Часть 24. Испанская инквизиция (2/2)

— Садисты и Мазохисты делают это ради боли, как получая, так и отдавая. Я прошу вас не оскорблять их, иногда вам просто нужно что-то, чтобы чувствовать себя живыми; со многими из них случались ужасные вещи. Это просто единственный способ, которым они могут справиться с этим, некоторые не остаются такими, но другие остаются. Это их выбор, это по обоюдному согласию, если им это не нравится, они могут сказать одно слово, и это немедленно прекратится.

Они оба кивнули в знак того, что поняли, но о чем они думали, можно было только догадываться.

— Ты можешь вспомнить, что ты делал в свой девятый день рождения? — спросил Гарри, сменив тему, к большому замешательству близнеца.

— У нас была вечеринка, — сказал Фред.

— Мне не давали такой роскоши, я спал за мусорными баками, меня избили старшие мальчики, и я мерз. Можете ли вы даже представить себе такой сценарий? Не говоря уже о том, чтобы жить этим? Все, чего я хотел, — это чтобы кто-нибудь позаботился обо мне; я не хотел беспокоиться о том, где добыть еду или переночевать. Я никогда не был в полной безопасности снаружи, и я увидел клуб однажды, когда был уже старше… входя в него, я чувствовал себя принятым. Я хотел того, что у них было, того, что они предлагали. Конечно, это было не идеально, по крайней мере, поначалу. У меня было несколько Домов до Северуса, все с разными потребностями и ожиданиями, но я никогда не оставался с ними надолго. По-моему, они не давали мне того, в чем я нуждался, чего я хотел. Это не значит, что они не пытались, потому что единственное, что помогает отношениям Д/С работать, — это разговор. Мы должны знать, чего хотим друг от друга, иначе это просто не сработает, — тихо сказал Гарри.

Фред и Джордж вздрогнули, волосы у них на затылке встали дыбом. Они не знали почему, но чувствовали эхо того, что чувствовал Гарри. Грызущий голод, страх, ужас, одиночество. У них мурашки побежали по коже, когда Гарри закончил, Гарри так отчаянно хотел, чтобы они поняли, что он на самом деле передал свои эмоции с помощью магии. Они никогда в жизни не испытывали ничего подобного и молились, чтобы это никогда не повторилось. Гарри уже достаточно пережил и без того, чтобы они пренебрегали его отношениями со Снейпом. Фред почувствовал себя полным идиотом и пообещал себе никогда больше так не судить других.

— Однажды ночью я был в клубе, искал кого-нибудь, и встретил Северуса. Он не знал моего настоящего имени. Я никогда не называл его, не хотел, чтобы меня нашли и отправили обратно к Дурслям. Он узнал об этом только тогда, когда Дамблдор заставил меня вернуться в Хогвартс. Он заботился обо мне так, как я хотел и нуждался. Ты все неправильно понял, Фред, дело не в контроле, не в насилии, не в боли, не в страданиях, не в том, о чем ты думаешь, — сказал Гарри. — Помнишь ли ты, как в детстве жаждал одобрения своих родителей? Чувство, которое возникает, когда ты знаешь, что сделал что-то правильно? Хотя бы раз?

— Да, но этого было мало, у нас было так много братьев и младшая сестра, что в конце концов мы начали всех раздражать… и разыгрывать только для того, чтобы привлечь внимание нашей матери к нам больше, чем на одну секунду, — честно сказал Джордж, их мать любила их, они знали это, но в детстве им не хватало внимания. На самом деле все началось с того, что они случайно разозлились на Рона и превратили его плюшевого мишку в паука.

Фред кивнул, соглашаясь с оценкой Джорджа.

— У меня такого никогда не было, — повторил Гарри. — Ни разу. Я хотел сделать что-то для кого-то, чтобы кто-то знал, что я заслуживаю похвалы. Чтобы кто-то проверил мои пределы, понял, на что я способен. Я ненавижу сидеть без дела, мне нужно что-то делать. Мне нравится быт, порядок во всем, что я должен делать. И я ненавижу холод. На самом деле ощущений гораздо больше, и я не могу придумать, что еще сказать, чтобы заставить вас осознать это.

— Нет, я так понимаю, ты в безопасности? У тебя есть слово, при котором он тебя не обидит? — спросил Джордж.

— Это называется стоп-слово. Если я использую его, все, что мы делаем, немедленно прекращается, Сев никогда не поставит меня перед чем-то, с чем я не смогу справиться. Это то, что делает любой хороший Дом, он никогда не причинял мне вреда тем способом, которого я не хочу. Это не потому, что мной манипулировали. Я знал, во что ввязываюсь. Я знал, что Дурсли поступают неправильно, иначе я бы не убежал, — сказал Гарри.

