Часть 6 Неприятности начинаются (2/2)
Размышления Блада и его одиночество были прерваны приходом курьера, доставившего почту из Брюсселя. Изучив содержание письма, Блад нахмурился. В конверте содержались чёткие инструкции: несколько сотен самых зажиточных граждан должны быть немедленно обвинены в ереси и переданы в руки инквизиции. В отдельном документе содержался поименный список неугодных. О доказательствах, по-видимому, никто не собирался беспокоится. Блад невесело усмехнулся, поскольку уже успел изучить, как ”расследуются” подобные дела. Наверное, предполагалось что богатство этих голландских торгашей уже само по себе является достаточным доказательствоим их вины. Несомненно, их нечистые деньги происходят напрямую от дьявола, иначе как иначе объяснить, что добрые испанцы-католики вынуждены прозябать в бедности? Руки Блада невольно сжались в кулаки. Пусть ценой навлечь на себя все возможные подозрения, пока он выдаёт себя за Дона Энрико и обладает практически безграничными полномочиями, и ни один костер в Н. больше не вспыхнет.
Приняв такое решение, Блад принялся думать, каким образом предостеречь указанных в списке людей. Необходимо было действовать срочно, чтобы дать им время управится со своими товарами и уехать из города в безопасное место. В списке неугодных присутствовало и имя Дерека де Граафа, однако Блад знал, что тот последовал его совету, переданному через дочь, и уже покинул Н.
Через четверть часа в кабинет вошёл вызванный Бладом Ван Виссер, гадающий о причине столь повелительного приказа явится. В отличие от Лопеса, пожилой сеньор вызывал у Блада искреннюю симпатию. Он заслуживал полного доверия. Не собираясь скрывать причину, по которой ему потребовалась помощь, Блад тут же перешёл к делу:
- У меня к вам дело, не терпящее отлагательств. Сегодня утром я получил из Брюсселя это письмо и списки.
Ван Виссер внимательно прочёл текст документов, нацепив на нос огромные очки. Лицо его побледнело, однако он хорошо владел собой. На лице его отразилась чрезвычайная серьезность.
- Каковы ваши намерения и зачем вы говорите об этом мне? - спросил он Блада.
- Я хочу спасти этих людей, – коротко ответил тот.
- Что вы желаете получить за столь благородный жест? - Осторожно продолжил Ван Виссер. Он опасался ловушки.
- Вы еще не успели изучить меня за это время? - Блад понимал осторожность бывшего бургомистра. - Мне все равно, какую религию вы исповедуете. Все эти люди не заслуживают смерти. Они должны уехать из города в безопасное место. Их нужно предостеречь и дать им время. Вы знаете лично каждого из них, и они прислушаются к вам. Передайте им также, что они должны поторопиться, поскольку никто не знает, что может случиться завтра. Даже я. Теперь в ваших руках моё положение и самая моя жизнь, но я вам доверяю. Приготовления к отъезду не должны бросаться в глаза. Употребите все свое влияние, скажите что они получат только половину стоимости своего имущества, если будут распродавать его открыто.
- Вы оскорбляете в лице моих товарищей весь голландский народ. - Плечи Ван Виссера распрямились. - Пусть для испанцев мы всего лишь презренные торгаши, однако верьте мне: попавшие в эти списки люди поймут, чем они вам обязаны, и не подведут вас.
На этом разговор был окончен. Почтительно поклонившись, Ван Виссер направился исполнять поручение, размышляя о таинственном Доне Энрико. Пожав плечами, он подумал о том, что не имеет значения, кем в самом деле является свеженазначенный городской глава, главное что они находятся по одну сторону фронта, и бывший бургомистр только что получил этому самое явное подтверждение.
С почтой из Брюсселя в то утро пришли и иные тревожные новости, касавшиеся судьбы отца Беллестера. После доклада Блада его не отправили в монастырь, как предполагалось, а передали в руки инквизиции. Это было странно и подозрительно. И заставило задать себе определённые вопросы. Кто составил списки богатых горожан, подлежащих преследованиям за ересь? Уж не постарался ли тут опальный Дон Алехандро? В своё время Блад обвинил его, что тот занимался поиском ведьм, вместо того, чтобы преследовать богатых еретиков. А что, если по прошествии месяца на занимаемой должности Беллестер решил обвинить Блада в том же самом?
Настоящие неприятности уже находились в пути.