Часть 50. В «Трех мётлах» (2/2)

— Мы придумаем.

— Очень на это надеюсь, моя дорогая.

Рон, который как раз запихал в себя остатки второго куска пирога, покраснел.

— Слушай, ты, надо поговорить!

— Я вас слушаю, Рон.

— На улице.

Рон встал, и вышел до того, как Гермиона придумала как его остановить.

— Прошу меня простить.

— Рональд, постой!

— Если я не выйду, это будет выглядеть столь же неприлично.

— А если выйдешь?

— Не беспокойся, я разберусь.

Провожаемый взглядами девушек, Рональд вышел на улицу, где нашел рыжего стоящим напротив среднего роста прилизанного блондинчика, подпираемого двумя крепышами. «Еще пара лет, темные очки — и сойдут за шестерок мелкого мафиозного босса». Рыжий орал на блондинчика. Рональду было лень вслушиваться, никакого смысла в его словах наверняка не было, но тут он уловил «Малфой».

— Лорд Малфой?

— Да какой он лорд!

— Да, я Малфой, Драко Малфой, — сказал блондинчик подбоченясь.

Рональд коротко поклонился. Малфой оценивающе смотрел на него.

— С кем имею честь?

— Боюсь, мое имя не представляет интереса.

— И всё же?

— Уоллес, Рональд Уоллес.

— Действительно, не звучит. Но хотя бы не Уизли, и воспитание видно. У вас какое-то дело к этому Уизелу?

— Не твое дело, слизняк!

— Скорее, это у него ко мне дело.

— Вас он тоже пытается оскорбить?

— Это невозможно. Я думаю, он желает подраться.

— Как это, невозможно?

— Меня нельзя оскорбить.

— Хм, любопытное заявление. Уизел, скажи ему что-нибудь.

— Иди в задницу, Малфой. А ты, подонок, иди сюда!

Малфой с любопытством разглядывал Рональда, который в свою очередь разглядывал Малфоя.

— Эй, он тебя обзывает!

— Меня?

— Он назвал тебя подонком.

— Я не подонок, следователно, ко мне это не относится. Мало ли что дураки говорят. Это не делает их слова заслуживающими внимания…

— Трус, иди сюда!

— Это тоже?

— Абсолютно.

— А если он угадает, и назовет тебя в соответствии с твоим представлением о себе?

— Как же я могу на обидеться на правду? Если она мне не нравится, мне стоит изменить себя, чтобы подобные слова более ко мне не относились.

— Это я понял. Но как ты собираешься действовать, когда общество приличных волшебников будет слушать, как какой-нибудь Уизел будет поносить даже не тебя, а твою семью, например? Эй, Уизел, назови его сукиным сыном!

— Сукин ты сын, Малфой!

Малфой дернул левой рукой, и крепыш слева, подскочив к Уизли, влепил ему кулаком в челюсть. Рон пошатнулся, сделал шаг назад, ноги его подогнулись, и он сел на задницу прямо в дорожную пыль.

— Мне кажется, с хамами надо поступать именно так, а не разводить философию на ровном месте.

— А мне кажется, что если все получили что заслужили, то и суетиться незачем.

— Хм. Ты любопытный персонаж. Надеюсь, еще увидимся.

Не дав Рональду ответить, Малфой развернулся, и сопровождаемый своими гориллами, пошел в сторону Хогвартса.

Уизли, собравшись с силами, встал, и что-то бормоча себе под нос, последовал за Малфоем, слегка покачиваясь на ходу.

— Действительно, любопытно.

Рональд обернулся. В дверях трактира стояла рыжеватая и полноватая девушка в аккуратной мантии с желтой каймой. Черты лица пропорциональные, даже привлекательные, поза уверенная, одежда аккуратная. Сказала и ждет.

— Не имею чести быть вам представлен.

— Боунс.

— Известная фамилия.

— А ты?

— Уоллес.

— Уоллес? Никогда не слышала. Я как раз собиралась прогуляться. Составишь компанию?

Рональду удалось ответить практически без паузы.

— С удовольствием.

— Тогда пошли… да не важно куда. Возьми меня под руку, и веди к почте.

