Глава 5 (2/2)
— Ладно, что еще делать, — он безразлично пожал плечами и поднялся.
Еще несколько десятков миль беспрерывной ходьбы. В который раз Адама посещала мысль о том, чтобы найти транспорт. Любой. Велосипед подошел бы. От подобного он хохотнул. То еще зрелище, удирать от орды на двухколесном коне.
Пересекая холмы и леса, он понимал, что советы Остина не прошли даром. Еще не было желания выйти на дорогу и следовать ей. Даже несмотря на голод. Закуска к пиву в виде вяленых колбасок все еще лежала в рюкзаке, но отчего-то не вызывала и крохи желания перекусить именно ей. С грустью вспоминались походы на завтрак в бар к Эбби.
— Хватит уже, — буркнул Адам. — Совсем расклеился. Будто и раньше не теряли друзей и близких. Да просто хороших людей. Если уж выживу, наведаюсь в поселение Ронды.
Внезапная мысль стала тем самым светом в конце тоннеля. Не обязательно разменивать свою жизнь на жизнь Гэрри. У него есть навыки, он может помогать людям, которые его знают. Которым сейчас точно необходимы лишние руки. Адам знал, что они должны уже устраиваться на новом месте. Путь не близкий, тем более, что след Гэрри уводит дальше и дальше.
К вечеру следующего дня Адам уже стоял на отдалении от базы, изучая бродящих по территории измененных. Многовато. Особенно для практически безоружного Адама. Их экипировка вызвала бы проблемы даже при наличии огнестрела, но с простым охотничьим ножом риск оказаться укушенным или разорванным в клочья слишком велик. Адам выдохнул и ругнулся. Трудности ожидались, но как теперь из них выкручиваться, стоило хорошенько подумать. Идея возникла сама, стоило зацепиться взглядом за стоящий на краю территории небольшой дом. Одноэтажный, максимум с объединенной кухней и комнатой, да туалетом. Для одной ночи — отличный вариант.
Адам последовал дальше через лес напрямую к базе. Уже заранее он приметил недалеко от дома пролом в заборе, где так и остался стоять ”Хаммер” на спущенных колесах. С приближением к нему, Адам все чаще стал останавливаться и прислушиваться. В полумраке зрение здорово подводило. Оказавшись у автомобиля, он заглянул в салон. На полу за передним сиденьем остался оружейный ящик. На удивление, целый. Адам нахмурился, тихо хмыкнул, после чего обошел транспорт. Все двери так и оставались заблокированными, лишая возможности добраться до находки нормально. Очистив от стекол разбитое окно, он свесился внутрь, дотягиваясь до кейса. Он оказался тяжелый. Это поселило крохи надежды, что, если не патроны, то пара гранат ему попадется. Проверять там же склонившись в машину — удобство то еще. Адам потянул ящик к себе, поставил его на окно и хотел было вытащить. Но крепеж не выдержал. Тайник открылся, а Адам успел шарахнуться чуть в сторону, а под ноги выпала, уже успевшая изрядно подсохнуть, человеческая голова.
— Охрененно, — прошептал он и огляделся.
За его спиной измененных не обнаружилось, а те, что продолжали бесцельно шататься по территории базы, не замечали. Оставив автомобиль, Адам забрался на него, перелез на территорию и рванул к дому. Хотелось рассчитывать на то, что внутри он окажется пустым, но сомнения оседали в душе тяжелым камнем.
Входная дверь оказалась не заперта. Немного застряла, но открылась с пары легких толчков. Замерев на пороге, Адам прислушался. Ничего. Измененный все равно не сидел бы тихо. Зашел. Принюхался. Ничего. Испытав некоторое облегчение, он закрыл дверь и огляделся. Предположение оказалось верным. Похоже, это была сторожка охранника. В небольшом помещении уместился маленький холодильник, квадратный стол с единственным раскладным стулом и старая газовая плита. Напротив промятая раскладушка. Адам вздохнул, представляя, во сколько раз сильнее заболит спина. За кроватью в компактной тумбе обнаружил фонарь и рацию. Поверить в свое счастье удалось не сразу, но прежде, чем пробовать ее, решил осмотреться до конца. Единственная дверь внутри дома привела в туалет. Заглянув внутрь, с досадой осознал, что ловить нечего. Вместо унитаза в полу красовалась дыра в выгребную яму.
