Трудный выбор 2 (2/2)

- Как может такой красавец быть опасным? А? Ты рассказывай, я пока думаю, разрешить тебе с ним поиграть или нет.

- Мне не очень хочется играть с незнакомыми призывами. Можно доиграться, и без кисти остаться. Они красивые... только кто знает, какой у них характер? - Спросила сама себя Хьюга.

- Откуда знаешь? - Спросила Онага. - Ну, что это не всегда безопасно...

- Я все-таки призыватель. - Женщина недоуменно посмотрела на Ханаби. В ее призывах не было ничего опасного. - А еще я была... скверной девчонкой. Мне объяснили, что не все призывы полезны. - Онага увидела, как девица нервно вздернула плечами. - И показали тоже.

- Вот как? - Анбу решила, что в Хьюга применяют слишком жесткие методы воспитания. Она вспомнила себя, и решила, что с детьми так нельзя. Сама Онага узнавала об особенностях призыва не вдруг, а постепенно. И то каннибалы-призывы были для нее в ее четырнадцать шоком.

- Вы о каннибалах-чайках слыхали? - Задала вопрос Хьюга.

Онага помотала головой и сделала вид, что нет. А затем дала знак рукой, чтоб девочка продолжала говорить, хотя она знала человека, который наверняка таких чаек видал.

- Меня однажды на казнь отвели. А кого казнят, не сказали. Со мной истерика тогда случилась. Это было года два назад. Я думала меня следующую этим чудовищам отдадут. Вы представляете... они гигантские, метра два ростом... чайки. Они человека надвое... - Голос ее задрожал, - разрывают и кусками заглатывают.

- За что тебя так? Что в клане творила? - Резко спросила женщина.

- Я обижала ребят, кто послабее. - Она поймала на себе вопросительный взгляд куноичи. - У них была мама, у меня - нет. Было завидно.

- За такое не угрожают казнями. - Ответила Онага.

- Я чуть не стащила лодку. До Чаячьего Острова вплавь надо добираться. Я думала заключить мощный призыв и сделать еще много глупостей... За них сейчас и повесить можно... - Продолжила Хьюга.

- Мощный призыв? Еще хочешь? Могу организовать. - Предложила она.

- Вовсе нет. Мне было двенадцать лет. Я была отчаянная. - Ханаби повесила голову. - Мне жаль очень, что так вышло.

Онага решила, что ничего девочке не жаль, но она научилась просчитывать реакцию людей и говорить заученные слова.

- Меня пожалели. Я благодарна. - Последняя фраза показалась Онаге тоже вымученной и искусственной. - Мне объяснили, что я так попаду в тюрьму. Вот и угодила: как тринадцать исполнилось, года не прожила, как на каторгу отправилась. - Ханаби всхлипнула. - Из-за ерунды.

Онага не верила. Какие исповеди выдавали шиноби, которые попадали к ней в когти, какие потрясающие истории рассказывали, хоть записывай! И все сплошь невиновные. Онага-сама слушала, не прерывала.

- Мне рассказали про Чаячий Остров потом... Мне объяснили, почему туда нельзя почти никому и почему там казнят. Там слишком много природной чакры. Если там остаться жить, белокровие можно заработать. И еще кучу всего. Нам он даже даром достался, когда мы здесь обосновались. Потому что жить там жутко. Туда только старики уходят или самоубийцы. А угодья рисовые выкупать пришлось, потому что они всем нужны. Мне сказали, что я там больше десяти лет не проживу. И мне расхотелось саннином быть. Природная чакра слишком страшная. - Рассказывала Хьюга.

- Раскаялась, значит? - Спросила Онага. Ханаби согласно мотнула головой.

- Я малая была, я чуть не умерла там. Я была слабой и думала, что чакро-чайки просто так поделятся своей силой. Они бы меня убили там! Точно говорю, убили... Не признали бы меня достойной их призывать. Вот я и не играю больше с чужими призывами. Даже с самыми симпатичными... - Объяснила Ханаби.

Спина Хьюги была чистой от татуировок, но на ней виднелись застарелые рубцы от розог. - Онага вспомнила пару чудных кланов, которые и на сердце печать ставят, несмотря на сумасшедшие риски. Увидев, что на груди печати нет, женщина почему-то с облегчением выдохнула. На груди тоже не было чакро-татуировок, но Онага не хотела сейчас встречаться взглядом с Ханаби. Если девочка будет стоять спиной к ней, то всем будет легче.

- Повернись лицом к двери и расслабься. - Сказала женщина. Легко сказать, ”расслабься”, когда ты стоишь в незнакомом месте, тебе холодно, а из одежды на тебе только таби на стопах и футано на бедрах. <span class="footnote" id="fn_29947649_3"></span> Ханаби поежилась. Она почувствовала, как холодная ладонь Онаги легла у нее меж лопаток.