— Поспорила, что прогуляешься со мной под руку?

— Быстро соображаешь. Так подыграешь девушке, или будешь стоять как пень?

— Конечно. Прошу.

Гермиона пила уже третью чашку чая, но ни Рон, ни Рональд не возвращались. Гарри продолжал сидеть уставившись на дверь, вяло ковыряя вилкой пирог.

— Гермиона, скажи, ты эту в черном раньше видела?

— М-м-м…

— Я ее точно раньше видел, но не тут, где-то в другом месте, только не помню где.

Гермиона молчала. Пауза затягивалась. Первым не выдержал Гарри:

— Ты что-то знаешь, но не хочешь говорить.

— Почему ты…

— Потому что я может ничего в людях не понимаю, но тебя вижу каждый день! Пятый год пошел. Не молчи!

— Я тебе все расскажу. Обещаю. Но сейчас я волнуюсь куда подевались эти двое, и уж точно не хочу, чтобы нас прервали. До завтра потерпишь?

— До завтра?

— До завтра. Тем более, что нам надо еще придумать где занятия проводить. Как останемся вдвоем — так и расскажу.

— Именно вдвоем?

— Да, вдвоем.

— Хорошо.

Сделав с Рональдом круг по деревне, Боунс отлепилась от него у трактира, и подхватив блондинистую подружку, ушла в направлении замка. Только Рональд вошел внутрь, как в него ткнулась какая-то девушка в мантии с зеленой каймой, и щедро облила его горячим шоколадом. Пока Рональд раздумывал, чего нужно этой, она успела рассыпаться в извинениях, предложить исправить оплошность, вычистить его мантию парой заклинаний, и сбежать, не дав ему времени представиться. Эта, кстати сказать, оказалась весьма привлекательной. Стройная, умные серые глаза, тонкие длинные пальцы, ухоженная, легкий аромат духов сложного состава - с различением запахов у Рональда всегда были проблемы. Впрочем, оно и к лучшему, что сбежала. Она ученица, а он на работе, ему еще с этой Грейнджер разбираться. Это надо же, собирая гвардию для Поттера, начать с обмана будущих соратников, да еще и позволить другим притаскивать с собой кого попало. То есть, конечно, рассчитывать, что можно организовать свою группу, и ей никто не заинтересуется, и никто о ней не узнает, смешно, но все равно. Прав был Харви — ни черта не понимает…

— Где тебя носит? Поттер и Грейнджер только счет и ждут.

— Ну ты же на подстраховке?

— Я-то да. Хотя лучше б я на это не соглашалась. Знаешь как он на меня смотрит? Сердце обрывается.

— Прости, Миа, но ничего не поделаешь. Мы на службе.

Рональд быстро вошел в кабинет.

— Прошу прощения, что заставил волноваться. Рон ушел в замок.

Гермиона встала ему навстречу. На лице у нее был написан изрядный запас дурацких вопросов, слушать которые у Рональда не было никакого желания, поэтому он сделал шаг к девушке, положил ей руки на плечи, скользнул пальцами вверх по шее, и зарылся ими в густые волосы на затылке. Гермиона застыла не сказав ни слова.

«Черт-черт-черт! Да что ж это такое творится! Ладно еще повело когда этих горе-любовников пустила к себе в трусы, но сейчас-то? Если он меня о чем-то попросит, я же ни в чем отказать не смогу… Мама, что же это со мной делается!».

Рональд ни о чем не попросил. Скотина. Извинился, сел, объяснил Гарри, что когда тот его пригласит, сможет заплатить, а сегодня приглашал он, проводил под ручку полдороги до Хогвартса, и был таков. Оставалось только вспоминать ощущение сильной руки, на которую она с удовольствием опиралась. Сбросив наваждение, собралась. Провела опыт. На Гарри тоже можно было опираться, и даже не без удовольствия, но все же чего-то не хватало. Не просить же себя обнять, и запустить пальцы в волосы «как Рональд». Нет-нет-нет. И вообще, есть же письма от родителей и Синтии. Повеселев, Гермиона отлипла от Гарри, и зашагала так, что опять о чем-то задумавшийся Гарри едва поспевал.