— Ладно, я привык ссать на улице, — усмехнулся Адам, закрыл дверь покрепче и вернулся в основную часть жилища.
Устроившись на раскладушке с колбасками и рацией, принялся подбирать необходимую волну.
Бессонная ночь возле рации давала свои плоды, но вовсе не те, на которые рассчитывал Адам. В воспоминаниях, которые он предпочел бы вытащить из своей головы и сжечь на костре инквизиции. Желательно, вместе с собой. Не прекращая переключать каналы радио, он подпер щеку кулаком и вздохнул.
***</p>
Паршивый день перерастал в не менее паршивую ночь. Снова поплохело, а еще предстояло отнести грязные вещи в стирку. Адам выгребал из корзины перепачканную после вчерашний попойки одежду и перекладывал в спортивную сумку. От желания покурить обжигало горло. С раздражением он копался в собственных карманах, в надежде наткнуться хоть на одну сигарету.
«Но только не на то, что давал тебе Барри!»
Адам хмыкнул. Сперва раздраженно, после — удивленно. Запустив руку в карман джинс, наткнулся на что-то прохладное непонятной формы. Вытащив находку на свет, вскинул брови. Браслет. Аккуратный, серебряный с несколькими подвесками-шармами. Грязь осталась и на нем, вызывая немало вопросов. Девчонка, что все время таскалась с ним, могла отгрызть руку, стоит попробовать забрать его. Но теперь браслет у него…
***</p>
Адама передернуло, он поморщился и потер глаза. Рация лишь шипела, раздражая все сильнее. Этот белый шум и ожидание неизвестности.
— Я достану тебя, тварь такая, — прошептал Адам и с досадой бросил рацию на раскладушку.
Решив передохнуть от беспрерывного шума помех, вышел на покосившиеся ступени. Опустившись там же, взглянул на найденную под раскладушкой бутылку самогона. Таких противоречивых чувств давно не приходилось испытывать. Горечь от недавней потери хороших людей заставляла снова тянуться в пучину алкоголя. Просто напиться в очередной раз. До беспамятства и проспать до утра…
***</p>
<span class="footnote" id="fn_32288446_0"></span>
Опьяненный алкоголем и черт знает какой травой, Адам чувствовал, что не может больше находиться в душном баре. Темнело, небо затягивали грозовые тучи, а ему хотелось проветриться. Окунуться в прохладное озеро — идеально. Где-то в подсознании промелькнула здравая мысль, что в подобном состоянии лучше завалиться в кровать и отоспаться. Но одно место, очевидно, жаждало приключений. Оказавшись в позолоченном осеннем лесу, Адам покачнулся от изобилия свежего воздуха и прислонился плечом к дереву. Несколько минут покоя придали сил, а увиденная среди деревьев фигура, сидящая возле озера, отвлекла от паршивого чувства опьянения.
В сознании будто что-то вспыхнуло. Затуманенный разум требовал ответов. Горючая смесь внутренних чувств старательно приглушалась гласом рассудка, который просил остановиться, не идти к ней навстречу, не агрессировать, тем более — не распускать рук и не отнимать чертову безделушку. Просто поговорить. Как это делают люди, обладающие хотя бы каплей сознания.
«Просто поговорить… — стучало в голове. — Просто поговорить…»
Адам перекрывает ей путь, видит недоверие, испуг. Наверное, и сам бы испугался, увидев в мрачнеющем лесу себя пьяного и растрепанного. Взгляд цепляется за браслет. Секунды промедления дают ей фору. Кажется, что в таком состоянии ее не догнать. Сознание кричит, чтобы она торопилась, уносила ноги и не оглядывалась. Оглянулась. Роковая ошибка.
«Что этот чертов Барри подсунул мне?!» — негодует сознание.
Заминка играет против девчонки. Она спотыкается и падает на землю, царапая колени о торчащие корни. Откуда берутся силы на то, чтобы поднять ее — неизвестно. Джинсовая ткань куртки трещит в кулаке, он прижимает девчонку к дереву. Эмоции ее синих глаз передать невозможно. Адам видит страх, смешанный с раздражением и злостью. Он ее бесит. Попытка разговора летит в пропасть. Он кричит на нее, пытается сорвать браслет с запястья, но в хрупкой Джени оказывается неожиданно много бойкости. Прячет руку за спину, ругается.
«Просто отдай чертов браслет!» — молит ее внутренний голос.
