Олеся? (1/2)
По своему обыкновению, после
беспокойного короткого сна, я
принял свои таблетки и двинулся
в школу после звонка. Зная, что опозданием я не привлеку
внимания своих одноклассников,
ведь для них это обычное дело, с моих уст сорвался вздох
облегчения. Коснувшись своей
груди, я чувствовал, как медленно
бьется мое сердце, и как спокойно
я выдыхаю. Шагая по оживленной
улице, я смотрел в лица прохожим
и ощущал ненормальное
физическое умиротворение, а все
внутри меня пыталось пробить
эту стену холода и спокойствия,
отчаянно старалось скинуть меня в густой омут паники. Но, к счастью, я благополучно дошел до школы, а когда переступил порог, усльштал всплески холодного ливня за потертым школьным оконцем. Еле успел.
К моему глубокому удивлению, я
заметил в фойе одиноко сидящего на лавочке Пешкова. И что
шокировало меня еще больше - он неистово рыдал, уткнувшись
лицом в мокрые ладони, а его
беспокойное тело било крупной
дрожью. Вопрошающим взглядом
я посмотрел на охранника, что так
же, как и я, лицезрел это редкое
явление, но не предпринимал
никаких действий в сторону Сережи.
Я колебался, растерянно поглядывая на пустоту вокруг, а тишину прерывали лишь тихие всхлипы.
Что мне делать? Утешить, спросить, что случилось, пройти мимо, попросить охранника разобраться?
Но я не отличаюсь особым
красноречием и высоким уровнем
эмпатии, поэтому все варианты с
социальными взаимодействиями
меня оттолкнули.
И я решил уйти.
Да, я ушел в класс, и все бы
осуждали меня, узнав о моем
равнодушном поступке. Люди ждут шумных реакций и глубокого
сочувствия - но кто он мне?
Парень, с которым я посидел за
одной партой? Но, все же, я боюсь
осуждения.
И уже находясь в классе, я пытался
найти себе оправдание, нервно
постукивая пальцами по столу, и
когда громкий звонок на перемену
привел меня в чувства, я вышел в
коридор, тяжело дыша.
Голоса смешивались в голове, что
неистово гудела от напряжения, а чье-то бегущее тело с силой
оттолкнуло меня к стенке, и я
упал, стукнувшись и зашипев от
боли. Заслуженного бегуна стали
отчитывать, когда услыштали, как
разбилась упавшая ваза с цветами,
а меня проигнорировали.
Меня такой расклад, конечно,
устроил, но встать самостоятельно
я почему-то не мог. Ученики
переступали через меня, обходили, как могли, а я лежал посреди
коридора, потупив взгляд, сверлил
глазами потолок.
- Больной? - осадил меня Пешков,
который проходил мимо. Вместо
слез я видел лишь голубую дымку под его беспокойными
изумрудными глазами.
Вот такой вот я особенный.
Я ждал помощи от любого человека - от Алисы (или Олеси), которая, обняв учебники и поправляя свою длинную юбку до колен, проходила мимо, от всеми любимой милашки Кати, которая уже обратила внимание на худощавого блондина в углу и накручивала локоны на тонкий длинный пальчик, от старшеклассницы в мини-юбке, за которой я подсматривал в
раздевалке совсем недавно (как я
увидел, у нее очень сексуальные
кружева), да от кого угодно, но не
от Сережи, который протянул мне свою крепкую накаченную руку.
Хоть я и был все это время спокоен,
я понимал, как нелепо выгляжу,
оттого и хотелось попытаться
встать и убежать, рыдая, но все мои страхи все еще приглушали
препараты. Я принял помощь, и парень, совсем не нежным
движением, помог мне подняться, и снова произошло то, что заставило меня заволноваться: Сережа грубо повел меня за собой через весь коридор в сторону школьного туалета.
Я был худым, забитым и бледным,
и поэтому не мог вырваться из
мужской хватки. Еще один плюс
к причинам почему у меня нет
девушки.
Мы миновали толпы молодых
людей, которые подозрительно
посматривали на нас. Где-то в
стороне я услышал, как щелкнула
камера на телефоне.
И в тот же момент, когда мы
оказались в пустынном помещении
школьного туалета, меня жестко
вжали в стену обоими руками, а губы, что были в нескольких
сантиметрах от моего белого от
ужаса лица, стали шептать:
- Ты же видел это, не так ли?
Я отвернулся от его лица в сторону,
прижимаясь щекой к холодному
мрамору. Пара парней, что были
рядом с кабинками, странно
взглянули на нас.
- Что видел? - нервно улыбнулся я,
притворяясь придурком.