Часть 81 (1/2)

— Спасибо, что позволили нам воспользоваться вашим домом, Андромеда, — сказал Северус, кивнув в знак молчаливого уважения. В каком-то смысле он действительно уважал ее, потому что она отдала и престиж, и наследство, и деньги, всю свою жизнь в конце концов, чтобы переехать в это маленькое поместье, не имея ни единого галеона на счету. И все же она построила свою жизнь, вышла замуж за магглорожденного и родила ребенка — и казалась совершенно довольной сложившейся ситуацией. Ее семья игнорировала ее, но ведьма сохранила достаточно милосердия, чтобы принять Нарциссу и Люциуса, когда они нуждались в этом больше всего, при этом подвергая свою семью беспрецедентной опасности.

— Не за что, Северус, — пробормотала Андромеда. — Мы просто пройдемся по магазинам и оставим вас наедине, — встав, она и ее муж молча вышли, поглядывая на Гарри с нескрываемым любопытством.

— Премного благодарен, — пробормотал Люциус, совсем не похожий на волшебника, которым когда-то был. Гордый чистокровный исчез, его сменил мужчина, который выглядел изможденным, больным, в одежде, похожей на маггловскую. Это заставило Гарри задуматься, почему Малфой так выглядит, наверняка, маг успел забрать свою одежду из поместья. Вот Нарцисса была одета в свою обычную одежду, подобающую леди Малфой.

— Письма от вашего сына, — сказал Северус, протягивая сверток.

— О, спасибо, — сказала Нарцисса, мягко взяв их, сжимая так, словно боялась, что они исчезнут или рассыплются в пыль от одного прикосновения. Она положила их себе на колени — леди не утратила своих манер и не стала бы открывать почту в присутствии гостей.

— Не за что, — сказал Северус, проницательно глядя на ведьму. Все это беспокойство действительно действовало на чету Малфой; оба выглядели так, словно значительно потеряли в весе. Учитывая, что в их роду и так все были довольно стройными, это выглядело довольно тревожно. Зельевар не то чтобы заботился об их благополучии, но его заботило душевное состояние Драко. По какой-то причине мальчик любил своих родителей, хотя, когда дело касалось недостатков его отца, ему не нравилось то, что он видел, и тем не менее Драко закрывал на все глаза.

— Садитесь, пожалуйста, — сказала Нарцисса, улыбаясь им. — Вам что-нибудь принести?

— Нет, — криво усмехнулся Северус, зная, что здесь нет ни одного эльфа, и ведьме придется варить кофе самой, а он действительно не хотел кофе от той, кто, вероятно, не сможет сварить напиток должным образом, даже если от этого будет зависеть ее жизнь.

— В письме ты что-то говорил о сделке? — ровным голосом спросил Люциус, но все было испорчено спазмом боли, пробежавшим по его лицу.

Гарри нахмурился, показывать им свою слабость было глупо со стороны блондина, какого черта он делает? В таком-то возрасте ему следовало бы носить маски получше, чтобы боль не отражалась на лице. Его Дом прошел через худшее и остался стойким, он сопротивлялся внезапной боли, но оставался сильным — Северус всегда был сильным. Это то, в чем Гарри видел необходимость в нем как в Доме, и именно поэтому он на самом деле хотел остаться, ну, отчасти по этой причине. Мужчина помимо прочего был достаточно заботлив, требователен, силен и последователен, он придерживался правил, несмотря ни на что. Ну, если только Гарри не удавалось достаточно хорошо убедить его, однако это ничуть не мешает, так как случается очень редко.

— Гарри? — спросил Северус, обеспокоенно глядя на него со своего места. Люциус начал ерзать под чужим пристальным взглядом, чувствуя что-то среднее между тревогой и раздражением. Без сомнения, он помнил, что Гарри вполне способен защитить себя.

Подросток дернул головой, глядя на Северуса, прежде чем тоже сесть, он не осознавал, насколько глубоко задумался. Комната была очень маленькой, очень нормальной, и ему это нравилось. Квартира Сева была раза в три больше, в основном, вероятно, потому, что раньше это был магазин — по крайней мере, так Сев сказал, а они не говорили об этом с той их первой ночи вместе много лет назад.

— Сделка? — нетерпеливо спросил мистер Малфой.

— Люциус, — упрекнула Нарцисса, мягко напоминая ему о хороших манерах. Северус и Гарри все-таки гости. Ну, не только они, если быть честными.

Люциус бросил на жену извиняющийся взгляд, но не магам напротив. Вместо этого он повернулся и выжидающе уставился на них, зная, что слизеринцы любят драму, но не больше, чем Темный Лорд, конечно.

— Почему бы тебе не показать ему, Сев? — спросил Гарри с садистской ухмылкой, глядя на Люциуса с явным злорадным удовлетворением.

Северус бросил на юношу многозначительный взгляд, но его это глубоко позабавило, иногда сбивало с толку, насколько его Саб похож на него. Особенно с точки зрения отношения к другим людям. Выражение лица Люциуса, несомненно, было забавным, но станет еще веселее, поэтому, не раздумывая больше, мужчина начал закатывать рукав, держа предплечье внутренней стороной вниз. Прямо сейчас самой заметной эмоцией на лице Люциуса была растерянная враждебность и яростное раздражение. Северус мог бы пожалеть его или, по крайней мере, посочувствовать, но он терпеть не мог этого напыщенного павлина.

