21. Острее боли твой прощальный крик (2/2)
Кипелов улыбался, с трудом уворачиваясь от града ударов маленьких ладошек. Очередной акт театральной постановки с ней в главной роли. Трагикомедия, не иначе. Самое главное — он добился своего. Таня больше не наверху, риска больше нет, она в безопасности. И вот теперь он мог позволить ей кричать и драться. В конце концов, все пошло не по ее сценарию, должна же она выразить возмущение! А он готов был терпеть весь этот спектакль. Он был даже чертовски милым.
Но, кажется, спектакль затянулся. Валерий подумал, что пора повернуть течение бурной реки в другую сторону, и схватил девушку за талию. Получив очередную пощечину и сделав несколько шагов вперед, он прижал ее к валуну и впился в ее рот губами. Таня, конечно же, моментально обмякла и горячо ответила на поцелуй. Плеск воды, холодный камень мокрый за спиной, горячие влажные губы, тихие девичьи стоны…
— Ты ведь сейчас уплывешь от меня куда-то далеко, да? — Таня разорвала поцелуй и пристально посмотрела в глаза Валерию.
— Именно так я и поступлю! — Кипелов еще раз со всей страстью поцеловал девушку, быстро отошел от нее, стянул с себя шорты, швырнул их на берег и побежал на глубину. «Ну ты и гад! — мысленно выругалась Таня и залюбовалась тем, как Кипелов уплывал вдаль. — Как же классно ты плаваешь! Издеваешься, гад…»
Таня зашла по пояс в воду и громко крикнула:
— Валееее-раааа! Я буду купаться голая!
Реакция последовала незамедлительно: Валерий обернулся, поднял голову над водой и вытаращил глаза, когда девушка уже развязывала бретельки купальника.
— Неееет! Надень его назад! Сюда может кто-нибудь прийти! — заорал мужчина и быстро поплыл назад к берегу.
— Расслабься, дорогой! Здесь же часто бывают нудисты, ты сам говорил! — игриво прокричала Таня, размахивая в воздухе лифчиком от купальника.
Когда Кипелов подплывал к ней, вслед за ним куда-то в воду полетели и трусики.
— Да что ты творишь такое?! — Валерий был вне себя, меньше всего ему хотелось, чтобы кто-то увидел Таню голой. Его Таню!
Он попытался схватить девушку и закрыть ее голую грудь своим телом, но та ловко вывернулась из его рук, нырнула, а через пару сгновений мужчина почувствовал, как она стаскивает под водой с него плавки. Мужчина смутился и занервничал, пытаясь отбиваться от ловких ручек и сохранить одежду там, где ей и место — на собственной заднице. Таня вынырнула, не сумев провернуть запланированное. Она смеялась, вытирая лицо ладошками.
— Снимай уже свои трусы, давай! Один раз живем! Потом будешь жалеть, что так и не искупался в Черном море нагишом! — девушка снова попыталась стянуть с Валерия плавки. — Тебе седьмой десяток, а ты такой скромняжка!
Кипелов смутился. Он и правда ужасно стеснялся, отчасти из-за собственных комплексов. Он был далеко не молод и не идеален телом. А если добавить к этому советское воспитание, которое твердило, что оголяться в общественных местах крайне неприлично, получалась гремучая смесь, вызвавшая дикий стыд, скрыть который он был не в силах. К тому же, перед ним прыгала по пояс в воде голая молоденькая девушка, не смотреть на которую вообще не было никакой возможности. Снова покушение на плавки, снова короткая борьба под водой. Кипелов схватил девушку за ноги и крутанул ее в воде колесом. Она вынырнула и залистисто засмеялась во весь голос. Кипелов пытался сделать суровое лицо, но не вышло. Он прыснул от смеха, едва сдерживаясь, а потом тоже засмеялся в голос. А спустя пару минут вдруг повисла немая пауза. Глаза в глаза, короткая вспышка. Все ясно без слов.
