Chapter 7: In a World That's Filled With Violence Wil You Be The One To Believe? (2/2)

— Спасибо, — тихо ответил юноша, потупив взгляд. Это он уже знал. Его заинтересовало скорее упоминание совы. Он сов никогда не видел, только если на картинках. Глаза виты зажглись от мысли о настоящей сове, поэтому он чуть поднял голову и осмелился спросить, — А что, здесь бывает настоящая сова? Самая настоящая?

— Бывает, — кивнул Фил. Он загадочно уставился на гостя, отчего тот немного похолодел, — Знаешь, поговаривают, что, если последуешь за совой, то узнаешь свою судьбу.

— Я сов никогда не видел… Если она прилетит, можно я её нарисую? — смущённо выдал Валден.

— Так ты у нас художник! Как здорово! — Кристи даже в ладоши тихонько похлопала, — Филипп, ты слышал? Составь ему список покупок, Эдгар. Раз уж ты остаешься у нас, тебе нужно хоть чем-то заниматься, верно?

Мужчина закатил глаза и покачал головой с лёгкой улыбкой на устах. Кристина же вся сияла от радости. Эдгар только хотел попросить немного красок с карандашами и холстов или бумаги, как его перебил Филипп, отложивший салфетку. Скорость, с которой он расправился с едой, поразила виту.

— Когда закончите, ложитесь спать. Мне завтра рано открывать лавку, с первого этажа будет раздаваться шум, — спокойно произнёс он.

— Хорошо. Я пока постелю на диване. Только не торопись, Эдгар, — сказала девушка. Она встала с места, но пока не стала убирать посуду — сделает это позже, когда Эдди закончит со своей едой.

Филипп встал с места и направился в ту часть дома, где находилась ванная комната. Где-то там должны были быть комнаты брата и сестры. Девушка ушла вслед за ним. Валден проводил их взглядом. Он продолжил доедать картошку. Вскоре Кристина вернулась с простынёй, одеялом и подушкой. Девушка переложила все подушки на кресло и принялась стелить постель. Художник наблюдал за ней. Когда он доел, Кристи как раз закончила с диваном. Эдгар вытер губы салфеткой и встал из-за стола.

— Ну как, вкусно? — улыбнулась девушка. Она погладила Эдди по голове.

— Да, спасибо, — отозвался юноша. Он снова подметил, что Кристина была довольно высокой. Несколько ниже брата, но всё же высокой.

— Ах, не за что! — произнесла Кристина. Интервита кивнул ей и вдруг широко зевнул. Он потёр глаза. Устал за день. Девушка усмехнулась и осторожно подтолкнула интервиту в сторону дивана, — Ложись давай. Посуду уж с утра помою. Устал, бедный.

Юноша не стал возражать. Он забрался в постель, и Кристина заботливо поправила одеяло, погладила по голове. Словно мать, которой у Эдди никогда не было.

— Можно… Можно попросить кое-что? — нерешительно пробормотал Валден, глядя на неё. Девушка кивнула в ответ, — Я боюсь темноты… Можешь оставить свет?

— Я зажгу фонарь, — сказала хозяйка дома.

Она отошла к кухне и достала из ящика фонарь, в который поставила красивую свечу, напоминающую собой фигуру девушки. Она принесла фонарь и оставила его на столике у дивана. Эдгар уставился на горящую свечу. Юноша наблюдал за тем, как по фигуре потекла капля воска. Другая. Третья. Кристина улыбнулась ему. Только она хотела уйти, как вдруг Эдди обратился к ней:

— Тебе не жалко её?

— Жалко? Свечу-то?

— Она красивая. Сгорит скоро… И ничего от неё не останется… Совсем… — как-то потерянно пробормотал Эдди. Он чуть сжал одеяло в руках. В его голове снова всплыл образ Луки.

