Глава 4. Возмужание (1/1)
Наутро его нашли под кроватью мальчика. Пока дом спал, зверь сумел вырваться из своей тюрьмы и найти более уютное место, нежели тесное ведро. Свесив голову вниз, Эрик увидел, как он умиротворённо посапывал, свернувшись в клубок у ножки кровати. Мальчик ощутил, как сильно ему хочется дотронуться до него, чтобы узнать какой он на ощупь. Неуверенно или, скорее, настороженно он потянулся рукой к существу, и оно подняло голову. В его сапфировых, точно блестящие бусинки, глазах не отражались ни страх, ни злоба, а лишь таинственность и заинтересованность. Он подпустил мальчика, никоим образом не противясь желанию Эрика притронуться к себе. В этот момент произошёл их первый телесный контакт, который, словно невидимые узы, связал их судьбы воедино.
Как ни пытались родители мальчика, им не удалось поймать зверя так же легко, как это вышло в первый раз. Он как будто знал, что от него хотят избавиться, из-за чего устраивал с людьми свою издевательскую игру в прятки-догонялки. Эрик находил это весьма забавным. После многочисленных попыток Осберт махнул на это дело рукой. Не хочет уходить — так и быть, пускай остаётся. От них не убудет. Мальчик этому был только рад.
Зверь остался в семье. За более крупные осколки диковинной скорлупы охотнику удалось выменять на рынке ещё пару монет. Будь она целее, можно было бы получить куда больше. А время шло. Дни складывались в недели. Недели переходили в месяцы. Месяцы перерастали в года. Эрик взрослел, как и его необычный приятель. Мальчик назвал его Би-джу, что в переводе с келианского означало «Близкий друг». Так и было — ведь, несмотря на его дружелюбие, другие дети не водились с Эриком. На это была причина.
В отличии от других поселенцев, их дом располагался в отдалении от прочих жилых построек. Его родители, словно отшельники, старались держаться за небольшой, зато свой участок земли, который могли иметь. Они иногда ловили на себе косые взгляды живущих по соседству людей, но кто имел право обвинять их в бедности? Даже если вокруг тебя простиралось необъятное свободное пространство, эта территория им не принадлежала. Чтобы получить право владеть участком необходимо было его выкупить и выплачивать определённый налог. Все получали по своим средствам.
Эрик всегда был с ними. Он был поздним ребёнком. Но отсутствие друзей или сестёр с братьями вовсе не делало его детство несчастным. Мальчик никогда не был обделён любовью или вниманием и всегда был чем-то увлечён, будь то игра, нехитрая помощь по хозяйству или изучение чего-то нового. Он с энтузиазмом брался за любое дело, отдавая ему всего себя без остатка. И сейчас в его жизни неожиданно появился тот, кто сделал её ещё насыщеннее и ярче.
Зверь рос. Вскоре он стал размером с дикую кошку, после его размеры достигли большой собаки, и он продолжал становиться всё крупнее. Постепенно с ним происходили и другие изменения. Так с течением времени его шея заметно вытянулась. От затылка вдоль хребта образовались эластичные хитиновые выросты, а окрашивающие шкуру пигменты стали куда темнее. Его глаза также изменили цвет. Сначала они приобрели серый оттенок, затем плавно перешли в светло-зелёный окрас, после чего осветлели ещё сильнее и стали огненно-жёлтыми.
Несмотря на все возникшие неудобства в связи с его взрослением, зверь так же приносил пользу, а не только сидел на чужих харчах. Сперва он истребил домашних вредителей, после чего и сам стал приносить в дом дичь. Не покидая в светлые часы пределы четырёх стен, по ночам он охотился на зайцев, молодых кабанов, оленей и прочих не слишком крупных лесных животных. Для семьи охотника это стало настоящим спасением.
Как только Би-джу стал размером с подросшего телёнка, люди заметили, что с его телом стало происходить нечто странное. Помимо того, что его костяные выросты-шипы выпирали всё сильнее, когти изогнулись и заострились, а доселе достаточно мягкая кожа огрубела, постепенно несколько рёбер около лопаток с обоих боков с каждым днём начали всё больше выпирать наружу. Это был странный дефект. Рёбра словно бы сами собой отделялись. Вместе с этим зверь начал активно чесать себе спину. Сильный раздражающий зуд не покидал его ни днём, ни ночью. Би-джу справлялся с этим несчастьем как только мог. Он тёрся спиной о любой шершавый предмет, будь то галька, острый край ножки стола или просто дощатый пол. Эрик также старался избавить друга от невыносимой чесотки, из-за которой тот стремился перевернуть весь дом вверх дном. С течением времени рёбра действительно постепенно отделились. Пустые промежутки между ними заросли плотной тканью. Обтянутые кожей, они приняли форму крыльев. И это действительно были крылья!
