26. Капитуляция (2/2)

— Иди ко мне, — сладкая дрожь пробежала по всему телу от тихого влажного шёпота.

И Леви вдруг понял, что уже сдался. Сдался, когда сказал, что подумает, потому что в тот момент уже уступил, и теперь оставалось только расслабиться и позволить Эрену взять себя. Он прекрасно понимал, что стоит ему сказать хоть одно слово — и парень не притронется к нему без согласия, но собственное тело уже предательски выгибалось, льнуло к нему и хотело бо́льшего.

— Один раз, — еле совладав с голосом, упрямо произнёс Леви, — только один раз, ты понял?

— Ага, — выдохнул Эрен ему в губы и, заломив голову, впился жадным поцелуем.

На краю сознания Аккерман подумал, что парень его, конечно, сейчас не услышал, и, плюнув на все свои принципы, которые заставляли упрямо говорить «нет», расслабился в его руках. Белые листки бумаги рассыпались по полу, выскользнув из ослабевших рук, как белые флаги полной и безоговорочной капитуляции. Он развернулся к парню лицом, позволяя крепко и властно обхватить себя руками, и сам подставил губы под новый собственнический поцелуй.

Эрен почувствовал, как Леви больше не сопротивляется, сильнее прижимаясь к нему всем телом, и чуть не сошёл с ума, когда понял, что может сейчас сделать с ним всё, что захочет. Как они оказались в спальне, он не заметил, полностью поглощённый мягкостью податливых губ. Аккерман иногда позволял ему вести какое-то время, но всегда в итоге перехватывал инициативу, однако сегодня всё было по-другому.

Леви был полностью расслаблен и разрешал Эрену делать всё, что он хочет. Парень буквально чуть не помешался от счастья, когда гибкое, по-мужски изящное тело уступчиво выгибалось в его руках, подставляясь под новые ласки. Осознание того, что сегодня его не прервут в самый неподходящий момент и можно сполна насытиться этим телом, разжигало внутри настоящий пожар и стягивалось узлом томления в паху.

Избавив обоих от одежды, Эрен перевернул Леви на живот, жадно оглаживая небольшое тело руками и внимательно изучая каждый его сантиметр, будто видел впервые. Он спустился руками на ягодицы и с наслаждением сжал упругие, округлые полушария. Парень всегда знал, что у Леви отличная задница, но упрямец всё время шипел и кусался, стоило ему лишний раз к ней прикоснуться. Зато сейчас, зная, что никто не сможет его остановить, Йегер, блестя злорадством и вожделением в глазах, наконец добрался до этой аппетитной попки, которая сама так просилась в руки.

Эрен прошёлся поцелуями по спине, поцеловав каждый изгиб чёрной змеи, спустился губами на поясницу и, не удержавшись, двинулся дальше. Он слушал недовольное шипение и хищно улыбался, целуя и прихватывая зубами мягкую плоть, с каждым поцелуем входя во вкус всё больше. В какой-то момент губы сменил язык, и, дурея от шальной мысли, парень немного развел ягодицы и коснулся им входа.

— Ты что там делаешь, а? — непроизвольно дёрнувшись от прикосновения чего-то влажного, шикнул Леви.

— Ничего незаконного, — пьяно улыбнулся пацан и прошёлся языком уже намного смелее.

На ощупь достав из ящика знакомый пузырек со смазкой, Эрен хорошенько вымазал в ней пальцы и, добавив ещё прямо на вход, толкнулся одним внутрь. Ему не терпелось наконец попробовать, каким был Леви внутри и каково это обладать им. Йегеру ещё не приходилось самому растягивать мышцы, но Аккерман так много раз делал это с ним, что парень успел изучить все тонкости процесса.

Брюнет лежал, уткнувшись лицом в подушку, и тихо, послушно терпел всё, что пацан вытворял своими пальцами, и лишь изредка шипел, когда становилось неприятно. Он уже несколько лет не занимался ничем подобным, решив для себя, что больше ни под кого прогибаться не будет (причём во всех смыслах), и теперь парню пришлось постараться, чтобы хорошо растянуть его.

Эрену едва хватило самообладания, чтобы как следует подготовить мышцы к вторжению. Член уже подрагивал от нетерпения, тело то и дело пробивала дрожь, пальцы почти не слушались. Поэтому, когда три его пальца стали легко входить внутрь, он грубым движением приподнял соблазнительные бедра вверх, подтаскивая к себе, и слишком резко толкнулся внутрь.

— Йегер, сука, больно же! — сжав зубы, прорычал Леви.

Он мгновенно напрягся всем телом, бессознательно пытаясь отползти, выбраться из-под навалившейся на него тяжести и избавиться от непривычного, почти забытого, распирающего чувства внутри, но парень крепко держал его.

