Мэнор (2/2)

— В твоей спальне? — неуверенно и недоверчиво переспросил Гарри, переминаясь на пороге.

На самом деле, пожалуй, ему было бы интересно посмотреть на комнату Малфоя, где всё обставлено так, как тот любит, рассмотреть на полках вещи, которые ему интересны. Всё это должно было бы многое сказать о хозяине помещения. Но в свете того, что Гарри знал о Драко, и тех чувствах, которые он, вроде как, испытывал… И тех «романтических» планах, на которые тот намекал… Если бы Гарри был девушкой, то ему было бы вовсе неприлично в такой ситуации входить в чужую комнату. Именно эти мысли и отрезвили его. И впрямь, чего это Гарри трясётся рядом с Драко, как девчонка? Ну нравится он ему, ну… глупо, конечно, нелепо, но если уж тот сказал, что не будет ни к чему принуждать, то и бояться нечего. Да и чего вообще бояться? Гарри — парень и вполне может за себя постоять. Скорее всего, правда, вернётся после этого в тюрьму, но лучше уж так, чем такая «симпатия». Придя к таким выводам, он уверенно кивнул и переступил порог.

— Да, мне и впрямь интересно. Спасибо.

К удивлению Гарри, эта комната не многим отличалась от той, где жил он. В смысле, она была такая же просторная и примерно с тем же набором мебели, разве что шкаф с одеждой был больше и книжные полки занимали всю дальнюю стену. Она выглядела обжитой, и сразу было ясно, что это не гостевая спальня, ожидающая своего временного хозяина.

Но что Поттера не удивило, так это то, что она была выдержана в зелёных и серебристых тонах. Правда, зелёный был темнее того, который обычно обозначал змеиный факультет, делая помещение более статусным и роскошным. Гарри заинтересованно прошёлся по комнате, осматривая полки и их наполнение. Было много мелочей и книг, связанных с зельями, и, на удивление, с квиддичем. Когда на одной из полок Поттер заметил золотой снитч, он не удержался, тут же схватив его в руки. Точнее, попытавшись, потому что стоило тёплым пальцам коснуться золотого корпуса, как мячик тут же расправил полупрозрачные крылышки и кинулся в сторону.

— Нравится? — с усмешкой спросил Драко, неожиданно оказываясь рядом.

— Угу, — Гарри проводил мячик восхищённым взглядом. — Я скучал по квиддичу. Нет, я, конечно, много по чему скучал, но просто… Квиддич же…

— Я понял, — на плечо легла чужая рука, и Поттер может быть даже сбросил бы её, если бы голос Малфоя не прозвучал так мягко. — Мы обязательно полетаем, если ты захочешь. Вторая метла у меня найдётся, а снитч, как ты видишь, хранится здесь.

Гарри поспешно кивнул, судорожно сглотнув, и поспешил запрокинуть голову, разглядывая верхние полки. Точнее, делая вид, что разглядывает, потому что выступившая в уголках глаз влага предательски мешала нормально смотреть. Поттер и сам не знал, чего его прорвало, всё же хорошо. Или почти хорошо… В любом случае, лучше, чем было пару дней назад. Но мысли разрывались от очередной двусмысленности: с одной стороны эта мягкая поддержка и обещание полетать, а с другой снова этот намёк — что снитч хранится в этой спальне, значит даже полёт и квиддич нужно будет заслужить. Гарри постарался как можно дальше углубиться в спальню, чтобы увеличить расстояние между ним и Малфоем, и застыл перед полками с десятками книг. Только это интереса уже совсем не вызывало.

— Что ж, думаю, с особняком мы закончили и теперь можем осмотреть прилегающие территории, — как ни в чём ни бывало продолжил Малфой спустя несколько бесполезно потраченных минут, и Гарри был искренне благодарен ему, что тот сменил тему.

Начали они с конюшни и провели там, кажется, вечность.

Конечно, Гарри и прежде видел лошадей, но никогда раньше у него не было возможности рассмотреть их так близко или погладить. Ему так понравилось кормить их с рук сахаром, что Малфою пришлось его остановить, беспокоясь о здоровье животных. На Уходе Гарри видел много разных магических тварей, но обычные лошади завораживали Гарри ничуть не меньше, чем тот же гиппогриф.

Малфой поджимал губы, фыркал и даже высказывал своё недовольство тем, что выбрать обычных лошадей вместо осмотра прекрасного сада Малфой-мэнора мог только плебей, но не поторапливал. А Гарри честно пытался уйти, понимая, что мешает планам Малфоя, но у него раз за разом ничего не получалось. Очередной конь либо продолжал тянуться к его руке в поисках угощения, либо фыркал, привлекая внимание, либо, когда Поттер умудрялся-таки отойти от одного стойла, ему сразу попадалось на глаза следующее.

