Педагогический совет (1/2)

Стоя посреди комнаты, Рей медленно потягивала остатки апельсинового сока из принесенной Ашидо бутылки. Разочарованная тем, что трубочка перестала дотягиваться до дна, девушка ловко крутила тару во все стороны, желая добраться до остатков. Все ее внимание было приковано к висевшему под потолком небольшому старому телевизору. Быстро сменяющиеся кадры потакали активным действиям по ту сторону экрана. Шел повтор спортивного фестиваля, в котором поучаствовали все, кроме нее. Рей же оставалось наблюдать за одноклассниками из больничной палаты.

Вот-вот должна была прийти медсестра с бумагами для выписки. В ожидании ее, Рей присела на краешек кровати, оставив наконец попытки добраться до остатков сока. Последние несколько недель она провела здесь, в палате, бесцельно коротая время, а также изучая принесенные Айзавой и несколькими одноклассниками конспекты пропущенных занятий. За все это время количество посетителей можно было пересчитать по пальцам одной руки. Не считая классного руководителя, несколько раз к Рей заходила Ашидо, один раз она пришла не одна, а с Киришимой. Обсудив предстоящий фестиваль и отдав принесенные фрукты, они не пробыли в больнице долго. Также первое время к Рей заходил Мидория, но тут причина проста: не считая Рей, он пострадал больше всех в классе и выписался совсем недавно. Айзава же, каждый раз коротко пересказав содержание нескольких последних занятий, отдавал методические материалы и заваливался в кресло, стоявшее в углу комнаты, и засыпал. В какой-то момент, Рей даже начало казаться, что он приходит, потому что здесь его точно не станут искать и будить. Первое время ей было, мягко говоря, не по себе, однако, быстро привыкнув к такому положению вещей, Рей стала выходить и гулять во дворе больницы. Благо, погода это позволяла.

Повязки сняли накануне выписки. Да, за это время раны зажили, врачи даже смогли снять швы. К большому сожалению, на месте ампутированных костей остались два уродливых протянувшихся от плечей до самой талии шрама. Досадно, конечно, но глупо было рассчитывать, что обучение на героя пройдет без травм.

Рей вздохнула и посмотрела на часы. По ощущениям, время тянулось в два, если не в три раза медленнее. Сегодня не должно было быть занятий, однако на вечер было назначено рассмотрение ее дальнейшей судьбы на педагогическом совете академии. Колени тряслись об одной только мысли, что ее дальнейшая судьба находится в чужих руках, но через это необходимо было пройти, чтобы все усилия не оказались напрасными.

***</p>

Просторный зал, в который она вошла, был ей не знаком. И без того светлая комната прекрасно освещалась благодаря панорамному остеклению всей правой стены. Справа и слева от большого центрального стола тянулось с десяток кресел, часть из них были пусты, но впереди, во главе стола на них восседали герои: знакомые и неизвестные Рей. Сидящие вполголоса переговаривались, но как только Рей приблизилась на расстояние нескольких шагов и достигла центра комнаты, в зале воцарилась зловещая тишина.

— Чудесно! Предлагаю наконец начать, — воодушевленно провозгласил директор, возглавляющий стол. Рей запомнила его с выступления в начале учебного года.

— Вы заставили нас ждать, — проговорил холодный мужской голос. Это был Эктоплазм.

— Прошу прощения, — нервно сказала Рей, силой заставляя себя не заикаться от волнения. — Я постараюсь не…

— В любом случае, это ничего не меняет, — возразил голос. — Садитесь.

Напряжение ощущалось почти что на физическом уровне. Рей перевела взгляд на стоящий посреди комнаты стул. В глазах сидящих напротив учителей она видела себя, свое напуганное лицо, полное непонимания, как шаг за шагом она приближается к стулу, а неизбежное будущее точно также приближается к ней. Каждый шаг Рей по кафельному полу был предельно тихим, но гулом отдавался прямо у нее в ушах. Вполне возможно, что так бешено колотилось ее сердце в тот самый миг. Когда же она осторожно опустилась на краешек сиденья, стул жалобно скрипнул.

Чувствуя себя, прямо скажем, не в своей тарелке, она поднял глаза на сидящих перед ним. Их было человек десять, и их взгляды, насколько она могла видеть, были устремлены на нее. Полные ни то жалости, ни то смятения и волнения взоры заставили Рей сильнее вжаться в стул. Пальцы больно впивались в ее собственные колени. Но все все равно смотрели на нее: одни чрезвычайно сурово, другие с откровенной жалостью. Конечно, ведь ее теперь исключат. Какая ещё может ждать судьба ученика, потерявшего свою основную причуду? Возглавлявший стол директор о чем-то перекатывался с Эктоплазмом. Его белоснежная шерстка поблескивала в свете солнца, а сам он выглядел также непринужденно и дружелюбно, как обычно, не смотря на всю сложившуюся ситуацию. Слева от Недзу сидел Цементос, а за ним Мик и Полночь. По другую же сторону — классный руководитель класса 1В, какой-то клерк, выглядящий чрезвычайно болезненно, Тринадцатый и Стрелок.

— Что ж, полагаю, мы уже можем начать, — сказал Недзу, поднимаясь с кресла и забираясь на стол, продолжая свою речь с него точно со сцены. — Мори, мы не впервые сталкиваемся с подобной проблемой. Несмотря на высокий уровень медицины в нашем распоряжении, иногда ученики и правда получают травмы, которые приводят к таким последствиям, — директор заметно приглушил голос.

Сидевшая ближе всех к Рей, Полночь сквозь стекла ярко-красных очков смотрела на лежащую перед ней кипу бумаг, старательно пытаясь затеряться взглядом меж листков.

— Простите, задержался, — произнес сзади негромкий голос. От звука хлопнувшей позади двери Рей буквально подпрыгнула на месте. Она обернулась так стремительно, что заболела шея. Поравнявшись с ней, вошедший Айзава посмотрел на директора и остальных собравшихся учителей. Теперь все глаза были устремлены на вошедшего.

При виде классного руководителя в груди Рей, как от вспыхнувшего пламени, поднялись смешанные, но тем не менее мощные чувства защищенности и беспокойства. Ей захотелось, чтобы учитель вступился за нее перед множеством героев. Наверное, именно такое покровительство получают дети от своих родителей. Но Рей это было в новинку, впервые за ней стоит кто-то, кому не все равно, и кто пришел ради нее, чтобы помочь, пришел по своей воле, что немаловажно. И от этого стало ещё больше не по себе.

— Итак, на самом деле мы собрались здесь для того, чтобы огласить решение педагогического совета, а не принять его, — как ни в чем не бывало продолжил директор. — Как я уже сказал, раньше похожие случаи тоже были, были травмы и даже смерти… — спинка стула, сжимаемая рукой учителя, жалобно скрипнула. — Но я не ошибусь, если скажу, что у вас две причуды, Мори. Чего бы вы хотели сами?

Рей подняла взгляд на директора, а ее пальцы ещё больнее впились в кожу колен, оставляя кровоточащие следы под ногтями. Повлияет ли на решении учителей ее ответ или судьба уже предрешена? Она заглядывала в глаза сидящим за столом, но ответа на свой вопрос не находила. Рука Айзавы мягко опустилась Рей на плечо. Она вздрогнула, но не отвела от директора задумчивый взгляд. Неважно, что она ответит. Они либо уже все решили, либо её желание сподвигнет их к нужному выбору, и в первом случае ее ответ ни на что не повлияет.

— Я хочу остаться, — медленно произнесла она, неотрывно глядя на собравшихся. — Я смогу продолжать.