Часть 33. Люциус Малфой (1/2)
Люциус Малфой ощущал себя не в своем уме, он пытался разными способами связаться с Северусом Снейпом. Даже поранился, когда его вышвырнуло из собственного камина. Это означало, что у Снейпа была закрыта и защищена Каминная сеть, и Малфой не только не мог переместиться, но даже не мог связаться и поговорить с зельеваром. Он послал Добби только для того, чтобы тот тоже потерпел неудачу; лорд вынужден был признать, что Снейп, похоже, защитил свои покои лучше, чем Гринготтс. Такого никогда не было, Люциус ранее бывал у мастера зелий несколько раз, до того, как Северус предал их всех, присоединившись к стороне света. После блондин не осмеливался упоминать о зельеваре или, боже упаси, навещать. Если бы его увидели за этим занятием, он был бы убит на месте разъяренным Темным Лордом. Но сейчас, когда неминуемая смерть надвигается сама собой, такие тривиальные вещи не имеют значения. Люциус гордился бы тем, что Драко пошел по его стопам, но тот не сделал этого, однако лорд не был менее горд им.
Взглянув на часы на своем столе, он заметил, что осталось совсем немного времени до возвращения Темного Лорда. Нарцисса тоже скоро вернется домой. Дом во Франции (любимая страна его жены и язык, на котором они всей семьей говорили) уже готов и находился под всеми мыслимыми чарами. Добби пойдет с ними; он поручит эльфу охранять их. Благодаря деньгам все можно было сделать быстро, и Люциус не жалел их. Его деньги и поместье в любом случае перешли бы к сыну, а поместье было бы заперто, чтобы еще больше неудобств доставить Темному Лорду.
Нарцисса уже была дома, и Люциус проверял карманы в последний раз, убеждаясь, что у него есть все, что им нужно. Закрыв глаза, он подошел к бару и достал хрустальный бокал, украшенный гербом — свадебный подарок от жены. Он налил себе виски из графина и жадными глотками выпил. Глубоко вздохнув, он в последний раз оглядел свой кабинет, материальные ценности ничего не значили по сравнению с его семьей.
Если он и скучал по чему-то, так это по теплому голосу жены, зовущему его, когда она возвращается домой. Звучало так беззаботно и радостно, но вместо этого его Цисси только бродит по поместью, как привидение. Закрыв дверь кабинета, он засунул трость под левую подмышку. Выпрямив спину, он решительно спустился по лестнице, чтобы встретить жену в большом парадном холле. Золотая люстра весело мерцала, как всегда, не замечая настроения обитателей.
— Люциус, — сказала Нарцисса, моргая от его неожиданного появления.
— Надень его обратно, — сказал Люциус, останавливая ее от того, чтобы передать плащ домовому эльфу, снова надевая его на женщину. Как только она была одета, он вдохнул ее аромат, наслаждаясь редкой близостью, которую они разделяли. Она спала в отдельной кровати с тех пор, как Темный Лорд вторгся в поместье. Не просто в отдельной кровати, а в отдельной комнате, подальше от него.
— Люциус? — спросила Нарцисса, тяжело сглотнув, ее муж был определенно странным, и это совсем было на него не похоже.
— Пойдем, — сказал Люциус, переплетая их руки, благодарный ей за то, что она не отстранилась, когда он повел их прочь от поместья.
Первым порывом Нарциссы было отшатнуться, но искренность мужа совершенно сбила ее с толку. Поэтому она позволила ему вести себя, аппарируя прочь от дома. Дома, который она любила и в то же время ненавидела. Так много плохого случилось в этих стенах, когда ее муж возвращался каждый второй вечер раненым, а она была молодой и беременной, а затем и с ребенком, за которым нужно было присматривать. Теперь мэнор был еще больше запятнан тем, что причина всего ее ужаса была там. Она считала дни, с нетерпением ожидая благополучного возвращения сына в Хогвартс. Наверное, это был единственный год, когда она была по-настоящему рада его отъезду. Незадолго до того, как Драко уехал, она прошептала ему на ухо:
— Поговори с Северусом, не ходи к Дамблдору, будь осторожен, я люблю тебя, сынок.