— Ну сгорит и сгорит. Новую сделаем. Мы с братом занимаемся восковыми скульптурами, — улыбнулась Кристи, — Свеча — это не проблема. Хочешь, я и тебя с этим ремеслом познакомлю?

Юноша чуть кивнул в ответ. Девушка снова поправила одеяло и, пожелав спокойной ночи, отправилась спать сама. Ещё какое-то время Эдди сонно наблюдал за горением свечи, пока не заснул.

Сон его был беспокоен.

***</p>

Эдгар вскочил от кошмара, громко вскрикнув. Он тяжело дышал, сжимал одеяло в руках. По щекам бежали слёзы. В его сне бедного возлюбленного снова пытали самым страшным образом, били до тех пор, пока он не переставал дышать и… Юноша был так напуган…

На его крик прибежал обеспокоенный Филипп. Он уже переоделся из ночного комплекта в повседневный и, очевидно, в скором времени собирался отправиться на работу.

— Что стряслось? — выдал мужчина, приблизившись к гостю, — Кошмар, да?

Интервита едва заметно кивнул, затравленно уставился на хозяина дома. Тот лишь покачал головой.

— Это только сон, малыш. Сны… — Филипп вдруг сделался каким-то задумчивым. Он опустил голову и уставился куда-то в пол, — Они не могут ранить. Лишь демонстрируют глубины подсознания. Нечего бояться, какими бы реальными тебе они не казались. Всё будет в порядке. — Мужчина вздохнул, словно бы его самого преследовал какой-то кошмар, мешающий ему спокойно жить. Филипп тряхнул головой, как бы отгоняя мысли. Он направился к столешнице, — Я сделаю кофе и уйду. Можешь ещё поспать. Кристи потом покормит тебя.

— Почему вы зовёте меня ребёнком? — нерешительно спросил Эдгар, наблюдая за хозяином дома. Тот усмехнулся, отчего художник чуть поморщился.

— Потому что ты и есть ребёнок?

— Но мне ведь уже семнадцать лет!

— По меркам интервит ты совсем малыш. Когда жизненный цикл исчисляется веками, семнадцать лет — это так, капля в море. К тому же ты почти ничего не знаешь об этой жизни, — Филипп пожал плечами, словно бы говорил что-то очевидное, — И в то же время каждая капля бесценна, так что радуйся лучше, что маленький ещё.

— Я не маленький по меркам интервит! Мы больше восемнадцати лет редко живём! — выпалил Эдгар обиженно. Да что этот мужчина может знать? Человеку дано жить! — А я хочу прожить больше! Очень хочу!

— Все хотят, — отрезал Фил. Холодные нотки в его голосе заставили интервиту вздрогнуть.

Между ними повисла неловкая, гнетущая тишина. Мужчина снова покачал головой, закончив с делами, и направился на выход с чашкой в руках. Эдгар подпрыгнул на месте, когда дверь хлопнула. Он ещё сильнее сжал одеяло и задрожал. Он что-то сказал не так? Его теперь выставят за дверь?

Больше уснуть не получалось. Эдгар снова тонул в собственных переживаниях. Теперь они крутились не только вокруг Луки, но и вокруг Мейпл. Глядя на Филиппа и Кристину, он вспомнил и о своей сестре, которую оставил одну без предупреждения. Боже, он отвратителен! Худший старший брат на свете! После всего, что Мейпл сделала для него, он даже и не подумал сообщить ей о своём уходе! Она, наверное, страшно переживает, места себе найти не может!

— Эдгар? Филипп сказал, что ты проснулся. Всё в порядке?

Из бездны разума Валдена выдернул обеспокоенный голос Кристины, и юноша неосознанно потянулся к ней. Девушка присела на диван рядом, позволила ему обнять себя и обняла в ответ, осторожно поглаживая по спине.

— Ты хочешь поговорить об этом?

Эдгар отказался, и Кристина не стала настаивать, лишь начала шептать успокаивающие слова. Они просидели вместе до тех пор, пока вита не унял дрожь. Лишь когда он отцепился от неё, девушка смогла улыбнуться ему этой своей мягкой, доброй улыбкой.

