Часть 47. Первая ночь вместе (1/2)

— Тут моя квартира, — сказал Северус, направляясь в сторону здания и поднимаясь по ступенькам к входной двери. Когда-то здесь был магазин, прежде чем его переделали в жилой дом из двух квартир на первом и втором этажах. Они продавались по отдельности, но он купил обе, потому что планировал использовать вторую для приготовления зелий. Однако быстро передумал, так как и в одной квартире было более чем достаточно места.

Северус улыбнулся Харрисону, который шел за ним и впечатлено разглядывал дом. Место на первом этаже пустовало, насколько парень мог видеть. Чего Гарри не знал, так это того, что оба помещения принадлежали мужчине, в конце концов, тот был человеком, который любил уединение.

— Квартира? — изумился юноша. — Ты называешь это квартирой?

— Возможно, это не совсем точно, но таково техническое название, — насмешливо ответил зельевар. Так люди назвали это в объявлении, которое он нашел в газете. Он купил квартиры на деньги рода Принц, и это было единственное, для чего Снейп их использовал. Он не жил в Тупике Прядильщика, тот дом гнил вместе с остальными, потому что река неподалеку вышла из берегов и уже нанесла непоправимый ущерб.

Цветы вокруг дома делали тот похожим на пейзажи, которые Гарри видел только в журналах. На лице юноши появилась легкая улыбка; он любил растения и работу в саду. Это была одна из тех вещей, которая радовала его у Дурслей.

— О чем ты думаешь? — спросил Северус, поворачиваясь к Харрисону. В глазах юноши было выражение полного созерцания, не многие молодые люди были способны на это. Все время, что они знакомы, единственной эмоцией от юноши была ухмылка, но сейчас лицо того словно преобразилось, блеск в глазах делал их синий оттенок ярче. Глаза Харрисона были похожи на смесь зеленого и голубого, как глубокая пучина моря. Такое умелое сокрытие эмоций также было необычным для юноши его возраста, даже Драко, которого воспитывали так, чтобы никогда не проявлять эмоций вне дома, не был способен на такое совершенство. Поняв, что сравнивает своего четырнадцатилетнего крестника с потенциальным сексуальным партнером, мужчина скривился.

— Ничего, — ответил Гарри, отрывая взгляд от идиллической картины и снова переводя на Дома. Ему пришлось сдержаться, чтобы не поежиться; эти пронзительные черные глаза создавали впечатление, что их обладатель может читать мысли, что, конечно, невозможно, но все же парню не нравилось, когда за ним так наблюдали, он не привык к этому. Северус был слишком умен… умнее, чем предыдущие Домы… а Гарри едва смог обмануть и их.

— Пойдем, — сказал Северус, жестом приглашая Харрисона войти, решив не копать, по крайней мере, не сегодня. Он не хотел портить настроение расспросами, они могли подождать, пока юноша не доверится ему. Глаза мага вспыхнули желанием. Он не мог больше ждать и хотел, чтобы Харрисон был в его постели прямо сейчас.

Если бы Гарри не был в сопровождении мужчины, то подумал бы, что его квартира сдается на продажу. Он оставался в нескольких таких, пока риелторы снова не возвращались. «Продажные» дома не отапливались, но, по крайней мере, парню не нужно было беспокоиться о неожиданных нападениях — большинство таких, как он, не приближались к жилым районам. Но Гарри существование облегчала магия. Еще вчера юноша сказал бы, что, кроме него, никто больше не обладает такими силами, но теперь он знал, что Северус тоже обладал магией. Догадался ли мужчина, что «Харрисон» волшебник? Отличаются ли их способности? Дом не упоминал об этом, поэтому Гарри молчал. Он не мог позволить кому-либо узнать о магии или настоящей личности, потому что категорически отказывался возвращаться к Дурслям. Гарри содрогнулся. Дурсли все еще вторгались в его кошмары, постоянно и безжалостно.

— Апчхи! — чихнул Гарри, о нет, он заболел, как и боялся. Сейчас не время болеть! К сожалению, такое случалось, когда он постоянно находился на улице. Парень последовав примеру Северуса, снял ботинки у двери и аккуратно поставил, понимая, что мужчина наблюдает за ним, как ястреб.

— Аллергия? — спросил зельевар, открывая дверь в гостиную. Он часто думал о том, чтобы убрать ее, ведь в ней не было необходимости, но дверной проем без двери заставил бы дом выглядеть неопрятно.

— У меня ее нет, — сказал Гарри, подавляя шмыганье и незаметно вытирая нос.

— Понятно. Кофе? — спросил Северус, этот напиток был единственным достаточно крепким, чтобы скрыть вкус и запах Перечного зелья. Он не мог дать парню это под видом лекарства, так как пар из ушей очень удивит маггла. Зелье пресечет зарождающиеся симптомы простуды в зародыше.

