Глава 6 (2/2)

K.Flay, RAC — High Enough — RAC Remix</p>

Ночью началась самая настоящая метель, что было крайне нетипично для Лондона, но завывание ветра и снежные хлопья, которые с большой скоростью кружили в воздухе, лишь успокаивали и завораживали. Гарри провёл полночи около окна с чашкой какао в руках и полнейшим отсутствием мыслей в голове. В такие моменты ему думалось особенно хорошо, но, почему-то, именно в эту ночь он не хотел этого делать. Лёгкий пар струился от чашки с горячим напитком, образуя небольшое пятно на стекле, что позволило мальчику провести по нему кончиками пальцев, оставляя след незамысловатых линий.

Его мама снова легла отдыхать, поужинав и слегка прибравшись в комнатах, просто для вида, несмотря на то, что Гарри поддерживает дом в чистоте, Джемма спит, если ориентироваться на время, когда она в последний раз была в сети в Meta (ранее, Facebook), поэтому он просто тратит своё время на бессмысленное пролистывание досок Pinterest: в основном ему попадаются фотографии всяких идей по обстановке комнаты, путешествий и мемов, куда же без них. Он подумал, что, возможно, в Instagram ему попадутся варианты того, что можно было бы купить в качестве подарков для мамы, Джеммы и, конечно же, Луи, но эта затея оказалась безрезультатной. Выругавшись, он, всё же, оставляет на тумбочке наполовину выпитый какао и решает попробовать уснуть.

Будильник неприятно звенит в 9 утра, заставляя зажмуриться, но, всё же, принять сидячее положение, чтобы он не смог уснуть, когда его выключил. В голове неприятно гудит из-за недосыпа, но он почти не обращает на это внимание и плетётся в душ, чтобы смыть с себя следы четырёхчасового сна. Он не сразу замечает, что его мамы уже нет дома, обнаруживает это только тогда, когда заходит на кухню и замечает небольшую записку на столе:

«Забыла предупредить, что мне необходимо пораньше уехать в больницу, прости, милый. Буду дома в понедельник вечером!

Люблю тебя»</p>

Он кивает, шумно выдыхая, словно бы соглашается с этими словами, хотя какого-либо выбора у него не было, и решает позавтракать чаем и салатом. Джемма, в своей манере, желает ему хорошо провести сегодня время и вести себя хорошо, а большое количество подмигивающих эмоджи заставляет его улыбнуться. Он решает закинуть в рот пару таблеток аспирина, чтобы успокоить боль в голове и в общем взбодриться, хотя он бы не отказался от энергетика или типа того. Приходится довольствоваться тем, что есть.

Уже через пару часов он идёт по неширокому тротуару в сторону главной дороги, чтобы Луи не приходилось долго выруливать из его двора, и не может сдержать улыбку, когда видит знакомую машину, которая приветливо моргает ему фарами. В салоне тепло, пахнет парфюмом и сладковатым шампунем Томлинсона, что заставляет парня прикрыть глаза на пару секунд и попытаться незаметно вдохнуть запах.

Луи, кажется, не замечает этого, уже привычно направляя поток горячего воздуха обогревателя на Гарри, что поможет ему не потерять домашнее тепло, и, убедившись, что с ним всё хорошо, плавно двигается с места. Его куртка лежит на заднем сидении и это позволяет Гарри оценить его выбор одежды. Сегодня первый раз, когда они встречаются вне школы (если не считать их ужина, который, технически, был после школы, из-за чего оба были в рабочей одежде), и, конечно же, это ощущается по-другому. На фоне всё так же тихо играет музыка, успокаивая, всё та же машина, всё тот же Луи. Сегодня на нём чёрные джинсы и большое жёлтое худи, в котором мужчина буквально тонет, но оно смотрится на нём очень и очень уютно. Мальчик не может сдержать улыбку:

- Очень приятный цвет. Вы выглядите как солнышко, — Гарри кусает губу и отворачивается к окну, немного смущаясь своих же слов, потому что он не планировал этого говорить. Это само вырвалось.

Луи поднимает на него взгляд, немного хмурясь, но расслабляется, когда понимает о чём говорит парень. Это заставляет его хмыкнуть и посмотреть на свои ладони на руле, на которые натянута жёлтая вещь:

- Спасибо, — он тихо посмеивается, — Заказал на размер больше, чем нужно, чтобы носить поверх рубашек, но, видимо, на сайте была размерная сетка их собственного авторства. Ты тоже выглядишь очень хорошо.

