Часть 1. Глава 1. Королевство Тан (1/2)
Лин, помни, что бы ни случилось, я, твой старший брат Нин, обязательно защищу тебя. Это моё обещание.
— Ваше Высочество! Ваше Высочество! Принц Нин, вы целы? Ох, Ваше Высочество!
Громкие взволнованные крики слуг заглушали шелест дрожащих под тёплыми каплями воды листьев деревьев. Дождь прибивал пыль к земле, размывал сгустки крови в прожилки алого мрамора и стекал по бледным детским щекам солёными реками.
— Ваше Высочество! Ах, Ваше Высочество!
Мозолистые руки демонов вновь и вновь касались тела маленького принца, ощупывая его на наличие ран. Грубые прикосновения, возгласы наперебой.
— Мой принц, ваша рука!
Молодой яо отвернул широкий рукав шёлкового алого ханьфу и осмотрел глубокие укусы, оставленные дикой собакой, нынче лежавшей безголовым трупом в нескольких метрах от собравшихся полукругом возле маленького принца слуг. Но мальчик даже не шелохнулся, когда мужские пальцы коснулись покрасневшей и опухшей кожи. Всё его внимание было приковано к растерзанному острыми клыками телу дорогого брата в больших крепких руках верного генерала Ска́ра, единственного, кто проливал сейчас слёзы над своим господином. Единственного, для кого его смерть хоть что-то значила.
Вкус соли на дрожащих бледных губах, головокружение, лёгкая боль от прикосновений к раненной руке, тонкой нитью просачивающаяся в сознание, размытые очертания разодранной кожи с кусками бурого мяса в остекленевших васильковых глазах и тошный запах собачьей шерсти вперемешку с запахом крови. Громкие возгласы неугоманивающихся слуг, тихие, как шёпот мыши, всхлипы генерала Ма и оглушающее биение собственного сердца. Он был принцем, сыном правящей семьи великого Дракона, он, в конце концов, был всего лишь маленьким ребёнком, но никому из тех, кто сейчас рьяно изображал на лице беспокойство и страх, не было до него никакого дела. Страна лжецов и подлиз. Страна тех, кто пробудил в наследнике чёрный туман ненависти, проклявший самого дорогого сердцу демона.
***</p>
Вот бабушка всегда говорила Феличите́: «Бойся демонов. Они усыпят твою бдительность и украдут душу», вон, даже дала ей семейный амулет, который якобы защищал от злых духов. А что Феличита́? Смотрела на бабушку полными осознания глазами, кивала каждому слову, а про себя тихонько вздыхала — ну кто ещё в их время верит в каких-то там демонов? Глупости суеверных. Бабушки уж давно не было в живых, напутственные разговоры остались в прошлом, но амулет из белой кости Феличита носила на шее по сей день: не для защиты, а как напоминание о той, кого любила всем сердцем и кто подарил ей лучшее детство. Кстати, о детстве. Помнится, приснился ей лет пятнадцать-двадцать назад сон, настолько ярким и впечатляющим он оказался. Попала она в этом сне в другой мир, полностью принадлежавший демонам, — а как же иначе? — и угодила нерадивая девчушка в реку. Вода холодная была, аж зубы сводило, и вот барахталась она в ней, а выплыть никак не могла. Так бы и потонула, если б её не спас мальчишка. Красивый был демон, кожа мраморная, без единого изъяна, а глаза… Таких насыщенно синих глаз Феличита никогда не встречала, будто два маленьких сияющих сапфира. Девчонка с ранних лет была падкая на красоту, ни один симпотяга мимо её зоркого глаза не проскальзывал. Что было после того, как её дрожащие ноги наконец ступили на твёрдую землю, девушка уж и позабыла, но образ того мальчика отпечатался в памяти намертво. Она даже помнила, как его звали. Син. Или Дин? Или всё-таки Рин? Да, в общем-то, и не важно это всё. То был лишь сон с прекрасным принцем, приснившийся маленькой девочке.
