Feelings (12) (1/2)

Взор направлен прямо в чашку, что стоит перед ним. Чуя не собирается поднимать взгляд, а, напротив, сильнее зажмуривает глаза. Кое пришлось прервать трапезу, точнее это сделал ее звонящий телефон. И это толкает на внушительную мысль: «Работа?».

Чуя чувствует, что ужин вот-вот закончится. Мать сидит напротив и пристально вглядывается в его настороженное лицо, тем самым вгоняя в агонию Накахару. Он скрестил под столом пальцы и вел отчет времени, всем сердцем желая, чтобы этот угнетающий момент поскорее закончился.

— Все в порядке? — мать отвлекается на вошедшую в кухню девушку.

Кое стоит, облокотившись о стенку и едва удерживаясь от зевания. Она положительно кивает, но не спешит присаживаться.

— Можем продолжить наши разговоры завтра?

Чуя понимает ее усталость. Хоть он и сам рвется поговорить с ней, но уже только вдвоем. Парень не собирается препятствовать ее решению. За одну ночь ничего масштабного с ним не случится.

Разговор отложен.

Сестра ушла спать, обещая утром обсудить все. Абсолютно все, даже космос, который в детстве так притягивал Чую. Эта новость вселяла приятное облегчение. Он давно этого ждет.

_________________________

Лежа на кровати, парень понимает, что назойливые чувства так и норовят вспыхнуть вновь. Накахара старается держать это под контролем, но, к его сожалению, эти усилия бесполезны. Причина тут проста и ясна.

Днем Чуя вежливо, как тактичный человек, отправил любезный вопрос: «Где носит?».

И второе утверждение, благотворительного характера: «Я тут тебя продал, нужно чтобы товар явился».

Уже ненужный ответ, спустя клятых десять часов, застал парня врасплох: «Можешь уже сказать прямо, что скучал, любимый».

— Любимый? Ты охренел? — вполголоса реагирует Чуя. Он не замечает за собой этой растянутой улыбки.

Душа настойчиво требует продолжить словесную игру. Парень, недолго думая и получше усаживаясь, печатает ответ.

Чуя: и что мне за это будет?

После того, как высветилось ожидаемое «отправлено», Накахара сразу же отвлекается на шум со стороны открытого окна. Ночью ощутимо поднялся ветер. Возможность заболеть от сквозняка явно не в топе лучших. Вставать после того, как хорошо расположился, не хочется, но что поделать. Парень лениво поднимается, а после потягивается: видать, спину разминает. Накахара тяжелыми шагами подходит и закрывает окно. Вернувшись и плюхнувшись обратно на кровать, Чуя видит новое уведомление.

«Ожил, смотрю»

РСД<span class="footnote" id="fn_32465700_0"></span>: поцелуй от любимого?

Пора завязывать.

Ч: фу, я не согласен.

Накахара краснеет не от чужой фразы, а от того, что чуть не представил эту карикатуру.

РСД: тогда я подаю на развод.

Ч: я не помню, чтобы мы женились.

После этого сообщения Дазай прекратил писать.

Минута. Две. «Задолбал».

Ч: что, дар речи потерял?

Таким тонким предложением Накахара случайно поставил галочку над пунктом «телефонный разговор». Как коварно со стороны Дазая сейчас набирать. «Мерзавец».

— Я вроде говорил не звонить? — Чуя, не задумываясь, берет трубку и сразу выбрасывает напоминание.

С той стороны слышится тяжелый вздох. Парень насторожился.

— А я попрошу тебя не писать, — чужой голос непривычно низкий, и это принуждает Накахару сглотнуть.

Чего?

Чуя не ожидал такого приветствия. Он резко изменился в лице. Расслабленное выражение переросло в яркий напряг. От такой интонации внутри парня что-то осязаемо екнуло, словно хрупкую игрушку сильно встряхнули, вследствие чего там откололась деталь.

— С тобой все хорошо?

Вопрос со звездочкой.

— Я так не думаю.

Пока Осаму что-то невнятно тянет, у Чуи замедляется дыхание.

— …Эй?

— Прости, сегодня… — ужасное начало.

— Что? — Накахара обнаружил, что в горле пересохло, поэтому вопрос вышел неслышным.

— Я принял иное решение, — секундой позже звучит абсолютно непринужденный голос. — Это будет сюрприз!

Сначала облегченный выдох.

— Хорошо…

Но за тем вырывается озлобленное:

— Издеваешься?!