Томлинсон сжимает губы в полоску, чтобы скрыть рвущуюся наружу улыбку, но вот румянец на своих щеках он уже сдержать не может. Всё же, этот мальчик был слишком милым и часто заставлял Луи улыбаться просто так, в принципе, как и сейчас. Иногда это его напрягает, но сегодня он, всё же, решает послать все свои мысли и принципы на заветные три буквы, потому что он слишком устал думать об этом.

Сегодняшняя ночь выдалась беспокойной. Казалось, что метель, которая уже успокоилась с сегодняшнего раннего утра, прокралась и ему в мысли. Казалось бы, что всё и так понятно, что всё и так было решено и выбрано им и вместо него одновременно, что казалось ему ужасно несправедливым. Из-за непогоды ему пришлось остаться на ночь у Зейна, и он клянётся, что это происки судьбы, которая препятствовала допущению каких-либо ошибок. Из-за этого на лице мужчины можно заметить небольшие круги под глазами и усталую улыбку, но это не делает его менее привлекательным.

Луи не отказал себе в том, чтобы также рассмотреть парня: привычные непозволительно узкие джинсы и белое поло, которое виднеется из-под расстёгнутой утеплённой куртки. На голове небольшой беспорядок из-за недавно снятой шапочки, но заметно то, как тщательно он укладывал кудряшки, которые иногда подпрыгивают, когда он двигает головой.

Стайлс тоже не может сдержать улыбку и просто делает музыку чуть громче, словно бы она поможет разбавить его смущение. Некоторое время поездка проходит в приятной тишине, где каждый думает о своём и ни о чём одновременно, но это не ощущается каким-то неловким, пока Луи не нарушает молчание:

- Твоя мама знает, куда ты поехал?

Этот вопрос вытягивает Гарри из его раздумий, заставляя повернуть голову к Луи, и пожимает плечами:

- Последние пару месяцев она почти не бывает дома, на самом деле, вечно дежурит в больнице, — он поворачивается на бок в сидении, растирая ладони и слегка заламывая пальцы, — Я хотел ей сказать, что еду на ярмарку, но она ушла ещё до того, как я проснулся.

- Ох, мне очень жаль, — Луи сочувственно вздыхает, бросая взгляд на Стайлса, пока они стоят на красном, — Это так странно, на самом деле, разве нет?

- Почему? В больнице не так уж и много работников, а пациентов много, — он немного улыбается, чуть поворачиваясь, чтобы сделать музыку слегка тише.

Томлинсон немного хмурится, потому что знает правила и знает, что у женщины должны быть законные выходные между сменами, но кивает, ничего не говоря по этому поводу. Скорее всего она, как и Гарри, имеет слишком доброе сердце, чтобы отказываться от дополнительной работы и помогать кому-то.

- Как скажешь, — мужчина трогается с места, приближаясь к внутренней парковке торгового центра, — Если что, то верхнюю одежду ты можешь оставить в машине, чтобы не было так жарко.

- Я, пожалуй, останусь в куртке, — Гарри немного улыбается, оставляя на заднем сидении шапочку, где верхняя одежда Луи, а после поднимает на него взгляд.

Lana Del Rey — God Knows I Tried</p>

- Позволишь мне посмотреть?

Томлинсон заворачивает в сторону пустого парковочного места, перед этим оплатив его, и сам как-то шумно выдыхает, когда слышит обречённый вздох парня:

- Я не думаю, что это то, на что хотелось бы смотреть, — он замечает, как Гарри слегка сжимается в кресле, опуская взгляд на свои пальцы, и, когда тот уже хочет выйти из машины, то Луи блокирует дверь.

- Пожалуйста, Хазз…

Голос мужчины звучит так мягко и обеспокоенно, что это заставляет Гарри поднять виноватый взгляд и сесть на своё место обратно.

- Да, хорошо.

Мальчик тянет за рукава и слегка трясёт плечами, чтобы снять с себя куртку, положив её себе на колени, но больше не поднимает взгляд на преподавателя. Ушибы почти прошли, как и покраснения вокруг ожогов, которые покрылись корочкой, но Луи не может не обратить внимание на шрамы на ладонях, уже зажившие:

- Расскажешь, как это произошло?