— Да, пожалуйста, — тут же ответил Гарри. Юноша любил кофе, который не только согревал, но и придавал энергии. В дни голода кофе был спасением. В гостиной было чисто и аккуратно, каждая вещь находилась на своем месте. Гарри немного расслабился, значит сегодня не будет навязчивого желания убраться и навести порядок. Единственным, что указывало на то, что квартира являлась жилой, были три больших книжных шкафа, занимающих большую часть комнаты. Юноша посмотрел на книги так, словно те смеялись над его неполноценностью, а еще они определенно покрыты магией.

Гарри нерешительно сел на диван, тот был обтянут белой кожей и прекрасно вписывался в интерьер комнаты. Пол был выкрашен в коричневый цвет, перед незажженным камином лежал светлый ковер. Телевизор в углу комнаты был единственной замеченной парнем электроникой. Ни телефона, ни компьютера, ни видеокассет. Не то чтобы Гарри это действительно волновало, он смог бы использовать приборы по назначению: ему некому было позвонить, а компьютер бесполезен без умения читать. Парень мог только смотреть фильмы, те всегда были забавными. Гарри оглянулся на дверь, подумывая о том, чтобы просто сбежать… Книги пугали до чертиков… И из-за испытующего взгляда Северуса он чувствовал себя как под микроскопом.

Мужчина, вернувшийся с кофе, решил за него. Юноша хотел остаться. Рассеянно выглянув в окно, парень похвалил принятое решение — снаружи хлынул сильный дождь. Взяв чашку, Гарри подумал, что ситуация довольно странная. Обычно, когда он уходил с кем-то из клуба, они сразу переходили к делу. Однако он благодарен за кофе, знакомое тепло, распространяющееся от чашки, подавило надвигающуюся панику и тошноту.

— Спасибо, — тихо пробормотал Гарри, делая глоток и едва сдерживаясь, чтобы не напрячься. В напитке была какая-то магия. Сердце болезненно заколотилось в груди, неужели наркотики? Но нет, юноша чувствовал, как его голова проясняется и нос перестает течь. Быстро подумав, парень решил притвориться, что ничего не заметил.

— Нет проблем, — сухо сказал Северус, расслабляясь, когда из ушей Харрисона не пошел пар. Значит, дозировка рассчитана правильно.

Гарри прикусил губу, голос мужчины такой соблазнительный, гладкий, как шелк. Раньше ему никогда не встречались такие люди; этот баритон юноша мог слушать часами. Чтобы вернуть контроль, ему пришлось думать о Дурслях.

Руки Гарри согрелись, кофе действительно заставлял чувствовать себя лучше, заряжал энергией. Парень не знал, было ли это только из-за тепла, но даже его кости чувствовали себя лучше. Саб уставился на Северуса, не было никаких сомнений, что тот Доминант. Мужчина сидел в кресле, расслабленный, самодовольный и очень хорошо контролировал ситуацию. У Мастера была определенная аура уверенности, которую нельзя было «выключить» или подделать. Вот почему ему нравилось быть Сабмиссивом: не нужно было притворяться сильным, беспокоиться или осторожничать, юноша просто делал то, что от него ожидали, чтобы сделать своего Дома счастливым, что, в свою очередь, делало счастливым и Гарри. Хотя ему и приходилось лгать, но это было необходимое для жизни притворство. Кто захочет взять на себя Покорного, живущего на улице? Парень был уличной крысой; никто в здравом уме не захотел бы его настоящего. Гарри был в отчаянии, он безумно хотел, чтобы его любили, принимали и лелеяли так, как ему было нужно.

— Как давно ты стал Сабмиссивом? — спросил Северус, сверля собеседника своими черными глазами.

— Почти год назад, — сказал Гарри, он не мог сказать, что раньше, так как притворялся восемнадцатилетним, а в клуб несовершеннолетним нельзя. Значит, ему придется притвориться, что скоро день рождения, и чем скорее, тем лучше. Черт, он действительно не был готов к этому. — Ровно год будет восемнадцатого августа, я пошел в клуб на свой день рождения.

Северус прищурился, он был уверен, что Харрисон лжет; главный индикатор — взгляд немного налево. У парня не было обычных жестов, которые сопровождали ложь. Интересно. Теперь вопрос был в том, о чем юноша солгал? О том, как долго был Покорным? О дне рождения? Или о том, что в клуб пришел отметить? Вполне может быть что-то невинное. У людей всегда было что-то, о чем они врали, большую часть времени это была глупая маленькая белая ложь. Опять же зельевар тоже лгал, и подловить парня на таком было бы верхом лицемерия. И все же, несмотря на это, Северус ненавидел ложь.

