Часть 9 (1/2)

День. Второй. Третий. Четвёртый. Еще немного и уже неделя набралась. Каждый прожитый день — новый опыт, поначалу сложно, а потом привыкаешь. Привыкаешь ко всему — к обстановке, к порядкам, к образу жизни, к людям. Особенно, сука, к людям. Обещания, которые Леви давал себе, он успешно не сдержал. Не привязываться, не заводить никаких отношений, обрубать все попытки к сближению на корню. Ничего из этого не было выполнено. Если бы это был приказ, выполнил бы беспрекословно, безоговорочно, но приказывать некому. И надобности в этом не было. Его дурацкая привычка окружать себя людьми, а потом терять, останется с ним навсегда и ничем это уже не сведёшь. Он и оглянуться не успевает, как люди бесцеремонно вторгаются в его окружение, в его узкий круг. Каждый чёртов день он сталкивается с ней в прихожей, в гостиной, на кухне, слышит голос и привыкает. Было глупо полагать, что находясь под общей крышей, Леви удастся избежать контактов с ней. Только на работе можно было спрятаться. Но и тут промах. Чёртов, Олсен, будь он неладен. Вышвырнул бы его уже на третий день, но нет. Терпелив. Выжидает чего-то, пытается выжить из Леви хоть какой-то результат. Да и он старается. Но всё слишком сложно. Он солдат, никак не торговец. Нажми тут, выгрузи там, заполни здесь.

Вот ещё один день проходит, он снова не понимает, как сладить с компьютером. Олсен просит распечатать ценники. А он и знать не знает, что есть такое устройство как принтер. И всё по новой. Олсен понимающе показывает, как работает печать, не удивляется его незнанию. Терпеливо ждёт, пока Леви сам попробует. И вот эта чёрная коробка заглатывает бумагу и через секунду выходит текст. Чёрные цифры чётко отпечатались на тёплой бумаге. Пахнет чем-то химическим, отдалено газетой, новый запах для него. Волосы на голове хочется рвать от всего сумасшествия. Микаса между разговорами говорит, что ей тяжело. Не хочется признавать свои слабости, но не справляются они с обычной работой. Слишком мудрено. Ребекка уверяет, что все это временно, им нужно время и они привыкнут. И привыкают, некоторые вещи уже происходят на автомате и становится легче. Отпускает.

</p>

***</p>

— Чёрт побери, Микаса, какого хрена? — слышится из ванной ворчание Леви.

Аккерман, не понимая в чём дело, поплелась в комнату переглядываясь с Ребеккой. Несколько минут назад стиральная машина пропищала три раза, оповещая об окончании стирки. При чем тут она?

— Ответь мне, что сложного отделить белое от красного? — она не успевает зайти в ванную, Леви с недовольным видом держит в руке красный носок и свою некогда белую рубашку.

Ту самую рубашку, которая была лично его. Он выкинул только брюки, остальное осталось с ним. Ребекка еле уговорилась его избавиться ещё и от УПМ. Скрепя сердце он сам отнёс устройство на свалку, руководствуясь тем, что оно ему не понадобится. Прошлое должно остаться в прошлом. С зелёным плащом разведкорпуса не хватило духу распрощаться.

— Я наверно не заметила, простите.

Ребекка усмехнулась, но потом резко вспомнила про свою белую блузку и буквально вскочила с места:

— Вот, чёрт, — выругалась она, протискиваясь между дверным косяком и Леви.

Когда-то белоснежная блузка, сейчас пестрила бледно-розовыми разводами. Как и белые наволочки и полотенца. Один носок испортил практически все светлые вещи.

— Уже не так смешно? — усмехнулся Леви, наблюдая за тем, как Ребекка осматривает «урон».

— И правда, а ты и забыл, что твоя толстовка тоже была тут, — парировала она, доставая одежду брата.

Она знала, что Леви любит эту вещь, хоть изредка и называл мешком. Все вещи Джереми были великоваты ему, но этот «мешок» ему полюбился — удобно и тепло.

— Блять, — выдохнул он, стирая ухмылку с лица, опуская взгляд на вещь.

Да Леви был расстроен. Не то, чтобы он зависит от таких мелочей, как шмотки, но ходить в пятнистых вещах было, как минимум неряшливо. Единственные комфортные вещи были испорчены. Да и это были единственные вещи, поэтому было жаль.

— Я похоже не заметила его и закинула белые вещи, — начала оправдываться Микаса.

— Ладно, залью отбеливателем, может и получится вывести пятна, не страшно, — Ребекка вытащила белье сложив все в пластиковый таз. — В конце концов, это просто одежда.

— Единственная одежда, — ответил Леви, закидывая рубашку к остальным вещам.

В голову Ребекки моментально пришла мысль, что неплохо было бы приобрести им свою одежду. Так ещё и выходной совпал у всех и вещи неспроста полиняли. Это определённо знак.

— Как насчёт того, чтобы сейчас отправится в торговый центр и взять вам одежду для себя, — предложила она, уже морально подготавливаясь к различным отмашкам от Аккерманов.