Луи говорит тихо и вкрадчиво, неотрывно смотря на руки Стайлса, а после закатывает рукава своего худи, чтобы увидеть, как все эти повреждения отражаются на его коже. Гарри морщится, словно бы этот вопрос приносит ему боль, но также заинтересованно смотрит на руки своего учителя:

- Я не-…

- Я не спрашиваю имена, — Томлинсон говорит это прежде, чем Гарри продолжит своё предложение и также поворачивается в кресле, чтобы быть ближе, — Вот… Вот здесь?

Стайлс наблюдает, как Луи легко проводит по пятнам гипсофилы на своей коже кончиками пальцев, стараясь отследить такие же пятна на своей коже, и кивает:

- Сигареты.

Гарри кончиком указательного пальца показывает на небольшие кружочки на своей коже: на левой руке около косточки на запястье, чуть выше на предплечье и два уже заживших около локтя, а на правой три рядом находящихся на внутренней стороне.

Луи внимательно наблюдает за движениями Гарри, но спустя пару секунд не выдерживает и протягивает руки, чтобы осторожно взять мальчика за запястья. Его кости тонкие, а кожа бледная и почти прозрачная, из-за чего можно увидеть голубоватые вены не только на запястьях, но и чуть выше, как они тянутся вверх к локтям и плечам. Тёмные пятна ещё не сошедших синяков ярко контрастируют с буквально бумажной кожей.

- А это?

Парень внимательно следит за взглядом, чтобы понять, куда показывает его учитель, пока тот самостоятельно не указывает на небольшие синяки около запястий.

- Пальцы, — он пожимает плечами и пытается скрыть участившееся сердцебиение от таких простых прикосновений, потому что мужчина может почувствовать его пульс, — Ну, меня держали.

Томлинсон кивает, принимая ответ, а после обречённо качает головой, не понимая, как Гарри может терпеть такое отношение к себе. Как он может так просто рассказывать об этом, когда у самого Луи слёзы на глазах.

- Как ты… Как ты справляешься с этим? — он в неверии качает головой, кончиками пальцев легонько проводя по коже соулмейта и немного отстраняется, когда замечает мурашки.

- Судьба видит, я старался, так что…

Луи кажется, что Гарри вот-вот раскатится объяснениями, но мальчик замолкает на полуслове, пожимая плечами и отворачиваясь к окну.

Проходит время, и воздух тяжелеет с каждым вдохом. Пальцы кудряшки начинают играть с кольцом, которое Джемма купила ему в какой-то дурацкой лавочке за один фунт, и это воспоминание позволяет ему отвлечься, но только на пару секунд.

- Кто… — Луи пробует осторожно, — Почему они это делают?

Пальцы Гарри останавливаются, и он чувствует, как Луи постепенно переступает черту, вторгаясь в его личное пространство. Томлинсон ждёт, мысленно ругая себя за настойчивость. Возможно, какая-то часть его хочет, чтобы в этом хрупком мальчике, наконец, что-то надломилось, чтобы он сдался, взорвался слезами, обвинениями, жалостью к себе, опустил голову в знак поражения своим обстоятельствам и хоть немного доверился.

Он просто хочет, чтобы Гарри говорил.

- Надеюсь, ты понимаешь, что тебе когда-нибудь придётся заговорить со мной, не так ли?

Его тон выходит более жёстким, чем он бы этого хотел, но, кажется, это работает, ведь в парне действительно что-то ломается, и он действительно опускает голову, но по спине Луи, как током, проходит дрожь вперемешку с ужасом, потому что это совсем не то, чего он хотел.

Гарри выглядит виноватым.

- Мне просто не стоило говорить ему о своих чувствах, ведь-…

- Ч-…Что?

- …я догадывался о том, что реакция будет такой и подозревал, что ожидает меня в будущем-…

- Гарри-…

- …Если бы я был достаточно силён, чтобы защитить себя, если бы я просто не был таким-…

- Блять, каким?