Достаточно искры одной…</p>
Таня нырнула, разом преодолев разделявшее их расстояние, выпрыгнула из воды, бросилась любимому на шею и горячо поцеловала его. Кипелов не сдержался. В любой другой момент он бы смог… Он бы взял себя в руки из последних сил и постарался продлить романтику без секса как можно дольше. Но что-то пошло в этот момент не так. Совсем не так, как он хотел. Но он уже ни о чем не думал. Его пальцы вовсю скользили по мягкому изгибу поясницы девушки вниз к бедрам. Он чувствовал, что какая-то незримая тонкая связь установилась между ними. Он не думал в этот момент как прежде, что вот-вот, совсем скоро он войдет в нее, будет наслаждаться сексом с объектом своей полубезумной страсти. Он ни о чем не думал и тогда, когда Таня запрыгнула на него, обхватив ногами его торс. Не думал ни о чем, когда она обнимала и хаотично трогала его лицо своими мокрыми ладошками и жадно целовала его тонкие шершавые губы. Не думал, когда она оторвалась от него, заглянула в глаза, дрожа всем телом и часто дыша, замерла на пару мгновений и стала быстро-быстро покрывать поцелуями все его лицо. Кипелов не отдавал себе отчета в том, что чувствует в этот момент. Было не важно, что тело безумно просит секса, измученное аскетичным воздержанием. Была только Таня, и был он. Хотелось слиться с ней в единое целое, забыв обо всем. Еще минут десять назад он и помыслить не мог о чем-то плотском на пляже, сама эта мысль казалась дикой и невозможной… А сейчас не было никакого пляжа, никакого моря, ни единой мысли в голове.
Шаги с усилием скрозь толщу теплой морской воды, трепещущее девичье тело на руках, влажные солоноватые губы, оставлявшие горячие следы на коже. Прохладная жесткая галька касается спины девушки. Сверху — горячее тело любовника. Руки такие сильные и нежные одновременно. Они везде — на шее, лице, скользят по плечу, обхватывают бедро. Она тает в его руках, из груди рвется стон, дыхание срывается. От его рук мурашки по телу. От его губ колотит сильно-сильно. От его запаха отключается разум. Его рука сгибает ее ногу в колене и отводит в сторону. Она вскрикивает, не в силах сдерживать желание. Он стаскивает с себя плавки под звук ее прерывистого и невозможно частого дыхания. Его член упирается в ее промежность. Она почти плачет и сходит с ума. Он не торопится и обхватывает ее лицо ладонями.
— Я хочу, чтобы ты всегда принадлежала только мне…
Он задыхается, но почему-то медлит.
— Я не хочу делить тебя ни с кем…
Жадный поцелуй, рука на талии, пальцы сильно впиваются в кожу, вторая рука крепко держит шею под самым ухом. Таня вскрикивает и стонет в голос, когда чувствует его член внутри. Как по маслу. Ее тело ждало его несколько дней. Она готова была к частым резким толчкам до упора, готова была принять его как угодно, лишь бы он был в ней… Но он двигался в ней медленно и с большой амплитудой. Он покрывал поцелуями все ее лицо, запуская пальцы в волосы и плавно толкая ее всем телом вперед, словно морская волна. Это была не страсть. Это было что-то другое. Что именно — не имело значения. Он пил ее маленькими глотками, растягивая удовольствие, с трудом сдерживаясь и делая остановки, чтобы немного остыть. Под его тяжелым плотным телом было так хорошо и спокойно, его член внутри медленно и плавно усиливал наслаждение, приближая девушку к экстазу. Она растворялась в нем, утопая в нежных поцелуях и крепких ласковых руках. Оргазм был таким долгим и сильным, что Таня едва не потеряла сознание. Он не давал ей стонать, дышать глубоко-глубоко, жадно впиваясь в ее губы. А спустя несколько секунд сгреб ее в объятия, вцепился пальцами в ее плечо почти до боли, с силой несколько раз размашисто толкнулся в ней, разорвал поцелуй и сдавлено взвыл, откинув голову назад. Еще несколько коротких сильных толчков с гулкими резкими выдохами, стон, пальцы, сжимавшие изо всех сих хрупкое плечо… Девушка чувствовала, как пульсирует в ней его член, как теплый поток растекается внутри. Она вцепилась пальцами в его напряженные ягодицы, с силой притягивая к себе, а затем крепко обвила его талию своими бедрами. Он без сил опустился не нее всем телом и сжал в объятиях. Частое глубокое дыхание обжигало кожу, мокрые соломенные волосы спадали на ее лицо.
— Будь всегда только моей, пожалуйста…
— Мне кажется, ты хочешь, чтобы я была твоей секс-игрушкой… Твоей и ничьей больше, — неожиданно, словно бы задумчиво выпалила Таня. Мужчина замер от неожиданности, не выходя из нее.
