Часть 32. Пауза (1/2)

Гарри любил каждый звук, который ему удавалось извлечь из своего Дома; тот всегда казался таким строгим и неприкасаемым. Парень знал, что Северус не был таким на самом деле, но это поразило его больше всего, когда они только познакомились. Ничто не возбуждало юношу больше, чем слышать, как мужчина теряется в удовольствии, ну, может быть, кроме того, что его Дом был тем, кто ублажал его. Слегка извиваясь на мужчине, Гарри нашел восхитительно чувствительную часть шеи своего Мастера, чтобы покусывать и посасывать, чувствуя, как стон и дрожь проходят через горло мужчины. Пальцы Саба деловито расстегивали каждую пуговицу на Северусе, которых, кстати, было много, и Гарри был рад, что ему не придется их застегивать обратно.

— Сколько на тебе одежды? — проворчал парень, когда, расстегнув все пуговицы, наткнулся на еще один ряд застежек.

Северус хихикнул, немного задыхаясь, это было впервые. Год назад, встречаясь с Гарри, он носил только маггловскую одежду. Он был под впечатлением, что Гарри, в конце концов, маггл, что было глупо со стороны зельевара. Просто никогда не было никаких признаков того, что парень был волшебником, никакого случайного использования магии, тот не мог видеть сквозь чары, которые Северус наложил на свои книги. В конце концов, если бы ваш любовник читал книгу о зельях, то что-нибудь сказал бы, не так ли? Но нет, Гарри вел себя так, как будто книга называлась так, как зельевар и сказал. Сейчас последний понимал, что дело было не в магии, а в самом чтении.

Гарри оставил попытки снять одежду с Северуса, это было просто невозможно, словно проклятая мантия была приклеена к его Дому. Вместо этого юноша продолжал целовать шею Северуса, в то время как пальцы мужчины ласкали его спину, вызывая мурашки.

Ловкие пальцы Мастера сняли с Сабмиссива плащ, а затем и футболку, прежде чем Гарри нашел губами его адамово яблоко. Северус дразняще касался сосков юноши, заставляя того стонать, прижимая их лбы друг к другу. Зеленые глаза встретились с черными, когда последние пытались успокоить эмоции, чтобы не заканчивать это так скоро. Несмотря на то, что у них были дела сегодня, Мерлин, он нуждался в Гарри больше всего на свете.

— Вставай, — сказал Северус, подождав, пока парень встанет с его колен, прежде чем пройти в спальню. Он больше не был подростком, и уж точно не хотел пытаться заниматься любовью на диване. Что, кстати, было бы крайне неудобно.

— Раздевайся, медленно, — сказал Северус, усаживаясь на стул, стоявший в углу комнаты. Взмахнув палочкой в сторону камина, он развел огонь, согревая комнату, чтобы его Сабмиссив не мерз. Его черные глаза светились страстью и предвкушением, а зеленые глаза Гарри пылали огнем. Когда они оба вошли в свои роли, Гарри почувствовал себя более уверенным. Его словно включили, когда сказали, что делать.

— Да, сэр, — ответил Покорный, задыхаясь, без малейшего намека на застенчивость или румянец на лице. После всего, что они делали вместе, не было смысла смущаться такого. Его Дом научил Гарри по-настоящему любить и чувствовать свое тело.

Северус наблюдал, как его прекрасный Сабмиссив обнажается перед ним, его черные глаза следили за руками юноши, что заставляло еще больше возбуждаться от чувственности происходящего. Мерлин, он был чертовым счастливчиком, и знал это, просто видя Гарри таким, облаченным лишь в золотой ошейник.

— Ложись на кровать, — сказал Северус, его голос дрогнул, когда он проследил взглядом за прекрасной спиной Гарри, прежде чем тот улегся на черные простыни, заставляющие кожу казаться еще более молочно-белой, чем обычно. Мерлин, как мог цвет постельного белья сделать Гарри настолько неземным? Дом был убежден, что любая вещь, которую наденет его Саб, тут же станет новым веянием моды. — Потрогай себя, Гарри, — сказал Северус, имея прекрасный обзор со своего места.

Гарри извивался, это было так горячо и эротично, адски чувственно, он был чертовски тверд и знал, что долго не протянет. Точно не с тем, как Северус говорил, что чувствовал, посылая волны возбуждения по их связи, и, самое главное, как тот смотрел, лаская тело Саба обжигающим взглядом. Мужчина никогда не делал такого раньше, но юноша определенно собирался следовать всем приказам.