Вопрос был адресован в никуда и Луи клянётся, что он не хотел материться перед своим учеником, но… Гарри отвечает. Он откидывает голову и произносит каждое слово, которое вдолбили в него, каждое, которое он сам был готов применить к себе, каждое, в которое верил. И каждое из них режет Луи по живому:

- Слабым? — он всплескивает руками, словно бы это самая очевидная ведь в мире, — У меня никогда не получалось как-то разобраться в своей жизни, найти в ней своё место и мне кажется, что я не найду, — его глаза начинают постепенно наполняться влагой и, всё же, слеза предательски скатывается по щеке, — Я мешаю абсолютно всем вокруг, что бы я не сделал: своим одноклассникам, которые не хотят общаться с таким как я; своей маме, которая предпочла бы кого угодно сыну гею; Джемме, словно бы у которой нет других дел, как нянчиться со мной, и… — на секунду младший переводит дыхание, словно бы он бежал сейчас целый марафон, — Вам. Неужели я не понимаю, что тупой малолетка — последний, кого Вы видели своим соулмейтом? От меня же… Пользы никакой нет. Я только и умею, что портить всё всем своим существованием.

И Луи уже не слышит его, растерянность сменяется бессилием, а бессилие злостью, которая заставляет его сорваться на крик. Он кричит совсем не то, что хочет, но просто физически не может остановиться, раскат за раскатом:

- Блять, да ты вообще слышишь себя? — мне больно, — Ты слышишь себя? - мне больно за каждый лепесток на своём теле, — Ты думаешь, этой хуйне есть оправдание? — мне больно, из-за чего я возненавидел каждое растение на планете, — Думаешь, это нормально — искать такому отношению к себе оправдание? — мне больно, потому что даже если они сойдут с моего тела, боль никогда меня не покинет, — Ты думаешь, это нормально? — мне больно, и я проклинал судьбу за то, что был обречён стать частью этой боли, — Думаешь, твоё молчание что-то исправит? — мне больно, и я возненавидел себя за то, что не знал, как и кому я должен помочь, — Ты вообще хочешь что-то исправлять? - мне больно, потому что вся эта боль собралась в тебе, — Блять, Гарри, ты умный парень, — мне больно, потому что сейчас, когда ты сидишь прямо напротив меня, … — Но неужели ты вообще ничего не понимаешь? — …а я всё так же бессилен.

Наконец, его переполняет настолько, что он просто затухает.

Внезапная тишина оставляет звон в ушах, Гарри успел перевести взгляд с потолка на свои руки, позволяя слезам спокойно стекать по лицу, и конечно же, ему не стоило плакать. Сейчас в его груди сидит тревога и паника, он боится пошевелиться, чтобы лишний раз не разозлить учителя, и мечтает просто испариться.

Но сейчас он здесь.

Он понимал, что Луи зол на ситуацию, не на него, но… Что остановит его перед тем, чтобы бросить его как тогда, в кладовке или ударить?

Луи упирается руками о руль, и рукав его кофты оголяет цветок нарцисса на запястье, некогда этот цветок был его любимым. Его тошнит, это кажется какой- то шуткой: невинный белый бутончик цветёт на месте отвратительного синяка, как будто притворяясь, что его появление приветствуется весенним солнцем, уговаривая, что всё на своих местах.

Прикрыв глаза, Томлинсон берёт глубокое дыхание, задерживая воздух в лёгких на четыре секунды, а после медленно выдыхает, до тех пор, пока в груди не начинает печь. Веки он медленно поднимает вверх и поворачивает голову к Гарри, который сейчас больше похож на выбежавшего на дорогу оленёнка, чем на человека, со своими распахнутыми испуганными глазами и полностью оцепеневшим телом.

Он не знает, что он должен делать, поэтому говорит шёпотом, хотя остатки злости в голосе даже его заставляют поморщиться:

- Ты можешь уйти.

Стайлс сразу же кивает, воспринимая эту фразу не как предложение, а как приказ, поэтому послушно тянется рукой к двери, но отдёргивает её, вспоминая:

- Она заблокирована.

Луи чувствует себя монстром.

Что сейчас отличает его от тех, чьи пальцы оставляли следы на запястьях кудрявого? Он уверен, что, если бы сейчас мог увидеть своё сердце, оно было бы похоже на цветущий летний сад.

Томлинсон кивает и ничего не делает, неотрывно смотря вперёд, что ещё сильнее пугает Гарри, поэтому парень решает продолжить сидеть на своём месте и постараться слиться с кожаной обивкой кресла.

Они сидят какое-то время в тишине, пока старший, всё же, не начинает говорить:

- Крошка, прости меня, хорошо?