— Ну, завтракать будешь? — спросила она. В ответ интервита кивнул, — И чего же ты хочешь?

— Блинчиков, — ответил Эдгар не задумываясь.

— С джемом?

— С джемом!

— Тогда я пока начну готовить, а ты иди умойся. Филипп оставил рубашку для тебя в ванной.

Валден согласно кивнул и вылез из постели. Он быстро ополоснул лицо и нашёл чистую одежду хозяина дома. Штаны были всё так же велики, а рубашка свисала с хрупкого интервиты, поэтому юноша снова остался только в ней и носках.

Когда художник вернулся на кухню, Кристина уже занималась тестом. Он решил не мешать ей и молча сел на диван.

— Я займусь порванной одеждой сегодня. Её ещё нужно постирать. Извини за это, — сказала хозяйка дома.

— Всё в порядке, спасибо. Я и без того вам тут мешаю, — отозвался Эдди. В его голосе слышались нотки вины.

— Не говори глупостей. Я рада, что ты с нами. Филипп тоже не против. Он просто очень серьёзный.

Юноша кивнул скорее сам себе, чем Кристине и завалился на бок. Мысли о возлюбленном снова заполняли его голову, заставляли всё в груди болеть. Эдгар ощущал себя так, словно бы из него высасывали жизненные силы.

Вскоре вита уже сидел за столом перед тарелкой пышных блинчиков с ягодным джемом и чашкой чая. На лице невольно появилась улыбка. Кристи тоже улыбнулась ему и кивнула, побуждая приняться за еду. Сама она вернулась на кухню, продолжила готовить блинчики. Эдди наблюдал за ней. Его радовало внимание, которого так не хватало дома, и право выбора. Филипп, конечно, жутковатый, а Кристина несколько перегибает палку с заботой, но это лучше, чем вечные побои и страх смерти. Для хорошей жизни осталось только найти Луку. Говорить о нём, правда, он не торопился. Вдруг брат с сестрой плохо отнесутся? Сначала нужно подвести их к тому, что, возможно, придётся вытаскивать мужчину из тюрьмы.

Когда девушка закончила с готовкой, она направилась в сторону входной двери. Эдди не решился останавливать её. С едой же он и вовсе не торопился. Вскоре появился Филипп, и юноша невольно напрягся. С их прошлого разговора прошло не так много времени, и Валден боялся, что мужчина ещё злился на него. Его сестра же не вернулась, но художник снова не стал спрашивать. Фил наскоро запихнул в рот несколько блинов, запил их водой и снова ушёл. Вернулась Кристина.

— Я займусь домашними делами, а ты пока найди себе какое-нибудь дело, хорошо? — улыбнулась девушка. Эдгар кивнул в ответ, — В тумбе есть печенье. Захочешь — возьмёшь.

***</p>

Эдгар провёл с Кристиной и Филиппом ещё несколько дней. Как и обещал, мужчина прикупил для него новую одежду — рубашку, джинсы, перчатки, носки, ботинки. Юноша также получил ночную рубашку с шортами. Ещё ему принесли новенькие карандаши и качественную бумагу. Кристи же души в нём не чаяла, словно бы ей давно нужно было заботиться о ком-то, а художник и рад был купаться во внимании. К тому же это несколько отвлекало от мыслей о Луке. Девушка заштопала его одежду и собиралась постирать её, но Эдди выпросил не трогать пиджак, ведь у него от возлюбленного осталось только это. Рассказывать о Бальсе он всё ещё не торопился, опасаясь реакции. Пусть уж думают, что предмет гардероба Валден вытащил из домашнего шкафа, и это напоминало ему о редких хороших моментах и о сестре.

