Часть 54. Снятие ограничений (1/2)

— Филиус, я хочу попросить тебя об одолжении, — сказал Северус, когда Гарри закончил завтракать. Слово «одолжение» оставило отвратительный привкус во рту, но, несмотря на это, зельевар сделает все возможное, чтобы его Саб был в безопасности, и обеспечит ее любым способом. Блок нужно снять с магии юноши как можно скорее, однако мужчина не мог сделать это самостоятельно, на случай, если понадобится помочь Гарри контролировать внезапный приток магии. Северус не мог рисковать быть затронутым сам; даже он не был уверен, как это отразится на их связи. Он начинал думать, что их узы были каким-то новым видом — ни в одной из книг не было упоминаний о том, что магия соединяла людей просто так. Требовались ритуалы, проливалась кровь и давались обещания, прежде чем установление подобной связи делалось возможным. Они не могли быть единственными волшебниками, состоящими в таких отношениях, заботящимися друг о друге, и, конечно, подобные случаи должны быть где-то записаны? Честно говоря, Северус был сбит с толку.

— Конечно, — сказал Флитвик, удивленный. Никогда Северус ни о чем не просил, даже будучи учеником. Мальчик не был рейвенкловцем, но был умен, поэтому дебаты и дискуссии приносили им взаимное удовольствие. К сожалению, на этом их общение заканчивалось, они покупали друг другу рождественские подарки, как коллеги, но делали то же самое и для других профессоров. Не сказать, что они были друзьями, но между ними существовало взаимное уважение. Полуголблину, несомненно, стало любопытно, чего хочет Северус.

— Нам нужно в больничное крыло, — заявил зельевар, вставая и жестом пригласив Гарри следовать за ним. Нужно было успеть до окончания завтрака, когда все ученики начнут расходиться по классам. Филиус соскользнул со своего стула и присоединился к магам по пути к владениям мадам Помфри. Северус очень надеялся, что в больничном крыле никого нет, иначе Поппи не впустит их. Она была одним из самых заботливых людей, которых он встречал, и упрямой в придачу. Медведьма не любила, когда кто-то беспокоил ее пациентов.

— Все в порядке, джентльмены? — спросила Поппи, заклинанием меняя на койках постельное белье. В другом конце зала швабра мыла пол, и в воздухе стоял сильный запах дезинфицирующего средства.

— Поппи, я хотел спросить, не позволишь ли ты нам воспользоваться одной из кроватей, хотя бы на пять минут. Я также был бы признателен, если бы ты наблюдала за процессом на случай, если что-то пойдет не так, — просил Северус, показывая серьезность ситуации, суть которой ни медведьма, ни Филиус пока не понимали, хотя, как всегда, были готовы помочь.

— А о чем идет речь? — осторожно спросил Флитвик. На что он согласился, не подумав?

Северус выудил книгу из кармана мантии и передал взволнованному профессору чар. Зельевар предпочел бы попросить Минерву, но всего несколько минут назад она была очень занята. К тому же специализация Филиуса подходила больше.

Полугоблин с любопытством взял книгу и открыл на помеченной закладкой странице. Это было заклинание снятия магического блока. Карлик посмотрел на Северуса, затем на Гарри, кому из них нужна была помощь и как они оказались в такой ситуации? Скорее всего, сковали магию Гарри, но зачем?

— Кто и когда? — спросил Филиус, становясь профессиональным в один момент, несмотря на то, что в голове бурлили мысли.

— Почти шестнадцать лет. Дамблдор наложил на Гарри чары в ту ночь, когда умерли его родители. Ты сможешь снять эти путы? — спросил Северус, наблюдая, как Флитвик позеленел, а Поппи задохнулась от ужаса. Это было одно из самых больших преступлений в волшебном мире — сковывать чью-то магию. Единственное исключение — если маг был психически болен и представлял опасность для себя и других. И в таких ситуациях было нелегко добиться законного наложения блока и еще сложнее поставить его, но таков долг целителей, и они никогда не забывали о жертве, которую пациент вынужден принести. Если последний выздоровеет, то блок снимут.

— Учитывая, что прошло уже шесть лет с пробуждения магии, и Гарри использовал ее достаточно свободно, я бы сказал, что блок разрушился сам по себе. У меня не будет проблем с окончательным снятием чар, — твердо заявил Филиус, уверенный в своих силах.

— Разрушился? — с любопытством спросил Гарри, впервые вступив в разговор.

— Магия защищает сама себя, она живое существо с подобием того, что можно назвать собственным разумом. Она должна бороться зубами и когтями, чтобы освободить себя и помочь тебе. Магия знает, что если ты умрешь, она умрет вместе с твоим ядром. Я бы сказал, что на протяжении многих лет она медленно разрушала оковы, высвобождая все больше и больше силы, — объяснил Флитвик, чтобы наследник Поттеров, который был новичком в магии, мог понять. Мальчик унаследовал материнское любопытство, это уж точно. Лили жаждала знать все, от того, почему все должно быть сделано определенным образом, до того, как заклинания взаимодействуют друг с другом. Ее любопытство не знало границ даже после нескольких лет учебы в Хогвартсе.

— Учитывая, насколько ты силен, это как давление воды в сосуде, прежде чем тот просто взрывается, — привел пример Северус.

— Очень точное описание, учитывая, насколько ты могущественен… удивительно, что «взрыва» не случилось, — сказал Филиус.

— Почему все считают, что я очень сильный? — спросил Гарри, качая головой, все здесь, казалось, думали, что он может ходить по воде. Это было полнейшее безумие, и ему не нравились их взгляды, полные благоговения.