— Так мы отсюда никогда не уйдём! — наконец не выдержал Малфой, раздражённо хлопнув в ладоши, чтобы одна из лошадей не тянулась к руке Гарри.

Поттер вздрогнул и поспешно отошёл от гнедой кобылы с великолепной чёрной гривой. Всё-таки он умудрился разозлить хозяина дома и, собственно, это было не удивительно. Он же и сам понимал, что перегнул палку, столько раз пытался уйти, пока у Драко не закончилось терпение. Дотянул. Сам виноват.

— Прости, Малфой, я… — виновато начал Гарри, но тот недовольно махнул рукой, обрывая его.

— Если бы я знал, что ты так любишь лошадей, Поттер, я бы начал с сада, оставив конюшню напоследок. Ты, в конце концов, мог бы предупредить меня, что такой любитель!

— Я не любитель, — попробовал оправдаться он, но кобыла за его плечом всхрапнула, как показалось Гарри, недовольно, и он невольно улыбнулся. — То есть, я не знал, что любитель. Я, собственно, никогда не видел лошадей так близко и понятия не имел, что они такие классные. Извини.

— Не видел лошадей? — Малфой удивился. — Ты сейчас говоришь серьёзно? Лошади — те немногие животные, которых магический мир разделяет с магглами, а некоторые чистокровные аристократы готовы признать достоинства некоторых пород, выведенных ими. Я слышал, что даже дети в маггловском мире катаются на лошадях.

— Ну… да… — Гарри помялся, растерянно взлохматив себе волосы. Он не знал, как объяснить всё Малфою, не вдаваясь в подробности, но и не ответить на вопрос не мог. — Ну просто… Я видел лошадей, но издалека. Не гладил их, не кормил и, конечно же, не катался. Но дети катаются. Дадли катался, кажется, ещё когда ему было лет шесть.

— Дадли?

— Мой кузен.

Малфой ещё больше нахмурился, кажется, пытаясь разобраться в том, что только что узнал, а Гарри мысленно себя корил за то, что всё-таки упомянул Дурслей. Скорее всего, теперь от подробностей ему не уйти.

— Дадли — твой кузен. Сын тех магглов, у которых ты жил до Хогвартса, верно? — наконец, уточнил Драко.

Гарри только кивнул.

— И он катался на лошади, а ты никогда их даже не гладил? Даже когда вы были совсем детьми?

— Ну, Дурсли не очень любили меня… В принципе, не то, чтобы они были обязаны… Слушай, Малфой, я это просто так ляпнул, не специально. Не обращай внимания, я просто пытался объяснить, что если бы знал, что мне так понравятся лошади, то обязательно сказал бы тебе заранее. Извини ещё раз, что я здесь так…

Малфой снова взмахнул рукой, обрывая его, и Гарри послушно замолчал. Он уже даже привык к тому, что сегодня Хорёк именно так изъясняется. Жаль было, что такой хороший день так плохо закончивается, и печально было знать, что он сам испортил его. Хотя, если сравнивать это с Азкабаном, то всё равно всё было замечательно.

Гарри уже ждал, когда Малфой окончательно разозлится и прогонит его… куда-нибудь. Поттер точно не знал, куда именно его можно прогнать, когда даже его личная комната такая шикарная, но Драко снова удивил его.

Обойдя Поттера, он открыл стойло и вывел ту самую кобылу с лохматой чёлкой, от которой Гарри не мог отойти последние минут пятнадцать.

— Порода называется андалузская, Поттер, а эту кобылицу зовут Арабелла. Очень спокойная и умная девочка, так что, думаю, для первого раза тебе как раз подойдёт. Вы с ней должны поладить — по крайней мере сходство в причёске у вас очевидное. Но никакого самоуправства, герой, делай всё, что я говорю.

Гарри сразу понял, о чём говорит Малфой, но никак не мог в это поверить. Не верил, пока домовики седлали Арабеллу, и когда Драко рассказывал, как залезать, как сидеть и как держать повод. Но когда тот, наконец, закончил и отступил в сторону, пропуская Поттера к кобыле, тот, наконец, осознал, что и здесь Малфой абсолютно серьёзен. Сложно было даже представить, что этот парень, вытащивший Гарри из тюрьмы и так хорошо обращающийся с ним, — и впрямь тот самый Хорёк, которого он знал в Хогвартсе. И Поттер совершенно не представлял, как на всё это реагировать.

— Тебя подсадить? — вернул его к реальности не то насмешливый, не то участливый голос.

— Нет-нет, я сам.

Он шагнул к кобыле, закинул одну ногу в стремя, ухватился за переднюю луку и одним рывком запрыгнул в седло.

— Молодец, — похвалил Драко и, подойдя, подал ему поводья. — Держи их вот так. Нет, не хватайся кулаками, а вот так, снизу, чтобы тебе было удобно тянуть их.