Новая одежда Эдгару очень нравилась. Не только она была приятной на теле, но и (наконец-то) скрывала золото и кристалл. Перчатки он не носил, но держал в карманах на всякий случай. Замазывать полосу на носу чем-либо брат с сестрой не торопились — юношу пока не выпускали на улицу, да и он сам не торопился. Ещё были свежи воспоминания о прошлом опыте.

Эдди узнал, что на первом этаже дома располагалось рабочее место семьи. Филипп и Кристина занимались созданием восковых скульптур на заказ, делали свечи и более мелкие фигурки, как девушка и говорила ранее. Она лично сделала Эдгару обещанную свечу, позволила выбрать форму. Сначала юноша хотел свечу, похожую на Луку, но потом передумал и выбрал форму кошки. Сжечь он её не смог. Днём снизу раздавалось много голосов клиентов, которые несколько пугали юношу. Работа Фила и Кристи высоко ценилась, так как они оба знали толк в своём деле. Интервите тоже позволили сделать свечу самому, и (не без помощи со стороны) у него это даже получилось. Не так хорошо, но Эдди убедили, что для первого раза вышло очень даже неплохо.

Эдгару нравилась новая жизнь, в которой ему позволялось выбирать, много спать и заниматься тем, чем он сам хотел. Брат с сестрой не напрягали его делами, а всю работу по дому Кристина делала сама. Художник наблюдал за ней иногда, много читал и рисовал. Портреты Луки он прятал под диван, чтобы не пришлось объясняться. Беспокойство и боль в груди нарастали с каждым днём, но с этим юноша ничего не мог поделать. Иногда Эдди просто таскался за Кристиной. Оказалось, что они с братом делили комнату, а разделяли личное пространство шторами. Эдди не понимал этого, но, наверное, не отказался бы жить вместе с Мейпл. Из бесед за ужином (которых дома никогда не было), интервита узнал, что Фил и Кристи остались совсем одни очень рано. Лишь благодаря умению обращаться с воском они смогли выбраться в более-менее стабильную жизнь. В основном работал Филипп. Он был талантливее своей сестры, но и она ему часто помогала. Семья также часто переезжала, и они могли бы взять Эдгара с собой в следующее путешествие, если он не решит уйти. Валден решил, что останется с ними, если Лука не вернётся. Так будет лучше. Как искать возлюбленного, юноша и представить не мог.

***</p>

Как обычно, утром Филипп выпил кофе и отправился вниз. Кристина приготовила завтрак, накормила Эдгара, подменила брата в лавке, пока тот ел, затем только позавтракала сама, принялась за домашние дела. Эдди же читал какую-то книгу. Он предпочитал выбирать литературу из библиотеки Фила. Юноша уже успел привыкнуть к такому порядку вещей. Волновал его лишь Лука. Эдгар страшно переживал за его судьбу, и где-то в глубине он понимал, что что-то действительно случилось, раз парень не вернулся ещё тогда.

Кристина вручила юноше чашку чая и печенье, которое ему нравилось грызть раньше. Она испекла его для него всего несколько минут назад, поэтому выпечка была ещё мягкой, нежной и очень тёплой. Эдди счастливо улыбнулся. По дому разносился приятный аромат.

Девушка отправилась на первый этаж, чтобы позвать Филиппа немного перекусить. Это тоже было нормально. Мужчина отходил из лавки-студии только когда сестра напоминала ему. Иногда Эдди спускался со второго этажа на лестницу и сидел там, слушая разговоры заглянувших покупателей. Его никто не видел, он тоже никого не видел, но это было хоть каким-то занятием. Юноша решил поступить так и в этот день. Он взял немного печенья в руку, прихватил чашку и направился в сторону лестницы. Эдди присел на ступеньку ближе к стене, чтобы не мешать ходить. Мимо него вскоре как раз прошёл Фил. Художник пожал плечами и начал вслушиваться в разговоры. Вот какая-то женщина обсуждала с подругой аромат свечей, а вот мужчина интересовался состоянием его заказа, вот леди рассказывала Кристи о своей собаке, которой очень нужна её статуя ко дню рождения. Юноша пожал плечами.