Сам Би-джу выглядел очень растерянным, не говоря уже об изумлении людей. Он озабоченно крутился вокруг своей оси, так и этак стараясь изучить таинственные выросты, образовавшиеся на его спине. Зверь пытался воспользоваться ими, чтобы узнать, для чего они были предназначены, но его неуклюжие действия приводили лишь к ещё большему беспорядку. Карла сетовала на это, попрекая обоих — и сына, и ящера. Причудливый питомец стал слишком большим. Он больше не мог беспрепятственно ходить по дому. Оставалось только перевести его на новое место, коим стал чердак — открытое пространство, расположенное над сараем, который служил пристройкой к основному помещению дома. Забраться туда зверю не составляло труда. Там было сухо, тепло и просторно, а так же открывался хороший обзор на всё, что происходило внизу. Со своего поста Би-джу с интересом следил за деятельностью людей. Он был бессменным наблюдателем их семейного быта.
Эрик, как и прочие в его семье, был весьма озадачен. Он и раньше пытался найти ответ на вопрос о том, кто же такой Би-джу. Но, как мальчик ни старался, поиск в дедовских записях не дал положительного результата.
Он тоже возмужал за эти годы. Семь лет жизни пролетели для него так, словно их и не было. В свои пятнадцать лет он выглядел крепким молодым человеком. Черты его лица приобрели большую утончённость. Над щеками прорезались видимые линии скул. На высокий лоб падали короткие пряди потемневших волос, из-под которых виднелись ещё более тёмные брови. Карие глаза ещё больше насытились этим цветом, и теперь, точно два уголька, сверкали под чёлкой. Но с взрослением его интерес к познанию мира ничуть не угас. В его глазах по-прежнему горело пламя детского любопытства.
Вместе с семьёй он упорно старался победить неплодородность глинистой почвы и взрастить к зиме достойный урожай. Юноша знал, что порой человек бывает обделён тем или иным благом, но он не жаловался на трудности. Напротив, он старался верить в лучшее, словно до сих пор был наивен и беспечен, как ребёнок. Он понимал, что не стоило думать о том, что могло бы быть, а нужно было исходить из того, что они уже имели. Бедность — это не порок. То, что они сыты, здоровы, а самое главное были все вместе и делало его жизнь такой замечательной. Сельский оптимист-мечтатель — именно так можно было описать внутренний мир Эрика. Его мысли цвели фантазиями о чём-то прекрасном, далёком и, возможно, никогда недостижимом. Но юноша не мог позволить себе с головой уйти в них. Он нужен был в реальном мире, ведь именно ему быть будущим кормильцем.
Эрик стал идти по стопам отца. Он учился его охотничьему мастерству — перенимал необходимые знания, узнавал много различных хитростей. Помимо этого занятия, он очень любил возиться с Би-джу. Юноша уделял ему каждую свободную минуту. Негласно возложенная на него ответственность и сильная привязанность сделали зверя больше, чем просто дорогим питомцем. Он стал неотъемлемой частью его семьи.
Зверь довольно остро переносил недостаток внимания. Было видно, что одиночество сильно подавляет его. Он становился таким тихим, не ел и не пил, словно его поразила какая-то болезнь. Но юноша вскоре возвращался, и вместе с его появлением зверь буквально оживал на глазах. Ласка была для него лучшим лекарством.
В часы, когда Эрика одолевала бессонница, он часто выходил смотреть на звёзды, если небо было согласно показать их ему, не скрывая за сгустками облаков прекрасное мерцание россыпи ярких точек и блеск серебряного ночного солнца. Би-джу следовал за ним, бодрствуя большую часть суток. Вместе они наблюдали Млечный Путь, смотрели, как падали звёзды, и юноша был рад этому. Он чувствовал, что в эти момент они становятся ещё ближе.
Всё бы и дальше было так, если бы не тот день…