— Ты так говоришь, будто это ничего не стоит, — начал Леви, заливая одежду хлористой жидкостью.

— У вас недавно был аванс и если что я добавлю, всё, это не обсуждается. Начнёте отпираться — пинками выгоню, — Ребекка поднялась на ноги, проталкиваясь между Леви и Микасой.

— Откуда в ней столько энтузиазма? — задавала вопрос Микаса, не ожидая ответа на него.

— Шило в заднице.

</p>

***</p>

— Лестница едет? — Микаса уставилась на эскалатор.

— Это эскалатор. Пойдёмте.

Несколько часов в магазине прошли мучительно долго для Леви. В торговом центре было шумно и многолюдно. Для себя он решил, что будет избегать подобных мест и не посещать их без крайней необходимости. Все куда-то спешили, создавали ненужную суету. Морщинка на переносице, всё это время не разглаживалась, всем своим видом он показывал, что ему тут максимально некомфортно. Весь этот шум смешивается с мелодичной музыкой и объявлениями, что в каком-то из магазинов проходит акция. Пока Микаса находилась в примерочной, Леви облокотился на пустую стену, занимая позицию наблюдателя. На себя он потратил не больше пятнадцати минут, на первое время хватит. Осталось только дождаться остальной части оплаты и можно подыскивать жильё. Он буквально считал дни до переезда. Ему было некомфортно с самого первого дня, быть обязанным, зависеть от кого-то, будто связан по рукам и ногам. Ещё немного и можно будет выдохнуть.

— Мне кажется она тебе подойдёт, — Ребекка прервала его мысли, протягивая чёрную рубашку, на которую он изначально смотрел.

— Наверно, — лениво ответил Леви, стараясь уйти от разговора.

— Я знаю, что ты устал, но, пожалуйста, — взмолилась девушка, — просто примерь. Микаса всё равно ещё переодевается.

— Какой смысл, если я не буду брать её. Она мне не по карману.

— За обычную примерку денег не берут, — Ребекка всунула вещи Леви и толкнула его в сторону примерочной.

Он пытался отнекиваться, но в конце сдался, понимая, что она от него не отстанет. Да и чего скрывать, вещь и правда ему понравилась и смотрелась так, будто на нем сшили. В разведке форму обычно заказывали и шили по меркам. Сначала отшивали по единому размеру, пытаясь сэкономить, а потом поняли, что так выходит уж больно затратно. Этому в плечах жмёт, тому брюки длинноваты, а с девушками всегда одна беда — пуговица отлетает, как грудь не пережимай и не утягивай. Свою форму Леви всегда старался держать в частоте, относился бережно и носил аккуратно — бюджет не резиновый. Видимо привычка осталась. Нечего растрачиваться на тряпку, когда есть вещи поважнее.

— Вау, — высунулась через плотную шторку Ребекка, не скрывая своего восторга, да так внезапно, что он слегка дёрнулся.

«Теряешь бдительность, Аккерман», — как бы напомнил себе он.

— А если бы я тут голый стоял?

— И что тебя бы это смутило? — усмехнулась девушка, не отрывая глаз от отражения в зеркале.

— Меня — ничуть. Это бы смутило тебя.

Ребекка часто захлопала глазами, слегка заливаясь румянцем, вспоминая тот, вечер в её комнате. Благо маска всё закрывала, спасибо пандемии, как бы ужасно это не звучало.

— Всё, ты довольна? Можем идти? — начиная расстёгиваться пуговицы сверху, уточнил Аккерман, надеясь, что на все вопросы ответ будет положительным и они покинут этот муравейник.

— Да, тебе идёт, возьмёшь?

Он только отрицательно покачал головой.

— Ну, Леви-и, она же тебе понравилась.

— Нет. Всё, мне это уже порядком надоело, — уже расстегнув последние пуговицы, ответил он. — Так и будешь пялиться?

— Ла-адно, я поняла, молчу.

Микаса, как раз уже закончила и расплачивалась на кассе, забирая пару белых пакетов. Леви тоже не заставил себя долго ждать, вешая рубашку на место. Наконец-то они поедут домой. Так странно называть домом место, которое таковым домом и не является. Они с Микасой там на птичьих правах. Леви уж точно не привыкать, дом у него был один, который он ненавидел всем своим сердцем. А потом разведкорпус, который тоже сложно называть домом, а сейчас вот это. В конце месяца Ребекка обещала помочь с жильем. Точнее помочь подобрать и договориться по поводу аренды. На свой дом им пока рано рассчитывать, да и вряд ли они с Микасой будут до конца жить вместе. Сдался ей Леви.

— Вот, черт, я забыла корм Сейлему, — Ребекка вдруг остановилась посреди торгового центра, — я быстро схожу, а вы пока садитесь в машину.

Девушка кинула ключи от машины и Леви успел поймать их. Он знал как разблокировать дверь и снять с сигнализации автомобиль.

— У него же ещё целый пакет, я кормил его утром, — заподозрив неладное ответил Аккерман.

— Эм… ну сейчас на него акция, возьму ещё одну и вообще мне нужно в туалет, увидимся на парковке.

