Часть 8 (1/2)

На утро субботы Джехён переезжает от Джонни в машину. На самом деле, альфа впервые так замечательно проводит выходной: в обед он посещает спортзал, потом тщательно моется в душевой, растирая разогретые мышцы губкой и каким-то не-лимонным гелем. После занятий, будто помолодевший Чон едет в дешёвое кафе на окраине города, где покупает жутко прожаренный бургер, кучу картошки фри и заливает в себя вместе с пакетиковым кофе бутылку Колы. Мужчина, кажется, никогда ещё не чувствовал себя таким свободным и счастливым. Это же как исполнение подростковой мечты!

У Джехёна была такая. Лет в 12 он думал, что:

”

Съеду от родителей

Каждые выходные буду на дискотеках

Буду есть только рамен, пока не женюсь

Куплю хату через полгода, как устроюсь на работу

…

”

Чон усмехается и прыгает за руль машины. Он выезжает за город, решая попутешествовать и поглядеть на мир вокруг, хоть немножечко.

Уже вечером, остановившись на обочине перед мотелем, он набирает Джемина, а услышав голос, тут же сбрасывает. Он заселяется в комнату и располагается на кровати, моментально задремывая.

Реальность догоняет мужчину пощечиной от Сычена во сне. Так что Джехён подскакивает и оглядывается. Настенные часы показывают скромные 3:45, заплесневелый запах непроветриваемой комнаты начинает душить. Альфа протяжно стонет и поднимается на ноги, сворачивает в душ и смотрит на своё отражение. Он всё ещё молод и красив. И свободен.

<Что значит свободен, Чон Джехён?!!! >

Сычен кидает в стену мотельный гель для душа. Пластик трескается, по кафелю разливается зеленоватая жидкость. Джехён же накрывает голову двумя руками и присаживается на корточки.

Такого никогда прежде не было.

Чон оборачивается, но от жениха и след простыл. Более того, прежний гель стоит на своём месте. Мужчина поднимается и ощущает, как трясутся поджилки.

В их с Сыченом жизни много всего происходило. Каждый день, как новый фильм с испанскими страстями, где после споров обязательно шли поцелуи и горячий секс, а соседи снизу и сбоку сходили с ума от набора реплик особенно громкого омеги:

”

Чон Джехён, сел и дослушал!

Альфа! Возьми меня!

Я себя не на помойке нашёл, чтобы ты так смел разговаривать со мной!

Сильнее! Да, сладкий мальчик!

”

Однако, что бы ни происходило, никто из них не смел бить друг друга во время ссоры (во время секса, если это их игра, то да, пожалуйста), и они никогда не били посуды (кроме того случая на третий год). А учитывая стержень Дуна, Чон в жизни себе такого представить не мог.

Однако этот Сычен кинул в стену и разбил пластиковую коробку, когда Джехён подумал не о том.

Хотя, как это — не о том? Мужчине 32, он полтора года носит траур и теряет свое время, упускает шансы на семью с хорошим омегой.

<Кто хороший омега? Тэиль? Да, он хороший. Но ты? >

Руки у Чона начинают подрагивать. Мужчина не знает, что с собой делать. Если так продолжится, то он не доедет до дома, и всё-таки повесится в этом отеле.

Да, это отличная идея. Он устал. Хочет сдаться, чтобы Сычен отстал от него.

Или встретиться с любимым омегой уже. Быть вместе. Они же не будут порознь в загробном мире?

<А ты никого не забыл? >

Джехён уже ищет, куда бы закинуть простынь, чтобы наверняка. Крутит ткань в плотный жгут.

<Ты не забыл о На Джемине? Как сложится его судьба после того, как полиция найдет течного омегу, ребёнка, в твоей квартире. В квартире повесившегося где-то в жопе мира альфы. Какого черта ты такой эгоист, Чон Джехён? Если ты не справляешься со мной, то проблема не во мне, и не в Джемине. Она в тебе. Будь мужчиной и реши её! >

Альфа замирает на месте. Его жених прав.

Чон спрыгивает с подоконника и падает животом на кровать, утыкаясь носом в одеяло. В его доме всё ещё находится крошечный человечек, которого он оставил…

Джехён подскакивает с места. Он собирает вещи. Выбегает из мотеля, едва не забыв сдать ключ сонному администратору. Садится за руль и едет.

<Куда ты едешь? >

Нога на ногу, корчит рожицу. Сычен иногда так делал, когда был недоволен.

Это Сычен. Всего лишь Сычен. Все в порядке.

— Я еду к Джемину, — Джехён достаёт из бардачка купленный по приколу утром энергетик и вскрывает тот, выпивает половину, не отрывая взгляда от дороги.

<Зачем? Ещё рано>

— Ты мне напомнил кое-что важное, — мужчина сжимает железяку и укладывает ту в дверную выемку со своей стороны, потом проводит запястьем по губам и подбородку, — Ты умер, Сычен. А Джемин жив. Он молод, он здоров, он омега, которого я смогу содержать и в качестве супруга.

<Чон Джехён, ты с ума сошел? >

— Да. Давненько. Ты сам напомнил об этом, Винни. Понимаешь, я не должен слушаться тебя сейчас. Я должен идти вперёд. У меня может получиться с Джемином.

<Чон Джехён, ты хоть понимаешь, что так можешь тупо изнасиловать ребёнка? Сегодня Джемин будет в восторге, но что скажет через пять месяцев? >

— Он может ничего и не скажет через пять месяцев. Я знаю один секрет: не с первого раза девственник залетит. А решит это Судьба, — Джехён в гневе ударяет кулаком по рулю, так что омега рядом вжимается в сидение, — Если так надо, то у меня встанет, то Джемин залетит и выйдет за меня. Если такого не произойдёт, то Джемин будет свободен. И я больше не буду приставать к нему.

<А если к тебе вернётся пора гона, то ты будешь нуждаться в дырке рядом. На роль которой мальчишка подходит идеально, да? >

Дун шипит так, что слюна разлетается по салону.

<Если не хочешь слушать меня, то вспомнил бы, о чём с тобой тогда говорили родители! >

— Дун Сычен! Мне не пятнадцать, чтобы слушаться их! И мне не двадцать пять, чтобы слушаться тебя! — кричит Чон и даже оборачивается на своего жениха.