Глава 6. Похищение. (1/2)

Ева уехала рано, дома ждал муж. Такси подъехало быстро. Она прокручивала на повторе вчерашний вечер, эту ночь, хотелось войти в дом, молча взять чемодан, собрать его, и приехать к Вилланель. Только она ей не нужна, на постоянной основе, нет. У неё есть жена, своя жизнь, о которой Ева не знает ничего. Это роман, она стала увлечением, а сама влюбилась.

Вилланель с горестью обнаружила постель пустой. Ночь — это было волшебно, спокойно, это было то, от чего живот сладко тянуло. Слабость ненавистна, стараясь её подавить, Вилланель собралась и вышла из отеля.

Хелен решила ничего не писать и не звонить своей жене, пусть объявится сама. Несколько дел было улажено, одна новость немного разозлила, ехать в Париж на встречу, пусть и на день, ей не хотелось. Сюрпризом стало появление Вилланель. Как обычно, игнорируя секретаря, она ворвалась в кабинет, едва постучав. Было видно, что она не в себе, безукоризненность в одежде потеряна, но всё равно она остаётся очаровательным созданием в клетчатой, тёплой рубашке, джинсах и мощных ботинках. Отодвинув стул с Хелен, она забралась к ней на колени, обняла за шею и нежно поцеловала.

— Соскучилась? — изумилась Хелен.

— Я вчера была сволочью.

— Тебе было больно.

— Я сама виновата.

— Это точно. Скажи мне, ты убила Анну, чтобы любить меня сильнее? Наша годовщина уже на следующей неделе, целый год вместе, может, уже пора?

— Что?

— Полюбить меня чуточку сильнее, ты меня слушаешь?

— Я тебя достаточно люблю.

— Хочу быть ближе к твоим мыслям.

— Ты сегодня в образе тошнотворного романтика? Что такое, Хелен? Где твоя строгость? Наказывай, за Россию.

— Нет, ты справилась хорошо.

— Да? Стандарты ниже, чем я думала.

— Ты жива, цель мертва. Остальное прибрали, я обо всём позаботилась.

— Не посылай больше Константина следить за мной. Я его убью.

— Он не мешал тебе спать с ней.

— Я не хочу это обсуждать.

— Ты дала ей хороший шанс остаться в живых?

— Она его заслужила несколько раз. Но причины с моей стороны были слишком веские.

— Я не против, что ты избавилась от прошлого. Как насчёт будущего, поговорим с Поластри по поводу банкета? Мы уже выбрали много вариантов. Она разбирается в этом.

— А что нужно от меня?

— Оформление, алкоголь, утвердить меню, включить то, что нравится тебе. Музыка.

— Найми кого-нибудь.

— Это наш праздник, всё должно быть так, как хотим мы.

— Мне безразлично, какого цвета будут салфетки.

— Хорошо, что ты наденешь?

— Хочу фрак.

— А я хочу платье. Что-то откровенное, что-то для тебя.

— У тебя идеальный вкус, я буду предвкушать.

— Ты голодна?

— Да, я ничего не ела.

— Попрошу принести, побудешь со мной?

— Мой день абсолютно свободен. Договорись с Поластри, встретимся, взгляну на то, что вы выбрали.

Хелен звонит секретарю и просит принести ланч. Вилланель ещё раз целует губы жены, её всегда заводил тон, которым она говорит с подчинёнными.

— У меня для тебя есть ещё кое-что на утверждение, — потянувшись за мышкой, Хелен пробудила компьютер, несколько кликов и, повернув в пол-оборота Вилланель, она демонстрирует фото квартиры.

— Воу, уже?

— Хотела подарить за то, что ты не отказалась от России. Ты всегда выполняешь работу в срок. Я подумала, может, если у тебя будет свой дом, там буду я, и мы будем чаще вместе.

— Чаще?

— Не только в постели, в отеле.

— Понимаю. Хорошо. Оформлена будет на меня?

— Потянешь налоги?

— Да, мой босс мне отлично платит.

— Ох, детка, кто твой босс?

— Сначала ланч, иначе я упаду в голодный обморок.