Дом знал, что Гарри долго не продержится. На самом деле он тоже был почти на грани, но у него было больше самообладания — во всяком случае, так он себе говорил. Мерлин, Северус хотел закончить это скорее и ощутить Нижнего под собой. Его ноющий в узких брюках член явно поддерживал эту идею, не желая ничего больше, чем быть внутри юноши.

— О нет, Гарри, позволь мне услышать тебя, малыш, — пробормотал Северус, когда Саб яростно прикусил губу, пытаясь заглушить стоны. Как хороший маленький Покорный, парень подчинился, и следующий стон вырвался из его горла, отдаваясь во всем теле Гарри, вынуждая того полностью потерять самообладание и наслаждаться происходящим без всяких оговорок. Хриплое ворчание и стоны достигли ушей Северуса, когда он попытался остановить себя, чтобы остановить давление, растущее внутри него.

— Сев, — простонал юноша.

— Кончай, — сказал Северус хриплым голосом.

Гарри облегченно всхлипнул, когда кончил, все его тело плыло, пребывая на седьмом небе от счастья, а пальцы на ногах поджались, когда удовольствие продолжило танцевать внутри.

Произнесенное шепотом заклинание было единственным сигналом от Северуса, прежде чем глаза Гарри были закрыты черным шелком, мешающим что-либо видеть, а руки привязаны к столбикам кровати такой же лентой. Верхний очистил беспорядок с постели, вставая, глядя на красоту перед ним. Свидетельством того, насколько Саб доверял ему служило то, что он даже не дергался от дискомфорта. Что заставило сердце Северуса наполниться гордостью и любовью, которых он никогда раньше не испытывал.

Гарри почувствовал, как кровать прогнулась, но больше ничего, он хотел нетерпеливо поерзать, но удержался. Первое прикосновение заставило его ахнуть, ощущения усилились тем, что он ничего не мог видеть. О, юноша не мог удержаться, чтобы не поежиться. Прикосновения воспринимались намного сильнее обычного; удивленный писк слетел с его губ, когда что-то холодное скользнуло по груди. Дрожь пробежала телу, холод спускался дальше, по его соскам, вниз по животу и в пупок. Сабмиссив затрепетал, когда лед сменился горячим языком Северуса, выгибаясь дугой под своим Домом, умоляя о большем, о чем угодно, пока наслаждение разливалось повсюду.

Парень зашипел, когда что-то острое коснулось его груди, прежде чем зажимы были помещены на каждый из сосков по очереди, вызывая комбинацию боли и большого удовольствия. Северус знал, что стимуляторы не были слишком тугими, связь снова пригодилась, ему не придется беспокоиться о том, что он зайдет слишком далеко — не то, чтобы он мог зайти. Он знает своего Сабмиссива и поймет, если что-то пойдет не так. Не только потому, что он знал тело Гарри сверху донизу, как и его реакции, но и потому, что он доверял юноше использовать стоп-слово, если до этого дойдет. Гарри никогда не нуждался в прекращении сессии. Необходимость использовать стоп-слово означало, что Северус не выполнил свой долг Дома должным образом, слышать это слово было неправильно для любого уважающего себя Мастера*.

Легкие, как перышко, прикосновения заставляли Гарри ерзать и слегка хихикать там, где ему было щекотно. Он никогда не боялся щекотки. Тем не менее, казалось, что ему нужно будет переосмыслить это, когда он действительно сможет думать. Его разум был почти так же напряжен, как и тело. Дыхание было резким в тишине комнаты, а кожа казалась мокрой от пота.

Северус смотрел вниз на развратное зрелище, в которое превратился его Покорный, теперь сам мужчина был нетерпелив, он закончил играть и отчаянно хотел своего Саба! Не в силах сдержаться, он использовал палочку, чтобы подготовить и растянуть Гарри, прежде чем блаженно войти, удерживая парня на месте, оставаясь неподвижным и позволяя Гарри привыкнуть. Даже с заклинанием было неудобно без растяжки, но не настолько, чтобы причинить боль. Он снял зажимы, обводя покрасневшие бутоны языком, и Нижний застонал, когда его измученному телу добавилось еще больше удовольствия. Северус знал, что его Саб долго не протянет, поэтому без лишних слов начал двигаться, стараясь с каждой фрикцией попадать в простату. Спустя три толчка, Гарри кончил снова, бессвязно вскрикивая.