Теперь ее муж… Она замерла, возможно, это был кто-то другой под действием Оборотного зелья, но попасть в мэнор было почти невозможно, не говоря уже о том, чтобы достать волос его хозяина.
Вид школы чародейства и волшебства Хогвартс вселил в нее уверенность; ее муж никогда не приходил сюда, за одним исключением, когда одержал победу над Альбусом Дамблдором.
— Что ты сказал мне при первой встрече? — спросила Нарцисса, направив палочку прямо в спину волшебника, подозревая, что тот вовсе не ее муж.
— Я сказал тебе, что ты самая красивая девушка, которую я когда-либо видел, и ты будешь моей, — ответил Люциус, наблюдая, как ведьма с удивлением опускает палочку.
— Что ты задумал, Люциус? — осторожно спросила Нарцисса; ее муж ни за что не стал бы просить кого-либо о помощи, особенно Дамблдора.
— Не здесь, — сказал Люциус, кто знает, сколько шпионов у Темного Лорда в Хогвартсе? Хуже того, Дамблдор мог бы все усложнить, если бы понял, что они здесь.
— Что-то случилось с Драко? — спросила Нарцисса, ее глаза расширились от страха, и она поспешила к школе.
— С Драко все в порядке, поверь мне, — сказал Люциус, крепко держа ее за руку, пытаясь передать, как сильно он ее любит и что готов сделать ради нее. По ее растерянному виду можно было сказать, что она не поняла его посыл.
Двери школы были распахнуты настежь, и дети в обычной одежде прогуливались. Люциус знал, куда идти, чтобы их не увидело слишком много людей, в конце концов, он был здесь студентом — с тех пор ничего не изменилось. Большинство слизеринцев предпочитали оставаться в общей гостиной, но у его сына, как у старосты, были личные комнаты. К счастью, они с Нарциссой тоже были префектами.
— Я хочу, чтобы ты пошла и нашла Драко, понимаешь? После пусть он приведет тебя в класс Северуса, — сказал Люциус, его голос был твердым и непреклонным, он не собирался позволять своей жене протестовать против этого.
— Я не позволю тебе навредить Северусу, пока Драко здесь, Люциус, я не допущу, чтобы мой сын был в этом замешан! — огрызнулась Нарцисса, не сдвинувшись с места, когда муж попытался заставить ее уйти. — Северус был хорошим другом, крестным отцом нашего сына… Как ты мог привести меня сюда? — слезы против воли подступали к ее глазам.
— Нарцисса, — сказал Люциус, раздраженно вздыхая, и странное желание дернуть себя за волосы одолело его. Его сердце болело от ее слез, Мерлин, он потерпел неудачу как муж, он поклялся заботиться о ней, и не сделал этого. Наклонившись, он прошептал ей на ухо: — Пожалуйста, просто сделай, как я прошу, клянусь, что я здесь не для того, чтобы причинить боль Северусу, и если понадобится, я дам клятву прямо здесь и сейчас. У нас нет на это времени, я люблю тебя, пожалуйста, просто сделай, как я прошу.
Сердце Нарциссы забилось быстрее, Люциус никогда не был столь многословным. Он предпочитал показывать свою любовь другими способами или говорил это после секса, что было не одно и то же. Что-то происходило, и она начала опасаться худшего, но ее муж был здесь, может быть, он вытащит их из этой войны, может быть, ее семья наконец будет в безопасности. И все же что-то не давало ей покоя: почему он так часто говорит, что любит ее? Это было почти как если бы он… нет — она этого не допустит. Зная, что нельзя терять времени, она сделает так, как попросил ее муж, и проследит, чтобы тот не наделал глупостей.
— Хорошо, увидимся через пятнадцать минут, обещай мне, — сказала Нарцисса, глядя на Люциуса, все говорили, что глаза Малфоя холодные и жесткие, но только не для нее. Он любил ее и Драко, ничто другое не имело значения, кроме этого. Хотя когда она была моложе и видела его суровые взгляды, это пугало ее. И все же он ни разу не поднял на нее руку в гневе, что делало его лучше, чем большинство других чистокровных волшебников. Даже ее собственный отец, как она позже узнала, иногда поднимал руку на ее мать.