Все переламывается в одно мгновение. В попытке дотянуться до браслета, оказывается слишком близко. Непозволительно. Ее горячее дыхание обжигает шею, тут же бросает в жар. Голова идет кругом, а рука крепко сдавливает предплечье Джени через куртку. Внутри разгорается пожар эмоций. К своему несчастью, в голове все ярче вспыхивают воспоминания о том дне, когда увидел Джени на этом чертовом озере с Фредом. Уже в тот момент в душе что-то закипело. Ярким пламенем разгорелась злость на себя, на нее, на пацана, что не сводил взгляда с Дженнифер. Он болтал без остановки, а на ее губах мелькала улыбка. Самое редкое, что можно увидеть в этом глупом мире.
Он не воспринимает ее ругань, резко разворачивает и прижимает лицом к дереву. Излишне грубо, вредить ей не хочется. Остатки разума заглушаются желанием. Чертовски хочет ее. Одна неловкая подсечка, после которой Джени оказывается на земле, Адам садится на ее ноги, видит эти глаза. В них начинаешь тонуть, не хватает воздуха. Он все еще допытывается о том, откуда взяла чертов браслет, что она натворила с Лис. Слова вылетают сами собой, а свободная рука стягивает ее куртку. Дурацкая лишняя одежда. Он уже почти не воспринимает ее слова. Плевать, пусть ругается.
«Остановись, придурок!» — кричит подсознание.
Адам ослабляет хватку, готов уйти, черт с ней и с браслетом. Среди стучащего в ушах биения сердца прорываются ее слова. Лучше бы молчала, черт подери.
— Ты просто животное! — выплевывает Дженнифер.
Это срывает последние тормоза. Последняя капля в океане безумия. Память играет против него. Эти слова, эта интонация. В груди с новой силой вспыхивает злость, обида. Лис говорила тоже самое. Почти перед самым уходом с Диего. Когда Адам застал их вдвоем, когда решительно хотел набить морду человеку, который каждый раз растаптывал ее чувства.
Он не осознает, что говорит в ответ, но попытки сознания призвать к здравому мышлению проваливаются с оглушительным треском. Теперь им овладевает только желание. Жар сводит с ума, Адам переворачивает ее одним рывком. Она напугана сильнее прежнего. Бесит мешающая одежда. Бесит начинающийся дождь. Бесит все вокруг. Юбка летит в сторону, а он дает себе мгновение на передышку. Самочувствие не лучшее. Слишком жарко, слишком душно.
Ее желанию спастись можно только позавидовать. Девчонка поднимается на ноги и несется прочь. Вторая попытка. Снова неудачная. Адам хочет перехватить ее руку, но лишь толкает в спину. Кажется, он просит не шуметь. Ни к чему привлекать измененных. Сознание включается моментами. Позже, чем следовало. Когда он уже сверху. В него врывается ее тихий вскрик и вой. А весь жар скапливается в одном месте. Сквозь мутную пелену перед глазами он видит, как ее руки почти неосознанно сжимают листву, впиваются ногтями в землю. Она не плачет, не кричит. Просто смотрит в одну точку, широко распахнув глаза. На миг екает сердце в страхе, жива ли вообще.
Дышать становится тяжелее, он утыкается лбом в ее волосы. Дыхание обжигает ей ухо, Адам чувствует, как Джени пробирает дрожь. Жива. Разбита, уничтожена, но жива. Сознание твердит, что следует остановиться, итак натворил немало уже. Облегчение наваливается тяжелой пеленой, накрывая с головой и унося в бездну. Он приходит в себя через несколько мгновений. Голова кажется удивительно ясной. Адам тяжело дышит, поднимается на ноги, натягивая джинсы. Не хочется смотреть на нее. Хочется просто уйти, потому что плевать на все. Но взгляд цепляется за браслет. Забирает его. Она что–то говорит. Плевать. Ноги сами несут прочь. Прочь домой, где можно, наконец, провалиться в беспамятство.
***</p>
Бутылка с оглушительным в полной тишине звоном разбилась о покосившейся стол. Адам стоял на крыльце, сжимая кулаки. Трус. Тварь и трус.
— Ты прав, Остин. Хватит бухать. Это дерьмо уже довело до беды.
Втянув прохладный воздух, он хочет остаться и дальше на крыльце. Шум рации из дома за спиной. Среди помех послышался до тошноты знакомый голос. Удалось. Он поймал волну Гэрри.