Часть 53. Раскрытие Гарри волшебному миру (2/2)

— Думаю, да, — сказал Гарри, чувствуя, как любопытство его Дома просачивается сквозь их связь. Парню было все равно, что скажет великан.

— Нам лучше вернуться в магазин, шалости сами себя не сделают… — сказал Фред.

— Верно, брат мой, пойдем! — драматически сказал Джордж.

— О, Гарри жди посылки…

-… потому что они от нас!

— Веселись, не делай…

-… того, что мы бы не сделали, — сказали близнецы вместе, широко улыбаясь, прежде чем уйти.

Гарри покачал головой, застонав, он терпеть не мог, когда они так делали, хотя и признавал, что в первые несколько раз это было немного смешно. Веселье однако же быстро угасло, и парень вздохнул; он неохотно последовал за великаном на свежий воздух. Трава была такая зеленая, и вдалеке было большое поле с чем-то похожим на большие баскетбольные кольца без сетки, должно быть, поле для квиддича. Потом был лес, в котором юноша пытался скрыться, когда его покалечил эльф. Оказавшись на нижней ступеньке, Гарри бесстрастно смотрел на Хагрида, он был голоден и надеялся, что великан не задержит его надолго.

— Я хочу поговорить с Гарри наедине, Северус… вы нас извините? — спросил Хагрид.

— Нет, ты сделаешь это в моем присутствии или вообще никак, — мягко сказал зельевар. Хагрид был слишком предан старому дураку, и мужчина никогда не оставит Гарри с ним наедине. К этому можно было добавить то, что юноша не хотел быть здесь, судя по эмоциям.

Хагрид несколько секунд молча смотрел на Северуса, едва веря своим ушам. Почему того это волнует?

— Чего ты хочешь? — холодно спросил Гарри, теряя терпение.

— Я просто хочу извиниться, — сказал Хагрид со слезами на глазах. — Прости, Гарри! Мне так жаль, я понятия не имел, что Альбус делает! — всхлипнул великан.

Глаза Гарри расширились, и он сделал шаг назад, уставившись на Хагрида, как будто тот был чем-то доселе неведомым. Какого черта взрослый мужчина рыдает, как ребенок? Плачет и извиняется, как будто у него вырвали сердце? Волшебный мир действительно странный, парень просто хотел убежать. Его губы скривились от отвращения, желание съязвить было сильным.

— Ты закончил? — рявкнул Гарри, когда рыдания немного поутихли. Он слегка расслабился, когда почувствовал, что Северус стоит прямо за спиной.

Черные удивлённые глаза великана снова встретились с зелёными юноши.

— Я не хотел обидеть тебя, Гарри, ты был таким очаровательным малышом! — сказал Хагрид.

— Возьми себя в руки, — прорычал Северус голосом профессора зельеварения, которого боялись все студенты. Его Сабмиссив не знал, как относиться к этому разговору и чрезмерно эмоциональному состоянию Хагрида. По тому, как быстро изменились эмоции парня, Дому стало ясно, что тот не хочет иметь никаких дел с великаном. А обеспечить своему Покорному максимальный комфорт было его долгом как Дома. — Разве ты не должен куда-то ехать?

— Извини, Гарри, — сказал Хагрид, взяв себя в руки и вытирая глаза чем-то похожим на старую скатерть.

— Отлично, — холодно ответил юноша.

— Ты меня прощаешь? — ошеломленно спросил Хагрид.

— Нет, — быстро сказал Гарри, он ни при каких обстоятельствах не хотел давать мужчине повод чувствовать себя лучше. Возможно, великан ничего и не сделал напрямую, но косвенно отправил Гарри в ад на земле.

— Возвращаемся, — сказал Северус, ведя Гарри вверх по лестнице обратно в Хогвартс. Зельевар гордился тем прогрессом, которого добился парень, тот больше не сердился и не изрыгал ругательства. Возможно, контроль над магией помогал Гарри быстрее обуздать и эмоции. Конечно, Северус никогда не простит никого из причастных за то, что Гарри пришлось перенести. Доминант был единственным, кому удалось заглянуть за маски, чтобы увидеть настоящего уязвимого молодого человека. Северусу не нужно было оглядываться, чтобы понять состояние Хагрида, великан, очевидно, был чрезвычайно обижен и смущен неумолимым характером Гарри. Лесник просто должен быть благодарен, что не попал в Азкабан. Без службы Дамблдору у Хагрида не было причин оставаться здесь, в Хогвартсе.

— Как он мог подумать, что я прощу его? — спросил Гарри, стиснув зубы.