Горячие стенки, плотно сжавшиеся вокруг члена Дома, вызвали и его освобождение. Северус укусил Гарри за плечо, пока кончал, заглушая собственные стоны. Мужчина, не выходя из тела Саба, порылся в ящике с игрушками и вытащил пробку. Смазав ее смазкой, которую делал сам, он протолкнул игрушку через ослабленное колечко мышц Гарри глубоко внутрь, закрывая выход сперме. Мерлин, Северус снова почувствовал себя подростком, ему почти захотелось снова кончить от того, что он увидел. В смазке был мягкий релаксант, который снял бы любой дискомфорт, который Нижний мог чувствовать. Сняв путы и повязку, он не удивился, увидев юношу почти без сознания.

Перед тем, как накрыть их одеялом, мужчина использовал очищающее заклинание, чтобы избавиться от семени и пота. Гарри повернулся лицом к своему Дому и уткнулся головой в грудь, полностью истощенный. Северус провел рукой по его волосам, прежде чем лениво поиграть с ошейником на шее Саба. Собственническое чувство, которое он испытывал, было почти подавляющим. Он всегда знал, что это была его слабость, пока не нашел клуб. Теперь он знал, что это было хорошо, в большинстве случаев, если не выходило из-под контроля. Собственничество, которое он испытывал к этому восхитительному мальчику, было гораздо сильнее, чем он привык. Дыхание Гарри немного выровнялось, теперь он крепко спал. Похоже, сегодня им больше ничего не удастся сделать. Вставать зельевар не собирался, для этого он был слишком измотан, но еще не успел заснуть, и поэтому просто смотрел на своего Покорного, благодаря счастливую звезду за то, что привела Гарри в его жизнь. Больше всего Северуса удивил тот факт, что ему было все равно, что парню только исполнилось семнадцать. Он ненавидел преподавать и никогда бы не стал учителем, если бы его не заставили. Если уж на то пошло, простой прием Веритасерума доказал бы, что он не сделал ничего плохого.

-0-0-</p>

Северус молча выругался, когда понял, что на самом деле заснул, и повернулся, чтобы посмотреть на часы, стоящие на комоде. Он расслабился, когда понял, что прошло всего два часа, после выскользнул из кровати и подложил Гарри подушку вместо себя. Парень не пошевелился ни разу, Северус оделся, решив не застегивать мантию, он не мог беспокоиться о пуговицах прямо сейчас. После он вышел из спальни, позволив Сабу еще немного отдохнуть.

— Хозяин? — спросила Грейс, появляясь.

— Да? — отозвался Северус, выгнув бровь в ее сторону, ожидая ответа.

— Кто-то пытался прийти из Малфой-мэнора, и домовой эльф оттуда тоже пытался проникнуть в ваши покои, — объяснила Грейс. — Не желает ли хозяин Северус пообедать? — в ее голосе звучала надежда.

— Поздновато, — сказал Северус. — Приготовь ужин из трех блюд, Гарри нужно как следует поесть.

— Что я могу приготовить для хозяина Северуса и молодого хозяина? — спросила Грейс, ее глаза блестели.

— Сытный суп, большой бифштекс, спаржа с подливкой и любой десерт, но только не с бананом, — авторитетно заявил Северус. — Если тебе что-нибудь понадобится, скажи, чтобы они списали деньги с моего счета.

— Да, хозяин! — сказала Грейс, направляясь на кухню так быстро, как только могли нести ее маленькие ножки.

Северус схватил немного летучего пороха и назвал адрес в камин.

— Косой переулок, мадам Малкин!

— Чем могу помочь? — спросил кто-то, появившись в поле зрения, пискнув от страха, очевидно, узнав его.

Девушка поставила его в невыгодное положение, так как он не был уверен, кто она. Не то чтобы это его интересовало; он точно знал с кем хотел поговорить.

— Я хочу немедленно поговорить с мадам Малкин.

— Сию секунду, — пискнула она еще раз, прежде чем скрыться из поля зрения, Северус раздраженно закатил глаза.

— Чем могу быть полезна? — спросила мадам Малкин, приземистая седовласая ведьма. Она узнала мужчину; конечно, он покупал лучшие костюмы, когда посещал ее магазин, и требовал множество амулетов, вплетенных в одежду.

— Мне нужен целый гардероб, подогнанный под волшебника, вы все еще обслуживаете на дому? — спросил Северус,соблазняя собеседницу суммой, которую та получит. После начала учебного года, без сомнения, покупателей было немного, что означало меньший доход. Он не зря был слизеринцем и точно знал, как манипулировать людьми.

— Конечно, — тут же ответила Малкин, не упуская возможности. — Когда будет лучшее время?

— Шесть тридцать, если возможно, иначе мы можем отложить это до завтра, — сказал Северус, не желая идти на компромисс.

— Шесть тридцать — это нормально, какой адрес? — спросила Малкин, соглашаясь встретиться с ним, и взяла перо, чтобы записать.