных идиотов. Он потерял одного, которого взял под свое крыло и побежал за некоторыми подростками из мести, в то время он и нашел клуб. Когда Гарри уже был с Северусом, он снова ввязался в драку, худшую в его жизни, и вынужденно убил одного или нескольких. Северуса не взволновало совершенное его партнером убийство, нет, только то, что его Саб подверг себя риску, и с тех пор правило о драках и прямом или косвенном причинении себе вреда стало одним из важнейших правил, соблюдаемых между ними.

Минерва чувствовала, что ее сердце вот-вот разорвется, она видела тьму в Гарри, но слышать, как он говорит об этом… Она знала, что Северус был единственной причиной, по которой мальчик еще не был потерян. Возможно, Гарри действительно нуждался в этих отношениях, чтобы остановить саморазрушение. Его жизнь не должна была быть такой, Минерва могла бы сделать хоть что-то — даже забрать Гарри с Тисовой улицы в тот вечер или позже. Она знала, что Дурсли не годились для воспитания малыша, а Дамблдор просто не хотел ее слушать. Одиннадцать лет! Никто не должен быть таким сильным и измученным в этом возрасте, Гарри так много пережил, но он все еще стремился стать лучше. При должном количестве любви и дружбы он менялся. Он действительно нуждался в Доме, и как она могла сказать иначе?

— Тогда Северус идеально подходит тебе, он тоже пошел по темному пути и имел силу, как и ты, вернуться с него.

Гарри молча кивнул, недоумевая, какого черта он выложил ей все. Обычно он ни с кем не говорил о своем прошлом — за исключением своего Дома, но только когда это было необходимо. Хотя в последнее время они говорили об этом без принуждения.

— Ладно, давай перейдем к делу, — сказала Минерва. — На первом курсе обычно учат превращать спичку в иголку.

— Вот так? — спросил Гарри, беря спичку из коробки и наблюдая, как она превращается из деревянной в заостренную и металлическую.

— Да, именно так, — гордо ответила Минерва. — Твоему отцу трансфигурация давалась так же легко.

Гарри только моргнул, прежде чем пожать плечами, понимая, что для этих людей его безразличие, вероятно, выглядело грубо. К сожалению, жизнь не научила его заботиться о незнакомых людях, давно умерших и потерянных. Не то чтобы подросток ненавидел своих родителей, просто ему было все равно, какой смысл узнавать кого-то, кто ушел?

— Фините Инкантатем, — пропела Минерва, указывая палочкой на иглу, но к ее изумлению и замешательству, все осталось как было, и, снова пробормотав заклинание, она почувствовала себя совершенно неловко. Магический потенциал мальчика находился за гранью ее понимания, даже она могла сотворить несколько заклинаний без палочки, но они никогда не застревали в своей форме.

— Теперь это, трансфигурируй жука в пуговицу. Заклинание… — Минерва остановилась, почему она помогает ему? Было очевидно, что парню вообще не нужна никакая помощь. Потому что именно там, где она положила жука на стол, лежала блестящая черная пуговица. — Молодец, ты действительно хорош в этом, — сказала она. Судя по тому, что она видела, они должны были пройти весь учебный план за те два часа, что он пробудет здесь.

— Хорошо, как насчет того, чтобы превратить это в спичечный коробок, — сказала Минерва, кладя перед ним подушечку для булавок. — Заклинание — Флинтифорс, — хотя она знала, что Гарри не собирается пользоваться словами — она не могла победить привычку всей его жизни за один день, разнося вдребезги все ее убеждения о магии.

Гарри, конечно, оправдал ожидания, но спичечный коробок остался того же цвета, что и подушечка для булавок. Желтый с голубыми звездами, подарок Филиуса, который настаивал, что у нее в кабинете слишком много шотландской клетки. Подарку было больше тридцати лет, но он не представлял особой сентиментальной ценности. Вероятно, скоро она поймет, что лучше всего держать Гарри подальше от всего личного.

— Ты много занимался трансфигурацией до того, как попал в Хогвартс? — спросила Минерва, не могло же у мальчика все получаться на пустом месте. — Например, превращал одежду или тому подобное?

— Нет, — ответил Гарри с бесстрастным лицом.

— Хорошо, как насчет этого, — сказала Минерва, доставая перо. — Преврати его в миниатюрного дракона, — ведьма очень надеясь, что в ее классе не появится огромный дракон, которого она не сможет превратить обратно.

— В дракона? — скептически переспросил Гарри.

— Дракониферс — это заклинание, если оно тебе нужно.

Гарри склонил голову набок, ведьма напротив него была серьезна, она действительно хотела, чтобы он трансфигурировал перо в дракона. Подняв перо, он протолкнул через себя свою магию, думая, а не желая, и появился дракон. Парень, конечно, не делал этого раньше, поэтому не был уверен, что сработает, его магия обычно реагировала на его намерение, а не на направленные мысли. Неужели его магия начинает становиться похожей на их? Он надеялся, что нет, надеялся, что это просто слишком сложное заклинание, которое нельзя сотворить просто пожелав. Миниатюрный дракон сидел в руке Гарри, а сам Гарри смотрел на него с молчаливым благоговением, его палец не мог не погладить «новорожденное» существо, и он даже почувствовал чешую. Дракончик открыл пасть, и внезапно из нее вырвался маленький огонек, застигнув Гарри врасплох, но не причинив вреда.