Ланч был отвратительный, Вилланель легко избаловать высокой кухней, она мечтала о яичнице и тосте, но тех самых!

Ева плакала в спальне, разговор с Нико закончился хлопком входной двери. Но слезы пришлось смахнуть и взволнованно сесть на кровати, когда на телефон поступил вызов от Хелен. Это было приглашение в то же место, что и в прошлый раз, с одной оговоркой, Вилланель тоже будет присутствовать. Ева отвлеклась от слез и села считать объёмы заказа, нужно было рассчитать каждую порцию, будут приглашены чуть больше ста человек, у Хелен большая семья и круг общения, Еве интересно, кто будет со стороны Вилланель? День проходит незаметно, Ева хочет быть вовремя дома к моменту, как Нико вернётся с работы, так что встреча назначена чуть раньше ужина. Она долго выбирает, что надеть, она взволнована, и как они будут смотреть друг на друга в присутствии Хелен? То, что произошло вчера! Боже, она сбита с толку, забывая, как дышать, явно нервничая. Строгое чёрное платье-чулок с высоким воротом, словно водолазка, чтобы скрыть след от укуса, Нико не заметил его под слоем тонального крема, но женщины такое видят сразу. Колеблется перед пальто, это подарок Вилланель, стоит ли в нём появляться? Но оно так идеально смотрится с платьем, что плотно прилегает к телу. Ева крутится у зеркала, рассматривая тонкую талию и идеальные бёдра, может, она всё ещё может соблазнять молоденьких? Неуверенность в себе следует закопать.

Хелен и Вилланель приехали на встречу раньше, обе не отказали себе в удовольствии сразу же сделать заказ, как можно больше шоколада. Хелен следит за реакцией Вилланель, когда Ева заходит в заведение, но та знает об этом и подавляет восторг и желание, это, оказывается, больно и неприятно укладывается внутри. Пожать руки, обмениваясь поцелуями в щёки, так принято и позволено, но Еве неловко. Она съездила на укладку и переборщила с духами, Хелен делает ей комплимент, а Вилланель молчит, хотя у неё много слов внутри, чтобы выразить своё восхищение этой женщиной.

— Как твой ожог?

Звучит слишком интимно и близко, но Ева обещает себе, что это единственный личный вопрос на сегодня.

— Болит, Ева, а вы тут со своими грёбаными десертами, — звучит грубо, взгляд колкий, она просто обижена на то, что Ева сбежала из постели с утра.

— Жаль, правда, мне тебя жаль. Обсудим сегодня объемы торжества? Алкоголь и поставщиков, у меня есть свои знакомые, если вы не против, было бы быстрее и удобнее связаться с ними.

Хелен обожает деловые ноты во всём, они на одной волне, пока Вилланель сидит обиженным ребёнком в углу и ковыряет чизкейк. Хелен уделяет ей минимум внимания, и это вовсе не то, чего хочет Вилланель, она ощущает прикосновение холодных пальцев под воротником рубашки, и это неприятно. Плечи сжимаются, лопатки сводятся, и боль от ожога ощутимее обычного.

— Не трогай, — стонет она и ловит на себе взгляд Евы, такой сочувствующий, что хочется пересесть к ней на руки, чтобы та пожалела.

Ева делит эту встречу на работу и понимание себя. Это всё в ней, это идёт изнутри неё, а раз это в ней, значит, в её силах это прекратить! Прекрати, Ева! Приказывает она себе, но поверх бумаг смотрит на Вилланель, ловит кайф от непонятного нечто загадочного ощущения, испытываемого к ней. Таинственная сила, магнетизм, и она полностью в его власти, она хочет, чтобы Вилланель смотрела так же, чтобы рисковала больше, игнорируя жену за столом. Ей досталось дома, это несправедливо, что страдает только её брак!

— Я хочу, чтобы было шоколадное фондю.

— Нет, это уже устарело, — отмахивается Ева.

— И что? Я хочу.

— Гости пачкаются, разводят беспорядок, очень часто шоколад капает на одежду, к тому же, сейчас это уже вовсе не популярно.

— Если она хочет, — настаивает Хелен, что-то записывая.