— Ага, — с нескрываемой, а, напротив, показной насмешкой отвечает Осаму. — Но, прежде чем ты меня заблокируешь, я действительно не могу печатать.

Чуя молчит пару секунд. Он окунулся в воспоминания, где начинался их разговор еще в чате. Поразмыслив, говорит провокационное предложение:

— Если хочешь слышать мой голос, то так и скажи, любимый.

Смех слышится незамедлительно. И парню вдруг тоже захотелось поддержать такое веселье.

Резвая нота длится недолго.

— Хочу.

Накахара не то, чтобы был не готов к такому ответу, просто само его звучание смутило. Чуя по привычке кусает внутри щеку, а живот живет своей жизнью и напрягается.

— Хотеть не вредно.

Идея, как разбавить неловкий момент, к Дазаю прилетает внезапно.

— Чу-уя, — тихо растягивает имя Осаму, — как ты относишься к космосу?

Возникло жестокое чувство дежавю.

— С чего это ты спросил? — Накахара не отвлекается на другие мысли, теперь около него кружит только эта.

— Интересно стало.

Интересно?

— Я… — ответ на воистину глубокий, по мнению Чуи, вопрос сразу сказать тяжело, — наверное, он завораживает, — Дазай продолжает слушать, тем самым толкая парня на продолжение. — Но, думаю, одновременно пугает.

— Неизвестность пугает? — уточняет, присаживаясь на кровать.

— Да, и то, что нам никогда не узнать все это даже наполовину.

— И все же…? — Осаму продолжает за него.

— И все же неизвестность притягивает. — Чуя запускает пальцы в волосы. — Знаешь… — Дазай внимательнее прислушался, — это будет глупое сравнение, но это как с людьми.

— Почему ты так думаешь? — Этот вопрос почти льстит Накахаре, и он расслабленно отвечает.

— Когда мы встречаем человека, о котором ничего не знаем, порой нам становится безумно интересно его узнать. Но…

— Но людское сознание настолько неизвестное, как та же галактика?

— Да! — парень вскрикивает довольный тем, что его правильно поняли. — Ведь бывают у нас моменты, когда даже мы, владельцы, удивляемся от своих мыслей…

— Своих действий… — продолжает Осаму.

— Слов…

— Возможностей, порывов…

— Да, Дазай, — соглашается Чуя, — я не думаю, что человека можно изучить на все сто так же, как и космос. Но при этом…

— Нам безумно любопытно понять хоть что-то…

Накахара блаженно улыбается и закрывает глаза.

— А все же с тобой можно и нормально говорить.

Осаму внешне остается спокойным, но внутренняя сторона могла бы его выдать с потрохами. Это чертовски, мать его, приятно слышать. Учащенное сердцебиение неспроста ведь?

— Ха-ха, может быть.

Вместо того, чтобы нырнуть лицом в подушку, Дазай решает не сидеть на месте и хоть как-то себя проветрить. Через минуту по этой причине оказывается на кухне, не переставая говорить какой-то бред в трубку.

Парень открывает верхний шкафчик и пытается достать оттуда тарелку. За первой почему-то тянется вторая, керамическая, и Осаму забывает, что телефон зажал между ухом и плечом. Рефлекторно дергается, дабы спасти посуду, целеустремленно летящую вниз. Ее получается словить, но телефон становится жертвой приношения и падает на пол.

— Черт, — ругается ошеломленный Дазай, выпучив глаза вниз. Поза его сейчас выглядит забавно. «Ну кто как не я так убого сгруппируется?»

Вниз экраном полетел. Будто то самое страшное предсказание от гадалки на рынке сбылось.

Чуя на другом конце сначала дернулся от звука удара. Далее уже злобно хмурится и активно пытается дозваться товарища.

— Офигел… падать? — тишина. — Я не хочу быть свидетелем твоей смерти! — в ответ уже провоцирующее молчание. В попытках придумать еще что-то вырывается последняя ересь. — Я тебя сам лучше грохну, не смей!

Осаму, не смотря на устройство, берет телефон в руки и успевает услышать последнюю фразу.

— Умереть от рук Чуи? Уу… — недовольно тянет Дазай, сидя на полу.

— Ага-ага, — скучно соглашается, отмахиваясь одной рукой, — я тоже не в восторге марать руки об тебя.

— Я думаю, что тебе понравится мой вид на следующей встрече.

— Чего? — Чуя замер в удивлении.

— Да так…

— Хреновый из тебя интриган, что уже учудил?