— Северус? — спросила Нарцисса, нахмурив брови, она знала, что он что-то задумал. От ее внимания не ускользнуло, что он оголял рукав левой руки, но в тот момент, когда он повернул ее, она ахнула, не веря своим глазам.

— Что? — прохрипел Люциус, его раздражение быстро исчезло… Как, черт возьми, зельевару удалось ее убрать? Малфой использовал все свои связи и расспрашивал лучших специалистов даже за границей о том, как убрать эту чертову штуку. — К-к-как? — заикаясь, пробормотал совершенно сбитый с толку волшебник. Не было известного способа скрыть метку, так что очевидно произошло невероятное.

Северус снова повернулся к Гарри, выгнув бровь в немом вопросе.

Парень радостно ухмыльнулся, закрыв глаза, он представил себе змею, прежде чем начал говорить. Для него это звучало как английский… но для Люциуса и Нарциссы шипение, вырвавшееся изо рта Гарри, заставило их резко побледнеть, сильно напомнив о волшебнике, от которого они сбежали. Гарри распахнул глаза, наблюдая, как аристократы напротив обмерли от страха.

— Он действительно имеет власть, не так ли? — спросил Гарри, морщась, обычно он находил чужой страх забавным, но это был другой страх, самостоятельный, а не страх, вызванный, скажем, сражением. Тот факт, что кто-то был так напуган только из-за шипения, вызвал у подростка крайнее отвращение.

— Он чрезвычайно силен, убедителен, и для многих людей его идеалы имеют смысл, — честно сказал Северус, вспоминая времена, когда впервые присоединился к Пожирателям. — Я все еще согласен с некоторыми из его убеждений, не с его методами достижения цели, — смерть невинных никогда не была для зельевара оправданным шагом на пути к победе, возможно, он не слишком любил магглов, но он не обязательно хотел, чтобы они все до единого умерли — во всяком случае, сейчас. Когда он был подростком, он желал им адской агонии, в конце концов, единственными магглами, с которыми он когда-либо сталкивался, были хулиганы всех мастей.

— Как тебе удалось ее убрать? Я перепробовал все! — зависть, гнев и смущение были ясно написаны на лице Люциуса.

Нарцисса почувствовала раздражение и даже позволила ему проявиться. Гарри, казалось, получал извращенное удовольствие от каждой эмоции, которую проявлял ее муж, что указывало на то, что они уже встречались раньше, и встреча эта отнюдь не была хорошей. Да и в отличие от Люциуса, она сложила паззл — змееуст наложил метку, следовательно, чтобы снять ее, нужен другой змееуст — Гарри Поттер удалил темную метку Северуса. Ее муж понял бы это, если бы только нашел время разобраться в ситуации. Все ухудшалось и от того, что боль от метки затуманивала разум.

— Серьезно? — усмехнулся Гарри, откидываясь на спинку кресла. — Ты говоришь как пятилетний ребенок, который не получил то, что хотел на Рождество… Как, черт возьми, ты выживал все это время?

Люциус зашипел сквозь стиснутые зубы, глядя на Гарри, обещая взглядом всю боль мира. Блондин знал, что мальчик прав, но отказывался признать это, однако он побледнел, заметив свирепое выражение лица Северуса. Он уже очень давно не видел у зельевара такого взгляда и искренне надеялся никогда больше его не увидеть. Он был не единственным, кто опасался Снейпа, каждый Пожиратель Смерти, даже развратный и жестокий Фенрир Грейбек, боялся зельевара. Люциус всегда удивлялся, почему Темный Лорд терпел, что его подчиненные так боятся не только его, и не чувствовал необходимости убить его.

— Хватит мериться, чье достоинство больше, — огрызнулась Нарцисса. — Северус, ты просил о встрече? В чем дело?

— Да, — ответил Северус, его лицо стало бесстрастным, когда он повернулся и посмотрел на Нарциссу. — У меня есть для вас предложение.

— Какое? — спросил Люциус, выпрямляя спину.

— Нам нужно наложить руну на твою темную метку, — прямо сказал ему Северус.

— Вам что? — недоверчиво пробормотал Люциус. — Ты с ума сошел? — он хотел избавиться от этого проклятья, а не модифицировать.

— Зачем нам это? — Нарцисса задала вопрос, зная, что Северус не появился бы здесь, если бы не был на сто процентов уверен, что Люциус согласится.

— Разве это не очевидно? — проворчал Северус, слегка отодвигаясь. — Гарри уберет метку.

Люциус смотрел на них в замешательстве, раздираемый нерешительностью. Неужели подросток это сделает? Слизеринцы всегда держат свое слово, и особенно Северус. И все же мысль о том, что что-то пойдет не так… пугала мага, ничто другое не действовало на метку, так что кто сказал, что это сработает?

— Никакие заклинания, чары или зелья не действуют на эту чертову штуку! — Люциус отчаянно закричал, чувствуя, словно Снейп дразнит его.

— Не в нашем случае, — протянул Северус, словно разговаривал с туповатым первокурсником. — Очевидно, некоторые заклинания работают.

— Руны нельзя писать на парселтанге! — возразил Люциус.

— Магия Гарри — это другое… она сработает, — уверенно заявил Северус.