— Нет, я не буду позориться с этим.

Супруги одновременно посмотрели на Еву с удивлением, что-то резкое – от неё это неожиданность, а Ева лишь хочет, чтобы Хелен не позволяла Вилланель всё, что та захочет.

— Это каприз? — спрашивает Ева, — Если так, закажи ещё шоколад здесь, и не порти концепцию банкета.

Хелен удивлена и в восторге от того, как Ева смело пошла против желания Вилланель, а что ещё поразительнее, та послушалась, отказавшись от этой идеи. С алкоголем тоже пришлось поспорить. Самое неприятное заключалось в том, что эта встреча закончится и Ева поедет к мужу, а Хелен заберёт Вилланель. И тут появляется возможность не заканчивать всё прямо сейчас.

— Доедем до театра? Покажем Еве зал?

Отец Хелен подарил ей целый театр, вполне функционирующий, на первом этаже есть зал, достаточно масштабный, но унылый, вообще этот театр был чем-то из прошлого, Вилланель там не нравилось. Но расположение и площадь были идеальны, банкетный зал, куда поместятся все и даже живая музыка. Супруги охотно поделились всей этой информацией с Евой перед тем, как расплатиться, сделать пару звонков и сообщить водителю, чтобы подъехал к выходу.

Это была странная поездка, потому что Хелен заняла место возле водителя, позволив Вилланель и Еве поехать на заднем сидении. При этом Хелен не переставала обсуждать банкет с Евой, им нужно было поехать вместе, но это словно было испытанием. Ева старалась не смотреть на Вилланель и сидеть расслабленно, Хелен ни о чем не догадается, если не давать повода. Повод дала Вилланель, она пробралась рукой по кожаному сидению и коснулась своим мизинцем, мизинца Евы, поглаживание на заднем сидении могла в любой момент увидеть Хелен, если бы обернулась. У Евы чаще забилось сердце, волнение и трепет накрыли её с головой, и она вся была погружена в это касание. Вилланель заслужила её взгляд, по нему всё было понятно, желание граничило с истерикой, в которую обе хотели впасть, она происходила у них внутри и подавлялась спокойствием снаружи. Тогда Ева и подумала, что Вилланель как духи, что-то, что создал парфюмер, сам не понимая, как это получилось, нечто уникальное, что не подойдёт массам. Сочетание запахов сводящих с ума, то, что не поддаётся анализу, просто кто-то был сильно вдохновлён и сотворил это создание. Ева одна из тех, кто понимает этот аромат, кто по достоинству может его оценить, раскрыть каждую нотку. Да, ещё, конечно же, Хелен, что удручает, и Ева откидывается назад, сжимая мизинец Вилланель, а затем отпуская и отодвигая от своей руки.

Ева впервые видела нечто такое роскошное и пустое, театр без людей – это волшебство. Внутри было пышно и в то же время легко, во вкусе Ренессанса, смешанном с византийским стилем. Белый цвет, усыпанный золотом, ярко-малиновые драпировки внутренних лож, на каждом этаже различные штукатурные арабески и основной эффект зрительного зала – большая люстра из пяти рядов светильников украшенных хрусталем канделябров. Хелен наблюдала за восторгом Евы, всматривалась в эти блестящие глаза и не понимала, почему Вилланель не может так же? На встречу сюда приехали осветители и музыканты, их Хелен позвала, допивая кофе, перед поездкой, и все уже были на месте по первому её требованию. Большие деньги решают всё. Вилланель вела себя таинственно, всё здесь было ей уже знакомо и мало интересовало. Она подгадывала момент, и когда он назрел, обняла Хелен с милыми словами:

— Я покажу Еве ложе наверху, а то становится скучно.

Поцелуй мог быть мимолетным, но Хелен придержала за затылок, и у всех на виду откровенно поцеловала жену.

— Пойдём за мной, — сказала Вилланель, обращаясь к Еве, и та проследовала без вопросов.

Они не дошли до ложа, Вилланель обхватила талию Евы и прижала к стене на лестнице, жадно целуя в губы. Это было вторжение языка, стон и всхлип Евы. Ева знала, что всё так получится, что это случится, к этому всё шло. Она не хочет прятаться по углам, изменять за спиной, это так мерзко, и всё же, она этого ждала.

