Питер, чай, не Франция (2/2)

Архивист делает это за него: протыкает каблуком сапога, не слушая визжание, дырявит, мыском размазывает отростки, решившие дотянуться до ног своего прежнего носителя, и откидывает на рельсы под колеса поезда.

— Merci… — хрипит молодой человек и продолжает на французском, видя понимание со стороны удивлённого Ноя. — Эту гадость… Нельзя было оставить в живых.

— Не соберётся же она по кусочкам оттуда, — Ной вздыхает, поводит плечами и снимает перчатки, пряча их в карман. Достаёт из другого салфетки и даёт копошащемуся в сумке слабыми руками страдальцу, чтоб не маялся понапрасну с поисками. — Воды?

Такого благодарного взгляда за простые салфетки он ещё никогда не видел. Нет, может, это связано со всем этому предшествовавшим, но парень так на эти бумажки в тонком пластике и его руки глядит — аж неловко.

— Спасибо. Нет, я заражу вас… — он вздыхает, принимается стирать с губ кровь с извиняющимся зырканьем, будто его кто-то подгоняет. — Вы ведь куда-то направлялись? Могу я отплатить чем-то за вашу помощь?

Ной пару раз моргает, глядя во все глаза на молодого человека, потом улыбается и протягивает руку:

— Это необязательно. Меня Ной зовут, Ной Архивист.

Ещё особенность: парню походу никогда не приходилось жать кому-то руку, потому что смотрит он на нее как на восьмое чудо света.

— Я Жан… Жан-Жак Шастел, — он не понимает и просто отдаёт салфетки, виновато отводя глаза.

— Вам никогда не жали руку? — Архивист удивляется вслух, вынимает ещё салфетку, заметив оставшееся пятно на чужом подбородке, и осторожно стирает кровь, не раздумывая о том, как близко он склонился.

— Вы первый, кто захотел пожать мне руку, — выдыхает Жан-Жак тихо, под чужими тёплыми пальцами поднимая голову и давая вытереть всё, и осторожно подносит руку к потянувшемуся к нему с чужого плеча коту.

Ноя это шокирует, но он молчит о своем непонимании: Жан-Жак такое тепло излучает, смотрит добрыми, но усталыми глазами понимающе, как можно это отвергать?

— Ну чтож, — Архивист улыбается и соединяет их ладони, пожимая Шастелю руку, — значит пришло время это менять.

Жан-Жак чуть улыбается, и на по-здоровому розовеющих щеках у него такие забавные ямочки — ещё особенность в копилку, а знакомство только началось.

— Вы ведь только приехали, Ной? Наверное, не совсем понимаете это место, я могу послужить вам проводником… — Шастел кашляет, и Ной напрягается беспокойно, кладёт ему ладонь на плечо. — Je vais bien.<span class="footnote" id="fn_32376874_1"></span>

— Если вы точно в порядке, то было бы неплохо. Я совсем не понимаю, где нахожусь, — Архивист неловко чешет затылок и ойкает, когда Мурр его цапает из вредности. Не любит он шум и суету, а тут такое.

— Услуга за услугу, если конечно можно считать это равноценным обменом, — Жан-Жак усмехается, наблюдая за недовольным котом и его хозяином с лёгкой усмешкой. — Merci за спасение, ещё раз. Иначе боюсь представить, что бы было со мной.

Ной тихо вздыхает, примерно представляя, что при таком кашле могло бы случиться с Шастелем там в толпе. Это и правда страшно, изучающему подобные вещи Архивисту ли не знать.

-- Я никогда не оставляю человека на милость судьбы, если могу вмешаться, -- он улыбается и вздрагивает, потому что случайно обнажил клыки.

-- Ох, так вы не только тоже прибыли из Франции, -- Шастел хрипло усмехается, поднимает уголок губ и показывает один из клыков. -- Пойдёмте, Ной. На этой станции один выход, нам сюда, -- он неопределённо машет рукой в сторону эскалатора.

Он доверяется воле новообретённого знакомого, знающего место явно лучше него, идёт за ним, на ходу доставая старенький телефон и открывая сообщения от Учителя. Там посоветованные места, рекомендации и пожелание удачи.

-- Вам есть, где остановиться? -- когда их встречает холодный питерский воздух, Шастел довольно вдыхает полной грудью и оборачивается на Ноя.

-- У меня есть рекомендации от Учителя. Думаю, всё будет хорошо, -- он же вздыхает и убирает телефон, потирая ладони, чтобы получше согреть.

Жан-Жак качает головой: тоже с рекомендациями, только от друга, приехал, а в итоге чуть под мостом не остался.

-- Давайте я вас сопровожу тогда в рекомендованное место. Заодно немного расскажу вам, если что-то заинтересует, -- Шастел пожимает плечами и натягивает на лицо шарф.

Питер встречает их мокрым туманом, оседающим на волосах, лице и одежде, и забирающимся чуть не под рёбра. Питер серый, отдаёт в жёлтый; пахнет солью и пылью. Санкт-Петербург кажется чем-то расстроенным, но только музыкантам за ближайшим углом это никак не мешает.

Ной в эту серость совсем не вписывается, и не только из-за белого костюма, пусть и чуть запачканного красным. Жан-Жак -- даже очень, и совсем не из-за усталой сутулости и чёрного потрёпанного пальто.