Часть 11. Фигг проболталась (2/2)

— Всё ещё? — спросил Северус.

— Да, судья, с которой они встретились, была сестрой магглорожденного студента, она очень хорошо знала, кто такой Гарри и что он сделал, — сказала Минерва, её губы дернулись в мстительном веселье. — Им был вынесен жесткий приговор, показывающий пример того, что жестокое обращение недопустимо.

— В самом деле, — сказал Северус, его собственные губы скривились. — У тебя остались какие-нибудь письма? Есть доказательства?

Арабелла вскочила с места, на котором сидела, и поплелась к письменному столу. Она достала большую жестяную коробку и принесла её. Внутри было много вещей, явно не маггловской природы. Включая галеон, сикль и кнат. Это заставило Северуса почувствовать жалость к ней, к тому, через что она, вероятно, прошла в молодости. Как она, наверное, расстроилась, когда не получила письмо из Хогвартса. Она перебрала вещи, кладя на колени письма и странную розовую бумагу.

— Это письма от Дамблдора, даже то, в котором я получила задание, — сказала Арабелла, протягивая их Минерве, которая была ближе всех к ней. — Это копии писем, которые я посылала ему.

Северус взял копии, любопытство взяло верх, и он начал читать. Его бесило, что Дамблдор мог игнорировать её беспокойство так, как он, очевидно, делал. Он посмотрел на Минерву, которая тоже читала одно из писем. Теперь, когда у него были доказательства, он не знал, что делать.

— Я не верю, как он мог? Все это время он выглядел виноватым, но, как оказалось, напоказ! — взвизгнула Минерва. Она стояла, сжимая в руках письмо и яростно дыша, пытаясь хоть как-то сдержать свой гнев.

— Почему ты никому не сказала, когда они разговаривали с тобой много лет назад? — спросил Северус.

— Со мной никто не разговаривал, вы первые волшебники, которых я видела, кроме Гарри, с тех пор, как переехала сюда, — сказала Арабелла. — Я ожидала, что кто-нибудь что-нибудь скажет! Все здесь знали, что я нянчусь с Гарри. Эти улицы кишат только любопытными сплетниками!

— Почему вы не сообщили властям? Маггловские власти? — спросила Минерва.

— Гарри Поттера в их записях нет, он родился в волшебном мире, — сказала Арабелла. — Если я сказала бы что-нибудь, записи показали бы, что Гарри там не жил. Они, вероятно, подумали бы, что это был фальшивый телефонный звонок, и полностью проигнорировали бы всё, что я могла сказать или сделать.

— Полиция бы приехала, — сказал Северус.

— О, — сказала Арабелла, как будто только сейчас поняла, о каких властях идет речь. — Альбус сказал мне никогда не впутывать в это дело магглов, иначе он бы просто подтер им память и снял меня с должности. Мне нужно было быть рядом с Гарри, по крайней мере, со мной у него было что поесть и немного помощи, в которой он нуждался.

— Северус, что нам делать? — спросила Минерва, передавая ему остальные письма, ей определенно хотелось выпить целую бутылку шотландского виски. Это шокировало бы волшебный мир до глубины души. Они обвиняли Альбуса, да, но это было больше связано с необходимостью кого-то обвинить, чем на самом деле думать, что он поступил неправильно. Это было доказательством того, что Дамблдор не предпринял никаких действий.

— Он может утверждать, что никогда не получал писем после того, как Гарри исполнилось шесть лет, — сказал Северус.

— Это большая жирная ложь! — огрызнулась Арабелла. — Его Феникс забирал их.

— Это не значит, что он их читал, — вздохнул Северус.

— Альбус никогда не избавляется от писем, у него их целый ящик, — сказала Минерва.

— Не избавляется? — с любопытством спросил Северус.

— Никогда, каждый раз он кладет их в левый ящик стола, рядом с лимонной водкой, но я уверена, что он запечатан и закрыт, — сказала Минерва. — Думаю, мне пора взглянуть на содержимое.

— Лучше всего это сделать, когда он будет в министерстве, — сказал Северус, и между ними возник план.

— Согласна, — сказала Минерва, решимость осветила её глаза, это был взгляд, который Северус никогда, никогда не видел у неё раньше.

— Как Гарри? — спросила Фигг, прерывая их молчаливый разговор. — Когда вы его нашли?

— Дамблдор нашел его, но Гарри не захотел подыгрывать им, и они решили держать его взаперти в Хогвартсе. Что случилось дальше, я понятия не имею. Если Дамблдор придет, он будет знать всё, что здесь произошло и было сказано, — сказал Северус.

— Но он счастлив, да? — спросила Арабелла.

— Очень даже, — сказал Северус.

— Мы еще поговорим, когда доберемся до Хогвартса, молодой человек, — сурово сказала Минерва. Она волновалась не на шутку, а Гарри был в безопасности и благополучии. Она даже не могла найти в себе силы по-настоящему рассердиться на мужчину.

— Знаю, — криво усмехнулся Северус, глубоко удивленный, что его назвала «молодым человеком» его старый учитель трансфигурации. Теперь, когда она действительно поддерживает его, он расскажет ей всё. Это означало бы, что Поппи, Люпин и Минерва на его стороне, хотя Люпин еще не знал всей правды. Он не вполне доверял оборотню.

— Спасибо, что уделили мне время, — сказал Северус, вставая.

— Ты скажешь Гарри, что я сожалею о том, что не сделала больше? Что я надеюсь, что он наконец-то счастлив, пожалуйста? — спросила Арабелла, вцепившись в Северуса, не подозревая о его отвращении к людям, прикасающимся к нему. Но мастер зелий не отстранился, он посмотрел ей в глаза и увидел, что они похожи на те, какими были у его матери. Одиночество, отчаяние, малая доля счастья и настороженность. Обе женщины чувствовали себя покинутыми миром, и в какой-то степени они были правы. Они были брошены своими семьями и разочарованы в жизни.

Даже Минерва была удивлена, что Северус не отстранился, единственным человеком, которого она когда-либо видела, прикасающимся к нему, была Лили. Возможно, это было из-за его детства, ведь единственные прикосновения, которые он знал, были насильственными.

— Хорошо, — сказал наконец Северус, отступая.

— Спасибо, спасибо, — сказала Арабелла, и её карие глаза наполнились облегчением.

Северус просто кивнул, глядя на Минерву, она кивнула в ответ, и они оба аппарировали на месте. Как только они оба ушли, Арабелла откинулась на спинку сиденья. Облегчение волнами лилось от неё; так хорошо было довериться кому-то.

— Гарри в порядке, Тибблс, — сказала Арабелла, когда книзл запрыгнул ей на колени. — Наконец-то Гарри нашел дорогу домой, — он был в своем мире и явно не доверял Дамблдору. Хорошо, он имел полное право это делать, крепко обняв кошку, она вернула коробку в ящик и пошла наверх спать. Она была так измучена, несмотря на то, что было еще рано.