— Великий Мерлин! Ты в порядке? — спросила Минерва, вставая, прежде чем поняла, что пламя просто рассеялось, не оставив ожога. — Это не больно? — обеспокоенно спросила ведьма. Она не хотела, чтобы Северус вернулся и обнаружил, что Гарри ранен, в таком случае мужчина больше не будет доверять ей — действия Дамблдора и так пошатнули веру каждого замешанного в друг друга.

— Если хочешь удержать пламя, обуздай боль*, — загадочно ответил Гарри, все еще глядя на миниатюрного дракона.

— Есть еще одно заклинание, чтобы создавать стерильные ткани и бинты, если понадобится, — объяснила Минерва. — Ферула.

— Я его знаю, — ответил Гарри, оно спасало ему жизнь больше раз, чем он хотел признать.

— А как насчет того, что вызывает пламя? Флагрэйт.

— Это тоже трансфигурация? — удивленно спросил Гарри, положив дракона на стол и зачарованно наблюдая за ним.

— Есть много разных видов изменения реальности, хотя официально трансфигурация делится только на четыре категории, — объяснила Минерва.

— Тогда ты можешь наколдовать манекен? — спросил Гарри. Он не хотел испытывать новые заклинания на ней, не хотел беспокоить своего Дома сообщением, что случайно убил директрису.

Губы Минервы дрогнули, она встала, подошла к шахматной доске и взяла коня, потом поставила его на пол и отступила назад, произнеся заклинание для увеличения фигурки, пока она не стала одного роста с самой Минервой. — Я могу наколдовать манекен, я могу оживить его, чтобы он двигался, сопротивлялся, как будто это настоящий человек, но он не способен к самостоятельному мышлению.

— Ты полностью контролируешь его? — спросил Гарри, кружа вокруг большой фигуры коня, его зеленые глаза горели огнем.

— Нет, только даю команду, например, сражаться или защищаться, — ответила Минерва.

— Тогда до какой-то степени он способен к самостоятельному мышлению. Если бы он не был способен думать, команда «защищайся» была бы просто словом, — сказал Гарри, — как, допустим, сказать это ребенку, который еще не понимает значения всех слов.

— Возможно, — сказала Минерва, но не придала этому особого значения.

Дракон снова начал щебетать, выплевывая небольшое количество огня, но Минерва вовремя его погасила. Гарри, казалось, был действительно очарован дракончиком, и ведьма могла позволить ему любоваться своим созданием как можно дольше. Она очень сомневалась, что Северус допустит эту штуку в свои покои — не имело значения, что дракон мог поместиться на ладони. Ущерб, который эта маленькая штучка могла нанести за одну ночь, был бы очень разрушительным.

«Флагрейт!» — подумал Гарри, разглядывая манекен, любопытствуя, как подействует заклинание. Сожжет ли оно тех, на кого направлено? Или просто создаст ощущение жара? Ему не пришлось долго ждать — огненная веревка вырвалась из его руки и плотно обернулась вокруг огромного коня.

— Это больно? — с интересом спросил Гарри. — Чувствуется, как настоящее пламя?

— Больно, если сопротивляться, но если не двигаться, то ощущения как от обычной веревки. Огонь там больше для галочки. Ты также можешь использовать его для письма в воздухе. Вот так, смотри, — сказала она, рисуя палочкой крестик, Гарри ухмыльнулся, нарисовал несколько параллельных и перпендикулярных линий и поставил в одну из клеток нолик. Когда он был помоложе, он рисовал камушками, просто чтобы развлечься, но на развлечения можно было отводить не так уж много времени. Минерва, тем не менее, потакала ему, поскольку у них действительно была возможность, чтобы тратить время впустую — она ничему больше не могла научить Гарри. И все же не мешало бы рассказать ему о как можно большем количестве заклинаний.

— Вы пробовали дублировать предметы? Заклинание — Джеминио, — добавила Минерва, заставляя пламя исчезнуть. Эта маленькая победа над магией Гарри оставила ее немного гордой.

Гарри взмахнул рукой, и в классе появился еще один большой конь.

— Существует так много заклинаний, но я уверена, ты уже знаешь о тех, которые превращают людей в животных, — поддразнила Минерва, помня, что он сделал с Гермионой Грейнджер. — С тех пор младшие студенты обожают тебя, и каждый раз, когда первокурсники приходят в класс, они втайне надеются, что там будешь ты, — если ее не подводили глаза, она могла бы поклясться, что Гарри выглядел смущенным, а его бледные щеки порозовели. Может быть, ему и нравится заставлять людей думать, что ему на всех все равно, но на самом деле это не так.

— Раз есть такое заклинание, тоже преврати Грейнджер во что-нибудь, — заявил Гарри, и на его лице появилась мстительная усмешка.

— Учителям не подобает так поступать, — сказала Минерва, многозначительно посмотрев на него. Преображение человека — сложная задача даже для семикурсников, не говоря уже о новичке в магии. Что ж, мальчик недолго пробудет новичком, она научит его всему, что ему нужно знать, или, скорее, покажет, на что способна трансфигурация.