— Нет, Гарри, мы понимаем, — возразил Фред. По крайней мере немного. Ему придется вернуться и перечитать эту чертову книгу. Что, если он зря отказался от хороших отношений с Рейчел? Если бы только он мог повернуть время вспять и сделать все по-другому, если бы это было так просто… Путешествие во времени — дело непростое, и если чему-то суждено быть, так оно и случится.

— А какое отношение он имеет к ошейнику? — спросил Джордж.

— Я одолжу тебе книгу, — сказал Фред, качая головой.

— Не беспокойтесь, я дам вам одну, которая прольет на это лучший свет, — резко сказал Северус, входя в библиотеку и пугая их до полусмерти. Он немедленно отправил класс в библиотеку после того, как чувства Гарри резко обострились. Он не перебивал ребят, главным образом из болезненного любопытства узнать, что скажет его Покорный. Он гордился им, потому что тот защищал не только себя, но и его. Он знал, как трудно объяснить свои потребности, и еще труднее — тем, кто не понимает или не хочет понимать. Даже если они знали о таком типе отношений, они все равно делали неверные предположения. Минерва Макгонагалл была ярким примером этого.

— Спасибо, профессор, — сказал Фред, задумчиво глядя на Северуса, видя его в совершенно новом свете.

— Можете дать нам минутку? — спросил Северус, это был не вопрос, а приказ. — Обед на столе, угощайтесь.

— Да, профессор, — сказал Джордж, когда оба близнеца встали и вышли в гостиную. Они не могли не волноваться, что, возможно, из-за них Гарри попал в беду. Мужчина не выглядел особо довольным, так что предположить подобное было легко.

-0-0-</p>

— Иди сюда, — сказал Северус, поманив пальцем.

Гарри встал и подошел к Северусу, остановившись перед ним, ничуть не испугавшись. Как он и сказал близнецам, Мастер никогда не заставит его делать то, что он не может. Если дело зайдет слишком далеко, у него будет свое стоп-слово.

Зельевар притянул Гарри к груди, просто прижимая того к себе, расчесывая пальцами его волосы. Он часто задавался вопросом, как заставить Гарри говорить о своем прошлом, не будучи навязчивым. Но с Фредом и Джорджем он охотно разговаривал, рассказывал им то, чего не знал Дом. Он не был уверен, как к этому относиться, часть его была рада, что Саб смог поговорить об этом, более собственническая часть была раздражена, что это был не он. Услышав разговор, маг понял, что знает о юноше недостаточно. Он поклялся, что поговорит об этом с Гарри. — Я горжусь тобой, ты очень хорошо справился.

Покорный улыбнулся, прижавшись к груди Северуса. Он мог оставаться в таком положении весь день и всю ночь. Он был лишен прикосновений так долго в своей жизни, что комфорт все еще удивлял его. Так долго единственные прикосновения, которые он получал, были наполнены горечью и болью.

— Что ты задумал, малыш? Хм, — сказал Северус, все еще поглаживая парня по волосам, зная, как его Покорного это радует.

Гарри колебался с полсекунды, прежде чем заговорить.

— Мы с близнецами просто хотели придумать кое-какие розыгрыши… чтобы использовать на Дамблдоре.

Северус изо всех сил старался не напрягаться, особенно когда услышал про розыгрыши. У зельевара не было хорошего опыта в шутках, и он был достаточно унижен, будучи подростком. Это был первый случай, когда он действительно мог сказать, что Гарри похож на своего отца. И все же он знал, что это в основном связано с близнецами, его Саб не стал бы придумывать это сам. Идеи для шутки его, да, но не возможности шалости в целом. — Что именно ты собираешься делать? — спросил Северус, стараясь скрыть подозрение и замешательство.

Гарри пристально посмотрел на Северуса, его зеленые глаза изучали, как будто могли заглянуть в самую душу Северуса. Гарри не совсем понимал это, но чувствовал, что Северус недоволен. Была ли это их магия?

— Я не сделаю этого, если вы не хотите, сэр, — сказал Гарри, уткнувшись носом в шею Мастера, в этом не было ничего сексуального. Это был всего лишь утешительный жест.

— Что ты задумал? — резко спросил Северус; он не мог ни в чем отказать Гарри, особенно если это была какая-то форма мести Дамблдору. Он не мог позволить своей личной неприязни к шалостям помешать этому. Дело было не в нем, а в Гарри и во всем, что с ним сделал Дамблдор. Он знал по личному опыту, что нужно отомстить; это помогает в какой-то степени преодолеть внутреннее разочарование. Ему также нужно было убедиться, что парня не поймают. Только уберечь Гарри, по крайней мере, так он себе говорил. Это не имело ничего общего с любопытством.