Феличита выросла, окончила институт дизайна, устроилась в редакцию модного журнала, съехала наконец от «в твои двадцать семь уже давно замуж пора» родителей и зажила в своё удовольствие. Зажила бы, если бы целыми днями не пропадала на работе. Тут же как: либо удачно выходишь замуж за богача, либо всю жизнь борешься за местечко в жестоком мире конкуренции. С рождения и до самой смерти. А с замужеством Фе́ли не спешила. Сначала кривилась, когда мать пыталась сосватать с богатыми, но очень неприятными как внешне, так и по характеру мужчинами, — их и мужчинами-то сложно было назвать, одному так и вовсе было глубоко за семьдесят, — а затем как-то всё равно стало. Ходили, конечно, слухи, мол не так что-то с ней, раз в девках до сих пор, неприятно было, но к злым языкам быстро привыкла и уже не замечала всех этих косых взглядов и шушуканий за спиной.
— Стойте, подождите, пожалуйста!
Феличита с разбегу влетела в переполненный лифт, расталкивая стоящих у входа людей. Кипа папок и листов бумаги с незаконченными набросками будущей статьи опасно покачнулись в её тонких изящных руках, но всё же удержались. Девушка громко извинилась и переступила с ноги на ногу, отступая подальше от дверей. Стройная жеманная женщина в дорогом деловом костюме с неприязнью демонстративно вздохнула. Мужчина позади, которому Феличита умудрилась дважды наступить каблуком на вычищенные дизайнерские туфли, цыкнул и прочистил горло, невзначай сообщая о своём недовольстве. Вот если бабушка говорила своей сокровенной внучке защищаться от демонов, то мать давала советы более приземлённые: в любой, даже в, казалось бы, безвыходной ситуации улыбайся. Искренняя улыбка могла сгладить абсолютно все конфликты. Феличита обернулась через плечо, подняла глаза на мужчину и широко заулыбалась белоснежной улыбкой. Мужчина дёрнулся и скривил лицо. Что ж, не все советы хороши.
Не успела Феличита выйти из лифта, как её тут же поймала начальница. Властная и скверная госпожа Бао Юнхуа<span class="footnote" id="fn_30373091_0"></span> явно не соответствовала своему имени. В свои тридцать с небольшим она выглядела хуже сморщенной жабы, да и вела себя под стать. Настоящий кровопийца. И почему-то Феличиту она невзлюбила больше всего. Она частенько ставила ей палки в колёса и не упускала ни единого шанса хоть как-то опорочить её.
— Ты закончила макет для ежемесячной статьи? — без предисловий накинулась госпожа Бао. И только Фели рот открыла, как та тут же её перебила: — Не утруждайся, по лицу вижу, что нет. У тебя должна быть на то веская причина.
А причина действительно была: необоснованно короткие сроки, задержка в три недели из-за проверки редактором и отсутствие сил и всякого желания брать на себя обязанности целого отдела. Но вряд ли великой госпоже Бао вообще было до этого всего хоть какое-то дело. Ей бы только перед директором выслужиться да получить свою долю с очередного заказа. Потому Феличита ограничилась покорным извинением и обещанием, что макет будет готов до конца следующей недели. Юнхуа, бросив что-то в духе «ну-ну», скрылась в своём кабинете. Фели сгрузила папки на рабочий стол и устало вздохнула.
— Ты как? — из-за монитора напротив высунулась голова Сюли́. — Эта змея опять ядом плевалась? Слышала, её мужа с очередной любовницей видели, уже третья за последние полгода, — хихикнула она. — Неудивительно, с её-то характером.
Сюли была главной сплетницей в офисе. Новости ещё не успевали появляться на федеральных каналах, а она уже знала кто с кем, когда и за что и незамедлительно разносила всё услышанное по изданию. Частенько её болтливость раздражала, но нередко и спасала — так пущенный слух о внеплановом совещании помог Феличите не только сохранить работу, но и подняться в глазах совета директоров. И искорёженное лицо госпожи Бао в тот момент было лучшей наградой.
— Для меня до сих пор остаётся загадкой, почему она на меня так злобится, — фыркнула Фели.
— Завидует, — пожала плечами Сюли, затягиваясь через трубочку бабл ти. — Ты ж у нас симпотяжка каких поискать, да ещё и талантливая. Она на твоём фоне старухой-неудачницей выглядит, вот и бесится.
А на фоне тебя так и вовсе мумией, подумала было Феличита, но от слов коллеги аж приосанилась вся, зацвела. Она любила, когда её хвалили. В детстве родители редко это делали, да и милашкой она себя никогда не считала, потому сейчас каждое хвалебное слово на вес золота для неё было. Фели хыкнула и широко улыбнулась зубами.