Гарри с трудом сдерживался, чтобы не пошевелиться, у него было неприятное чувство, что мужчина догадался, что его собеседник не совсем честен. Если Северус был так хорош в обнаружении лжи, то юноша был в беде. Ах, что за чертовщина, какая разница? Что Дом сделает, вышвырнет его? Ну, надо признать, что такое случится впервые, поскольку обычно Гарри был тем, кто уходил. Однако парень не мог не волноваться, ведь кто знает, какая у его нового знакомого будет реакция на обман.

— Почему ты выбрал такой образ жизни? — спросил Северус, он всегда спрашивал об этом, потому сам не мог понять, какое доверие нужно в отношениях, чтобы быть Сабом. Зельевар никогда так довериться не сможет, сама мысль о подчинении отталкивала. Когда-то волшебник стоял на коленях у ног Темного Лорда, и часто в те моменты он находился между жизнью и смертью. После падения Волдеморта Северус поклялся, что больше никогда не позволит себе утратить контроль. Хотя он и позволял Дамблдору манипулировать собой, когда это было необходимо.

Несколько лет назад, мужчина был на грани сумасшествия, ведь постоянное давление ломало его сильнее, чем когда-либо. Он искал Гарри Поттера, а потом наткнулся на клуб и почувствовал силу, о которой даже не подозревал. В кои-то веки жизнь зельевара обрела смысл и подарила ему контроль хоть над одним аспектом деятельности. Контроль, которого он всю жизнь был лишен: сначала из-за отца, а затем Темного Лорда и Дамблдора. Северус никогда не жалел о своем выборе в пользу доминирования и не собирался.

Если юноша был покорным только год, тогда, возможно, это был просто эксперимент, а не образ жизни, и ответ Харрисона, возможно, пролил бы свет на то, почему люди делают такой выбор.

— На самом деле я не выбирал, я даже понятия не имел, что такая жизнь существует, — честно ответил Гарри. — Однажды вечером я зашел в клуб, потому что заблудился и дождь тоже лил, как сейчас. Я поговорил с одним из парней… Остальное, как говорится, история*. Не так я планировал провести свой день рождения, но кто меня спросил? — было так трудно не использовать мат, но несдержанность раскрыла бы его реальный возраст. Нормальные восемнадцатилетние парни не ругались так, как он. Покорные, которых он знал, тоже не употребляли ненормативную лексику. Такая сдержанность была единственным недостатком постоянного изменения внешности.

Северус ухмыльнулся; парень ходил вокруг да около, ничего путного не сказав. Любопытно, в этом мальчике определенно было больше загадок, чем казалось на первый взгляд. Мужчина с нетерпением ждал, как в конце концов разгадает все. Если он и был хорош в чем-то, так это в извлечении информации из людей, особенно из тех, кто не жаждал своими тайнами делиться.

— Интересно, — сказал Северус с достаточным сомнением в тоне.

— Мне всегда приходилось самому заботиться о себе, больше никому до меня дела не было, — сказал Гарри, чувствуя необходимость объясниться, что было странно, он никогда по-настоящему не открывался людям, даже своим Домам. Он отвечал на вопросы и все такое, но никогда не раскрывал больше, чем нужно. — Что плохого в том, чтобы кто-то другой взял ответственность за тебя? А в том, чтобы знать, что ты делаешь все правильно? В нормальных отношениях все просто принимают это как должное, но я нуждаюсь в ином, — парень поблагодарил Бога за то, что однажды подслушал болтовню Сары; по крайней мере, Гарри мог казаться умным, даже не являясь таковым.

— В этом желании нет ничего плохого, — сказал Северус, чувствуя себя немного глупо из-за мыслей, сопровождавших его вопрос. На самом деле он не имел права знать все о ком-либо, даже о потенциальном Сабмиссиве. Каждый имеет право на секреты, если только они не опасны и не вводят в заблуждение. Ему казалось, что Харрисон определенно выберет жизненный путь подчинения, если только его желания не изменятся, когда парень станет старше. Вы удивитесь, как часто случается, что Сабы меняют взгляды, потому что обстоятельства сменились и чувства тоже. Зельевар все еще не видел покорности в Харрисоне, скорее всего, его режим «Покорного» предназначался только для спальни.

— Хочешь, я отнесу их на кухню? — спросил Гарри, вставая. Его свободная рука потянулась за пустой чашкой Северуса.

— Да, — сказал Северус. Когда парень отвернулся, чтобы найти кухню, зельевар резко вдохнул воздух сквозь сжатые зубы — задница у Харрисона была идеальной. Великий Мерлин, у мужчины слишком давно не было любовника. Бодроперцовое зелье должно уже подействовать.