— Я хотел найти заклинание, имитирующее чуму, которое заставит его руки постоянно дрожать, и чтобы все, что он ест или пьет, было на вкус как пепел или нечто действительно отвратительное. Я хочу, чтобы он чувствовал тот же голод и боль, что и я все эти годы, — мрачно сказал Гарри, его голос был холодным и мрачным. Как всегда, когда он думал или говорил о Дамблдоре. Он ненавидел этого человека всем своим существом, даже до того, как встретил несколько недель назад.

— Как хитер мой маленький Слизеринец, — сказал Северус, ему было все равно, что Гарри не был распределен, он всегда считал парня Слизеринцем, тот был слишком хитер, чтобы быть кем-то другим.

— Я змееуст, или так это называли близнецы, я просто могу разговаривать со змеями… — сказал Гарри, и когда он почувствовал, как напрягся его Дом, взрыв чистого страха охватил его сердце. — Сэр? — он мог поклясться, что его сердце колотилось, как барабан.

Мысли Северуса опасно закружились, когда он только услышал, что его Сабмиссив — змееуст. Это был скорее шок, чем отвращение или что-то в этом роде. До него дошло, что он сможет снять метку. Ужасное клеймо, на которое он был вынужден смотреть каждый день с тех пор, как по глупости позволил поставить его в юности. И не только татуировка, также это была агония каждый раз, когда Темный Лорд призывал своих последователей. С тех пор как Гарри вернулся в его жизнь, ничего подобного не случалось, так что ему удавалось это скрывать. Он запоздало сообразил, что сильно пугает Саба своим молчанием. Он прижал его к себе, вдыхая запах шампуня, которым тот пользовался.

— Как давно ты знаешь о своих способностях? — спросил Северус, чувствуя, что Гарри все еще боится ответа или его отсутствия.

— Несколько лет, — пробормотал Гарри, гадая, о чем думает его Дом.

— Парселтанг — очень желанная способность, особенно в Слизерине. К сожалению, не все одинаково относятся к такому подарку. Просто знай, что многие будут не доверять тебе из-за него, — сказал Северус, — но не я. На самом деле, я чувствую немного зависти.

Гарри просто обнял Северуса, прижимая его к себе, облегчение текло через него. Боже, за последние несколько минут его мысли пришли в беспорядок. Он боялся, что Северус больше не захочет его. Он ненавидел эти сомнения, но после того, как он был принят, его никогда по-настоящему не оставят.

— Ты мой, Гарри, я никогда тебя не отпущу, однажды ты это поймешь, — сказал мужчина, как будто знал мысли юноши, собственнически поглаживая его шею и ошейник. Мерлин, почему он никогда раньше не думал об ошейнике? Было что-то чрезвычайно эротичное в том, что кто-то хочет быть его, достаточно, чтобы позволить это. Гарри всегда будет в безопасности, когда носит его, и если, Мерлин упаси, что-то произойдет, зельевар сможет спасти его. Ошейник действовал как портключ, возвращая к нему Покорного. Доверие, которое, должно быть, потребовалось, чтобы принять это… все еще поражало его. — А теперь иди обедай, я думаю, что у меня есть книги, которые ты ищешь, — сказал Северус, положив руку на спину Гарри и подталкивая того в сторону гостиной.

— Да, сэр! — радостно отозвался Гарри, удаляясь. Он не мог ждать до вечера; к тому времени у него точно будет готово заклинание. У него было всего две недели, так что он не собирался терять ни минуты. Он улыбнулся близнецам, успокаивая их; он понял, что это, вероятно, будет не единственный раз. Хотя они скоро поймут, что его Дом никогда не причинит ему вреда. — Сев принесет книги, которые нам нужны!

— Блестяще! — радостно воскликнул Джордж, принимаясь за дело с еще большим рвением; он ожидал, что после того разговора их планы будут отменены. Тот факт, что Снейп был готов помочь им, действительно удивил его, но, учитывая все сюрпризы, которые он получил сегодня, это был не самый большой. Им с Фредом предстоял долгий разговор — единственное, в чем он сейчас был уверен.

Фред лишь криво усмехнулся, его глаза затуманились, ночь обещала быть долгой; Джордж не собирался отпускать эту недосказанность. Это как раз то, что им нужно. Глядя на Гарри, он понял, что брату лучше знать. Это было действительно странно, он чувствовал себя очень защищающим Гарри. В большей степени, чем его младших брата и сестру, потому что они не нуждались в его помощи, но Гарри практически кричал о дружбе? И тут до него дошло, что Снейп, должно быть, тоже это чувствует. Вот почему он был готов мириться с ними, он действительно заботился о нем. Это было откровение, которое пришло давно, но не сразу нашло путь понимания.