Голос мягкий и спокойный, пропитан сожалением и искренней виной, из-за чего Гарри чувствует, как его собственное сердце сжимается в тисках:

- Всё нормально, правда, я понимаю-…

- Чшш… Просто дай мне сказать, ладно?

Луи неуверенно улыбается, что заставляет Гарри кивнуть в непонимании, потому что он не успевает подстраиваться под такую быструю смену обстановки.

- Мне правда очень жаль. Я не должен был давить на тебя и, если ты пока не готов, это нормально. Я больше не буду тебя вынуждать, хорошо?

Стайлс кивает.

- У нас будет ещё достаточно времени, чтобы обсудить это.

Это предложение заставляет что-то внутри Гарри разлиться теплом: Луи не планирует перестать общаться с ним, он искренне верит в то, что у них ещё «достаточно времени» и Стайлс верит ему. Он улыбается этой мысли, и в это мгновение ему правда кажется, что когда-нибудь он сможет довериться ему, без каких-либо последствий.

Их снова обволакивает тишиной, но никто не двигается с места. Сейчас машина кажется безопасной, и каждому из них нужно немного посидеть со своими мыслями.

***</p>

ABBA — Chiquitita

</p>

В их руках пакеты со всевозможными ёлочными украшениями и стаканчики с горячим шоколадом, который уже не такой горячий, как им хотелось бы, но это всё равно поднимает им обоим настроение. Как и хотел Луи, они вместе выбрали ему уродливый новогодний свитер, ярко красный с изображением какающих оленей. Гарри, изначально, не одобрил этот вариант, но вид громко смеющегося Луи, который запрокидывает голову назад, а после, в попытках остановить смех, утыкается в собственный кулак, заставили его изменить своё решение. Они не обошли стороной абсолютно каждый магазин, в том числе, и магазин игрушек, где Луи купил несколько наборов конструкторов лего, которые, по его словам, его сёстры и брат обожают, а также магазин косметики, в котором он уже давно приобрёл скидочную карту:

- Так… Сколько у Вас сестёр? — Гарри показалось, что он ослышался.

- У меня пять младших сестёр и один брат, где я — самый старший. Лотти, Фелисити, потом близняшки Дэйзи и Фиби, ну и потом снова близняшки Эрнест и Дорис, — он говорит это с гордостью, следуя за консультантом, которая обещала помочь им выбрать подарочные наборы, — Сейчас Лотти 18 лет, а Фелисити – 16, поэтому мы здесь, чтобы выбрать этим пубертатным язвам какой-то крутой подарок.

- Хэй, возраст ничего не значит, — кудрявый хоть и возмущён, но не может сдержать восхищения.

- Да, конечно, — Томлинсон не контролирует рвущийся наружу сарказм, за что младший парень слабо его пинает в бок.

- Ваша мама замечательная. Как ей удаётся справляться с таким количеством детей? — Гарри заинтересованно смотрит на мужчину, а после с интересом разглядывает витрину с, казалось бы, миллионом оттенков лаков для ногтей.

- Ох, святая Джоанна, — он немного улыбается, также переводя взгляд на стеллаж, — Я всячески помогал ей, пока мы жили вместе. Сейчас, конечно же, я тоже ей помогаю, финансово, но из-за работы мне всё реже удаётся наведываться домой.

Мальчик понимающе кивает и следует за консультантом, который зовёт их к себе, очевидно, уже собрав два набора. Они похожи между собой, но отличаются в цветовой гамме: небольшая палетка теней, помада и блеск для губ, в дополнении с гидрофильным маслом и увлажняющим кремом.

- Если брать эти наборы, то в подарок будут идти два тестера и небольшой флакончик духов, — девушка с рыжими вьющимися волосами улыбается, обнажая ряд белоснежных зубов, украшенных прозрачными брекетами с разноцветными резиночками.

- Здорово, подходит. Будет круто, если вы упакуете их в подарочную коробку, — Луи улыбается, разглядывая Эйвери (так написано на бейджике) с ног до головы, и та кивает ему.

- Конечно, пройдёмте на кассу.

Гарри чувствует себя немного неуютно, ибо замечает взгляд мужчины, поэтому отходит немного в сторону, стараясь игнорировать странное и неприятное чувство в груди. Его взгляд падает на прилавок с какими-то разноцветными штуками, в названии которых он не уверен, а после снова отходит, возвращаясь к стенду с флакончиками лака для ногтей. Он находит похожие, которые видел в комнате Джеммы, вспоминая, как раньше он помогал ей красить ногти на правой руке. Вариации цветов, консистенций и дополнений удивляет его: матовые и глянцевые, металлические и с глиттером, пастельные и неоновые.