- А что с этим Ирукой? - Женщина решила отвлечь новенькую разговорами.

- Он странный. И пытал меня странными вопросами. - Ответила Хьюга.

- Какими вопросами? - Поинтересовалась куноичи.

- Про мои глаза. - Ответила девочка и рассказала, как Ирука-сенсей допытывался, правда ли обладатель таких глаз всеми стихиями владеет? А затем басни пересказывал, которые охочие до сплетен люди про тенсейган придумывают: что он гравитацией управляет...

Онага рассмеялась.

Глаза Ханаби бирюзовые, яркие, по свойствам были неотличимы от обычного бьякугана, но вот в народе этим глазам придумали свое название ”тенсейган”<span class="footnote" id="fn_29947649_4"></span>, а заодно рассказывали про них кучу всяких небылиц про их особую чакру и про то, что они позволяют человеку без проблем войти в режим отшельника. Да и много всего придумывали люди про тенсейган, отказываясь признать, что это - всего лишь мутация бьякугана, которая оказалась на вид более приятна людям, чем слепые глаза бьякугана. Вот и наделяла их необразованная чернь небывалыми свойствами. Но суеверий о них ходила масса, и для немногих носителей таких глаз это становилось скорее проблемой.

Онага убрала руку с ее спины, а затем резко развернула девочку к себе лицом, так что у Ханаби даже немного закружилась голова.

- Действительно, красивые... глаза - Сказала женщина, пристально рассматривая Хьюгу. В сознании корневички промелькнула мысль, что девочка правильно сделала, что убежала.

- Вам-то смешно. - Немного по-детски надулась Ханаби. - А для Ируки-сенсея сила ”тенсейгана” - правда. Он меня насчет гравитации и спрашивал. А потом говорит: хочу шаринган прикупить, только денег нет. Я страшно испугалась. Я подумала, что, если он не шутит, то у него есть выход на черный рынок, и он вырвет мне глаза, продаст меня на органы, и обменяет мои глаза на шаринган.

- Мозгов у Ируки-сана нет. На них ему надо деньги копить и на черном рынке покупать. А я думала вылечили его после того сотрясения. - Бросила Онага. - И за это ты его изувечила? - Спросила куноичи. - Дралась так, что все тенкецу выбила?

- Чего? - Изумилась Ханаби, услышав новые для нее сведения. Я его даже ни пальцем. Я жить хочу... - На выдохе сказала она.

- Жить, значит, хочешь... А что там было с печатями?

- Я на обычной бумаге рисовала... Это - подделки, чтобы попугать. У меня были только такие и еще бомбочки с перцесоляной смесью. Это я ставила растяжки. - Призналась Ханаби, а корневичка испытующе посмотрела в глаза девочки. - Можете меня обыскать. - Сказала Хьюга.

- А я и обыщу. - Заверила женщина.

- Нужно глаза быстро промыть, но у Ируки-самы стихия воды. Я не думаю, что он сильно пострадал, даже если попался. Это я виноватая: мы были одни. Далеко. Кроме него, взрослых никого. Страшно. Идате и Якумо-чан очень забеспокоились за меня. Мы все и сговорились бежать. - Рассказала о своей беде Ханаби.

”Девочка в тринадцать лет бьет тюнина до полусмерти и сбегает от него, а он потом приходит с миссии и катает на нее рапорт вместо того, чтобы отлупить эту соплю и восстановить свой авторитет? - Онага-сама, размышляя о том, что говорит ей новенькая, вспомнила пару случаев в Корне, когда ученики нападали на своих руководителей, вспомнила и то, с чем это было связано. - Даже если в доносе правда, и она напала на него, например, со спины, и, выбив тенкецу, ”обезвредила” да еще и смогла удрать, то на самом деле такой рапорт говорит о ее боевом потенциале, который она сама скрывает, а рассказывает вместо этого, как трудилась в мануфактуре свитков-сумок. Да-а-а, тогда передо мной - любопытный случай”.

- А гендзюцу тоже ты накладывала? - Спросила Онага.

- Я. - Ответила Хьюга.

- Ну, и расскажи мне тогда, какие символы нужно сначала нарисовать, чтобы твоя иллюзия сработала? - Ханаби ответа не знала. - Я же предупредила девочку, что мне врать нельзя! - Хьюга сжалась и зажмурилась, как от удара. - Это твоя Якумо сделала, третья, которой почему-то здесь нет, а? Или Идате-кун?

