Но есть еще на свете такие мужики: как женщину увидят, так сразу дураки (1/2)
Им уже безразличны
Чей-то страх, чьи-то слезы
Твоя жизнь в их глазах
Это стоимость дозы
И желание убить…
Убить жадно и дико
Надругаясь жестоко
Чтоб устал ты от крика
Они выберут цель
Для кровавой расправы
Истязая тебя
Просто ради забавы
И мольбы о пощаде
Опьяняют детей
Они рвут твоё тело
Превращаясь в зверей
Элизиум, «Дети-мишени, дети-убийцы»
Слишком часто беда стучится в двери,</p>
Но не трудно в Спасателей поверить.</p>
Лишь стоит только их позвать -</p>
Друзей не надо долго ждать.</p>
Чип Чип Чип Чип и Дейл к вам спешат.</p>
Чип Чип Чип Чип и Дейл лучше всех.</p>
Они всегда спешат туда, где ждёт беда.</p>
Там, где они всегда успех.</p>
Опенинг мультфильма «Чип и Дейл спешат на помощь»
</p>
Сэйбер, Герой Меча:
Я всё-таки недооценила врага.
Я ожидала, что где-то полыхнёт — напряжение буквально висело в воздухе. Я не ожидала, что вспыхнет с четырёх сторон одновременно! Мятежи разгорелись по всей стране, словно им дали отмашку. Впрочем, почему «словно»? Дали. И я знала, кто именно.
Условно спокойными остались только Уиндем, Рейхнотт и столичный регион.
Бунтовщики требовали:
В Трилориале — убрать с трона неумелую Мариа и назначить компетентного правителя. Личность такового не уточнялась.
В Айвиреде — гнать прочь весь правящий род, а лучше — публично казнить.
В Сеавете — освободить Эклер и снять с неё все обвинения.
В Рэйбии — изгнать или казнить всех рабов-зверолюдей, казнить без вариантов всех свободных.
Пожалуй, Олткрей, вернувший себе всю мощь Посоха, мог бы подавить их все самостоятельно, с помощью одной только столичной гвардии. Но в том-то и дело, что во всех регионах мятежники первым делом клялись в верности столице и роду Мелромарк, обещали, что после их победы налоги и рекруты будут поступать даже лучше, чем до начала революции! Нигде это не было восстанием против центральной власти или против Трёх Героев — ну, или точнее, не декларировалось в этом качестве. Все бунты были обставлены как «внутренние проблемы регионов», как возмущение собственным правителем — и только им.
Собственно, в Уиндеме и Рейхнотте выступления тоже были — просто их легко подавили сами губернаторы, прежде чем вести о них дошли до столицы. В Уиндеме была тверда рука короля, в Рейхнотте — королевы. Героя Копья в первом из них почитали как спасителя не только от Волн, но и от голода. Во втором — наоборот, Героя Копья теперь считали убийцей, монстром хуже Щита… Но Церковь Трёх не любили ещё больше.
А стояла за бунтами именно Церковь, вне всякого сомнения. Формально она отстранилась от конфликта, даже отлучила нескольких священников, которые к бунтам слишком активно подстрекали или даже лично в них участвовали. Однако предавать восставших анафеме не спешила. А её посланники в штатском… то есть в мирском облачении вовсю сновали по стране, снабжая мятежников оружием, деньгами, информацией, сильными и умелыми бойцами и командирами. Бискас Ти Балмус с амвона призывал стороны выслушать друг друга и не спешить лить кровь.
Нигде восстание не было по-настоящему народным — но везде народ его в той или иной мере поддерживал. Там, где не поддерживал совсем — разжечь пламя не удалось.
Нагнетать напряжение церковники начали с момента казни Идола — должным образом отредактированные и снабжённые подходящими комментариями, записи превратили её в настоящее зверство — в духе того, что творили войска Силтвельта в войну. Только теперь вместе с детьми-убийцами был ещё и Герой Щита. Внешность Берсеркера идеально подходила на роль вдохновителя подобных ужасов. Когда же он уехал в Силтвельт, ситуация и вовсе стала однозначной — вернётся он уже во главе войска зверолюдей. Церковники, конечно, прекрасно понимали, что это по меньшей мере сомнительно — Три Героя в стороне бы не остались, да и сам Геракл никогда не проявлял никаких негативных чувств в отношении Мелромарка в целом. Но в пропаганде они это толковали именно так. Настали последние дни — апокалипсис небесный в виде Волны и апокалипсис земной в виде войны сливаются воедино, чтобы сокрушить всех, кроме самых чистых и стойких.