Не всё то золото, что рыжее (2/2)
- А если голова попадёт в ловушку?
- Да, тут ты прав. Не хорошо получится, - почесал подбородок Трумэн. В общем-то, обычный жест для раздумий, только не старосты - это он так намекает на щетину, мол, смотри, мелкота, староста ваш уже бреется.
- Может заменить отсечение на вечное приклеивание? - внесла конструктив сердобольная Сьюзен.
- Неее, могут и не тронуть кубок, когда будут выливать свою дрянь, - отмёл предложение ”генерал”.
- У меня есть идея, - как всегда негромко привлёк внимание Гэйб. - Не нужно их ловить за руку. Некому доказывать, ведь все знают, что это они, но их так редко наказывают, да и несерьёзно. Ну снимут пару десятков баллов, кому из первачков от этого легче будет?
- Предлагаешь вломить им, не дожидаясь? - опять потёр отсутствующую бороду Трумэн. Подбородок у него и в самом деле чесался с непривычки. Брился он не заклинанием, а самой что нинаесть опасной бритвой, с оттягом, на показ, чтобы все перваки видели. Оттого и получил раздражение и пару порезов. А, заживлённые, даже магическим образом, ссадины долго чешутся.
- Не просто вломить, а вламывать, - поправил Гэйб. - У меня скопилось немного деньжат, - всё те же полтора десятка галеонов, которые ему не на что тратить. - Нужно через подставных лиц, - эту фразу Гэйб слышал в кино, - купить их же отравы и скармливать на каждодневной основе, пока они не будут молить о пощаде.
- Коварно и надёжно. Это не просто наказание, а ещё и урок. Может хватит и до конца года, - поддержал Джастин. - Только не траться один. Я в доле.
- И я! И я! - раздались выкрики от младших. Многим досталось от этих хулиганов, если не напрямую, то от их ”вредилок”, продаваемых чуть ли не официально в коридорах интерната.
- Решено. Теперь детали. Предлагаю зажать в углу и насовать им в пасти их дерьма, - Трумэн оскалился, а его подопечные притихли. Не ожидали такой кровожадности от своего старосты.
- Э-ээ... Габби, тебя тоже потравили? - старшекурсница, имени которой Гэйб не помнил, первой очнулась от шока.
- Это всё борода. Чешется, - поскрёб подбородок староста под дружный хохот пуффендуйцев.
А что декан? Она, конечно, знала о готовящемся возмездии, но сделала вид, что просто проходила мимо в свой кабинет. Помона много раз жаловались и Минерве, и директору на пропажу растений из теплиц и на пострадавших учеников. Да что там теплицы! Эти рыжие наглецы обворовывают и Северуса, чтобы варить свои ”шутилки”, но директор почему-то каждый раз предлагает дать им ”второй шанс”. Он вообще считать умеет? Сколько раз шанс может быть вторым? Тут речь уже о второй сотне, никак не меньше! Ну, теперь-то близнецы в надёжных руках! О, Гэйб опять руку тянет, как на уроке. Такой забавный деточка!
- Есть предложение. Они же где-то варят свою дрянь? Нужно их котлы перевернуть, ингредиенты перепрятать. Не могут же они это прямо в спальне делать? Где-то в пустом классе свою лабораторию развернули.
- Как-то я о таком не подумал...
- Да, это будет в разы круче, чем кормить своими же конфетами. К тому же, вроде как они на себе их пробуют, когда никого поймать не удастся...
- Больные ублюдки, - зло прошипела Ханна Аббот.
- Да, это будет удар ниже пояса. Они же деньги копят на свой магазинчик, а тут удар по самому больному месту Уизли...
- ...по кошельку! - закончил за Седриком староста и потёр руки. - Но накормить хотя бы пару раз их надо! Для пущего эффекта.
- Пары мало. Не меньше десяти, - выкрикнул кто-то из первачков, чуть не расплакавшись.
- Значит два плана одновременно.
***</p>
- Уважаемая Помона! Мне поступила жалоба на весь твой факультет, - такой фразой открыл педсовет Альбус Дамблдор спустя две недели после памятного совещания в ”барсучьей норе”.
- Неужели? Что-то случилось? Серьёзное? - всплеснула руками профессор Стебль. Директор поморщился.
- Помона, не разочаровывай меня. Я же знаю, что ты в курсе всего происходящего у тебя на факультете. ”Деточки” тебе доверяют, - продолжил он в ответ на притворное удивление, но его перебила декан Гриффиндора:
- Помона, я требую прекратить это безобразие! Двое моих студентов не вылезают из больничного крыла! Им некогда учиться!
- Ты не о тех рыжих? - проскрипел Снегг. - А я-то думаю, что это у меня ингредиенты пропадать перестали. А на днях даже часть пропавшего вернулась.
- Северус, попрошу без обвинений! - ещё больше возмутилась Макгонагалл.
- Как я могу обвинить этих прохиндеев в том, что они что-то вернули из украденного? Быть такого не может, - съязвил Снегг.
- Тише, тише. Обойдёмся без скандалов. Помона, усмири барсучков, иначе,.. - директор пожамкал губами, от чего борода дёрнулась и бубенцы зазвенели. ”Мудозвон”, - подумала Помона, а Северус с ней согласился, едва заметно прикрыв глаза. Морганов легилимент<span class="footnote" id="fn_32607951_3"></span>! - В общем, прекратить нападки на мальчиков, - подвёл итог Величайший волшебник современности, так и не придумав, что будет ”иначе”. Может, это и к лучшему, явно ничего хорошего ведь...