— Ты выстоял против сильнейшего темного волшебника, которого видела история за последние сотни лет. Ты силен, хотя насколько, еще предстоит выяснить, — сказал Филиус, который все еще не знал о беспалочковой магии Гарри.

— Нам нужно вести занятия, так что я предлагаю поторопиться, — сказал Северус, чувствуя, неловкость Саба. Тот, казалось, не мог принять свое могущество и исключительность. Учитывая то, как к нему относились в семье, мужчине потребуется некоторое время, чтобы уничтожить все сомнения и комплексы в сознании Гарри. Единственное в чем последний, казалось, не сомневался, так это в своем Мастере; на самом деле доверие Гарри к зельевару поражало. Маг слышал, что парень сказал близнецам относительно Дамблдора, и что Северус бы сохранил его в безопасности. Северус бы так и сделал, но он никогда не был уверен, что сильнее Альбуса.

— Конечно, — сказал профессор чар. — Ложитесь, мистер Поттер.

— Он предпочитает «Гарри», Филиус, — мрачно сказал зельевар, давая понять собеседнику, что это не пустая просьба и за ней стоит причина.

— Хорошо, — понимающе кивнул Флитвик, наблюдая, как подросток лег только после мягкого толчка от Северуса. Это удивляло — зельевар обычно плохо взаимодействовал с другими; полугоблин знал мага с тех пор, как тому исполнилось одиннадцать, и мог точно сказать, что пара была довольно близка, но не стал зацикливаться, будучи уверенным, что рано или поздно узнает в чем дело. Возможно, стоит спросить у Минервы.

— У тебя есть что-нибудь магическое? Может быть, палочка? — спросил Филиус, пока медведьма заканчивала уборку, прежде чем встать рядом с профессором, готовая помочь, если возникнет необходимость.

— У меня пока ее нет, — сказал Гарри, с опаской глядя на магов. Он мало что знал, но понимал, что крошечный профессор собирается применить к нему магию. Одно дело позволять своему Дому делать это, юноша доверял ему, но остальным? Черт возьми, он не доверял другим настолько. Единственное, что удерживало его на кровати, — это осознание того, что Северус никогда не подвергнет его опасности. Кроме того, парень хотел исправить все, что сделал с ним Дамблдор, и то, как маги отреагировали ранее, ясно дало понять, что все было очень плохо.

— Его ошейник волшебный, — признался Северус. — Его нужно снять? — ему сразу стало некомфортно от этого, но тот факт, что Гарри тоже не был счастлив от этого предложения, немного успокоил.

Флитвик посмотрел прямо на ошейник, который уже заметил ранее, но не думал о его назначении. Полугоблин довольно быстро понял, что не нужно расспрашивать Минерву. Оказалось, что у Северуса и Гарри действительно очень личные отношения. Прошло много времени с тех пор, как Филиус видел подобный способ связи. Такого уже не делали в современном обществе, в связи с большим количеством маглорожденных, которые не могли принять подобное и думали, что это «отвратительно» и «неестественно». Полный идиотизм, поскольку именно от людей в отношениях зависело, как именно взаимодействовать. В итоге в подобных артефактах и ритуалах отпала необходимость, но с гоблинской родословной, он знал много старых обычаев.

— Вы связаны узами? — спросил Филиус. — Мне нужно знать, прежде чем я пойду на это, — добавил он, чтобы быть уверенным, что они будут честны.

— Да, — ответил Северус.

— Какими? — спросил полугоблин, пристально глядя на бесстрастного волшебника.

— Мы не знаем, — признался Северус, чувствуя себя очень смущенным, но это была правда. Ни один тип связи, казалось, не соответствовала тому, что с ними произошло.

— Ты не знаешь? — скептически переспросил Филиус.

Северус взглянул на юношу, понимая, что тот собирается сказать что-то нехорошее.

— Гарри — метаморф, я знал его как Харрисона Блейка и встречался с ним два года, прежде чем он исчез из моей жизни. Я предположил, что он маггл, так как не чувствовал никакой магии, — криво усмехнулся зельевар, все еще переживая из-за этого маленького факта.

— Потом Дамблдор поймал меня и запер здесь, в Хогвартсе. Несколько раз я пытался убежать, но мне не удавалось. Старик надел на меня браслет со следящим амулетом, чтобы всегда знать, где я нахожусь. Моя магия просто взбесилась в эти дни, и меня… меня все достало, а то, что я был заключен в тюрьму, не помогало моему настроению, — сказал Гарри, мрачно нахмурившись, при мыслях о старом маразматике.

— Скажем так, большинство из посвященных не заходили к нему после первой встречи, — пояснил Северус, ухмыляясь в злобном удовлетворении. — Гарри был недоволен и дал им понять, что не будет подчиняться чужим желаниям.

— Это еще мягко сказано, мне пришлось четыре раза лечить Ремуса, — сказала Поппи, но она ни в коем случае не упрекала мальчика, учитывая все, через что тот прошел.

Филиус уставился на Поттера, пораженный: не так-то легко одолеть оборотня.

— В итоге я остался единственным, кто еще не посетил Гарри. И когда остальные категорически отказались присутствовать с ним в одном помещении, Альбус поручил

мне отнести завтрак. В ту секунду, когда я прикоснулся к Гарри, магия закружилась вокруг нас, добровольно связывая воедино как Мастера и Покорного. Дикая магия, которой я никогда раньше не видел. Гарри сильный, очень сильный, я искал во всех книгах, имеющихся в моем доступе, чтобы узнать про наши узы. К сожалению, ни одно описание не соответствует нашей ситуации, все виды закрепления связи требуют ритуалов, — объяснил Северус.