Леви хотел запротестовать ей, но Ребекка уже скрылась среди толпы людей и гремящих тележек. Недовольно цокнув, Аккерман направился к выходу. Микаса, тихо хмыкнув, поплелась за ним. Через несколько минут Ребекка вернулась, но без корма, оправдываясь тем, что он закончился. Леви только скептично посмотрел на неё, но говорить ничего не стал. Этот день вымотал его, на лишние перепалки желания не было. И вообще не его это дело.

Дни тянутся. Медленно. А выходные пролетают быстро. Вот она нормальная жизнь, да? Работать с утра до вечера и ждать выходных, в которых он не очень-то нуждался. Ребекка начала задерживаться, поэтому Леви приходил раньше. Но оно и понятно, ему тут дорогу перейти и уже на месте. Микаса уходила рано, но приходила позже всех. Но чаще всего Ребекка заезжала за ней. Переживала. И за Леви тоже. Теперь они часть её маленькой жизни и скоро придётся прощаться с ними.

Дверь машины открылась. Микаса наполовину скрученная ввалилась в салон, хватаясь за живот.

— Что случилось? — забеспокоилась Ребекка.

— Мы можем заехать за ватой и бинтами? — практически взмолилась Аккерман.

— Ты поранилась? Объясни мне, что случилось? — не унималась она, бегая глазами по её лицу.

Микаса слегка побледнела, вид у неё был измученный. Казалось, вот-вот ее стошнит. Ребекка уже подумала, может она отравилась.

— У меня… ну, — Микаса замялась, не понимая, как ей правильно сказать, — в общем, дни, когда идёт кровь.

С утра сильно болела голова, но Микаса не придала этому значение. Головные боли были не редкими, хоть и на этот раз настигли с самого утра. Ближе к обеду заныл низ живота, внутри всё скручивало и тошнило. К вечеру боль усилилась, бросало в жар, а потом знобило. В туалете обнаружила, что испачкала брюки и нижнее белье. Давно с ней такого не было, видимо организм вспомнил, что она женщина. От изнурительных тренировок и условий на службе девушки забыли, что существуют критические дни. Изредка менструация настигала зимой, когда деятельность разведкорпуса приостанавливалась. Только никто сильно не радовался, боли начинались ужасные и стирать одежду приходилось в два раза чаще. От вечных расспросов мужского пола об их состоянии хотелось спрятаться, но приходилось только огрызаться. На работе тоже не обошлось без этого. Благо фартук опоясывал полностью, тем самым прикрывая сзади. Уйти пришлось прямо в нем, а сменщика заверить, что унесла стирать.

— У тебя месячные?

Микаса только коротко кивнула, не понимая, как можно так открыто говорить о таких интимных вещах. Щеки вспыхнули алым румянцем.

— Заедем за обезболивающим и прокладками.

— Прокладками? — уточнила Микаса, проговаривая новое слово.

— Боже, только не говори, что у вас и прокладок не было.

Микаса отрицательно мотнула головой. Ей сейчас было всё равно, она еле дождалась конца смены и все мысли были только о горячем душе. Она пристегнулась и съёжилась на пассажирском сидении, если бы можно было свернуться тут калачиком, она бы это сделала.

— И как у тебя обстоят дела с критическими днями? Я так понимаю, они не регулярные.

— Это впервые за полгода, у меня так всегда. Ханджи давала травы от болей и тёплый компресс на живот, — объяснила Микаса, вспоминая, что ей помогало от недуга.

— Когда оформите страховку, обязательно сходи к гинекологу. Опережая твои вопросы, гинеколог — это женский врач, — уточнила Ребекка, не отрывая взгляда от дороги. — И вообще вам двоим стоило бы полностью обследоваться. Поставить прививки от той же оспы.

Все мысли Аккерман были сейчас только о душе и постели, вникать в различные болезни ей сейчас хотелось меньше всего. Благо у неё завтра выходной, хоть где-то повезло. Машина остановилась рядом с большим зданием. Ребекка вернулась практически сразу с небольшим крафтовым пакетом. Машину сразу заполнил запах бинтов и медикаментов.

— Я взяла разных, чтобы ты определилась и вот выпей, — она открыла бутылку с водой и передала таблетки. — И сегодня можешь лечь у меня, чтобы мы с Леви утром тебя не тревожили.

Если бы можно было выпить целую пачку, она бы это сделала. Боль казалась нестерпимой, так будто внизу живота все скручивается в тугой узел и натягивается.

— Ты научишь меня пользоваться этими прокладками?

— Конечно, там ничего сложного. В ванной всё тебе покажу.

По дороге Микаса изучала упаковки этих самых прокладок. Сбоку была инструкция, поэтому по приезду она отказалась от помощи. Сразу прошмыгнула ванную, чтобы избежать лишних вопросов. Ребекка занесла ей чистое белье и пижаму, заодно убедилась, что ей не нужна помощь.

— Что происходит? — сразу спросил Леви, как только Ребекка вышла из ванной.

— Ничего такого, — беспристрастно ответила девушка. — Ох, и Микаса не будет ужинать.