Часть 9. Глава 11 (1/2)
– Вот это да-а-а!!!
Восхищённый возглас Хаякавы пролился бальзамом на чувствительную душу господина Кобаяси. Он расцвёл, приосанился и даже, пожалуй, сбросил десяток-другой не то прожитых лет, не то килограммов.
– Дорогой, бесценный господин Кобаяси... – с дрожью в голосе проговорила Хаякава, с трудом удерживая слёзы. – Вы превзошли самого себя! У меня нет слов, чтобы выразить вам свою благодарность!..
– Ну, что ты, девочка... – растроганно улыбнулся старик. – Расти свой райский сад и радуйся каждому новому дню! А это... – он обвёл взглядом оранжерею. – Это такой пустяк! Я был только рад помочь тебе.
– Пустяк?! – воскликнула Лея. – Дедуленька, да ведь здесь растений раза в три больше прежнего!
– Я всегда считал, что здесь как-то пустовато, – с улыбкой ответил господин Кобаяси.
– Зато теперь, пока не привыкну, придётся ходить с компасом, – вынырнув из-под каскада пышных плетей аспарагуса, сообщил Стефано. – Но до чего же это приятно!
– А вы уже видели новый корпус? – раздался за спинами присутствующих голос Акиро. – Полагаю, сестрица, тебе там понравится!
– Какой новый корпус? – насторожилась Хаякава. – Не говори глупости, Акиро. Не могли же вы, в самом деле, за одну ночсь построить целое здание!
– Конечно, нет. – Тон Акиро был убийственно холодным. – Зато можно сделать небольшую перепланировку уже имеющегося, поставить стеллажи, провести подсветку... Словом, всё сама увидишь.
Заинтригованная до крайности, Хаякава устремилась вслед за братом. Поотставшие господин Кобаяси, Лея и Стефано следовали на некотором отдалении от них.
Новый корпус, как оказалось, прежде был небольшим домиком, до недавнего времени выполнявшим роль склада при оранжерее. Теперь же, полностью освобождённый от своего разнообразного содержимого и до неузнаваемости преображённый простой перекраской стен в белый цвет приятного молочного оттенка, он стал домом для нескольких сотен сортов фиалок и глоксиний. Огромные, в пять этажей, стеклянные стеллажи составляли практически всё убранство этого помещения. Исключением был лишь кабинет. Здесь стоял старинный мебельный гарнитур из поместья Кохакунуси, неведомо когда и как переместившийся на Лапуту, уютный диван с бархатной обивкой цвета мха, пара таких же кресел и несколько мягких стульев. Письменный стол тёмного дуба, троноподобное кресло в том же стиле и роскошный аквариум с прелестными, похожими на стрекоз золотисто-розовыми данио-рерио оказались «скромным подарком» Оуэна-Рейфорда-третьего – «милым пустячком», по его собственным словам, призванным облагородить этот гибрид аптеки со свежеограбленным музеем.
– Дедуленька, а почему ты не привёз ни одной цветущей фиалки? – надула губки Лея. Обычно резкая, темпераментная и порой суровая, с господином Кобаяси она превращалась в милое дитя – капризное, вполне осознающее свои капризы и охотно прощающее их себе.
– Я подумал, что твоим уважаемым родственникам будет куда приятнее самостоятельно вырастить все эти растения, – с едва заметной улыбкой ответил господин Кобаяси. – Только представь, каким сюрпризом станет для них цветение их зелёных питомцев. Поверь мне, внучка, таких удивительных расцветок не видел ни один человек на этой земле!
Оглядев обе оранжереи, они вместе с Акиро вышли полюбоваться закатом (Хаякава и Стефано задержались – господин Оуэн-Рейфорд-третий оставил им подробную инструкцию по обращению с автокормушкой и фильтром-аэратором своего собственного изобретения, которую следовало немедленно изучить).
На глаза им попался сержант Остроухов. Надев видавшую виды маску и вооружившись сварочным аппаратом, он занимался ремонтом участка решётки, особенно сильно пострадавшего при столкновении с Говерлой. Сначала сержант, занятый работой, не обратил на них внимание. Но стоило ему прерваться, как до его ушей донеслись слишком хорошо знакомые голоса...
– Что это с нашим сержантом? – искренне удивился Акиро. Тот дрожащей рукой стащил маску и судорожно отёр со лба пот. – Поглядите, как он побелел... О господи, да он же сейчас потеряет сознание! Ему нужно помочь!..
– Нет, Акиро, – тихо, но твёрдо проговорила Лея. – Наша помощь ему ни к чему. Он совершенно здоров.
– Я не поним... – запнулся Акиро, в растерянности переводя взгляд с жены на не менее него самого удивлённого господина Кобаяси. – Я не понимаю, что здесь происходит! Объяснит мне кто-нибудь, наконец?!
– Ничего особенного, – попыталась успокоить мужа Лея. – Так, маленькое недоразумение.
– Не припомню, чтобы сержант Остроухов хоть когда-нибудь так трусил из-за, как ты говоришь, маленького недоразумения, – резонно заметил Акиро. – Ну-ка, рассказывай, что тут произошло, пока я... Во время моего отсутствия. Не расскажешь ты – я всё узнаю у него самого!
– Вряд ли он тебе расскажет, – нахмурилась Лея. – Не стоит и пытаться его разговорить.
– Значит, это действительно что-то очень серьёзное... – Акиро конвульсивно сжал кулаки и двинулся на сержанта. Тот выронил маску и ринулся спасаться бегством, но запутался ногой в свёрнутом кольцами проводе сварочного аппарата и растянулся прямо у ног Акиро, беспомощно барахтаясь и жалобно скуля.
– Я... Я не хотел... – проблеял несчастный сержант. – Это случайно... Я совсем не то хотел сказать... Акиро, голубчик... Ты же не будешь меня бить?
– Что вы сказали моей жене? – еле слышно прошипел Акиро, рывком поднимая сержанта на ноги и силой удерживая его в вертикальном положении – у бедняги от страха подгибались ноги.
– Я... я... О боги! Я не могу это повторить!
– Я жду.