Часть 22 (1/1)

«Свадьба... У Мадары?..»

В голове Саске это не укладывалось. Более того, осознание этого как-то слишком колко и больно проклюнулось сквозь все напряжение и испуг от стычки отца и дяди.

Мадара шикнул пианисту убраться в свою комнату — и после грубые голоса двух мужчин и их резкие высказывания стали отлично раздаваться уже из кухни, даже несмотря на все закрытые двери. И эта яркая ругань как-то забавно теснилась в голове Саске, пододвигая глухой и несколько заторможенный анализ всего услышанного...

Пьяный Фугаку слабо верил во все происходящее... То кричал, то смеялся... но, видимо, с каждой минутой понимал, что брат реальный.

А Мадара же... говорил решительно спокойно, но тембр его был металлическим, строгим и, возможно даже, непререкаемым.

«Видимо... дяде действительно важна репутация семьи Учиха», — Саске прислонился спиной к закрытой двери своей комнаты.

Выгода, так сильно заботящая скрипача...

С одной стороны утешало, что это на руку — Мадаре просто важно склеить разбившуюся вазу под названием «Счастливая семья единокровного брата». Да так, чтобы всех трещин было как можно меньше видно. И, кажется, готов даже расшибиться и переступить через собственное «Я», раз сунулся в дом Фугаку — место, которое навещал невесть сколько лет назад.

А раз так... то струнник... действительно любит. Но... кого?

Саске прикрыл глаза, смеясь над собой, что он размышляет над всей этой мыльной оперой. Что это все так на него не похоже: «Разве важно, кому сорокалетний дядя хочет присунуть официально? Это даже звучит предельно мерзко!..»

Но сказанные в коридоре несколько минут назад реплики отца и его единокровного брата уже сами роились в голове... Пианист не понимал вообще о ком речь: кто такой Хаширама? И причем здесь вообще Изуна-сан?

Итачи?

Мозга коснулась неприятное предположение: возможно, ситуация была схожая, с событиями в судьбе нии-сана... И Учиха тут мотнул головой, прогоняя образ старшего из собственной головы.

«Это все с вашей части пошло это проклятье Учиха! — Саске передернуло от внезапно возникшего в голове отцовского голоса. — Сначала Изуна, ты, затем Итачи! Кто дальше?! Саске?!»

Наруто.

Минуя мысль о каком-то проклятье, черные глаза Учихи скользнули к календарю на стене — скоро первое сентября.

— Ты не будешь жить в моем доме, Мадара! — внезапно пробасил Фугаку. Что-то зазвенело и зашумело вслед — наверняка, рухнул кухонный ящик.