— Только не улыбайся так, — тут же заметила Сюли, размешивая чай трубочкой. — Выглядишь так, будто у тебя мышцы лица свело.
Фели тут же поникла, теперь понятно почему мамин совет никогда не работал.
— Мы тут с девчонками на выходных в хост-бар сходить собираемся, не присоединишься? Отвлечёшься немного, может, подцепишь себе кого-нибудь. — Сюли игриво заиграла бровями.
А этой бы только с парнями поразвлекаться. Хотя, Феличита её полностью поддерживала в выборе развлечений. Она прекрасно знала, насколько хостесы могли быть горячи, как знала и то, насколько они дороги. Походы в эти заведения были Фели не по карману, но отчаянное желание влиться в круг успешных дам толкало её на весьма глупые поступки. В последний раз на встрече с этими самыми девчонками она потратила почти половину своей зарплаты, просрочила из-за этого аренду квартиры и вынуждена была питаться раз в день, чтобы хоть как-то свести концы с концами до следующей выплаты на работе. Занимать денег у родителей она не хотела ни при каком раскладе, это всё равно что признать своё поражение перед мамой и согласиться, что без богатого и успешного мужа она сама ни на что не способна. Вот уж дудки, да она лучше с голоду помрёт и в парке жить останется. Так что иногда приходилось выкручиваться и терять и так не особо высокое положение в обществе.
— Прости, Сюли, — замямлила Феличита, пытаясь разжалобить подругу, — слишком много работы накопилось. Сама же видела, как госпожа Бао давила. Может, в следующий раз.
Сказала Фели, понимая, что в следующий раз она скажет то же самое, поскольку её финансам потребуется больше времени для восстановления.
— Несчастный трудоголик, — вздохнула Сюли, допивая чай и выбрасывая пластиковый стакан в мусорное ведро. — Поэтому ты до сих пор и одна.
А вот это уже нож в спину. Конечно, легко говорить той, у ног которой красавчики толпами вьются. А Феличите-то что делать, если на неё только толстяки да плешивые внимание обращают? Тут же научный подход нужен, не брать же первого попавшегося только потому, что она ему достойной показалась. Фели верила, что когда-нибудь она найдёт своего «принца».
Она провозилась над проектом до позднего вечера. Все её коллеги ушли домой ещё три часа назад, и естественно, госпожа Бао была одной из первых. Когда эта женщина с лживой улыбкой нарочито проходила мимо своих подчинённых под руку с руководителем и выдавливала из себя жизнерадостный смех под его глупые шутки, Феличита словила себя на мысли, что она чувствует к начальнице отнюдь не неприязнь — жалость. Работа, где мужское руководство, видящее в ней скорее объект плотских утех, нежели высококвалифицированного специалиста, муж, изменяющий с молоденькими девочками, которые едва ли стали совершеннолетними, ни детей, ни близких друзей — госпожа Бао была одинока и, как и говорила Сюли, действительно завидовала, только не красоте Феличиты, а её видимой «счастливой» жизни. Но узри она её изнаночную сторону, изменилось бы хоть что-то в их отношениях?
Феличита покрутила стилус в руке.
— Хм, а что если сделать вот так?
И только она потянулась к графическому планшету, как свет в офисе погас, экран компьютера выключился, а несохранённый проект, над которым она корпела последние несколько часов, ехидно помахал ручкой. Но сил, чтобы злиться, в теле Фели не осталось.
— «Ну почему ты просто не можешь быть нормальной дочерью? — причитала мать в телефонную трубку. — Когда ж ты уже за ум возьмёшься? Мне перед соседями стыдно уже, всё спрашивают меня, как там Феличита поживает. А что я им могу ответить на это? Тебе двадцать семь уже, когда ты уже остепенишься?».
Фели тихо вздохнула и нажала кнопку лифта. Каждый раз их разговор с матерью начинался и заканчивался одним и тем же, будто в этом мире не было других тем и проблем, кроме её личной жизни. Съехать-то от родителей она съехала, только ездить по ушам меньше не стали. Хоть бы раз поинтересовалась её успехами в работе.
— Ты переживаешь из-за всякой ерунды, мам.
Девушка глянула на застрявшую цифру «11» на табло, перехватила пакет с продуктами, и направилась к неосвещённой лестнице.