- Да Идате вообще ничего не делал! - Воскликнула Ханаби. - Он только кошелек свистнул. И то не украл, а взял наши командировочные, которые на нас выделили. Мы не воры, мы только наши деньги из общего кошелька взяли и на них вернулись. Правда! Но Ирука бы нам не отдал кошелек, поэтому Идате ... пришлось взять его. Но за что его здесь-то держать! Его отпустить надо!

- Разберемся. - Сказала Онага. - Значит, Якумо, которую здесь все выгораживают, навела на Ируку-сана гендзюцу, раз ты это не умеешь, а Идате только деньги унес. Она натворила дел, а ее здесь и нету. Мило.

- Я вовсе не это... - Начала было Ханаби.

- Девочка, я не дура... Мне достаточно того, что я слышала. - Онага снова нецензурно выругалась. А еще она поняла, почему Якумо нет в списке наказанных, а заодно и откуда у Митараши, подруги Ируки, появилось дорогое колье. Женщина дорисовала ситуацию: характеристика на эту Ханаби была премерзкая, а Идате вообще непонятно, как остался жив. Очевидно ей было и то, что Ханаби не сильно любили в клане, раз никто не заплатил за нее отступного.

Женщина позвала подручных, те явились, а затем подняли огромный свиток, все время лежавший на полу, и унесли куда-то. Зачем такую ценность таскать туда-сюда? Ханаби не понимала. Но стало спокойней. Вдруг она по своей неловкости его как-то повредила бы? Чем бы расплачивалась?

Дальше выяснилось, что с водяной крысой-капибарой ей тоже поиграть не дадут: взяла Онага-сама да и отозвала ее обратно. И вообще начала хлопотать: вылила стакан воды с растворенной таблеткой чакры в раковину, тщательно сполоснула его, принесла откуда-то, где хранилась амуниция, штаны и рубашку бледного болотного цвета. И приказала надеть.

- Ну, как подарки, нравятся? - Спросила она у девочки.

Ханаби из вежливости ответила: ”Да”. Ничего из этого бледно-кислотного ей не нравилось, хотя Хьюга оценила такт: футано и дзюбан<span class="footnote" id="fn_29947649_5"></span> Ханаби оставили свое, а не выдали казенное. Ханаби полностью оделась, только теперь не знала, как быть с тем, в чем приехала.

- В гражданской одежде ты долго не проходишь. Это слишком заметно. - Сказала Онага. А неопасных людей тут нет. Гражданских здесь живо ”потеряют”. Ты - сенсор, - сказала она. - А значит, со следящими техниками здесь завязывай. Народ здесь нервный. - Ханаби ответила наглым взглядом. - И смотреть так на людей бросай! - Онага-сама задумалась, а затем вспомнила. - Точно! - Она еще раз сходила за амуницией, и на этот раз принесла маску анбу в форме совиной морды и нацепила ее Хьюге на лицо. - Будешь теперь ”Совушкой”.

Через некоторое время Ханаби осталась одна, а Онага ушла спрашивать Идате, а затем они вышли вместе, и увидела Хьюга, что Морино в такой же форме и почти в такой же птичьей маске. Никаких страшных ритуалов, которыми ее пугали уже года три, никаких оков-татуировок на ногах. Оков этих она особенно боялась, только не признавалась Онаге-сама, потому что накалывать татуировку больно, да и ощущения от проникновения чакрокраски в ногу были не из приятных. Чужой чакры она боялась еще больше, чем боли: никто же не адаптировал ее под Хьюг. Девочка думала, что с ней и с Идате случится что-то такое, а ничего и не произошло. Их просто переодели, чтоб они не выделялись из толпы и не привлекали неадекватов.

- Ты - обычная беглянка, завалившая миссию, за что в большой Конохе генина можно считать мусором. Тебя наказали по всей строгости. Ясно? - Предупредила ее Онага.

Ханаби было ясно. И ты тоже. - Обратилась она к Идате.

- Предательница! - Воскликнул Идате. - Знать тебя не хочу, трусиха! - Видимо, корневичка, которая его допрашивала, рассказала, что о Якумо ей известно от Хьюги.

Онага-сама, не обращая внимание на гнев ребенка, рассказала всем, что одним здесь ходить опасно, поэтому они должны будут слушаться тех, кому она их поручит. Оказывается, что в лесу Шимадзу плотность чакры совсем другая, и там делать нечего, если не хочешь увидеть пятиметровых жуков-нарывников. Заблудиться там легко, а выбраться почти невозможно. А те, кто слишком долго по тем местам ходят, просто не понимают, как природная чакра действует на человека: здоровыми после таких походов точно никто не возвращается.

Затем Онага оглядела ребят и сказала им: ”С Днем Рождения!”

- У меня вообще-то через месяц! - Ответила Ханаби и получила подзатыльник.