Часть 8 (1/2)
Утром, в день проведения зарницы, все отряды кроме младших выстроились на построении, где пионеров разделяли на команды. Никита, Андрей и Кеша лежали под кроватями в спальне, чтобы никто из взрослых их не заметил. Так попросила сделать их Даша, чтобы в случае чего, ей не прилетело, и их план не накрылся медным тазом. Из открытого окна доносился военный марш, играющий чуть ли не с самого подъёма, детский восторженный визг и громкий голос Васюковой, провозглашающей имя пионера с его номером команды для игры.
—Ну, скоро они там? Сколько можно?— простонал Деньков, лежащий плашмёй под железными пружинами. Его кровать стояла справа от кровати Сидорова, так что лежащий напротив рыжий хорошо видел чуть повёрнутое лицо товарища и его нахмуренные брови, из-за которых на переносице образовывалась не глубокая складка. Никита ухмыльнулся, сразу вспомнив такое же выражение лица Давида Васильевича на открытии смены, когда он читал по листочку какие-то формальные цитаты.
—Скоро должны закончить. Даша уже старших распределяет,— ответил Никита, тоже уставший лежать на твёрдом полу в позе эмбриона.
—Кстати, Сидоров, ты пойдёшь сегодня на тренировку? В наших временных рамках даже один день играет огромное значение, я бы посоветовал тебе сегодня тоже поупрож…—
—Никто сегодня не идёт на тренировку,— перебил Кешу Меньшиков. Он лежал чуть поодаль от парней, но его грубый не по годам голос всё равно было прекрасно слышно.
Кеша уже хотел что-то возразить, как вдруг в коридоре послышались чьи-то быстрые шаги. Парни затаили дыхание и ждали, пока они стихнут, но этот шагающий человек только приближались к спальне. Наконец, этот «кто-то» зашёл в помещение и остановился.
—Спокойно, ребят, это я!— раздался в комнате басистый мужской голос Миши Бодейкина, —Все только что ушли, можно вылезать.—
—Ну наконец-то!— Кеша выполз из-под кровати и со вздохом облегчения стал отряхивать свои шорты и рубашку. Потом поправил съехавший на бок красный галстук и пригладил тёмно-каштановые волосы ладонью.
Андрей с Никитой тоже вылезли на свет божий, потягивая затёкшие конечности и стряхивая пыль с одежды.
—В спальне оставаться не очень безопасно, да и неинтересно совсем,— сказал Бодейкин, широко улыбаясь, —Я проведу вас в вожатскую окольными путями, чтобы ни у кого не возникло вопросов. Там повеселее будет.—
На пару секунд в комнате воцарилась тишина, которую нарушил скучающий голос Меньшикова.
—Нет, мы туда не пойдём. Глупая затея,— сказал он и прошагал мимо парней в сторону выхода из спальни, остановившись у самой двери, выжидающе смотря на Кешу с Никитой. Кеша уже было пошёл за ним, но Сидоров преградил ему путь рукой, шепнув что-то вроде подожди-ка, и направился к Андрею, по пути с немым извинением взглянув на Бодейкина. Парень прошёл возле ухмыляющегося блондина, открывая дверь и кивнув, как бы приглашая выйти поговорить. Андрей пожал плечами и с несвойственным интересом в глазах направился за Никитой, оставляя Мишу с Кешей вдвоём.
—Ты не можешь просто так уйти, это вообще-то благодаря Мише мы остались сегодня здесь, а не пошли в чащу леса на съедение комарам,— с серьёзным видом сказал Сидоров, как только за парнями закрылась деревянная дверь, выкрашенная белой краской.
—С чего это не могу?— будто с издёвкой спросил Меньшиков.
—Он планировал это с начала смены. Почему бы тебе не пойти на уступок?—
—Пусть дальше планирует, всё равно они не смогут нас сплотить,— под словом «они» Андрей видимо имел ввиду вожатых, в частности Васюкову, выступающую капитаном команды и Бодейкина, просто хорошего парня так ещё и её молодого человека.
—Дай им шанс,— сказал Никита, опираясь на дверь и смотря прямо в слегка прищуренные глаза блондина.
—Не вижу смысла.—
—Пожалуйста,— с детской надеждой сказал Сидоров, легко улыбнувшись.
—Ненавижу это слово. Никогда его больше не используй,— скривился Андрей, но всё равно почти в плотную приблизился к Никите, и, понизив голос, произнёс, —Не строй больших надежд. В конце концов, мы тут всего на пару недель. Потом все друг о друге благополучно забудут и то, что ты пытаешься выстроить – падёт.—
О, Сидорову точно было не привыкать к такой правде жизни. За долгие годы он научился не привязываться к людям, так что с этим проблем точно не возникнет.
—Спасибо.— лишь и смог выдавить из себя Никита.
***</p>
Дорога до главного корпуса и правда шла окольными путями. Пришлось перебираться через заросли и ели протоптанную тропинку в небольшом перелеске. Первым шёл Миша, за ним Кеша, Никита и Андрей.
—А где второй Меньшиков? Неужели пошёл на зарницу?— спросил Бодейкин, отгоняя от себя надоедливую пчелу.
—Я не видел его с завтрака. Видимо решил поучаствовать в пионерском празднике,— предположил Деньков.
Сидоров промолчал о том, что видел Артёма сегодня рядом с девчонкой из второго отряда, перед тем как всех отправили на построение. Так что он даже не сомневался, что второй Меньшиков предпочёл её общество компании парней, которых он откровенно недолюбливал. Андрей тоже молчал. Может он видел тогда своего близнеца? Он явно враждебно относился к пассии своего брата, так почему он его отпустил?
Следующие пару минут парни шли молча. Потом, когда тропинка стала более широкой и менее заросшей, Кеша странно обернулся на Никиту и Андрея, а потом немного замедлил шаг, чтобы поравняться с Сидоровым. Он немного наклонился к нему, опасливо оглядываясь на Меньшикова, идущего в паре метров от них.
—Как ты смог его уговорить?— прошептал тот.
Никита вопросительно покосился на Денькова, не понимая к чему такой вопрос.
—Просто попросил.—
—Просто попросил?! Ты видимо издеваешься?— возмутился Кеша,—Знаешь, если бы я «просто попросил», то вероятно он заколол бы меня этим же значком!— парень указал на значок пионерии с Лениным на фоне красной звезды и подписью «всегда готов», прикреплённым на белую рубашку.
На это рыжий пожал плечами, но не успел ничего сказать, ведь парни подошли к окну, по всей видимости, ведущем в вожатскую. Миша выстучал по деревянной раме какой-то шифр, и стал ждать, подняв указательный палец вверх, чтобы трое пионеров молчали.