- Что-то приглянулось?

Появившийся из ниоткуда консультант пугает его, заставляя вздрогнуть и как-то автоматически поправить спадающую с плеч курточку:

- Эм, нет, я… Просто выбирал что-то для своей сестры, — его голос звучит крайне неуверенно, но, кажется, Джейми (опять-таки, бейджик) не обращает на это внимания.

- Хорошо, если будет нужна помощь, то обращайтесь, — парень улыбается фирменной улыбкой, от этого кудрявый смущённо улыбается и неуверенно кивает.

Бросив последний взгляд на витрину, он возвращается к кассам, замечая, что Луи уже забирает фирменный пакет.

- Вы будете проводить праздники с семьёй?

Парень забирает свой небольшой пакет из камеры хранения и спешит за Луи, который оторвался от него впереди.

- Да, а как иначе? — он мягко улыбается, всё же, останавливаясь, чтобы Гарри его догнал, — Через три недели начинаются зимние каникулы, поэтому я пакую чемодан и еду домой, он в этом городе. Я давно к ним не заглядывал, на самом деле. Боюсь, что собаки уже забыли, как я выгляжу.

Эта фраза заставляет кудрявого засмеяться, пока его глаза не расширяются от осознания:

- У Вас есть собака? Стоп, собаки? Множественное число?

Теперь смеётся Луи, потому что Гарри сейчас напоминает рождественскую ёлку:

- О, да, они уже довольно взрослые, на самом деле, этой весной им будет по восемь лет. Сначала они жили вместе со мной и Зейном, пока у этого придурка неожиданно не появилась аллергия. Хотя Лиама он как-то терпит, — мужчина закатывает глаза, но быстро добавляет, — Если что, мистер Малик не придурок, это я так ляпнул.

- Это так… Здорово, — Стайлс мечтательно улыбается, поднимая взгляд к украшенному различной мишурой и игрушками потолку, пока они, не спеша, идут вперёд, — Я всегда мечтал о кошке или собаке.

- Но..? — Томмо наклоняет голову и старается не думать о том, что Гарри сам похож на милого котёнка.

Парень пожимает плечами, переводя взгляд на учителя:

- Не знаю, просто… Это довольно большая ответственность, разве нет?

Это правда, но, по большей части, он просто не хотел доставлять своей маме каких-то новых проблем в виде ободранных обоев, неприятного запаха и лишних затрат. Гарри не решает говорить об этом сейчас.

- Я мог бы познакомить тебя как-то со своими собаками, если ты этого хочешь, Гарольд, — Томлинсон хмурится и сжимает губы в тонкую полоску, чтобы сдержать смех, — Это очень ответственный шаг, но, я думаю, они тебе понравились бы.

- Правда? — Гарри вскидывает брови, стараясь понять, шутит ли мужчина или говорит серьёзно, — Я просто… Не очень понимаю шутки и… Всё такое.

Это заставляет Луи снова засмеяться, на пару секунд откинув голову назад, а после пожать плечами в стиле «почему бы и нет?»:

- Ну, я думаю, нам надо ещё поговорить на эту тему, кудряшка, обсудить все детали и подготовиться.

Гарри тоже тихо смеётся и тоже кивает, соглашаясь и стараясь скрыть своё волнение. Значит ли это, что Луи собирается познакомить его со своей большой, нет, гигантской семьёй? Или просто собаками? Он слегка трясёт головой, чтобы отогнать от себя ненужные мысли и, тем самым, поправить причёску.

Они всё ещё идут вперёд, и Луи уже хочет предложить им вернуться к парковке, пока Гарри неожиданно не останавливается около небольшого ювелирного магазина:

- Мы можем зайти? Я просто… Так и не выбрал, что купить маме и Джемме на праздники, но, подумал, что можно посмотреть что-то здесь? — он кивает на прилавок, — Это не будет слишком странно?

- Странно? — Луи вскидывает брови, — Что ты, это хорошая идея. К тому же, если ты выберешь что-то, что напоминает тебе о них, то будет просто замечательно.

Ободряющая улыбка голубоглазого заставляет Гарри расслабиться, и он кивает самому себе, поворачиваясь к двери и заходя в светлое помещение.