— Чтооо? — спосил Валерий, отпрянув от ее плеча, приподнявшись на локтях, и уставился на нее широко раскрытыми от удивления глазами.
— Ты же не любишь меня, — мужчине показалось, что девушка говорит на полном серьезе. Вот именно сейчас, после упоительного секса на пляже, неожиданного и спонтанного, нежного и безрассудного! Кипелов не понимал, что происходит, почему и зачем она это говорит, но чувствовал всем существом, что должен ответить. Хочет ответить… Единственно верный ответ.
— Таня… Я тебя…
Слова прозвучали одновременно с сигналом мобильного телефона, лежавшего неподалеку от них на берегу. Слова, которые были прерваны на середине.
— Мне нужно ответить!
Девушка оттолкнула от себя ошарашенного мужчину, вырвалась из его объятий и побежала прочь к тому месту, где оставила сумочку и сандали, по пути подобрав кипеловскую футболку и натянув ее на себя. Она сама не понимала, почему бежит сейчас так быстро, вся охваченная дрожью, но чувство необъяснимой тревоги сковывало все ее существо. Девушка упала на колени, трясущамися руками вытащила из сумочки телефон, посмотрела на дисплей и замерла на мгновение. Но вдруг обернулась. Кипелов бежал к ней. Страх заставил ее крикнуть так громко и сильно, что мужчина остановился как вкопанный.
— Нет! Стой! Не ходи за мной! Мне нужно поговорить, это очень важно…
В следующее мгновение Таня, схватив сумочку и сандали, побежала прочь, скрываясь где-то в полумраке. Кипелов слышал лишь обрывки фраз, доносившихся издали.
— Нет! Не делай этого!.. Я здесь одна! Одна, слышишь!.. Не сейчас, нет!!! Не прилетай… Нет! Нет! Нееет!
Стремительно отдалявшийся голос и всхлипы Тани, последние ее слова, которые она выкрикнула с болью и отчаянием, словно раненая волчица, заставили мужчину сорваться с места и побежать вслед за ней, по пути надев плавки и отыскав шлепанцы и шорты. Сердце сжалось в груди, ноги плохо слушались, дыхание сбивалось. Но тяжелее всего было от того, что голос Тани вдруг пропал в сумраке среди зарослей можжевельника. Дорогу назад в санаторий она несомненно найдет, здесь есть освещение, но она плакала… Что-то случилось, и он был сейчас не с ней. Кипелов поднимался по склону вверх так быстро, как мог, но понимал, что не догонит девушку…
Мужчина влетел в холл «Фороса», не разбирая дороги и едва не столкнувшись с постояльцем, поспешно поднялся наверх и оказался у двери номера Тани. Он стучался в нее изо всех сил и просил открыть. Валерий не слышал ее шагов, но через некоторое время из-за двери послышался тихий голосок, прерывавшийся всхлипами.
-Прошу, уй…ди. Оставь меня од…ну. Пожалуйста…
-Таня, открой, давай поговорим. Расскажи мне, что случилось! Я тебя не оставлю, ни за что!
— Уйди, пожа.луйста! Не мучай меня… — голос девушки был сдавленым и едва различимым. — Завтра, завтра я тебе обязательно все расс…кажу. Только оставь меня сейчас…
Кипелов почувствовал в голосе девушки нотки обреченности и непонятной тоски. Так хотелось выломать дверь к чертям. Но он не мог. Нельзя. Таня больше не отвечала ему. Валерий так и простоял у двери, уперевшить в нее лбом, целый час и все еще упрашивал открыть ее. А потом ушел к себе… Спустя время он пожалел об этом. Пожалел, что не остался у ее двери до утра. Изменило бы это что-нибудь? Ему казалось, что да…
А утром Тани в номере уже не было. Уборщица сказала, что девушка вышла из него около пяти утра, сдала ключи и поспешно покинула со всеми вещами санаторий.
— Она просила передать Вам это, — женщина протянула Кипелову свернутый лист бумаги.
Он развернул его трясущимися руками в своем номере.
«Я позвоню тебе в Москве. Телефон выключен.» Следы от двух слезинок испортили текст. Следы двух слезинок, вонзившихся в сердце мужчины острыми стрелами.