— Прости, прости… — прошептал Эрен, целуя плечо и млея от тесноты его тела. — Я не могу… ты такой горячий.

Парень с трудом заставил себя не двигаться, чтобы дать Леви возможность привыкнуть и расслабиться. Его просто сводило с ума то, какой узкий и маленький Аккерман внутри, как он прогибался в спине, как тихо, еле слышно постанывал, пытаясь перевести дыхание и свыкнуться с ощущениями. Эрен провёл рукой по его бедру вверх, затем по спине до лопаток, наклоняясь всё ниже, и медленно провёл языком вдоль позвоночника.

— Как же я тебя хочу, — жарко выдохнул он Леви в затылок.

— Так бери, — немного повернув голову, отозвался мужчина хриплым от напряжения голосом, — только аккуратнее.

Он уже успел взять себя в руки и расслабиться, насколько это было возможно. Всё-таки это не первый его раз, поэтому Аккерману было проще, чем пацану, который понятия не имел, что его ждет, когда впервые согласился заняться с ним сексом. Леви выгнулся, запрокинув голову, и по-кошачьи потёрся щекой о лицо парня, медленно подаваясь назад и насаживаясь на член сильнее.

Эрен глухо застонал и горячо поцеловал изгиб шеи, пьянея от ощущений и вкуса этого совершенного тела. Ещё раз проведя руками по гладкой, блестящей от пота спине, Йегер выпрямился, сжал бёдра покрепче и медленно толкнулся вперёд. Он вошёл уже почти до конца, когда услышал, как Леви сдержанно застонал сквозь зубы.

— Больно? — голос Эрена прозвучал очень низко и хрипло, и всё же нотка беспокойства была отчётливо слышна в нём.

— Терпимо, — на грани слуха почти прорычал Аккерман.

— Я могу остановится, если хочешь.

— Нет, — брюнет рычал в подушку не своим голосом, всё больше дурея от ощущения немаленького члена внутри. — Давай дальше.

— Леви…

— Йегер, блядь, шевели задницей, — зло прошипел Аккерман, и Эрен вдруг понял, что это была злость нетерпения.

Парень не стал больше его испытывать, лишь обнял поперёк торса и сильно толкнулся вперёд. Член легко скользнул внутрь, и со стороны подушки послышалось мычание, полное мучительного наслаждения. Эрен толкнулся снова, а потом ещё раз. И ещё раз. Он двигался всё быстрее, упёршись лбом между мраморных лопаток и хватая воздух открытым ртом, из которого на выдохе вылетали глухие стоны.

Он толкался глубоко, размашисто, с каждым новым движением всё больше теряя голову от накатывающего волнами удовольствия. Он даже не сразу понял, что именно прошептал Леви, а когда расслышал, новая волна острых иголочек прокатилась по позвоночнику и ударила в пах. Аккерман лежал, вцепившись руками в подушку, тяжело дышал и почти умоляющим голосом шептал: «Сильнее». У Эрена чуть крышу не снесло от его горячего шепота.

Он легко толкнул своим коленом колено Леви, заставляя того развести ноги ещё шире, перехватил его рукой поперёк груди, цепляясь пальцами за плечо, и начал двигаться ещё глубже и резче. А через пару минут этой новой выматывающей гонки он вдруг услышал, как Леви, потеряв над собой контроль, томно и сладко стонет, зажмурив глаза. Эрен даже не думал, что Аккерман вообще умеет так стонать. Это было настолько неожиданно и потрясающе, что парень сам не заметил, как застонал в ответ, двигаясь всё быстрее и обнимая всё крепче.

Леви выгибался и толкался бёдрами назад, насаживаясь как можно сильнее. Руки Эрена были такими горячими, что буквально обжигали кожу. Что внутри, что снаружи — всё тело горело огнём. Хотелось больше, глубже, сильнее. Хотелось Йегера всего целиком. Леви просто утонул в парне, с упоением отдаваясь ему как никому и никогда. Он уже чувствовал, как приближается разрядка, когда ощутил, что рука Эрена с его бедра скользнула на живот. А затем не сумел сдержать пошлейший стон, когда паршивец сжал его член и начал быстро дрочить.

— Блядь, Эрен… — вырвалось у него сквозь стоны.

Йегер, теряя последние крупицы самообладания, впился зубами в алебастровое плечо и утробно зарычал, чувствуя, как его с головой накрывает долгожданный, безумно сладкий оргазм. Они кончали почти одновременно, переплетая свои громкие стоны в один звук бесконечного удовольствия и наслаждения.

