Часть 18 (2/2)
- А вам? - Ричард сам вздрогнул от такой дерзости, но было поздно.
- Конечно. Дриксенские мастера весьма искусны.
- И не только мастера, - пробормотал Ричард, отводя взгляд. - Эр Рокэ, не утруждайтесь, я всё понимаю, правда...
- Понимаешь что? - Рокэ слегка нахмурился. - Дикон, последние дни на тебе лица нет. Что случилось? Что тебя так расстроило? Дурные вести из Надора? Но почему ты мне не сказал?
- Нет, эр Рокэ, - мотнул головой Ричард. - Дома всё благополучно, и я совсем не расстроен. Я понимаю, всё так и должно быть. Руперт...
- Руперт? Тебя так возмутило то, что он осмелился нарушить традиции и сбежать из дома в женском мундире? Дикон, мечтатели были всегда. И некоторым в осуществлении их безумных мечтаний даже везет.
- Я и не спорю. Руперту повезло, более чем. И вам тоже. Руперт такой красивый, такой утонченный... Не будет дерзостью сказать - под стать вам, монсеньор. Рядом с вами должен быть именно такой...
- Рядом со мной? - Рокэ нахмурился еще больше. - Ричард, о чём ты говоришь? Я вроде бы не имею привычки наливать оруженосцу ”Дурную кровь” за завтраком!
Он взял Ричарда за подбородок, взглянул в глаза.
- Быть того не может. Дикон, ты...
Синий взгляд на мгновение метнулся от лица оруженосца к туалетному столику. Дриксенская безделушка. Миловидный и конфетно-сладкий фарфоровый принц. Неуловимо похожий на того, кого вынесли недавно к берегам Кэнналоа шальные морские волны.
- Дикон, ты ревнуешь? Меня?
Рокэ смотрел так, словно не верил в происходящее.
Он и правда не верил. Не верил, что ревность может быть такой - тихой и горькой печалью в потемневших серых глазах, взглядами из-под русой челки - будто в последний раз. Ревновать Рокэ Алву до сей поры могла лишь королева. И пусть даже до недавнего времени ревновать было не к кому - королеве можно всё. Гневный блеск в глазах, не менее гневный голос, требующий признаться в мнимых преступлениях, угрозы Багерлее, картинно заломленные руки - для Катарины это было лишь острой приправой среди надоевшей сладости. Прелюдией к пылкой любовной игре. И след ее пощечины фавориту полагалось носить как орден. Алва принимал правила этой игры. Но сейчас об игре и речи не было. Дикон, его наивный сероглазый Дикон действительно решил, что монсеньор нашел ему замену в лице едва увиденного дриксенского красавчика!
- Ричард, если ты забыл, я напомню тебе. В День святого Фабиана не ты один давал клятву. Я поклялся тоже. Ты мой Дикон. На три года... и дальше, если ты того захочешь. Потому что я этого хочу. Я хочу быть рядом с тем, кого я люблю, Дикон. Неужели я мало убеждал тебя в этом?
- Но я такой... Такой... - Ричард чуть ли не с ненавистью запустил пальцы в собственные волосы. - Вы заслуживаете кого-то другого, по-настоящему красивого! Как Руперт!
- Или Колиньяр. Дикон, ты сейчас повторяешь его слова. О которых я велел тебе забыть уже давно. Тем более, что они - полная и бесстыдная ложь.
Рука Алвы легко легла на русые пряди, лаская, выпутывая вцепившиеся в них пальцы.
- Не смей повторять за ним. Не смей говорить так о себе. Я люблю тебя, Дикон, и принижать тебя, твою красоту, я никому не позволю, даже тебе!
Ричард застыл, наслаждаясь лаской руки монсеньора - и ахнул, когда тот притянул его ближе, прижался настойчивыми губами к волосам, ко лбу, прикрывшимся в истоме глазам.
- Я люблю тебя. Только тебя, мой северный мальчик. Ни в Кэнналоа, ни в Дриксен никто не сравнится с тобой. Помни это. А может быть, я сам виноват в том, что ты это забыл? Что допускаешь подобные мысли?
- Эр Рокэ... - выдохнул Ричард. От поцелуев и жарких объятий у него подгибались колени. Рокэ улыбнулся, явно довольный этим, горячо шепнул в ухо:
- Я уже сказал тебе, Руперт - мечтатель. А хочешь знать, какая у него мечта? Чего ради он пустился по морям раньше срока и не постеснялся надеть мундир? Он рассказал мне, что единственная его мечта - попасть в Олларию и быть представленным Ее Величеству. Увидеть несравненную Катарину собственными глазами. Видимо, в дриксенских учебниках для юношества весьма хорошо рисуют портреты.
- Что? - прикрытые глаза изумленно распахнулись. - Руперт хочет увидеть Ее Величество? И он сказал об этом вам?
- О да, - Алва многозначительно улыбнулся. - Между нами, мужчинами... И, само собой, я не мог отказать бедному влюбленному юноше в посильной помощи. Через два дня мы отправимся в Олларию. Представим Ее Величеству почтенного дриксенского гостя.
Ричард выдохнул. Быть того не может - Руперт больше всего на свете желает увидеть королеву, и Рокэ Алва, фаворит этой самой королевы, готов представить ей... Ох, в голове не укладывается!
- А потом, - вкрадчиво продолжал Алва, - когда мы вернемся из дворца на улицу Мимоз, у меня будет невероятно важное дело, от которого меня не отвлечет ни война, ни королевский гонец, ни Излом. Я должен буду приложить все силы, чтобы убедить тебя в своих чувствах, Дикон и, клянусь, я это сделаю. И я уже знаю, как.
- Как? - только и смог прошептать Ричард, завороженный огнем в синих глазах.
- Помнишь Багряные Земли, Ричард? Так вот, там весьма преуспели в любовном искусстве, и я подумываю познакомить тебя с некоторыми тамошними обычаями, предназначенными исключительно для возлюбленных.
Ричард почувствовал, как по спине побежали жаркие мурашки. Кажется, еще немного - и он просто растает на губах целующего его Рокэ, как одна из тех сладостей, которыми эр кормил его в Багряных Землях с собственных рук.
И он был согласен, абсолютно согласен заранее, слыша, чувствуя на своих жарких губах горячий шепот, выжигающий остатки недавней печали:
- И я уверен, Дикон, уверен - тебе это понравится.