— Ты совсем? — игриво, спрашивает она, ударив в плечо Вилланель.

— Я чуть не сдохла от нудятины, вам, действительно, интересно всё это? Кто что съест, и в какой обстановке? Чёрт, если бы она трахнула меня в задницу страпоном, я бы больше прочувствовала праздник, чем сборище незнакомцев в этом театре.

— Похоже, у тебя с женой разное понятие праздника.

— Одно радует, на этом празднике будешь ты. Я надену фрак для тебя и буду искать взглядом весь вечер. Я буду думать о тебе, Ева.

Вилланель страстно сжимает бедро Евы и поднимает его, платье задирается, обнажая чёрные чулки.

— Дьявол, зачем так сексуально? Чулки с ремешками? Я хочу это увидеть!

— Нас могут застукать, услышать!

— Так ещё интереснее!

— Давай вернёмся к Хелен.

— Шутишь? Я покажу тебе кое-что. Идём!

Помпезность театра сменилась техническими помещениями, здесь не было основного света, и Ева взяла Вилланель за руку, чтобы нигде не оступиться. В итоге они оказались над сценой, отсюда открывался вид на штанкет, софит, рампу и зал. Вилланель тут же начала ласкать Еву, не позволяя рассмотреть необычный взгляд на театр.

— У нас мало времени, Ева, — шептала она, забираясь рукой под платье.

— Здесь опасно.

— Со мной тебе следует бояться только меня. Я держу, и ты держись. Только помни о моём плече.

— Хорошо.

— Ева, ты сейчас… Моё плечо!

— Ой, извини. Кажется, я боюсь высоты.

— Закрой глаза. Доверься мне, тут безопасно, хоть и высоко. Такого представления эта сцена ещё не видела.

Вилланель сама расстегнула на себе джинсы и направила туда руку Евы, обе выразили одинаковые эмоции, наконец-то прикоснувшись друг к другу. Беззвучный стон, сведённые к переносице брови, момент привыкания. В белье Вилланель было тесно и жарко, пальцы Евы ещё пока неумело касались её и пытались отзеркалить то, что Вилланель делала с ней. Они нашли общий темп и позволили себе поцелуй, их будто что-то качало на волнах, это было потрясающее уединение, сброс настроек, забыть всё, работу, супругов, окружение, только здесь и сейчас.

— Хочу в тебя, если будет больно, скажи, — выдаёт Вилланель и просовывает пальцы в тесное пространство плоти между ног.

Ева больше не может быть в поцелуе, уткнувшись лицом в шею Вилланель, она старается сдерживать себя, чтобы не кусать, не оставлять засосов или покраснений, лучше вообще её не трогать! Первое, что она понимает, это не как с членом, совсем другие ощущения, ведь пальцы могут куда больше: ощупывать, растягивать, подгибаться, найти ту самую точку и заняться ей. Еве вскружили голову эти ощущения, сама она резко двигала пальцами в Вилланель, но та не возражала. Ева кончила быстрее, ведь Вилланель знала, что делает, даже после, она воспользовалась её слабостью, поставила на колени, спустив джинсы ниже, и притянув лицо Евы к себе.

— Не бойся, попробуй.

Ева была под таким эффектом, так ведома, что сделала это, несмело, но всё же коснулась губами, Вилланель застонала и помогла пальцами найти Еве нужный и верный подход. Вспышки молнии перед глазами, всё так мощно закончилось. Вилланель подняла Еву с колен и долго целовала, пока та не напомнила, что им пора. Поправляя одежду, они вернулись тем же путём, но Вилланель завела Еву в уборную. Та подумала, что окажется зажата ещё и тут, но девушка лишь предложила помыть руки.

— Иди вперёд, Ева, я побуду здесь.

— Всё в порядке?

— Я ещё на взводе, она заметит. Остыну и подойду.

— Что мне ей сказать?

— Скажи, что потеряла меня.