— «Речь о твоём будущем, Феличита, — строго возразила мать. — Я ведь ради тебя стараюсь. Даже на ярмарку невест сходила, думала, хоть там тобой кто-нибудь заинтересуется».
— Мама! — запричитала Феличита.
Не думала она, что когда-нибудь дойдёт до того, что родная мать будет торговать собственной дочерью как морским огурцом на рынке.
— «Не мамкай мне тут, потом ещё спасибо скажешь. Ты поела? Хорошо хоть питаешься? Наверняка ешь всякую дрянь. Городская еда такая вредная и не вкусная».
— Хорошо я ем, не переживай. Как отец?
Феличита остановилась, отдышалась немного и вновь продолжила восхождение по лестнице — всё-таки стоило дождаться лифта, она сильно себя переоценила, раз думала, что сможет подняться пешком на пятнадцатый этаж.
— «Страдает и мучается от того, что у него дочь такая непутёвая выросла».
Фели в очередной раз закатила глаза, она и не предполагала, что мама могла бы сказать что-нибудь другое.
— Да поняла я, поняла. Ладно, мне пора.
Ей уже хотелось как можно скорее закончить этот разговор и добраться наконец до дома.
— «Поняла она, как же. Одевайся теплее и не пей много, а то станешь как твоя тётка Гуань Мин».
Феличита вздрогнула и покосилась на пакет, в котором перекатывались две банки пива и тихонько позвякивала бутылка со сливовым вином. Ну вот как она догадывалась?
— Хорошо, пока-пока, — быстро пролепетала Фели в телефон и поспешила сбросить вызов до того, как мама скажет ещё хоть слово.
После разговоров с матерью она чувствовала себя как в мясорубке перемолотой, всю душу из неё высосала. Зачем опасаться каких-то демонов, если родная мать сама была демоницей. Настроение испортилось ещё больше. На работе постоянно придираются, в семье никакого понимания, даже в немногочисленных друзьях не найти отдушины. Мрак. Полный мрак. Но — Феличита посмотрела на пакет с продуктами и, довольно заулыбавшись, припустила по лестнице — у неё всё ещё было её пиво, вот уж что точно поддержит её и поможет забыть обо всех тревогах. Сделает себе свининку с рисом, выпьет прохладительного под любимый сериал, примет тёплую ванну и провалится в мягкую чистую постель. И ничто — абсолютно ничто! — не сможет нарушить её прекрасные планы. Носок туфли соскользнул со ступени, Фели крякнула и распласталась на лестнице, больно ударившись ладонями и коленом. Звон стекла эхом разлетелся по пустому лестничному проёму — бутылка сливового вина пала смертью храбрых.
— Ах, да чтоб тебя, зараза, — с обидой застонала Фели, пройти-то осталось всего три этажа. — За что ты так со мной? — возвела она руки к потолку, обращаясь к невидимым небесам. — Чем я это заслужила? Чем я так провинилась, что ты забираешь у меня самое дорогое?
В такие моменты ей казалось, что мама во всём права — она действительно была непутёвой, глупой, да и вообще совершенно безнадёжной. К счастью, Феличита довольно быстро отгоняла столь ужасные мысли. Сдаваться она не собиралась, уж если и идти против системы, так до самого конца. Умру, но не сдохну, как говорится. Да и страшного-то ничего не произошло, просто ещё один неудачный день. Очередной неудачный день.
— Зато я жива, — радостно подбодрила себя Фели.
Она встала на четвереньки, ухнула и резко выпрямилась в полный рост, правда равновесие удержать не смогла. Её потянуло назад, Феличита в страхе неистово замахала руками, пытаясь сохранить баланс, но тщетно — гравитация была беспощадна. Посчитав почти все ступени лестничного пролёта, Феличита перекувыркнулась назад и шмякнулась затылком о бетонный пол. В глазах моментально потемнело, ужасная боль разлилась по всей голове. Вот он, печальный конец безызвестного дизайн-менеджера. Эх, знала бы она, что закончит так, оделась бы хоть поприличнее, в порядок себя привела, макияж бы получше сделала.
«Я ж померла, — подумала Фели, — почему меня вообще заботит мой внешний вид? Стоп, умерла? Я в раю? Или в аду? Почему я говорю сама с собой?».