Он поправил руки Гарри, переворачивая их и вкладывая в них кожаный ремешок. А затем, вместо того, чтобы отойти, остался стоять рядом, оставив свою ладонь лежать на коленке Поттера.

От этого прикосновения, казалось, расходились жар и холод одновременно. Оно было совершенно ненавязчивым, но Гарри в принципе не привык, чтобы его трогали. И уж, конечно, он не ожидал, что его когда-нибудь будет трогать Малфой, если, конечно, речь идёт не о драке. А памятуя то, что он сказал вчера… И в то же время это было… Даже приятно, но Поттер объяснил себе это осознание тем фактом, что после заключения любое человеческое прикосновение должно было быть ему приятным. И значительно важным.

Гарри не успел придумать, как ему реагировать, поэтому на всякий случай даже не смотрел в сторону Драко, пока тот объяснял ему, как правильно ездить верхом. Когда Малфой, наконец, решил, что с теоретической частью покончено, он отошёл к коню, который дожидался его уже добрые пятнадцать минут. Место на ноге, где ещё недавно лежала чужая ладонь, обдало холодом, и Гарри машинально прикрыл его рукой. Как назло, Драко обернулся именно в этот момент, скользнул по нему взглядом, задержавшись на колене, но, когда Поттер уже напрягся, готовый к неприятным комментариям, отвернулся.

— Держись крепче, Поттер, и не отставай. Пожалуй, верховая прогулка — и впрямь отличная идея.

Сад на самом деле оказался огромным и просто великолепным. Он больше походил на те, что Гарри несколько раз украдкой видел по телевизору, когда показывали королевский дворец. А чем-то даже напомнил ему Хогвартс. Здесь были и множество дорожек, широких и узких, и беседки, и озеро с каналами и изящными мостиками через них, и даже зелёный лабиринт. Они объехали оранжерею, которую Драко пообещал показать позже, и выехали на огромное поле с ровным, тёмно-зелёным газоном. Здесь, казалось, можно было играть в квиддич, и Малфой только подтвердил его догадку. Там же он остановился, разрешив Поттеру попробовать немного покататься на лошади, пробуя не только неспешный шаг, но и бег рысцой. У Гарри неплохо получалось, но в какой-то момент он чуть не свалился с Арабеллы — силы будто в одну секунду оставили его. Малфой буквально спас Гарри, подхватив воздушным потоком и вернув ему равновесие.

— Поттер, тебе сложно сказать, что ты валишься с ног от усталости? — почти злобно, но больше испуганно крикнул Малфой, подъезжая ближе, спешиваясь и почти стаскивая Гарри с седла. — Хотя в нашем случае — с лошади, что ещё опаснее! Это не самый лучший способ самоубийства, идиот, только покалечишься!

На деле, в Драко говорило чувство вины. Пока он нашёптывал лошадям путь в конюшни, пока перемещал их с Гарри в его спальню, пока укладывал на кровать почти уже засыпающего, вялого, пытающегося оправдаться Поттера, он всё думал о том, что это его ответственность. Человек три года топтал периметр маленькой камеры, откуда взяться силам так активно проводить время? Тонкий, почти прозрачный Гарри производил впечатление чуть ли не призрака, и позволять ему конную прогулку — верх идиотизма, так что это не Поттера стоило так называть. Невозможно просто вытянуть узника из Азкабана и тут же пустить его в полноценную жизнь. А он даже об обеде не подумал, не то, что о какой-то реабилитации. Ну, и кого стоит за это винить — почти ребёнка, который увидел живую лошадь и не мог отлипнуть от неё, или взрослого волшебника, которые вот уже почти как год гордо именуется Главой рода? И не важно, что они ровесники. Малфой злился на себя, а ещё постоянно перепроверял, нормально ли он общается с Гарри. Соответствует ли образу. Правильно ли себя ведёт. Это оказалось не самой простой задачей, и он старался соответствовать своему плану, давая Гарри время прийти в себя. Только видимо настолько сконцентрировался на внешних атрибутах, что вообще позабыл о главном — Гарри нужна забота, полноценное питание, сон и отдых. Даже тогда, когда сам Поттер этого не понимает.

Тонкий нос, заострённые скулы и совершенно растрёпанные длинные волосы. Кисти рук сухие, словно старческие, одни кости и громкое сопение на подушке. Забрать его из тюрьмы стало в какой-то момент чуть ли не навязчивой идеей, только вот как жить рядом с ним, и как вытащить из него самого остатки этой тюрьмы, стереть последствия этого заключения, Драко даже не подумал. Смотреть на спящего Гарри было медитативным занятием, и Малфой так и не решился закрыть дверь с обратной стороны. Вернулся, присел в кресло и постарался сосредоточиться на том, чтобы придумать более менее сносный план, что делать с Поттером дальше.