Люди странные. Отец тоже порой приносил Эдгару странные заказы. Однажды ему нужно было нарисовать чью-то ванную комнату, чтобы картина висела в этой же ванной комнате.

И вдруг его слух зацепился за слова, которые заставили его похолодеть.

— Да, поговаривают, что у вас в окнах видели интервиту.

— Позовите хозяина лавки.

— Филипп! — тут же окликнула Кристина. По голосу Эдгар понял, что она была страшно напугана.

Мужчина пулей вылетел из дверей и спустился на первый этаж. Эдгар тихонько пискнул от ужаса.

— Да? В чём проблема, господа? — уже спокойно сказал Фил, выйдя к констеблям. Он заслонил собой Кристину.

— Да вот, уважаемый творец, донесли тут, что в ваших окнах мелькала интарвита. Как вы, наверное, знаете, из дома Графа Валдена недавно как раз пропала одна. Проверить нужно, — сказал незнакомый мужчина.

Эдгар задышал чаще. Ему конец. Сейчас его выдадут… Сейчас его схватят и вернут отцу, а тот его убьёт…

— Здесь нечего проверять. Вас явно обманули. Откуда здесь взяться вите? — отрезал Фил. Кристи поддакнула.

— Неоткуда, да? Хм… А вы знаете, что вас и самих подозревают? Ну, знаете, слухи есть, что вы слишком хороши в этих своих фигурках для людей.

— Да как Вы смеете?! — оскорбился мужчина, — Вы сомневаетесь в моём таланте?!

— Тогда позвольте нам осмотреть дом, — фыркнул констебль.

— На каком основании? — холодно ответил хозяин дома.

Кристина вдруг бросилась в сторону лестницы. Она схватила перепуганного Эдгара за руку и потащила за собой. Юноша пискнул, чашка и печенье выпали из рук. Снизу доносились звуки потасовки. Филипп, очевидно, пытался не пустить констеблей на второй этаж. Все трое мужчин громко ругались и оскорбляли друг друга. Кристи же металась по квартире с Эдди. Она накинула на него плащ, в котором они его подобрали. Эдди поспешил забрать пиджак. Нет дела до всего остального! Нужно было спасти последний подарок возлюбленного! Девушка никак не прокомментировала это.

На первом этаже кричали посетители лавки, ещё громче ругались мужчины. Что-то упало, издав очень громкий звук. Возможно, Филипп что-то опрокинул, чтобы задержать людей. Кристи затащила Эдгара в их с братом комнату и заперла её на замок за их спинами. Девушка тяжело дышала, её глаза бегали. Паника охватила её. Голова Эдди болела. Ужас сковывал его хрупкое тело, он едва сдерживал слёзы.

— Ничего-ничего, маленький, сейчас мы отсюда уберёмся, и тебя никто никогда не обидит, — как можно спокойнее сказала Кристина. Её голос подрагивал, выдавая волнение.

Эдгар не мог произнести ни единого слова. Он крепче прижимал к себе пиджак возлюбленного. Кристина вдруг забрала его и за рукава завязала на талии художника. Он успел знатно испугаться за свою последнюю ценность.

Девушка подтолкнула Эдгара к окну и открыла его. Из-под своей кровати она вытащила длинную верёвку, привязала её к ножке кровати Филиппа и сбросила другой конец в окно. Верёвка была довольно плотной, крепкой, но юноша всё равно похолодел от ужаса.

Оба слышали, что констебли уже были на втором этаже вместе с Филиппом, и теперь последний остался заперт за дверью. Ругань продолжалась, раздавались громкие звуки ударов.

— Давай быстрее, — поторопила Кристина. Эдгар неуверенно взялся за верёвку и сжал её в руках.

Спустя несколько страшных мгновений они с Кристиной уже бежали по улице, крепко держась за руки.