***</p>
На Остару<span class="footnote" id="fn_32607951_4"></span> с Габриэлем не произошло ничего серьёзного. Ну как ничего... Именно в это время он попал во владения мадам Помфри. Чиреи тогда высыпали серьёзные, но речь-то не о том, а о разной дьявольщине, происходящей с мальчиком в узловые точки солнечного календаря. Приближался май, а это значит Белтейн. Гораздо более значимый день, чем Остара, почти незаметная в Колесе года. Даже в древности ничего особенного на этот день не затевалось, а вот май начинался с дня Солнца, с плясками вокруг костра и обрядами защиты от злых духов. В принципе, светлый праздник, опасаться, наверное, особо не стоит. Но на всякий случай, лучше остаться в Хогвартсе, не шляться нигде.
С тех пор как декан довела до факультета приказ директора, настроение у пуффендуйцев наступило препоганейшее. С одной стороны, вроде вот она победа - близнецов так достали, что они подтянули самые тяжеловесные связи. А вот с другой - всем хотелось, чтобы рыжие лично просили помилования. А теперь сидят за своим столом и похихикивают, глядя на стол Пуффендуя.
Конечно, когда староста провёл большим пальцем по горлу, злобно оскалившись, их веселье как рукой сняло, немного приободрив чёрно-жёлтых, но всё-таки это всё не то. Чувство незавершённости глодало мстителей изнутри.
Нет, всем достались маленькие роли, все так сказать, повязаны кровью близнецов, иногда и буквально - есть в ассортименте юных ”бизнесменов” от зельеварения несколько видов ”кровоточивых” сластей. Никто из барсуков не колебался, напротив, всем было в радость поучаствовать в таком общем деле.
Хотя, осталась одна маленькая отдушина - когда пуффендуец подходит к Фрэду с просьбой продать что-либо, тот собирает свои манатки и убегает. Кстати, так появился способ их отличать - Джордж реагирует спокойнее. Видно что-то особенное сожрал первый братец - пусть переосмысливает присказку ”как для себя старался”, когда будет варить очередную дрянь.
Кстати, Джастин предлагал закрепить отличие на физическом уровне - он вычитал в какой-то книге, купленной в Лютном переулке, куда они по незнанию забрели с отцом, о неснимаемом проклятии облысения. Хорошо что чистокровные объяснили ему, что за такую книжку можно в Азкабан загреметь до того, как тот применил запрещённый приём.
А вот Габриэль вырвал из блокнота несколько страниц из своего ежедневника, куда он переписал заинтересовавшие его заклятия из этого гримуара и, наложив на них заклятия, убрал на дно сундука. Вдруг пригодится? Кстати, он не один был такой, даже чистокровные в эту книжечку заглядывали, но, почему-то, никто кроме Трумэна не просветил Финч-Флетчи о возможных последствиях.
- Что-то я неудовлетворён результатами нашей борьбы, товарищи, - начал речь староста. - Нечестивые ”вредилки” до сих пор продаются в коридорах нашей любимой школы, а два маньяка-отравителя преспокойно разгуливают и улыбаются!
- Бесит! Надо было руки рубить, как предлагал Джастин! Несправедливо! - шумели барсуки.
- Есть у кого-то идеи? Как нам в обход запрета довести дело до логического конца?
- Какого ”конца”? Это же Азкабан! - затупил кто-то из чистокровных. Слово ”логичный” в мире магов не самое ходовое, нечего ему здесь делать.
- У меня, - скромно поднял ручку Габриэль.
- О! Филиал Слизерина в жёлтом! - загоготали старшаки. Выпускники не участвовали лично в ”забаве”, но были в курсе всего. Не солидно им с мелкотой бороться, да и времени нет - выпускные экзамены что у маглов, что у волшебников дело серьёзное и на подготовку к ним требуется много сил.
- Только это и в самом деле подло и жестоко, - застеснялся Гэйб. У нас в школе так иногда шутили. Сами шутники потом не рады были.
- Рассказывай про магловское коварство! Интересно же!
- Ну, собственно, мы уже всю подготовку сделали. Осталось только добить: всё что нужно, это глядя на них хихикать и отворачиваться, как только они это заметят. Сначала будет трудно, а потом легко. Они будут оглядывать себя, думая, что одежда подпорчена ну или ещё чего, кто их знает о чём они будут думать. Сначала постараются не обращать внимания, а потом начнут нервничать. Спросят в чём дело, а мы честно ответим, что ни в чём, просто так хихикаем. Правду говорить легко. Не поверят, конечно же, будут злиться, требовать рассказать, что случилось и над чем смеёмся. Опять честно скажем, что ничего не случилось, просто так улыбаемся...
- Да... Маглы те ещё злодеи, - почесался Трумэн. - Это как комариный укус, да? Если не чесать, само пройдёт. А так можно и до истерики довести.
- Ну что, делаем?
Барсуки начали переглядываться. Первым не выступил никто, все посчитали, что это слишком жестоко. Этакий круцио<span class="footnote" id="fn_32607951_5"></span> по-магловски.
- Чё-то мне их уже заранее стало жалко, - подвёл итог председательствующий генерал-староста.
На следующий день барсуки с такой грустью смотрели на близнецов Уизли, что те заподозрили что-то неладное. В течение дня их судорожные оглядывания друг друга и вопросы к другим ”грифам” не видят ли они чего, начали веселить всю школу. Улыбки, направленные на них со всех сторон, ещё больше раззадорили парней. На вопрос над чем все смеются, студенты честно отвечали, что ни над чем.
На летних каникулах, Невилл Долгопупс написал в письме дяде:
”...Когда сегодня навещал маму с папой, в отделение Мунго для душевнобольных привезли двух новых пациентов, очень похожих на моих сокурсников - близнецов Уизли. Они кричали, требуя, чтобы над ними никто не смеялся, а в редкие мгновения прояснения сознания умоляли стереть им память за последнюю половину года...”