Боль постепенно начала стихать, а вот шум, наоборот, становился всё громче и громче, над ней будто рой пчёл закружил. Феличита застонала, тяжело приподнялась на локтях, с трудом разлепила веки, но тут же вновь зажмурилась.
— А чего так ярко-то? Кто свет включил?
Шла в потёмках, а тут вдруг светло. Фели пошарила по полу, загребла в ладонь что-то рассыпчатое и, вновь приоткрыв глаза, посмотрела на свою находку.
— О, песочек, — с каким-то детским восторгом воскликнула она, высыпая из ладони горсть земли. — Песочек?
Либо у них настолько плохо убирают на лестничной клетке, либо здесь явно было что-то не то. Фели села, справилась с головокружением и наконец осмотрелась по сторонам. Немного зависла, моргнула, встряхнула головой, моментально об этом пожалев, и, размяв шею, вновь воззрилась на простиравшийся вокруг пейзаж.
— Мамочки мои, это что за мир дорамы такой?
Она будто перенеслась в прошлое, словно попала на съёмочную площадку исторического фильма. Её окружали низенькие деревянные здания с конусообразными крышами из серой черепицы, бумажные фонари на опорных столбах, покосившиеся заборы из иссохшей древесины и множество разноцветных тряпичных вывесок. Обстановка напоминала что-то среднее между древними Японией и Китаем. Сочетание двух стилей давало свой неповторимый колорит, который завораживал с первых секунд. И среди всего этого великолепия сновали толпы людей, облачённых в пёстрые мужские и женские платья. Каждый раз, когда Феличита, не отрывая глаз, взахлёб смотрела фэнтези дорамы, она повторяла: «Хочу туда!», в мир красивых лёгких ханьфу, невероятных приключений и, что влекло её больше всего и являлось основной причиной такой большой любви к сериалам, умопомрачительным красавчикам, игравших главных и второстепенных героев и злодеев. Ох, немало девичьих слёз было пролито и салфеток использовано из-за очередного предмета воздыхания.
Фели раскрыла рот от удивления, повернула голову и столкнулась нос к носу с непонятным созданием. Лысое, с кожей странного болотного цвета, морда у него была вытянутая, ноздри огромные, с торчащей из них жёсткой щетиной, а глаза, наоборот, маленькие-маленькие, как две жёлтые пуговки. Нечто зашевелило мощными челюстями с кривыми коричневыми зубами и издало громкий протяжный не то рёв, не то рык, обдав Фели плотным облаком смрада. Феличита взвизгнула, резво подскочила на ноги, моментально позабыв о больной голове, и отпрыгнула на несколько метров в сторону. И стоило ей только повнимательнее вглядеться в окружающих, так сразу заметила неладное — всё в этом мире было какое-то нечеловеческое. Уши на макушке, как у собак и котов, прямые и закрученные рога на голове, покрытая чешуёй кожа или извивающиеся словно хлысты за хозяином хвосты — всё выдавало в прохожих инопланетное происхождение.
— Меня похитили пришельцы, — захныкала Феличита. — Мамочка, я стану подопытной, на мне будут проводить эксперименты.
Несколько пар заинтересованных глаз уставились на неё, Фели прижала к себе уцелевшую каким-то чудом сумку и бросилась бежать. Куда, зачем — не соображала вообще, на смену восхищению пришёл животный страх, подстёгивавший бежать и прятаться. Катастрофа. Ка-тас-тро-фа! Ну как, не понимала Феличита, как простое желание «напиться и забыться» могло превратиться в этот кошмар? Она остановилась, скрючилась пополам и тяжело задышала, а потом вдруг замерла. А что, если воздух здесь отравлен?! Фели глубоко вдохнула и задержала дыхание. Ровно три секунды, и лёгкие снова с усилием начали работать. Не, не вариант, так только помрёт от удушья. К слову будет сказать, что своим весьма странным поведением, она только ещё больше привлекала к себе внимание.
— Да что за хрень тут творится?! — взорвалась Феличита, выплёскивая руками и ударяя кулаком по лицу мимо проходящего.
Душа ушла в пятки, и даже колени, кажется, задрожали. Фели медленно повернула голову и подняла взгляд. Огр, он же пришелец, он же чудовище, он же не известный науке зверь, больше похожий на огромного коричневого кабана с длинными и мощными нижними клыками, оскалился и навис над испуганной девушкой.