Как только тело перестало сотрясаться от судорог крышесносного оргазма, Леви рухнул на кровать, придавленный тяжестью горячего тела. Эрен лежал на нём, так же крепко сжимая в объятиях и пытаясь выплыть из сладкого дурмана, но мысли в голове разбегались в разные стороны, никак не желая приходить в порядок. Они пролежали так ещё несколько минут, пока Леви не почувствовал, что плечо, которое укусил пацан, начало саднить от того, что в него всё ещё впивались острые зубы.

— Эй, пиранья, отпусти уже, — Аккерман слегка дёрнул пострадавшим плечом.

Эрен вдруг резко вынырнул из марева и поспешно разжал челюсти, только сейчас чувствуя, как их начало сводить от напряжения.

— Прости, я увлёкся, — Йегер немного смутился, вытирая тыльной стороной ладони сначала губы, а потом место укуса.

— Ага, я заметил, — недовольно протянул Леви, чувствуя, что парень прокусил кожу до крови. Чёртов щенок.

Он завозился, пытаясь выбраться из-под Йегера, но сил сбросить его уже не было. Да уж, сопляку всего двадцать один, а один уже такой шкаф и весит, наверное, под восемьдесят килограмм. «Откормил, твою мать» — зло думал Леви.

— Да слезь ты с меня уже, кабан долбаный.

Эрен лишь усмехнулся, неохотно поднимаясь и медленно вытащив член, перекатился на спину. Он лениво наблюдал, как Аккерман осторожно садится на кровати, повернувшись к нему спиной, потягивается, разминая затекшие мышцы, и потирает место укуса.

— Ну и зубы у тебя, Йегер, — ворчал он, болезненно морщась.

— Сам виноват, — насмешливо отозвался Эрен. — Ты вообще слышал, как ты стонешь? Мне чуть башню не снесло.

Парень широко улыбнулся, вспоминая, какие звуки брюнет издавал под ним несколько минут назад. Боже, как он стонал, его голос всё ещё отдавался эхом в ушах парня, отчего возбуждение снова прокатилось по разомлевшему телу.

— Ничего особенного, просто не сдержался, — пробормотал Леви себе под нос, и Эрен вдруг понял по его голосу, что он смущается.

Господи боже, Леви умеет стонать и смущаться. Кому сказать, не поверят. Йегер неловко на четвереньках дополз до него и обнял обеими руками за шею, немного наваливаясь сверху.

— Милый, ты стонешь, как порно-звезда. Меня это просто с ума сводит, — выдохнул ему Эрен в самое ухо и звонко чмокнул слегка алеющую щёку.

— Ещё раз назовёшь меня «милый» — я тебе член оторву, — убийственно спокойно сказал мужчина, пытаясь отвернуться от настырных губ.

— Не оторвёшь, он тебе ещё пригодится, — едва сдерживая весёлую улыбку, ответил парень, а затем уже намного тише прошептал на ухо. — Спасибо, что доверился мне.

— Йегер, подбери сопли, — закатив глаза, фыркнул Аккерман и, вывернувшись из объятий, поспешил скрыться в ванной.

Сложно сказать, что он испытывал в тот момент. Все предыдущие разы, когда он находился снизу, может, и были приятными, но больше запомнились болью, неловкостью, смущением, почти стыдом и ощущением того, что его просто использовали как вещь, граничащее с унижением. Сейчас же всё было абсолютно по-другому.

Впервые ему было хорошо, даже очень хорошо. Настолько, что он совсем забылся и, потеряв голову, стонал, как какая-нибудь девчонка. Если честно, он и сам понятия не имел, что вообще умеет издавать подобные звуки. Аккерман всегда себя сдерживал, полагая, что ему просто не пристало проявлять свои чувства подобным образом. Но, стоя под холодными струями душа, Леви вынужден был признаться хотя бы самому себе, что ему понравилось. А ещё ему понравилось то, что пацан, кажется, от этого был просто в восторге. Чёрт.

Засыпая под тёплым боком, в ужасно уютных объятиях, Леви подумал, что если сопляк снова полезет к нему, то уже вряд ли будет так упрямиться. Хотя было ещё кое-что, что весьма насторожило его. Едва ли не впервые в жизни он настолько забылся, что даже потерял над собой контроль. И вот об этом стоило хорошенько подумать, причём желательно не подпуская к себе сопляка.

На следующий день Аккерман отвёз Эрена в общагу рано утром. Парень обещал помочь с чем-то там своему соседу, и это оказалось очень некстати, ведь непонятно по какой причине именно сегодня Леви как никогда не хотелось его отпускать. Он отлично выспался и чувствовал себя действительно хорошо отдохнувшим. От души посмеялся над пацаном, который за завтраком безуспешно пытался обхватить горячую кружку чая так же, как брюнет, и искренне не понял, как он это делает. Всё было хорошо, и обязательно именно сегодня ему нужно вернуться раньше.