Ева волновалась за то, что Хелен может заметить что-то и в ней, беспорядок в волосах, что-то застёгнуто не так, румянец на щеках? Поправив ворот платья выше, рассмотрев на себя в зеркале, она оказалась притянута к ненасытным губам. Сколько бы они не целовались, этого мало, это будто отнимают, ограничивают во времени.

— Вот теперь иди, — потухшим голосом, отпускает Вилланель.

— Если что, Хелен почует даже запах? Прочитает во взгляде? Да что угодно…

— Не бойся её, держись подальше, если хочешь.

Ева повернулась в сторону двери и получила шлепок по заднице, Вилланель игриво вскинула брови, закусив губу, Ева не расходовала её потенциал в сексе даже на ничтожные десять процентов. И это всё, о чём она могла думать?

Хелен в главном зале уже закончила с осветителями, отпустила музыкантов, она была одна и зарисовывала расстановку столов. Нужно добавить удобные кресла, может, подвесить их? Зона для тех, кто захочет присесть. Она прекрасно видела, как вернулась Ева, что удивительно, без Вилланель. Её приближение вызвало интерес, и она подняла наточенный карандаш над бумагой. На эскизе было больше, чем столы, фантазия разгулялась, Ева взглянула, и была удивлена.

— Это, определённо, талант.

— Талант — это уводить у меня из-под носа жену, чтобы отлизать ей.

— Хелен…

— Вы обе можете постараться меня обмануть, но я вижу вас насквозь. Я даже знаю, почему она не здесь. После секса ей нужно время, чтобы прийти в себя, обрести своё уверенное лицо, убрать с него румянец.

— Нет, всё не так, как ты подумала, мы были наверху, я потеряла её и решила вернуться к тебе.

Хелен не терпит лжи и грубо хватает Поластри за руку, дернув на себя.

— Покричать не пробовала?

— Мне больно.

— Мне тоже. Доигрывай и исчезни из её жизни.

— Между нами ничего не было, — настояла Ева.

— Покажи мне шею.

— Там засос, что оставил муж, у нас всё отлично в постели и нам не нужны другие, в отличие от вас!

Хелен задета, и она не сдаётся, поднявшись, она хватает Еву за скулы и целует! Проводит после языком по её губам и улыбается.

— Ты вся пропитана ей. И, кстати, скажи теперь ей, что между нами ничего, врешь ты сносно.

Ева обернулась, и увидела Вилланель, что, кажется, наблюдала за этим не так давно, чтобы понять, как всё получилось, она видела только конец, этот поцелуй.

— Мы здесь закончили? Хочу посмотреть квартиру, — будто ничего не происходит, требует Вилланель.

— Да, мы можем поехать, завезём Еву домой?

— Вызовем ей такси, ты ведь не против?

— Я доберусь сама.

— Нет, Ева, я вызову, — настаивает Вилланель, погружаясь в телефон, делая вид, что у неё нет вопросов по поводу увиденного.

Ева рада держаться сейчас подальше от всей этой ситуации. Сев в такси она будто переключается на другую жизнь, ей нужно к Нико, приготовить ужин, уделить ему время, попросить прощения и показать наработки насчёт банкета. Пусть видит, что она действительно работает, а не трахается по углам с девушкой младше неё лет на двадцать. Теперь это игра в жену, желание угодить, замаскировать другие отношения, а есть ли они?

За вечер Нико немного смягчился, заметив, как она старается вернуть всё так, как было. Это был ужин вдвоём, неспешный, информативный, Ева узнала много нового о работе мужа, в свою очередь, поделившись волнением за масштабный банкет. Конечно, будет команда из поваров и официантов, будет аренда ресторана, в котором они всё приготовят, останется только доставить. Было бы куда проще без чувств к заказчикам. Да, именно чувств! Ева никак не отделается от фантомного ощущения губ Хелен на своих. Этот поцелуй был мудрым, продуманным, защитным, она показала им, что готова бороться, если придётся. Ева не готова к борьбе. Перемыв посуду, она плетётся в душ и хочет заснуть, отключить себя как можно скорее. Нико без разрешения присоединяется, раньше это было обычным делом, но теперь что-то изменилось, что-то в Еве не так, она впервые отталкивает Нико, и тот зол, он даже пробует взять силой, но вовремя приходит в себя. В эту ночь Ева не спит, отвернувшись от мужа, она плачет и думает о ней.