— Эй, дамочка, — гортанно захрюкал он, — нарываешься, да? А ну проси прощения.
— Проси прощения, проси, — ухмыляясь зашипела выглядывающая из-за его спины толстокожая ящерица.
Они говорили не на китайском, их язык вообще не был похож на какой-либо из человеческих, но тем не менее Феличита их прекрасно понимала.
— Чего вылупилась, мелкая? Встала на колени и извинилась, огребёшь сейчас у меня.
— Я… я… — залепетала Фели.
— Чего-чего? Что ты там мямлишь, а?
— У меня белый пояс по карате, между прочим! — с вызовом рявкнула она, грудью идя на дрожащих ногах на амбразуру. — Это ты сейчас огребёшь!
А про себя подумала: «Что я несу? Ты идиотка, Феличита. Закрой свой рот и просто извинись». Она очень надеялась, что чудовища её не поймут, но нет, удача опять скользнула мимо.
— Ты на кого тут бочку катишь? Огребу от тебя?
— Ненормальная, хе-хе, — засмеялась ящерица.
Тут уж грудью пошли на неё, шаг за шагом мощными ногами с копытами, сотрясая землю не хуже трёхбалльного землетрясения. А Феличита подпрыгивала и семенила назад, подпрыгивала и семенила, попутно роясь в своей сумке.
— Ну где ж ты? — раздражённо шептала она, искоса поглядывая на надвигающегося на неё кабана. — Ага! Получай, свинья сальная!
Фели выхватила перцовый баллончик и прыснула ядерной смесью прямо в глаза обидчику. Сражённый адским зельем кабан заверещал и схватился за лицо, а Феличита, вновь бросилась прочь.
— Что это за магия? — доносился ей вслед истерический вопль. — Чёртова демоница выжгла мне глаза!
«Какая же ты дубина, — ругала себя Фели, унося ноги прочь. — Ты развязала войну с инопланетной расой! Это же межгалактическая война!».
Она должна была взять себя в руки, успокоиться и показать, что она не хочет конфликтовать. А ещё не мешало бы смотреть по сторонам, тогда, авось, и не врезалась бы в очередного бедолагу. От удара Феличита полетела на землю, но в лучших традициях какой-нибудь романтической мелодрамы была поймана под спину и удержана в объятиях незнакомца. Она взглянула в лицо своего «спасителя» и… Сердечко затрепетало от ослепительной красоты.
«Всё, остаюсь здесь», — решила Феличита.
Мраморная кожа юноши прямо лоснилась здоровьем, точёные скулы, узкий подбородок, аккуратный нос — не лицо, а скульптура искусного мастера, обрамлённая длинными и гладкими иссиня-чёрными волосами. Но больше всего завораживали глаза: миндалевидные, с красивой красной обводкой у внешнего уголка и такого насыщенного синего цвета, будто смотришь в океанские глубины.
— Не ушиблась? — учтиво поинтересовался незнакомец.
Даже голос у него был слаще карамели.
— Нет, — улыбнулась опьянённая его красотой Феличита.
«Нет, дурёха! — отрезвлял внутренний голос. — Не поддавайся его чарам!».
— Не-е-е-т! — заорал протрезвевшая Феличита и, сжав в ладони баллончик, вновь пустила перцовку в ход.
И вот ещё одна жертва грозы́ всех маньяков и насильников. Феличита брякнулась на землю и ползла по-пластунски. Может, брюкам и хана, но она им не дастся!
— Господин, что случилось? Господин, не умирайте!
Ух, вот это накал страстей, она посмела наехать на чьего-то господина. Тут уж если схватят, точно прикончат.
–Хе-хе-хе, не поймаете, — хихикала себе под нос Феличита. — Не с той связались, салаги. Я могу за себя-а-а-а!..
Не успела она проползти и метра, как кто-то схватил её за ногу и поднял в воздух. Фели оторвала взгляд от земли, на которой в метре от неё валялся уроненный перцовый баллончик, и уставилась на суровое лицо, изрисованное красными линиями по типу татуировок. Пора вспомнить наставления любимой матушки. Применив всё своё обаяние и артистизм, Феличита состроила жалобные глазки и широко улыбнулась.
Улыбка покинула её лицо в тот же момент, как перед ней захлопнулась тяжёлая деревянная решётка темницы.