— Ты отлично справился, я горжусь тобой, — сказал Северус, прежде чем ответить на вопрос Гарри. — Он хотел отпущения грехов за ту роль, которую невольно сыграл в твоем трагическом прошлом. Он очень наивный, всегда был таким, даже когда я учился в Хогвартсе. Не думаю, что он ожидал, что ты его простишь, просто очень желал.

— И не только он, все этого хотят, — мрачно нахмурился Гарри.

— Действительно, — сказал Северус. Зельевар ни в коем случае не будет влиять на Гарри в принятии каких-либо решений, и если парень простит магов, это будет только его дело. Мастер просто поддержит своего Сабмиссива, и Мерлин поможет тем, кто попытается навредить его Покорному, так как он уничтожит их.

Двери Большого зала были открыты, и все взгляды обратились к ним. Ненадолго, конечно, мрачный вид магов отпугнул любопытствующих школьников. Студенты были смущены, почему их герой был таким холодным? Он не должен быть похож на Снейпа, он должен быть похож на своих родителей — храбрых, сильных и любящих. Молчание было устрашающим, пока пара, наконец, не заняла свои места и не приступила к завтраку, несколько волшебников заметили, что Гарри начал есть только после того, как это сделал профессор.

Гермиона прикусила губу. Как она могла освободить Гарри от влияния Снейпа, когда всем остальным, кажется все равно? Она думала, что профессор Макгонагалл поймет, что здесь что-то не так. Гарри никак не мог заинтересоваться таким старым человеком! Не только это, но и то, что любить другого мужчину неправильно. В довершение всего Снейп был учителем, такие отношения отвратительны и совершенно неэтичны. Гарри нуждался в разрешениях старшего партнера… это не похоже на любовное зелье, так что же еще это могло быть? Заклинание? Гермионе понадобится разрешение, чтобы попасть в запретную секцию… если только она не сделает это ночью тайком. Девушка была полна решимости получить ответы, так или иначе. Снова прикусив губу, она раздраженно фыркнула: сначала ей нужно провести уроки, а потом она пойдет в библиотеку. Грейнджер также написала министру магии, надеясь, что тот сделает что-нибудь, чтобы спасти их героя, но Фадж был некомпетентен, поэтому она не будет полагаться на министерство.

— Ты тоже думаешь, что это неправильно? — спросила Джинни, ее карие глаза были полны отторжения.

— Да, но я собираюсь помочь ему, — твердо сказала Гермиона.

— Я тоже! — немедленно воскликнула Джинни; если она спасет Гарри, то, возможно, ей все-таки представится шанс стать миссис Поттер. Он был бы обязан ей жизнью, и если бы все еще не заинтересовался ей, то девушка бы солгала ему и заставила поверить, что у него нет выбора. Что парень должен жениться на ней или будет арестован и отправлен в Азкабан. В конце концов, он ничего не знал о волшебном мире… Когда они поженятся, и Гарри узнает, она убедит его, что сделала это из-за большой любви.

— Блестяще! Сначала у меня уроки, а потом встретимся в библиотеке, нам нужно найти контрзаклятие, — твердо сказала Гермиона.

— Хорошо, — сказала Джинни, нетерпеливо кивая, она сделает все для Гарри, она докажет, что ее отец не прав.

— О чем вы двое говорите? — перебил Рон с набитым ртом, тупо глядя на девушек.

— Ничего, Рон, просто ешь, — сказала Гермиона.

— Филиус, ты сможешь снова присмотреть за школой? Я должна присутствовать на собеседованиях для новых учителей весь день, — спросила Минерва, сидя за главным столом. Дамблдор оставил ей школу в тяжелом состоянии. Нужно нанять нового профессора по уходу за магическими существами, смотрителя территории, учителя трансфигурации, учителя истории магии, учителя защиты от темных искусств (последний, казалось, полностью исчез с лица земли, когда авроры пришли арестовать Дамблдора), учителя прорицания (директриса хотела дать Трелони неполный рабочий день, два профессора смогут раскрыть предмет лучше). Директриса также собиралась вернуть несколько предметов, которые Дамблдор убрал, особенно уроки беспалочковой магии. Способности Гарри еще больше укрепили ее решимость сделать все, чтобы ученики могли в полной мере раскрыть свои магические дары. У нее также было чувство, что должность мастера зелий освободится.

— Конечно, — согласился Филиус.

— Мое первое собеседование через десять минут, увидимся за ужином, а теперь прошу меня извинить, — сказала Минерва, уходя.

Она понятия не имела, что ужина не будет, и обитатели Хогвартса будут сражаться за свою жизнь.