Хелен и не думала оправдывать поцелуй, а Вилланель не спрашивала, всё и так было понятно, в браке всё должно быть общим. Вилланель думала, что если будет требовать объяснений, то сама должна будет их дать, а она не может. Как объяснить то, что происходит? Её накрывает, как в первый раз, с Анной, она даже избавилась от неё, доказав себе, что это не имеет над ней власть!

Хелен не терпит слабость и боль, везёт Вилланель к своему знакомому врачу, как только та съёжилась от боли на заднем сидении. Это было вовремя, самолечение только навредило. После визита к врачу Хелен взяла на себя роль заботливой жены: накормить, помыть, уложить спать. Вилланель была только рада остаться одна в номере отеля, после того, как жена о ней позаботилась.

Утром Ева жарит яичницу с беконом и варит кофе, Нико выходной, и у них есть только половина дня перед сменой в ресторане. Он даже предлагает прогуляться, на что Ева не хочет соглашаться. Она привыкла копить силы перед работой, а не растрачивать. Внезапный и настойчивый гудок с улицы заставляет Еву испуганно вздрогнуть.

Вилланель хватило ночи в одиночестве, чтобы соскучиться, сначала ей показалось, что это тяга к Хелен, но, почистив зубы, она поняла, что сердце ноет по Еве. Это нытьё очень раздражало и заполняло тело всё больше. Прописанные врачом медикаменты сделали боль почти неощутимой, силы вернулись, и она их все хотела посвятить своему одержимому желанию – добиться Евы. Кожаные штаны, ботфорты, рубашка со строгим воротником, белый джемпер, Вилланель арендует ту же машину, что и в прошлый раз, и направляется к Еве.

Осмотрев унылый фасад, Вилланель хлопнула дверью, дотянулась до руля и пару раз протяжно посигналила. Всматриваясь в окна, она увидела, как дрогнула занавеска. Очень быстро на пороге появилась Ева. Её волосы ещё были в утреннем беспорядке, водолазка, которой она скрывает укус на шее, была заправлена в домашние штаны, ярко-зелёные носки выглядели забавно.

— Эй! Хватит будоражить жильцов! Тут многие ещё спят.

— Мне плевать, веришь?

— Что ты здесь забыла?

Кричать было глупо, Вилланель прошла через калитку к дому.

— Тебя хотела увидеть, — мило, ухмыльнулась она, запрятав руки в задние карманы.

— Увидела? Давай встретимся в ресторане.

— Не хочу, чтобы единственным местом, где я тебя вижу, была твоя работа. Мы заслуживаем большего. Поехали.

— Да, можно увидеться где-то ещё, но только не ранним утром на пороге моего дома.

— Он не на работе? Твой Адам.

— Нико, его зовут Нико, — в который раз, разозлилась Ева на это и сделала шаг назад, когда Вилланель приблизилась.

— Вчера вышло хреново. Целовать мою жену вообще плохая идея.

— Это вышло…

— Ну да, случайно. Можешь не объяснять, я знаю, как поступает Хелен. Вряд ли ты после моих губ вдруг захотела и её.

— Пожалуйста, тише, здесь не место…

— Поехали.

— Я никуда не поеду, Вилланель, я не одета, и Нико дома, я готовлю завтрак и…

— Ты из тех, вокруг кого всё горит и светится, а тебе холодно и темно? Ты это сама с собой делаешь, дай себе возможность быть свободнее.

— Твоя свобода ломает мою жизнь.

— Если она так легко ломается, выходит, хреново построена.

— Вилланель, пойми, я бы хотела поехать. Но не могу.

— Всё ты можешь, Ева, — улыбнулась Вилланель и одним рывком оказалась на нижней ступеньке, обхватывая Еву.

Было так легко, закинуть её на плечо и потащить в машину, Ева даже не вырывалась, она была в шоке!

— Ты что, похищаешь меня? — только взволнованно, пролепетала она.

— Да! Прямо из дома!

— Но я же в носках!