Луи заходит вслед за ним, но решает находиться чуть поодаль, чтобы не мешать Гарри сосредоточиться. Консультант приветствует его и Луи вежливо улыбается милой девушке, кивая в сторону Гарри, который уже залип у какого-то прилавка:

- Ему помощь нужна больше чем мне, поверьте.

Спустя пару секунд, как Луи это сказал, он хмурится, потому что понимает, что если вырвать эту фразу из этого контекста, то, к сожалению, смысла она не потеряет. Гарри действительно нужна помощь, серьёзная, и Луи, к сожалению, не знает, как ему помочь. Да, он учитель и он умеет работать с детьми (с детьми, чёрт), два семестра психологии на третьем курсе дали свои плоды, но как разговаривать с трудным подростком, который, ко всему прочему, является твоей родственной душой… К сожалению, такого пособия нет. Возможно, ему стоит написать аспирантскую диссертацию и повысить свою квалификацию?

Он улыбается своей шутке, но сразу же хмурится, потому что она была не очень удачной. Вернее, удачной, но неуместной. Вернее… Не суть, он не обязан оправдываться перед собой в своей же голове.

Его всё ещё беспокоит то, что произошло несколько часов назад. Как только они покинули парковку, они решили притвориться, что ничего и не было, хотя красные глаза Гарри и тяжёлое дыхание Луи давали о себе знать. Стайлс почти держался молодцом, ровно до того момента, когда Луи не начал активно жестикулировать, что заставило Гарри иногда дёргаться, словно бы он действительно может его ударить. Луи же просто списывает это всё на его вынужденный рефлекс, а тянущее чувство у себя в желудке — на дешёвый горячий напиток.

Томмо не заметил, как залип на витрину с какими-то кольцами с драгоценными камнями и сравнивает себя с Алексисом Гарцем, покачивая головой, поэтому разворачивается на пятках и идёт к Гарри, который бурно что-то обсуждает с продавцом:

- Уже выбрал что-то? — Луи кладёт руку на спину мальчика, слегка приобнимая его, и с интересом заглядываем ему за плечо.

- О, кажется, да, — он практически сияет, — Сейчас проходит новогодняя акция на некоторые товары. Ну, знаете, когда покупаешь два одинаковых товара и третий идёт в подарок? — кудрявый поднимает голову, чтобы поймать взгляд мужчины и дождаться его кивка, — Ну вот, я решил взять три одинаковых браслета, для мамы, Джеммы и себя. Я думаю, будет здорово, да?

Томлинсон смотрит на тоненькие серебряные цепочки со звёздочками, которые лежат на бархатной подушечке, и не может сдержать умилительной улыбки:

- Думаю, это будет смотреться замечательно.

- Уверен, что не хочешь выбрать что-то с жемчугом? — девушка-консультант слегка непонимающе смотрит на Стайлса, — Просто ты так смотрел в ту сторону, поэтому я подумала, что-…

- Ох, не, спасибо, — он чуть краснеет, — Сестра ненавидит жемчуг, это исключено.

Как только они решают зайти в магазин домашнего декора, часы на запястье Томлинсона показывают почти что пять вечера, что заставляет их удивлённо вздохнуть - они не заметили, как быстро пролетело время.

Вооружившись новой порцией горячего шоколада и круассанами, Гарри и Луи, всё же, направляются в сторону парковки, понимая, что завтра понедельник и они должны подготовиться к новому рабочему дню: сделать домашку, привести в порядок одежду, а также переварить сегодняшний день, чтобы завтра не бросать друг другу странные взгляды и смущённые улыбки.

- Спасибо большое за этот день, крошка, — Луи не может сдержать улыбку, положив ладонь на колено Гарри, когда они уже сидят в машине, — Даже думать не хочу, каким бы был этот день унылым без тебя.

Несмотря на то, что Луи продолжает использовать все эти милые прозвища, Гарри не может перестать краснеть каждый раз:

- Спасибо, что сделали этот день волшебным, — он улыбается и неуверенно кладёт свою ладонь поверх ладони учителя, — Я замечательно провёл время.

- Ты такой милашка, — Томлинсон смеётся, на пару секунд сжимая ладошку мальчика, а после, всё же, забирает свою руку, чтобы включить музыку и завести автомобиль, чтобы отвезти их домой.

Гарри уже чувствует себя дома.