— Ладно, увидимся во вторник, — сказал парень и, быстро чмокнув бритую щёку, потянулся к ручке на двери, когда машина остановилась возле общежития.

— Стой, — Аккерман вдруг схватил его за куртку и резко притянул, впиваясь глубоким поцелуем.

Он целовал очень жадно и горячо, обхватив руками голову Йегера и притягивая его как можно ближе. Эрен сначала даже слегка растерялся от такого напора, но быстро вошёл во вкус, обнимая Леви в ответ. Мужчина прижимал его всё сильнее, не давая ни единой возможности отстраниться, вдохнуть воздуха, прийти в себя.

Он будто нарочно пытался заставить парня забыть обо всём, кроме своих настырных, требовательных губ. Он всё целовал и целовал, не собираясь отпускать свою добычу, которая была совсем не против побыть в лапах хищника ещё немного. Леви скользнул рукой к вороту его куртки, на ощупь нашёл брелок замка и потянул вниз, расстегивая молнию. Как только полы разъехались в разные стороны, брюнет быстро задрал край открывшейся футболки и забрался под неё, по-хозяйски оглаживая теплую кожу.

— Что ты делаешь? — едва сумев разорвать страстный поцелуй, прошептал парень прямо в губы.

— Ничего, — абсолютно невинно сказал Леви, тут же снова завладевая его ртом и запуская под футболку вторую руку.

— Ты так не хочешь, чтобы я возвращался в общагу? — еле внятно сквозь настойчивые поцелуи спросил Эрен.

— Не понимаю, о чём ты, — небережно бросил Аккерман, принимаясь терзать шею.

— Прости, я должен идти, — довольно жмурясь, хрипло прошептал парень, уже начиная сомневаться, а действительно ли ему нужно идти? — Я обещал Жану...

А вот это, кажется, он зря сказал, потому что как только слова слетели с языка, Леви резко отстранился и сел, уставившись в лобовое стекло, будто ничего не было.

— Иди, раз надо, — буркнул он вроде бы вполне спокойно, но Йегер понял, что это совсем не так.

— Да ладно? — парень даже сначала не поверил своим ушам, — к Жану будешь ревновать?

— Вот ещё, — фыркнул Аккерман, отворачиваясь ещё больше.

Конечно, не к соседу он ревновал, а просто ко всей ситуации, сам не понимая, что с ним творится и почему так не хочется делить Эрена с кем-то ещё. Как же, наверное, глупо он выглядел.

— Леви, блин, — простонал пацан, решив, что это правда. — И что дальше ты собирался делать? Трахнуть меня прямо в машине, только чтобы к нему не пускать?

— А этого ты уже никогда не узнаешь, — зловеще ухмыляясь, проговорил брюнет, бросив на парня недовольный взгляд.

— Да брось, нашёл к кому ревновать. К Коню! — иронично отозвался Эрен, находя это даже забавным.

— Вот и скачи к своему парнокопытному, — Аккерман и так хмурился, а теперь ещё и надулся как ребёнок.

Йегер притворно тяжело вздохнул, пряча улыбку, и, повернув упрямую голову за подбородок, припал поцелуем к поджатым губам.

— Ты милый, когда дуешься, — улыбаясь, прошептал он, немного отстранившись.

— Борзеешь, Йегер, — фыркнул Леви, отталкивая паршивца от себя.

— Расслабься, я всё равно тебя больше люблю, — почти смеясь, сказал парень и чуть не прикусил себе язык, когда понял, что он сказал.

Вроде ничего такого страшного в этой фразе не было, и прозвучала она легко и непринуждённо, но всё равно как-то не так. Нельзя использовать в одном предложении слова «я», «тебя» и «люблю», если не собираешься этого говорить. Эрен, может, и хотел бы сказать, но боялся, что на это ответит Леви, точнее, что он ничего не ответит.

В машине повисла неловкая, двусмысленная пауза. Парень решил, что будет лучше считать это просто неудачной шуткой и что вообще ничего такого сказано не было. Он прочистил горло и подхватил рюкзак, понимая, что лучше всего сейчас просто побыстрее уйти.

— Ну, я пойду, — чуть более возбуждённо, чем надо, сказал он и, ещё раз быстро поцеловав мраморную щёку на ничего не выражающем лице, открыл дверь, — пока.

Перед тем как дверь снова захлопнулась, парень услышал вполуха что-то вроде «угу». Он повернулся и быстрым шагом направился к входной двери, матеря свой несдержанный язык всеми бранными словами, какие знал. Когда пацан скрылся за дверью, Леви мотнул головой, будто прогоняя наваждение, и сильно нахмурился. Ему не понравилось то, что он услышал, очень не понравилось. А ещё не понравилось то, как он сам себя только что вёл. Какого чёрта с ним творится?