Фатальный стазис. Часть 1 (1/2)
Это не конец этого мира, но…
Спи, моя любимая.
Твоя жизнь пришла.
Ты была рождёна и ты живешь.
Неужель не споёшь ты мне песню надежды?
Навсегда…
Прими эти слёзы,
Как слова новой любви.
Спасибо тебе за счастливые дни в моих мечтах.
Я благодарна за то, что мы встретились здесь.
Навсегда…
Спи, моя милая Ханако…
***</p>
Рей задумчиво наблюдала за процессом приготовления завтрака и сборами героя, сидя в импровизированном коконе из одеял и крыльев, и потягивала кофе, тихонько мурлыкая себе под нос какой-то мотив из недавнего сна.
Ханако, Ханако… Знакомо. Какая-то актриса? Ай, не важно…
На деле же Рей уже неопределенный промежуток времени витала в облаках, время от времени переключаясь с обрывков сна на… Она все еще не была уверена в реальности произошедшего, но это всё разум… Тело же упрямо помнило каждое прикосновение и каждый поцелуй, раз за разом пламенем поджигая нервные окончания. Все еще прибывая в прострации, сюрпая, отпила немного кофе и снова провалилась в созерцание мускулистой мужской спины у кухонного стола.
И как же меня угораздило…
— Горячий? — внезапно спросил Айзава, в пол оборота повернувшись к витающей в облаках девушке, открывая ей вид еще и на рельефный пресс.
— Кто?! — дернулась, чуть не опрокинув все на себя.
— Кофе твой, — мужчина приподнял правую бровь и усмехнулся. — Просила, а не пьешь.
— А, ты об этом, — Рей нервно заерзала, пряча раскрасневшееся лицо в чашке с напитком, и с досадой добавила. — Черт, остыл…
— Конечно, остыл. Ты же почти час с ним так сидишь. Высиживаешь? — деловито поинтересовался Шота, ловко уворачиваясь от уже летевшей в него подушки.
— Эй!
У кого-то сегодня хорошее настроение, да?
— Смотри, не утони, бедовая птичка, — без задней мысли ласково сказал Айзава, помешивая что-то в сковороде.
Не выгорело. Рей таки пролила на себя кофе, заляпав темными пятнами и перья, и постельное белье, попутно чуть не захлебнувшись. Для Айзавы все это осталось незамеченным из-за шума готовки, но девушка готова была чуть ли не волосы на себе рвать — настолько ее задевало такое обращение после того, как его использовал Даби.
— Не называй меня так, — морщась, проговорила она, вежливо добавив. — Пожалуйста.
— Ладно.
Даже не повернулся…
— Кстати, а куда вы собираетесь? — продолжила Рей, залпом избавляясь от кофе и отставляя чашку на тумбу от греха подальше. Спустя час после пробуждения, она наконец-то заставила себя выбраться из кровати. Коснувшись босыми ногами прохладного пола, девушка, обернувшись в одеяло, предприняла тщетную попытку найти в комнате хотя бы свое белье. Надежды на костюм уже не было по понятным причинам, но ей хотелось верить в лучшее. — Сегодня же выходной.
— Дополнительные занятия с Шинсо. Ты должна его помнить.
Забудешь такого.
— И еще, Рей, — сурово прозвучало прямо за спиной. За поиском вещей она не заметила, когда герой успел подкрасться почти вплотную. Нервно обернувшись, она снизу вверх посмотрела на Айзаву, машинально крепче прижимая к себе одеяло. Сердце отбивало канонаду на ребрах. Нависнув буквально на расстоянии нескольких сантиметров от ее лица, нарочито медленно выговаривая каждое слово так, чтобы Рей точно услышала и поняла, Айзава продолжил. — Если после вчерашнего ты еще раз назовешь меня на «вы», когда мы одни, клянусь, я сделаю с тобой все то, о чем ты так умоляла меня прошлой ночью. Изощренно и беспощадно.
Необыкновенно дружелюбно улыбнувшись, он, как ни в чем не бывало, вернулся к своим делам, оставив Рей, чуть не выронившую спасительное одеяло, с остановившимся сердцем и глазами, размером с хорошие такие блюдца.
Она пришла в себя через несколько секунд и, смерив мужчину наигранно осуждающим взглядом, подошла и обняла его со спины, прислонившись щекой к теплой коже и тихонько пробубнив:
— Ну, и пожалуйста…
</p>
***</p>
Потянувшись, Рей забралась с ногами на диван и завернулась в чей-то забытый клетчатый плед, от которого тянуло тонким, но достаточно приторным ароматом груш и цветов, что с головой выдавало владельца в лице Полночи. Очередной долгий августовский день подходил к концу. В гостинную учительского общежития уже заползли длинные тени с улицы. Девушка с тоской посмотрела сначала на книгу в своих руках, а затем в другой конец комнаты, где был включатель, и поморщилась. Выбираться из-под теплого покрывала ей, ой, как не хотелось. Высунув наружу левую руку, Рей создала небольшой, но плотный диск света там, где обыкновенно стоит лампа, если работаешь за столом. Мысленно улыбнувшись собственной изобретательности, она продолжила штудировать толстый том по современной мировой литературе, скрипя зубами проклиная Цементоса за такую необходимость.
Надеюсь, кто-нибудь когда-нибудь объяснит, зачем это надо героям…
Но, ради справедливости, она признала, что скучный по своей натуре материал, в данном случае, был подан не самым унылым образом. И, тем не менее, чтиво клонило в сон, и Рей все больше и больше склонялась к тому, чтобы уступить навязчивому желанию, утешая себя тем, что день и без того был достаточно продуктивным. Она и статус заявления на смену геройского имени проверить успела, и худо-бедно потренироваться, и порядок в своей комнате навести, хоть она и бывает там дай бог пару раз в неделю… Нашлось время даже на то, чтобы отнести в хлам уничтоженный костюм в мастерскую Погрузчика и, краснея аки спелый томат, объяснять, как она так тренировалась, что проще сшить новый костюм, нежели восстановить старый.
И, вот, этот продуктивный, но безумно длинный день подходил к концу…
Спустя примерно час, она захлопнула книгу и развеяла источник света, который уже достаточно сильно резал глаза, и расслаблено развалилась на пустом диване, наблюдая, как в комнату медленно пробирается уличный сумрак. Когда-то она также лежала на своей кровати в приюте и снизу вверх смотрела на играющие вечерним светом небоскребы через небольшое круглое окошко под потолком.